Интриган

      — Ты опоздал, — говорит Какаши, гневно прищуриваясь. Руки скрещены на груди, губы плотно сжаты. Внимательный взгляд ощупывает растрепанного Учиху с ног до головы.       Он явно успел заскочить в душ. Одежда чистая, мокрые волосы прилипли к лицу. Аромат мужского шампуня тянется от него легким шлейфом. И свежий пластырь на расцарапанной щеке. Он выглядит так, словно снова стал мальчишкой. Да он всегда так выглядит. Безалаберный и беззаботный. Сколько бы ему ни исполнилось лет, его детская непосредственность всегда остается с ним. И навсегда останется.       Она притягивает. Безумно. Обито — квинтэссенция того, чего Какаши не хватает от рождения. Самая суть, упущенная создателем. Без него Какаши чувствует себя пустым. И завидует.       С первых лет жизни все время приходится быть серьезным. Он родился взрослым, расчетливым и собранным. Детство казалось ему лишним. Но глядя на Обито, он одновременно злится и восхищается его умением просто быть таким. Просто быть. Вот таким. Удивительно легким.       — Прости, — чешет он в затылке и делает вид, словно этой ночью они не пытались друг друга придушить. — Я тут по дороге одну бабушку встретил…       — Мне не интересно, — отрезает Какаши и идет к выходу из деревни. — Это миссия АНБУ. Будет опасно. Держись за мной.       — Мне не нужна твоя защита! — тут же вспыхивает Обито.       — Ну, конечно, — фыркает Какаши. — Ты знаешь, что значит АНБУ, да?       Щеки Обито заметно розовеют. До него доходили слухи, это по лицу видно. Но понимает ли он, что именно им придется сегодня сделать? Конечно, нет. Даже Какаши не понимал, пока не отправился на первую миссию в качестве агента АНБУ.       Обито опускает взгляд в землю, с минуту мнется, а после снова смотрит на Какаши. Краснеет еще больше. Какой очаровательный.       Сердце подскакивает в груди. Его смущение наталкивает на пошлые мысли. Кажется, сейчас он чувствует то же, что и Какаши. И думается о том же самом. О близости. Телесной и духовной. Но это лишь иллюзия.       — Ладно, — наконец, говорит Обито. — Командуй, капитан.       Приятно слышать от него такие слова, но это все равно не то, что он хотел услышать. Но делать нечего. Обито и так дал больше, чем Какаши ждал от него. Ибики уже у входа, рассеяно проверяет кунаи, ожидая товарищей по команде. Замечает их краем глаза, но голову не поднимает. Только говорит:       — Опаздываешь, Какаши.       Какаши кидает в сторону Обито мимолетный взгляд и прищуривается.       — Извини, это я, — говорит Обито, но его Ибики предпочитает игнорировать. Смотрит на капитана и ждет указаний.       Какаши знаком велит следовать за ним. Складывает печать и моментально перемещается на ветку густого дерева, скрываясь от взгляда постовых на выходе. Надевает маску и ждет, когда подтянутся товарищи.       — Три цели, — говорит он, как только Обито и Ибики появляются рядом. Дублирует знаком, достает из сумки фотографии и показывает сначала Ибики, затем Обито.       Последний активирует шаринган, сдвигает брови и кивает. Какаши молнией поджигает фотокарточки. Больше никаких указаний не должно быть. И так все ясно. Три цели — это значит, три бесшумных убийства. Ибики здесь, значит, перед убийством будет допрос. Связка очевидна: захват, допрос, убийство, утилизация. Дорогу обсуждать не надо. Какаши пойдет вперед, остальные за ним.       Но Обито всего этого не знает, потому растерянно переводит взгляд с одного на другого и обратно.       — Просто смотри и учись, — тихо говорит Какаши. — Я взял тебя для этого.       — Но как же… — только недоумение, фыркать Обито не решается.       Какаши подается вперед и прижимает палец к губам Обито.       — Ш-ш-ш, АНБУ не болтают.       То ли Какаши перегнул с таинственностью, то ли ночная ссора все-таки дала о себе знать, но всю дорогу до города Обито идет молча. Степенно повторяет за действиями товарищей, прячется в листве деревьев, изо всех сил старается не показываться на глаза случайным встречным. В целом неплохо. Дать ему форму, маску и катану, и на этом этапе он вполне сойдет за члена АНБУ. Но это только первый шаг. Даже не шаг, а подготовка к нему.       В городе шумно. Народа на улицах пруд пруди, ничего не разобрать. Все готовятся к большому фестивалю и приезду Дайме. Открываются палатки с уличной едой, надуваются шары, подготавливается фейерверк. Всюду бегают дети.       И где-то здесь, среди беспечных мирных жителей, снуют три крысы из страны Травы. Ждут удобного момента, чтоб напасть. Лишить их родную страну главы и ослабить. А что потом? Война? Четвертый ни за что этого не допустит. А избегать он ее будет руками Какаши, Ибики и Обито.       По данным разведки, вторженцы осели в гостинице на краю центрального квартала. Верхний этаж, самый крайний южный номер. Это хорошо. Удобно наблюдать за ними с крыши соседнего здания.       Какаши первым занимает позицию, рядом пристраивается Ибики. Обито отстает. Поскальзывается на черепице и едва не падает вниз на головы празднующей толпы. Это плохо. Он себя выдал.       Шиноби Травы выглядывает в окно и видит неуклюжего парня на здании напротив. На нем, Обито, жилет джоуина и протектор. Прятаться уже поздно. Какаши пригибается ниже, стараясь слиться с темной трубой, изрыгающей густой дым печи и знаком показывает Обито, чтобы он сам выкручивался из этой ситуации. Как ни странно, Обито понимает.       Он встает, отряхивается и неспешно двигается по самому краю крыши, беспечно насвистывая.       — Вот идиот, — не сдерживается Какаши.       — Заметили нас? — интересуется Ибики, прижавшийся к Какаши спиной. Вдвоем в таком узком укрытии тесно, но разойтись не получится, пока на город не опустится тень ночи.       — Не думаю.       Какаши снова выглядывает из-за трубы, максимально медленно и осторожно, используя крохотное зеркальце с деревянной ручкой и парой иероглифов на ней, означающих «красота» и «любовь». Шиноби Травы внимательно следит за Обито, провожает его взглядом до края крыши и дальше на следующую и ту, что за ней. И только после задергивает занавеску.       Какаши ждет. Обито делает большой круг через центровую улицу и возвращается к товарищам с другой стороны, тихо подползает по покатой крыше.       — Чуть не облажался, — шепотом выдыхает он, и Какаши снова прижимает палец к его губам, мысленно радуясь тому, что Обито раз за разом дает ему повод прикоснуться.       Его губы на ощупь все такие же мягкие, чуть влажные от слюней. Когда Обито нервничает, все время их облизывает. Какаши с трудом давит желание засунуть палец в рот и снова почувствовать его вкус. На виске выступает едва заметная капелька пота. Он глубоко и бесшумно вздыхает, силясь избавиться от навязчивого возбуждения, но бой сердца ускоряется еще сильнее.       Какаши маскирует жажду любви яростью. Кидает на Обито гневливый взгляд, наклоняется к самому его лицу и хватает за горло. Сдавливает.       На лице товарища появляются страх и недоумение. Он знает, что виноват, но не понимает, почему наказание такое жестокое.       — Иди в лоб, — тихо рычит Какаши на ухо Обито.       Обито только хрипит в ответ, его губы бледнеют от недостатка кислорода. Они так близко. Хорошо, что на лице Какаши сразу две маски. Он может скрыть не только сбившееся дыхание, но и похотливый взгляд.       — Через дверь, — поясняет Какаши. — Один.       Отпускает Обито и через плечо пальцем указывает на окно номера. Ибики бдит, чтобы никто оттуда втихаря не вылез.       — По четырнадцатой схеме? — едва слышно уточняет он.       — Да, — кивает Какаши.       — Не слишком ли нас для этого мало?       — Струсил?       — Нет, капитан.       Обито не двигается с места, все сверлит Какаши растерянным взглядом и пальцами растирает саднящую шею. На смуглой коже остались отметины. Скоро они станут синяками и наверняка дико болят.       Какаши на автомате протягивает к Обито руку, но тот перехватывает ее, не позволяя снова дотронуться до шеи. Умный мальчик, быстро учится.       — Иди, — велит ему Какаши. — Четырнадцатая схема — это отвлекающий маневр. Шуметь будешь ты, а мы захватим.       Теперь Обито понимает: Какаши не отправляет его драться один на один. Просто Обито уже спалили, а значит, лучше кандидата на эту роль нет. В его глазах проступает решительность. Он кивает, всем своим видом показывает, что капитан может на него положиться.       Какаши не сдерживается, кладет руку на его плечо и чуть сжимает. Обито едва заметно вздрагивает, словно ждет от товарища нового нападения, но вовремя расслабляется, позволяет дружескому физическому контакту случиться. Несмотря на то, что Какаши сделал, между ними все еще есть связь. И доверие.       — Не бойся, я прикрою, — обещает Какаши.       Обито снова кивает и говорит:       — Я не боюсь.