Морнингстар

Низко нависшие густые облака, сплошь покрывали небо серой пеленой. Она прижалась лбом к окну, безучастно наблюдая за тем, как небеса, будто плавно слились с пейзажем, словно вся цветовая палитра мира была омыта приглушёнными тонами. Странный, неземной свет, казалось, покрывал всё вокруг, заставляя даже самые яркие цвета казаться в лучшем случае блекло. Тихие стуки капель дождя, казалось, были единственным звуком, который мог издавать этот серый простор. Не было слышно ни завывания ветра, ни раскатов грома. Даже молнии, казалось бы, отказывались сверкать на небе. Тихо вздохнув, фарфоровые кончики пальцев прижались к окну, оставляя маленькие отпечатки, никак не скрашивавшие тёмный пейзаж вокруг них. — Ах, серьёзно? Опять дождь? — спросил её отец, постукивая алебастровыми пальцами по рулю. — Думаешь Бог или, кто бы там ни был, не мог его хоть как-то распределить? Я уверен, что где-нибудь в Калифорнии есть пожар, на котором не помешало бы использовать эту воду. — Если бы только на Небесах был ты, чтобы делать такие логичные предложения, — весело произнёс мужчина на пассажирском сиденье. — Но нет, вместо этого у нас есть зубы, которые вырастают лишь раз и ужасные аутоиммунные заболевания, — он покачал головой. — Это Тихоокеанский Северо-Запад, Звёздный свет. Дождь — это данность. — В Новом Орлеане дождь тоже был обычным явлением, но он же не шёл целый день! — они наехали на неровность на дороге из-за чего машина подпрыгнула выше, чем ожидалось и чемоданы сзади загрохотали. — Блять! — Следи за выражениями, дорогой, — сказал её отчим, напряжённым голосом. Она увидела, как смуглая рука переместилась с трости с красной ручкой, лежащая у него под боком, на левое колено, массируя его со стоном. Её живот скрутило, тяжесть опустилась на её плечи, когда она наблюдала за тем, как длинные пальцы скрутились и сжались в тщетной попытке облегчить боль. — Упс, прости, малышка! — пара небесно-голубых глаз взглянули на неё через зеркало заднего вида, некогда веселый блеск внутри них давно потускнел. — Э-э… следуй нашему примеру, если только мы не материмся, хорошо? Ругательства — это очень плохо! — он вновь выругался, когда они наехали на очередную кочку, на этот раз так сильно толкнув отчима, что он даже зашипел от боли. — Эм… на это тоже не обращай внимание. 150-летнее здание стояло на самом краю города на вершине высокого холма, к которому вела извилистая дорога. Прямо за ним раскинулся огромный лес, который, казалось, тянулся бесконечно. Всплеск красного и черного на бескрайнем сером фоне — было единственным ярким пятном здесь. Оно было совсем блеклым, словно призрак, бродящий по вершине холма; несомненно, сто лет назад здание было красивым и полно жизни. Ох, но в этом до сих пор было что-то чарующее. В его многочисленных арочных окнах и возвышающихся башнях — что-то внутри неё вспыхнуло и подпрыгнуло. Какие тайны хранят эти окна и башни? Какие прекрасные вещи она могла бы найти в этом новом месте? Её пульс участился от одной только мысли, она затрепетала от безудержного волнения. Какое приключение ожидает её здесь? Её отец припарковал машину и, выскочив из неё, сразу же побежал к двери, поскользнувшись по дороге на грязи. Её отчим фыркнул и тоже вылез из машины, прислонившись к дверце для поддержки, пока искал устойчивую почву при помощи трости. Когда отец открыл ей дверь и отстегнул ремень безопасности за неё (взрослую!), она сморщила нос. — Отец! Мне не пять лет! Её отец рассмеялся и подмигнул небесно-голубым глазом. — Нет, но ты же маленькая леди. И мне необходимо как-то извиниться перед тобой после того, как я угрожал твоей жизни своими ругательствами. Дважды. — По-моему, единственное, что угрожало ей — это твоё вождение, Люцифер, — её отчим уже успел вылезти из машины, вытянувшись во весь свой высочайший рост. Он бросил лёгкую усмешку в сторону её отца, прежде чем, прихрамывая, подошёл к багажнику. Её взгляд последовал за ним, живот каким-то образом скрутило ещё сильнее. Теперь он был намного медленнее. — В следующий раз за рулём буду я. — Ты не будешь сидеть за рулём с больной коленкой, — сказал Люцифер. Он отступил в сторону, позволяя Чарли вылезти из машины, а затем быстро подошёл к уже открытому багажнику, очередной раз поскользнувшись по пути на грязи. — И дай это мне. Доктор говорил о минимальной нагрузке, а эти вещи очень ценные! — Дать тебе что? Это? — очередная ухмылка, когда он взял маленькую коробку с надписью «Утка Морнингстар, Коллекция #3». — Извини, с такой высоты я тебе не слышу. Тебе следует говорить громче. — Аластор! — её отец подпрыгнул за коробкой, которую Аластор просто держал над головой, ухмыляясь мужчине сверху вниз из-под очков в чёрной оправе. — Это не смешно! Положи на место! Она хихикнула при виде этого зрелища, закинув свой рюкзак на плечи. Этот небольшой звук, видимо, напомнил отчиму о её присутствии, опасный и озорной блеск появился в его глазах, когда её барвинкового цвета глаза встретились с его глубокими карими. Не говоря ни слова, он согнул руку, державшую коробку. — Чарли, лови! — он подбросил коробку, и она пролетела мимо головы Люцифера, словно его там и не было. Чарли, поймав её, усмехнулась, и тут же повернулась на пятках и направилась в дом. Позади неё раздался протестующий крик отца, за которым последовал звук скольжения сапог по грязи, а затем ещё одно ругательство, как только задница Люцифера сильно ударилась об землю. Почти маниакальный смех Аластора разнесся по воздуху. Пыльные половицы заскрипели под её ногами, как только она вошла в дом, слегка закашлявшись от затхлого запаха старых обоев и древесины. Стены украшали винтажные обои, каким-то образом сохранившие вихревые, цветочные узоры ушедшей эпохи. Покрытые паутиной люстры, выстроенные в ряд на потолке, соответствовали витиеватым бра на стенах. Изношенная древесина тихо поскрипывала при каждом её шаге, как будто сам дом шептал ей, чем дальше она отваживалась заходить. Перед ней был коридор, который вёл к многочисленным комнатам дома. Она вспомнила как отец упоминал, что внизу находятся кухня, гостевая комната, кабинет, столовая, гостиная и приемная комната. Она взглянула на дверь справа, задумавшись куда та ведёт. Её пальцы так и норовили взяться за ручку, и… Позади неё раздались шаги. Она повернулась лицом к своим отцам, которые несли практически все вещи из машины за один присест. По крайней мере, очень раскрасневшийся и покрытый грязью Люцифер. Стопка коробок, которую он держал в руках была такой высокой, что почти вдвое превышала его рост. Он быстро ворвался внутрь и уронил огромную стопку, слегка поморщившись, когда что-то внутри этих коробок разбилось вдребезги. Следом вошёл Аластор, опираясь на трость, он нёс два рюкзака по маленькой лестнице к порогу их нового дома. Он бросил их прямо у входа, и его вездесущая улыбка слегка потускнела, несомненно, его пронзил очередной укол боли. — Ух ты! — приподнявшись, сказал Люцифер, оглядываясь по сторонам, голубые глаза осматривали всё, начиная от облупившихся обоев и заканчивая затянутыми паутиной люстры. — Это место и впрямь выглядит, эм… — один из настенных бра внезапно оторвался от стены и теперь ненадежно висел на единственном гвозде. — Ага… — он постучал каблуком по полу, отчего тот опасно заскрипел. — В нем просто полно характера! — Я уверен, что нет ничего такого, чего бы не исправил безвкусный цирковой декор, — весело произнёс Аластор, заработав сердитый взгляд её отца. — Оу, погоди, по-моему, я забыл их упаковать. — Тебе так повезло, что полное опекунство Чарли лежит на мне, — пробормотал Люцифер, схватив несколько коробок и быстро проскочив мимо них двоих. — Иначе, я превратил бы тебя буквально в жердь и, когда грузчики пришли бы, то поняли бы, что им нужно найти подходящее место, куда бы тебя засунуть. — Тебе придётся для начала добраться до моей макушки, прежде чем ты начнёшь делать из меня жердь, — возразил Аластор, посылая ухмылку в сторону Чарли. Она нерешительно улыбнулась в ответ, но улыбка тут же сползла с лица, как только он повернулся спиной и согнулся, чтобы подобрать рюкзаки. Мама всегда говорила, что нужно сгибать колени и делать упор на ноги при поднятии тяжелых вещей. Таким образом, это поможет избежать проблем со спиной в будущем. Но сейчас у Аластора больное колено. Ему придётся нагибаться до тех пор, пока колено не восстановится. Если оно вообще восстановится. Что если, к больному колену добавиться и больная спина? Она смотрела и слушала, как мягко и ритмично постукивает трость Аластора, когда он поднимался по парадной лестнице, используя одновременно и трость, и витиеватые перила для помощи себе в поочередном преодолении ступенек. Он всё ещё улыбался, но улыбка была натянутой, а линия бровей и углы челюсти заострились и были напряжены. Один глаз слегка подергивался. Господи, почему он отказался принять обезболивающее? Доктор говорил, что всё будет хорошо, правда? Он примет их, и боль утихнет! — Грузчики уже здесь! — весело сказал Люцифер, быстро проходя мимо неё, одной рукой взъерошив её золотые локоны. — Пошевеливайся, малышка! Ах, да, ей ещё нужно было распаковать вещи. Старый дом зашевелился, когда шквал грузчиков хлынул через двери, представляя собой хаотичную какофонию из движений и шума. Они двигались с равномерной точностью, из-за чего её разум закружился по спирали неопределённости, незнакомый ей дом резонировал со звуками чужих голосов и настойчивым стуком ботинок. Она отпрыгнула назад, стараясь изо всех сил держаться подальше от многочисленных коробок и предметов мебели, внезапно появившихся словно из ниоткуда. Время от времени тенор её отца перекрывал шум, выкрикивая приказы и говоря им держаться подальше от того или этого. Её разум и слух цеплялись за эту фамильярность, как за спасательный круг. Это было уже слишком. Казалось, будто сама суть некогда прочного дерева и металла дома приобрело странное ощущение быстротечности. Шквал людей, которых она не знала в сочетании и без того внушительно незнакомым домом давила на неё тяжёлым грузом. Помедлив, она схватила рюкзак и быстро побежала вверх по лестнице. Она довольно легко нашла комнату с уютным маленьким уголком для чтения и красивым арочным окном с витражным рисунком, изображающих стрекоз. Это было прекрасно: изящные крылья, сделанные из завитков миллиона различных цветов, подчёркнутые изумрудно-зелеными, сапфирово-синими и аметистовыми оттенками. Они застыли в полёте, танцуя среди многочисленных кувшинок, плавающих в бассейне чудесного бирюзового цвета. Она улыбнулась, прикоснувшись к окну, и оглядела окрестности. Стены, видимо, когда-то были выкрашены в белый цвет, сейчас же краска выцвела до болезненно, жёлтого оттенка — нет ничего, чего бы не исправила краска! Потолок тоже был неровным и потрескавшимся — это исправить будет сложнее, но не невозможно. В этой комнате достаточно легко поместиться кровать, тумбочка и комод. Книжная полка, встроенная в угол, также была довольно милой. Не раздумывая, она открыла свой рюкзак и начала распаковывать вещи. Здесь ещё не было кровати, на которую можно было бы расположить плюшевую утку, поэтому она просто поставила её на одну из книжных полок. Две деревянные уточки — вырезанные её отцом — нашли своё место на одной из верхних полок. Она положила несколько пакетов с садовыми семенами на подоконник, следом последовала фотография в рамке, на которой были запечатлены она и её отцы. Она была сделана во время их свадьбы: Аластор пытался ножом вскрыть бутылку шампанского и, хотя ему это удалось, он случайно облил Люцифера шипучим напитком. Чарли, которой тогда было всего шесть или семь лет, попыталась защитить отца, загородив его от брызг. Фотограф запечатлел то, как они все втроём смеются. Последнюю фотографию, которую она поставила на подоконник, была обычным портретом красивой женщины с волосами цвета заката и яркими барвинковыми глазами — так похожими на глаза самой Чарли. Раньше она навещала маму по крайне мере раз в месяц, хотя это постепенно начало сходить на нет, когда Лилит переехала в Сан-Диего, в то время как Чарли и Люцифер начали новую жизнь в Новом Орлеане. Они по-прежнему часто обменивались письмами, и Лилит всегда старалась прилетать на Рождество и каждый день рождения Чарли. Теперь, когда они оказались на одной стороне страны, смогут ли они видеться чаще? Не удержавшись, Чарли улыбнулась: внутри неё зародился крошечный пузырек надежды. В конце концов, может быть переехать так далеко не так уж и плохо. Она всё ещё слышала, как внизу работают грузчики. Что ж, самое время начать знакомится с незнакомым местом. Как только она убедилась, что её любимые вещи расставлены по своим местам, она отправилась в небольшое приключение, чтобы узнать, какие тайны хранит этот новый дом. На втором этаже… было пять комнат. Помимо её собственной и ванной комнаты, она обнаружила основную спальню и ванную, гостевую комнату и ванную, библиотеку с пустыми полками и что-то вроде кабинета, который был совершенно пуст. Без сомнений, Ал мог бы использовать это помещение для своей студии звукозаписи. Ничего не оставалось делать как снова спуститься вниз по лестнице, пробираясь мимо грузчиков, пока ей не удалось миновать кухню (где Люцифер оплакивал потерю банки для печенья в форме утки) и гостевую комнату в передней части дома, где она заметила дверь справа от входа, ведущую как она могла предположить, в приемную комнату. Это было бы идеальным местом для мастерской её отца! Или, может быть, для дополнительной студии Ала? Или, кто знает, может быть, и она могла бы претендовать на неё как принцесса, которой её всегда нарекал отец, и превратить его в мини-зоопарк? Она с волнением вошла в комнату, готовая приступить к планировке своего зоопарка. К сожалению, она обнаружила, что Аластор уже вовсю хозяйничает здесь, распаковывая рюкзаки и раскладывая вещи по рассеянным вокруг полкам. Когда она вошла, он взглянул на неё через плечо и его улыбка стала чуть шире. Он поставил утку в шляпе на одну из полок, а затем повернулся и подошёл к ней, неторопливо постукивая тростью по половицам, поднимая крошечные облака пыли. — Светлячок, выглядишь так, словно пытаешься избежать давки или вломиться в дом к одному из наших соседей, — несмотря на… странные предположения, его тон оставался весёлым и мягким. — К сожалению, по закону я могу помочь только с одним из этих дел. Я отвлеку твоего отца, а ты сможешь взять мой зонтик! Тебе следует сходить к мужчине наверху — слышал, что у него в распоряжении целая армия мышей, и всегда не плохо убедиться в том, что пожилые дамы в подвале не получают от него никакой помощи. Она рассмеялась, качая головой. — Нет! Я просто пытаюсь занять себя чем-то. Отец внизу командует людьми и, ну… — И ты не хочешь мешать ему, — закончил Ал. — Понимаю. Если я что и понял о вас Морнингстарах за эти годы, так это то, что вы все с радостью откусите мне голову, если я встану у вас на пути, — в его голосе зазвучала лёгкая нотка озорства. — Вот почему мне нравится твой отец. Его рот не сможет дотянуться до моей головы без посторонней помощи. Она снова захихикала, начав ходить и оглядываться по сторонам. Помимо навесных книжных полок на стене, здесь не было ничего особенного, кроме камина вместе… со слегка тревожной картиной маленькой девочки с большими глазами и огненно-рыжими волосами, которая гордо держала в руках большого навозного жука. Она безусловно убедится в том, чтобы один из её отцов спрятал эту картину; она была довольно жуткой. Кроме того, эта комната была такой… пустой. Может быть, когда грузчики занесут сюда часть мебели, доставшуюся им от матери Аластора, она станет менее похоже на случайную коробку с развешенными вещами и будет больше смахивать на настоящую комнату. Её взгляд переместился с картины на очень устаревшие и облупившиеся обои, перемещаясь по ним до тех пор, пока… ха. Это интересно. Казалось, что в стене находился крошечный объект квадратной формы. Она моргнула, проходя мимо отчима, и опустилась на колени, протянув руку, чтобы коснуться квадрата. Дверь явно слегка выпирала из стены, её простая рама сливалась с замысловатым узором обоев. Проведя рукой, она обнаружила крошечную замочную скважину. Сердце заколотилось, она повернулась к Аластору с широко раскрытыми глазами, мужчина поднял бровь, заметив её выражение лица. — Здесь есть дверь! Аластор наклонил голову, глядя на неё, темные глаза скользнули в сторону маленькой двери. — Здесь? Надеюсь, что так. Иначе, как бы мы вообще попали в эту комнату? — он тихо фыркнул от собственной шутки. Чарли закатила глаза. — Здесь есть ещё одна дверь, Ал! Поменьше, — она внимательно осмотрела её, затем попыталась открыть, ухватившись за раму. Разумеется, она не поддалась. Здесь явно нужен какой-то ключ. Её отчим наблюдал за её борьбой, а затем повернулся и посмотрел на каминную полку, где беспорядочно стояло несколько снежных шаров. — Оу, дорогая. Неужто я знаю то, о чём ты не ведаешь? Чарли выпрямилась и повернулась к нему лицом, её щеки надулись от разочарования. — О чём ты? Улыбка превратилась в ухмылку. — Думается мне, что я знаю то, чего не знаешь ты. Она знала эту игру. Они играли в неё уже несколько сотен раз. — Что ты хочешь, Ал? В его глазах мелькнуло озорство и ещё какая-то эмоция. — Что я хочу? Я никогда не был эгоистом. Нет, я просто предлагаю сделку, Светлячок! Проверяя высокие полки в комнате, я возможно обнаружил ключ, который мог бы подойти к твоей маленькой дверце. Если ты сможешь разложить эти снежные шары в нужном Морнингстарском порядке и помочь мне найти хорошее место, куда бы спрятать Хэллоуинскую шляпу твоего отца, то посмотрим, смогу ли я снова найти этот ключ. Чарли высунула язык, направившись к снежным шарам. — Договорились! Но нам действительно нужно хорошенько спрятать эту шляпу, иначе отец снова найдёт и наденет её, когда будет высаживать меня в школу. Я правда не хочу, чтобы кто-нибудь ещё увидел это. Уголки глаз Аластора ещё больше прищурились. — К счастью, поле зрения твоего отца весьма ограничено. Думаю, мы сможем найти идеальное место, где её спрятать. Сперва она начала со снежных шаров, расставив их в том порядке, в каком они посещали эти места. Она расположила свой любимый снежный шар — тот, на котором был изображён пик горы Фудзи в Японии — прямо по центру. В груди заныло при взгляде на него, небольшой комок образовался в горле. Она купила его во время поездки со своими друзьями, Энджелом и Молли, и их семьями. Боже, где они сейчас? Всё ли с ними хорошо? Скучали ли они по ней? После этого, она опустилась на колени и достала из одного из рюкзаков коробку со шляпой, открыв её, чтобы убедиться, что это действительно была шляпа отца. Да, это была она: большой белый цилиндр, украшенный безвкусным яблоком, с блестящей золотой короной и золотой змеёй, обвитой вокруг всего этого. Шляпа была частью костюма её отца на Хэллоуин, Бог знает, сколько лет назад, но с тех пор он был одержим ею. Честно говоря, Чарли даже не могла вспомнить от какого костюма она вообще была. — Положи её на самую высокую полку, какую только сможешь, — сказала она Аластору, передав ему шляпу. — Так высоко, чтобы отцу потребовалось десять табуреток, чтобы её увидеть! Он издал негромкий смешок. — Боюсь, для десяти табуреток тут слишком низкие потолки. Но, я точно смогу найти самую высокую полку в этой комнате, — с этими словами, он, осторожно прихрамывая, подошёл к высокой полке над маленькой дверцей, и положил её так, что если намерено её не искать, то она была хорошо скрыта от посторонних глаз. Он даже слегка её повернул, чтобы яблоко не так сильно выделялось, позволяя белому и золотому растворится в безвкусно цветочных обоях позади неё. Идеально. Теперь всё, что им требовалось, это не допустить прихода Люцифера сюда и не позволить помочь покрасить им комнату. Её часть сделки была выполнена. Чарли выпрямилась во весь свой 58-дюймовый рост и протянула руку. — Ключ, пожалуйста. Аластор рассмеялся. Затем, он осторожно подошёл к ней, наклонился и протянул руку к её уху. — А ты определенно быстро извлекаешь выгоду со своих сделок, не так ли? Что ж, я человек слова, — он потянулся к её уху и вытащил маленький, витиеватый чёрный ключ, казалось бы, из ниоткуда, вложив его в маленькую фарфоровую ладонь. Это был маленький, красивый предмет, сделанный из твердой чёрной стали с крыльями по обе стороны от головки. В центре находилось изображение большого глаза, похожего на кошачий. Её пальцы сомкнулись на нём, а губы украсила улыбка. — Приятно иметь с Вами дело, Мистер Морнингстар, — весело сказала она. Ал, всё ещё находившиеся в согнутом состоянии, приложил руку к груди и слегка поклонился. — Но ты не закатал рукава, так что я знаю, что ты прятал его в них. — И мне очень приятно, принцесса Морнингстар, — сказал он. Затем выпрямился и слегка застонал, опираясь на трость. — А теперь… посмотрим, какие же тайны скрываются за этой дверью? Да. По мере того как она приближалась к двери, в её груди разгорался крошечный огонек. Он становился всё больше и больше, вызывая едва уловимое, но ощутимое чувство предвкушения, которое, казалось, распространялось по всему её телу. Ключ будто гудел и покалывал в её руке, когда она протянула и вставила его в замочную скважину, поворачивая его до тех пор, пока не услышала знакомый щелчок отпираемой двери. Обои слегка натянулись, когда дверь начала раскачиваться на петлях, прижимаясь к ним в попытке наконец-то открыться. Нетерпеливо улыбаясь, Чарли впилась ногтями в обои и разорвала их, позволяя двери открыться, и… Кирпичи. Кирпичи покрывали каждый дюйм противоположной стороны. Волна разочарования нахлынуло на неё, из-за чего её плечи поникли, пока она смотрела на кирпичи. Она не знала, чего ожидала — тайную комнату, или возможно, портал в другой мир. Может быть, небольшого подвала, через который она могла бы пройти и выскочить с другой стороны, чтобы напугать её отца. Но кирпичи? Это была, пожалуй, самая разочаровывающая вещь, которую можно было обнаружить за такой очаровательной маленькой дверью. Теплая рука на плече оторвала её от размышлений. Она вздохнула и посмотрела на Ала, чья улыбка также слегка потускнела. — Что ж… разочаровывает, но не удивляет. Вероятно, это был вход в другую квартиру или что-то в этом роде, который в какой-то момент заложили кирпичами, — он пожал плечами. — Это не редкость в таких старых домах. Уверен, твой отец знает больше, учитывая его возраст. Аластор был всего на пять лет моложе её отца, но Чарли всё равно улыбнулась от этой шутки. Затем, она повернулась к кирпичам и вновь нахмурилась. — Куда ведёт эта дверь? — Никуда, Светлячок, — ответил Аластор. Она нахмурилась пуще прежнего. — Ну, она же должна куда-то вести, верно? Где же во всём этом приключение? Покачав головой, она закрыла маленькую дверь. Видимо, ей придётся искать приключения в другом месте. — Можно мне выйти наружу? К этому времени, Аластор уже отошел в сторону и переставлял несколько предметов на верхних полках. Однако, услышав её просьбу, он остановился с застывшей в воздухе рукой. Его взгляд был слегка затуманен, когда он повернулся к ней. Несмотря на улыбку, его брови нахмурились. Говоря об этом, упомянутая улыбка теперь и вовсе была натянутой. Она была слишком большой и яркой, почти оштукатуренная на его лице. — Ах… почему бы и нет, — он замолчал, опершись обеими руками на трость. — Я… Думаю, мы с твоим отцом предпочли бы, чтобы ты пока оставалась в саду до тех пор, пока мы все немного не привыкнем к этому месту… Для твоей же безопасности. Невысказанные слова повисли в воздухе, когда взгляд Чарли переместился с его лица на руки, опирающиеся об верхушку трости, затем на колено, доставляющее ему много хлопот. Это была её вина. Она виновата в том, что он оказался в таком положении. Она была глупа и неаккуратна. Она причинила боль человеку, которого её отец любил больше всего на свете, возможно, нанесённая травма никогда не заживёт, и… она даже не знала, насколько большой ущерб она причинила. Больницы были дорогими, не так ли? И поздно ночью она слышала перешептывания об операции… — Да, конечно! — весело сказала она. Она подбежала и быстро обняла отчима, обхватив его руками за талию. — Не волнуйся. Я останусь в саду и не выйду за ворота, обещаю! — прежде, чем Ал успел ответить, она выбежала из комнаты, миновала отца на кухне (который готовил… что-то на плите), схватила свой маленький жёлтый дождевик и выскочила за дверь. Это и правда было безлюдным местом, заполненное ничем, кроме серых, коричневых и более серых оттенков. Оно простиралось перед ней как меланхоличная картина, свидетельствующая о времени и забвении. Без сомнений, когда-то сад был ярким и красивым — она видела это по тому, как давно умершие лианы, казалось, извивались по трупам деревьев прямо по центру уже давно павших под гнетущей тяжестью разложения. Скелетные останки некогда пышных растений преследовали её, когда она отважилась выйти, барвинковые глаза осматривали местность в поиске чего-то, что могло бы принести радость в это запустение. Но тут ничего не было — всё, что когда-то было ярким, было мертво, а всё, что не было мертвым, не было ярким. Ей придётся создать своё собственное приключение. Она нашла всё ещё живой куст, листья которого были окрашены в различные оттенки тёмно-зелёного и серого. Немного покопавшись, она наткнулась на ветку, которая идеально походила по форме на лозоискатель. Ей нужно было только убрать листья, и… вот! Прекрасная Y-образная палочка, которая она могла бы использовать. Она сжала в ладонях две вершинки Y-образной палки и закрыла глаза, желая, чтобы мистические силы мира прошли через её руки, прямиком в лозоискатель. И вновь, она почувствовала искры предвкушения, ощущая вибрации возбуждения. Да! Да, да, да! Вот тут-то и начинается её приключение! Медленно, очень медленно, она сделала один шаг вперед. Затем следующий. За ним третий, четвёртый, пятый, шестой… — Ой! Осторожно! Она не знала, сколько шагов совершила, но, судя по всему, лозоискатель привёл её к приоткрытым воротам сада. Когда она открыла глаза, то ахнула, слегка отпрыгнув назад, при виде перед собой фигуры, прямо за тихо распахнутыми воротами. Перед ней сидело… существо, примерно её возраста, одетое в тёмно-синее пальто с белыми полосками, в рваные синие джинсы и коричневые рабочие ботинки. На его голове было что-то наподобие шлема — металлический предмет с двумя большими серебряными рогами и парой красных очков. Левый глаз шлема был явно треснут и заклеен скотчем, как будто, сам владелец пытался замаскировать данный факт. Руки существа, оливкового цвета, потёрли грудь. Чарли наблюдала, как эти оливковые руки потянулись вверх и сорвали шлем, обнажив каштановые волосы, подстриженные в боб каре, и круглое, открытое лицо. Когда маленькая девочка — Чарли не сомневалась, что это была именно она — повернулась к ней лицом, Чарли удивлено моргнула. Левый глаз был прикрыт повязкой, а правый? Он был таким красивым. Он был чудесного орехового цвета и настолько чистым, что серое покрывало облаков совершенно никак не заглушало его цвет. Он был похож на распустившийся цветок посреди этого жалкого сада, и Чарли была полностью очарована. — Ух, как же больно, — пробормотала девочка, продолжая потирать грудь. Чарли выдохнула, не заметив, как задержала дыхание, она протянула руку, выражение её лица металось между улыбкой и обеспокоенно хмурым взглядом. — М-мне очень жаль! Я должна была смотреть куда иду, и… — Да, следовало бы! — огрызнулась девочка. Затем снова застонала и потерла грудь. — П-прости, я просто… удивилась. Я… — она моргнула, единственный глаз слегка расширился, казалось, будто она впервые увидела Чарли. — Я… Ты же ребёнок. Чарли нахмурилась. — Я вовсе не ребёнок. Девочка моргнула. — Ты либо ребёнок, либо очень маленький взрослый. И поскольку у тебя отсутствуют эти тёмные круги под глазами, как у всех взрослых, то ты определенно ребёнок. Сколько тебе? Восемь? Чарли скрестила руки, и высунула язык. — Мне одиннадцать, спасибо, — затем, она выпрямилась, нацепила на себя свою самую ослепительную улыбку и протянула руку, как учили её Ал и мама. — Я Чарли! Чарли Морнингстар! Девочка медленно моргнула, а затем нерешительно протянула и пожала руку. Её прикосновение было тёплым и мягким, но рукопожатие было крепким. — Я… Вэгги. Вэгги Мадригаль. Это… безусловно интересное имя. Чарли наклонила голову. — Вэгги? — оу. Это имя легко слетело с её языка. — Это сокращение от чего-то? Вэгги поджала губы. — Да. Мои родители хотели объединить свои имена, чтобы получилось моё имя. Моего отца звали Вентуро, а мать — Агата. Так и получилась… Вагата, — она нахмурилась. — Но сейчас, так называет меня только моя abuela. Так что да. Меня зовут Вэгги. Чарли снова улыбнулась. — Приятно познакомиться, Вэгги! — она наклонилась, подняла тяжелый металлический шлем и протянула его. — Извини, что налетела на тебя. Я… — Используй биолокационные стержни, — сказала Вэгги, слегка изогнув губы. Чарли моргнула, барвинки расширились. — Оу! Ты умеешь ими пользоваться? — Возможно умела во времена, когда у меня было меньше опыта, — сказала Вэгги. Она постучала по своему шлему. — Сейчас же у меня есть эта штука. Она помогает мне находить то, что я ищу, не прибегая к биолокационным стержням. Чарли зачарованно смотрела на шлем. Какими удивительными, мистическими силами он обладал? — Что ты ищешь? — Банановых слизней, — сказала Вэгги, выпятив грудь. — В этой местности самая большая и лучшая популяция банановых слизней. Я взяла на себя труд задокументировать их всех. Чарли взвизгнула и захлопала в ладоши. Она не совсем понимала, что такое банановый слизень, но если он большой и им заинтересована такая, как Вэгги, то, несомненно, это должны быть очаровательные существа. — Звучит потрясающе! Тебе нужна помощь? Можно мне поохотиться с тобой? Прежде чем Вэгги смогла ответить, их прервал громкий вопль, донесшийся с земли. Вэгги и Чарли посмотрели вниз и увидели довольно любопытного кота, вьющегося вокруг ног Вэгги. Его мех был полностью черным, за исключением белого брюшка, задних лап и красного кончика хвоста. Его большие жёлтые глаза метались между Вэгги и Чарли. Создавалось впечатление, что в этих огромных глазах было… что-то особенное. Своего рода интеллект, которого нет ни у одного обычного кота. Когда Чарли тихонько заворковала и протянула руку, чтобы погладить его, он слегка отступил, сильнее прижавшись телом к ногам Вэгги. — Оу, думаю, я также должна познакомить тебя с этим странным котом, — сказала Вэгги. — Он почему-то часто здесь ошивается. Он никому не принадлежит. Я предполагаю, что кто-то подкармливает его или что-то в этом роде, потому что он не уходит, но при этом он слишком тощий, чтобы быть похожим на того, кто часто ест. В любом случае я назвала его Хаском из-за того, что он выглядит так, будто это лишь кошачья шелуха, а не настоящий кот. — Хаск, — весело повторила Чарли. Она помахала коту, он же лишь сузил глаза. — Приятно познакомиться, Хаск! Я… — Чарли! — голос её отца, разнёсся по саду. — Возвращайся, малышка! Время ужинать! Время ужинать означало, что в её горло впихнут ещё больше экспериментов. Это всегда было рулеткой, когда отец готовил ужин; либо это будет совершенно потрясающе, либо заставит её и Ала склоняться над унитазом несколько минут. Обычно готовил Аластор, но с тех пор, как произошла авария… Ну, Чарли не хотела думать об этом. Не сейчас, когда ей предстояло завести нового друга. — Мы ещё увидимся? — спросила Чарли, когда Вэгги видимо восприняла это как намёк уйти. Она сунула шлем под мышку и отвернулась от ворот. — Я бы с удовольствием пошла с тобой охотиться на бананового слизня! Вэгги взглянула на неё через плечо с легкой улыбкой. — Конечно. Мне не разрешают ходить мимо ворот сада, но там есть целый лес для исследований! От её слов в груди Чарли защемило, крошечная дрожь разочарования. Улыбка медленно сползла с её лица. — О-оу… ну, я… — Чарли! Если ты сейчас не придёшь ужинать, я скормлю твою порцию твоему папе! О, Господи, смилуйся над желудком Ала. — Мне пора идти ужинать, — сказала Чарли. Она потянулась и взяла руку Вэгги, не обращая внимание на тепло на щеках, когда она сжала её. — Приходи ко мне поскорее повидаться, хорошо? Было здорово познакомится с тобой! На этот раз она пошла по другой тропинке вокруг сада, на которой было достаточно много палок и камней. Зная, что её бедному отчиму предстоит самое страшное испытание в его жизни, она ускорила шаг. В какой-то момент она наступила на какой-то отвратительно, хлюпающий гриб, отчего поднялся зловонный запах. Фу. Эти грибы окружили её по кругу. Ей нужно было выбираться отсюда и по быстрее. К счастью, на оставшимся пути к дому, вонючих грибов больше не было. Она на мгновение остановилась, чтобы соскрести грязь с ботинка об коврик, прежде чем войти на кухню. Ужин был… странным, и это мягко сказано. Люцифер решил сегодня поэкспериментировать с сыром Грюйер, а это означало, что каждое блюдо было буквально пропитано им. Во-первых, ни Ал, ни Чарли понятия не имели как ему удалось найти сыр, если ни один из них не был в продуктовом магазине всё утро. Неужели он каким-то образом нашел эту дрянь на одной из случайных заправок, на которых они останавливались? Чарли содрогнулась от мысли, что ещё он мог там прихватить. Она не знала, как охарактеризовать ту массу всего подряд, что лежала перед ней. Оно было вязким и, казалось, мешаниной из увядшей зелени и кашеобразного картофеля. Сквозь золотисто-коричневый слой Грюйера, она смогла разглядеть что-то похожее на неровно нарезанные куски какого-то мяса, больше похожего на вяленое, чем на настоящее. И были ли это яблочные дольки на дне всего это? Отец, похоже, был единственным, кто был способен переварить свою же еду, так как он жевал и весело глотал её, в то время как она и Аластор просто безмолвно смотрели на свои тарелки. Чарли сдалась после нескольких ложек каши, не в силах вынести странного сочетания густой консистенции и чрезмерной сырности. Аластору удалось проглотить примерно половину своей порции, но теперь он выглядел ещё более болезненным, чем в начале трапезы. Они обменялись взглядами, явно умоляя друг друга о помощи. Аластор первым нарушил тишину. — За превосходным ужином должен последовать прекрасный десерт, как ты думаешь, Чарли? Люцифер проглотил большую порцию, которую он засунул себе в рот несколько мгновений назад. — Ооо! Так ты думаешь, что сегодня вышло превосходно? Это… — Я согласна, Ал! — быстро сказала Чарли. Она отодвинула свою тарелку, молясь, чтобы её отец не заметил, какую большую порцию он ей дал. — Большое спасибо за еду, отец! Я уже наелась… — Оу, пожалуйста! Подожди, но похоже, что ты едва… — Чарли поможет мне с приготовлением десерта, — сказал Ал, отодвигая свою тарелку. — Ты дал ей слишком большую порцию, дорогой. Ей нужно немного потренироваться, чтобы освободить место для яблочного крамбла. Они будут готовить на десерт яблочный крамбл? Чарли радостно взвизгнула, вскочив со своего места. — Да! Давайте приготовим яблочный крамбл! Она незамедлительно побежала в кладовку, чтобы найти ингредиенты, которые они с Алом всегда хранили под рукой. Она вышла с мукой, коричневым сахаром, корицей, сахаром, овсяными хлопьями и горстью соли, и положила их на стойку. Люцифер уже встал и достал из холодильника масло, лимонный сок и яблоки. — Видимо, сегодня у нас будет десерт без солёного карамельного соуса, — глядя на Чарли, сказал Люцифер с лёгким оттенком разочарования в улыбке. — Прости, Чар-Чар. Должно быть, я всё съел. Аластор встал. — Вообще-то я спрятал его наверху шкафа, чтобы ты его не нашёл. К слову, всегда пожалуйста. — Ты такая… задница, — отпарировал Люцифер, ухмыляясь. Её отчим усмехнулся в ответ и двинулся к шкафам. — Я и не претендую на то, чтобы быть кем-то другим… Высокая, стройная фигура её отчима рухнула, с его губ сорвалось ругательство, а трость упала на пол. Люцифер тут же оказался рядом с ним и подхватил мужа, прежде чем тот успел полностью упасть. Лицо Аластора исказилось от мучительной боли, обе руки вцепились в левую голень и бедро. В уголках глаз собрались серебристые слезы. «Чарли! Чарли, будь осторожна!» «Подожди!» «Осторожно!» «ЧАРЛИ!» «АЛ!» Проливной дождь. Пронзительный звук автомобильного гудка. Яркий свет. Её тело отлетает в сторону и заскользило по земле. Боль в коленке, когда она разодрала её. Крошечное, склизкое тело в ладони едва не выскользнуло из её хватки. Очки Аластора разбились об землю. Она не могла дышать. Не могла видеть. Не могла ничего слышать. Только стук дождя. Осколки стекла. Отчаянным, надломленным голосом она выкрикивала имя отчима. Ей нужно было дышать. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. ВдохВыдохВдохВыдохВдохВыдохВдохВыдохВдохВыдохВдохВыдохВдохВыдохВдохВыдох… — Я-я… больше не голодна, — сказала она шёпотом. Странные, расплывчатые фигуры перед ней двигались и что-то говорили, но она не хотела, чтобы они двигались и разговаривали. Она хотела, чтобы они остановились. Она хотела, чтобы целый мир остановился. — Я… Я устала. Я иду… — она не закончила фразу. Её горло сжалось, душа́ её, не давая вырваться ни единому слову. Она заставила свои ноги двигаться и, каким-то образом, она поднялась наверх в свою комнату. Кровать уже была застелена, а сверху лежала плюшевая утка. Сверху кто-то предусмотрительно повесил украшения в виде стрекозы. Там были и сказочные огоньки — новое дополнение, на которое у неё не было времени останавливаться и рассматривать. Её фотографии были перенесены с подоконника на тумбочку. Она бросилась в постель, отчаянно желая, чтобы дыхание успокоилось, а слёзы перестали течь. В конце концов, всё прекратилось на какое-то время, кончики пальцев покалывало, голова кружилась, молодая девушка отчаянно цеплялась за те обрывки реальности, которые у неё ещё были. — Чарли…? Голос её отца. Она не ответила, слишком уставшая, чтобы двигаться и говорить. Не могла посмотреть на него. Не хотела смотреть ему в глаза. Желая, чтобы он просто ушёл. — Она спит, Звёздный свет. Нам стоит оставить её в покое, — голос Аластора был мягким, но напряженным, боль сквозила в каждом слове. — Это наша первая ночь здесь… Переезжать из одного дома в другой трудно. А через всю страну — в десятки раз сложнее. Её отец пробормотал что-то в ответ, но она не смогла услышать, что именно. Как странно… это прозвучало почти… извиняющимся тоном. В конечном итоге их шаги удалились от двери и затихли в коридоре, оставив её снова одну. Дрожа, она плотнее закуталась в одеяло и зарылась лицом в утиный плюш. Медленно, очень медленно она почувствовала, что погружается в сон. Длинные, чёрные, бесформенные существа выскользнули из тени, танцуя вокруг света в её окнах. Они двигались как одно целое, пока не собрались все вместе под луной. Одни поднялись, махая в воздухе, глядя на луну мерцающими зелеными глазами и острыми желтыми клыками. Они пели высокими, шепчущими голосами, от которых вокруг леденел воздух, взывая к темноте, к глубине самой глубокой гробницы.

Мы малы, но много нас.

Много нас, и мы малы.

Будем здесь, пока растёшь.

Будем здесь, когда падешь.

Твари исчезли, но луна осталась. Облака быстро набежали, скрывая желтый свет. Единственный луч света внизу привёл её к маленькому зеленому существу посреди дороги. Оно издало звук, а потом поскакало дальше. Она засмеялась и побежала за ним. Желтый свет стал белым. Гул мотора. Визг шин по грязи. Она должна была поймать эту лягушку. Золотистые локоны развевались по воздуху, а синие ботинки шлёпали по грязи. Ей просто нужно было дотянуться и взять её… — ЧАРЛИ! Раздался звук автомобильного гудка, а затем… Тишина.