***
В кабинетах Гринготтса гоблины были заняты работой: они получили сообщение об Испытании Наследников и должны были действовать быстро, чтобы защитить свои интересы. Только один гоблин получил другое сообщение. Кровавый Коготь читал послание с мрачным выражением лица, и для гоблина это выглядело просто дико. Он был менеджером по работе с клиентами благороднейшего и древнейшего дома Блэк. Малфойское отродье могло получить наследство из-за того, что нынешний наследник был признан преступником. Это дало бы слишком большую власть, как финансовую, так и политическую, семье, которая свысока смотрела на других существ, вплоть до проталкивания ограничительных законов через Визенгамот. Это было не в интересах Нации гоблинов. Поэтому необходимо принять меры, чтобы предотвратить это. Гоблин просмотрел фамильное древо Блэков и изучил все уведомления об отречении и изгнании, пока не нашел имя. С небольшой помощью этот человек мог бы взять власть в свои руки, и если слухи окажутся правдивыми, а они обычно таковыми и оказываются, это может принести гоблинам процветание. Кровавый Коготь начал писать письмо...***
Гарри сидел в наколдованном кресле, наполовину заснув, а Оуэн периодически вставал, подпрыгивая или размахивая руками, пытаясь не заснуть. Он проклинал Барнса и силу, которую тот вложил в оглушающее заклинание, наблюдая за неподвижным Биллом на вершине лестницы. Барнс и сам спал, и Гарри отчасти поэтому не спал, если не считать того, что находился в жутком старом храме. Ритмичное похрапывание действовало на нервы, и у Гарри возникло искушение оглушить и его. Билла пронесли через варды несколько часов назад, и до сих пор никакого движения. Виновато было Бодроперцовое зелье, или так сказал Барнс, вложив больше энергии в "легкий" ступефай, которым он выстрелил в Билла. Теперь он хотя бы знал, зачем они набрали столько еды - никогда не знаешь, чего ожидать. Он встал и похрустел спиной: пора было переходить к дежурству над Биллом. Не то чтобы он мог контролировать Бронзового воина, который в данный момент защищал Билла, прикрывая его щитом. Прошло ещё несколько смен, прежде чем взошло солнце, и Гарри достал ещё больше еды, которую собрал Добби. Они сидели и ели холодное жаркое - не то чтобы его нельзя было разогреть, просто никому не хотелось прилагать к этому усилий. Билл все еще был в отключке, Оуэн был готов вернуть его обратно. - Почему бы не дать ему немного встряхнуться, чтобы он проснулся? - спросил Барнс, когда Оуэн заговорил о том, чтобы вернуть его обратно. Оуэн кивнул и повернулся к воину, но ничего не произошло. - Зачарование закончилось, черт, не могу поверить, что забыл обновить его ночью. - Ну так наложи его заново!" заявил Барнс, как будто это было просто. - Я не могу, статуя слишком далеко; к тому же эти чертовы варды не пропускают заклинания, - Оуэн говорил с жаром; он был зол на себя и готов выместить злость на первой же цели. Ею оказался Барнс. - Чертовски много пользы от этого! - сказал Барнс, встав напротив Оуэна. - СТОП! Всем успокоиться! - крикнул Гарри. - Во-первых, если понадобится, мы с Оуэном можем вернуться и оживить еще одну статую, и... поднять эту с дороги, а при необходимости спустить ее вниз. Но перед этим кто-нибудь из вас может наколдовать громкий звук, как фейерверк или что-то в этом роде? Может, это его разбудит. Оуэн сделал паузу, выглядя при этом смущенно. Немного стыдясь своих действий, он кивнул. - Ладно, извини, Барнс, я немного вспылил. - Я тоже, извини. Барнс повернулся к лестнице и произнес заклинание, как это делал Билл, чтобы позвать на помощь дежурных. Красные искры взметнулись вверх по лестнице и с громким хлопком взорвались на границе вардов. Билл вскочил на ноги, широко раскрыв глаза; к несчастью для Билла, большой бронзовый болван оказался прямо напротив его лица. ХРЯСЬ! Удар пришелся в нос, и он бессвязно завопил о том, что хочет проклясть Форджа или Дреда. Барнс наблюдал за эффектом своего заклинания и результатами снизу. Его смех разорвал утреннюю тишину, и вскоре к нему присоединились Оуэн и Гарри, правда, в более приглушенной манере. Крупный ворон, круживший над храмом, приостановился в полете, а затем стремительно полетел обратно в лагерь. Приземлившись, ворон, теперь уже Одинокое Перо, вошел в Большой шатер. - Я слышал крик, похожий на то, что кричал Барнс, похоже, ему было больно, я думаю. Алессандра подняла голову, не зная, что делать. Если они пойдут в храм, то, возможно, вернется кто-то, нуждающийся в помощи, но что, если помощь понадобится кому-то внутри? Сможет ли она пробраться внутрь? - Что же нам делать? - Ее голос был полон нерешительности и напряжения. - Если эта группа столкнется с чем-то, с чем не сможет справиться, то что мы сможем сделать? - заскулил Денни. Одинокое Перо отвернулся; он хотел подождать, хотя бы еще немного, прежде чем войти в дом. Воспоминания о змее на его шее пронеслись в его голове, честь не позволяла ему поступить иначе.***
Щелк... Щелк, - Фред хихикнул, звук заглушила рука Джорджа, зажавшая ему рот. Рон в данный момент сжимал губы с лошадиной мордой, девушку звали Дениза, но ее длинное прищуренное лицо и пронзительный голос вызывали у них отвращение. Фред поднял камеру, которую они купили, и снова щелкнул ею: материал для шантажа был слишком хорош, чтобы упустить его. Они спрятались на небольшом холме, глядя вниз на не самое секретное убежище Рона. - Все ли готово к сегодняшнему вечеру? - спросил Фред, борясь с желанием рассмеяться. Казалось, что Рон целуется, словно ест, поглощая все, что попадалось ему на глаза, и пуская при этом слюну. С его вопиющим, отвратительным обсасыванием лица, такой поворот событий был бы честной игрой. - Конечно, брат мой, маленькая Джин-Джин подсунет ему зелье, когда будет накрывать на стол. Он ей очень не нравится после того, как она застала их за "крайне неподобающим поведением", не то чтобы я ее винил. У меня аж живот заболел, как подумаю об этом. Напыщенно сказал Джордж, подражая Перси, и посмотрел на Рона. Втайне они были восхищены тем, что их старший брат заявил о своей независимости и обзавелся собственной квартирой, даже если его работа в Министерстве казалась ужасной. Ужин прошел как обычно оживленно, близнецы наблюдали за тем, как Рон выпил весь свой сок, а Джинни, на удивление, вызвалась принести ему еще. Её улыбка заставила бы их содрогнуться, если бы она была направлена на них; от неё просто несло злым умыслом. В темноте через пахнущую мускусом палатку прошли две фигуры, за ними плыл сгорбленный человек, храпящий во сне, вызванном зельем. Один нес небольшой мешок, другой направлял светлячка, из комнаты вынырнуло маленькое пятно, сунув в руки ведущего камеру, а затем исчезло без единого звука. В ночи послышался рокочущий голос: "Страшно", - когда формы двинулись в путь, их запланированное приключение прошло без сучка и задоринки. Рон медленно просыпался, потягиваясь после доброго сна, и тут его разбудил громкий щебет птиц. Его голубые глаза медленно открылись, увидев вокруг зелёные листья, а затем стали открываться всё шире и шире, явно теперь в панике. Прямо под ним на траве лежала огромная куча дымящихся драконьих какашек. Он заметил, что его одеяло все еще обернуто вокруг него, и в данный момент он висит в нем на большом дереве. Единственным драконьим вольером, где еще оставалось дерево, был загон со Шведским Тупорылым; он едва не зажарил его на днях во время экскурсии. Рон в панике схватился за дерево, его одеяло упало, накрыв середину кучи какашек, и Рон повис, его хватка слабела: какие бы липкие чары ни использовали близнецы, чтобы прикрепить одеяло к дереву, они не сработали. С невнятным воплем Рон упал, приземлившись на одеяло. Это было похоже на приземление на водяную кровать, мягкую и вязкую. Но, в отличие от водяной кровати, оно воняло... ужасно... когда к нему подкралось тепло. Его одеяло и он сам погружались в кучу. Если бы он не кричал так громко, то услышал бы быстрый щелкающий звук.***
Билл лежал на спине, его рассудок был слегка затуманен - то ли от путешествия через варды, то ли от пробуждения, неизвестно. Выбравшись из-под статуи, он огляделся. Гарри и остальные махали ему руками с выражением облегчения и юмора. Судя по свету, проникающему через окно за их спинами, был еще день. Он пробыл на улице около часа, подумал он. Зачем так волноваться? Они просто слишком мало верили в его план, это было мягко говоря оскорбительно. Все шло прекрасно, за исключением ситуации с носом. Помещение было небольшим, отчасти из-за столба, усеянного рунами. Это был главный стержень всей системы. Здесь находились основные руны зарядки и управления, и когда он опускал эту руну, они были свободны. К двери, ведущей в верхнюю комнату, была привязана запирающая руна; она останется запертой, пока энергия будет течь по этой схеме. Проблема, с которой столкнулся Билл, заключалась в пространстве и защите: все это могло взорваться, если в нем накопится слишком много энергии. "Локомотор Пиертотум", - заклинание Билла взяло под контроль Бронзового воина, переместив его на позицию, прикрывающую Билла от Столба. Вот и все, риск был его, пора использовать гриффиндорскую храбрость. - Приготовьтесь, - крикнул Билл, - я его уничтожу! "Дефодио", - тихо пробормотал Билл. Заклинание выбило заряжающие руны, которые питали энергией главные варды вокруг Храма и его более крупных защитных систем. Он быстро поднялся на ноги и, опираясь на руки, спрятался за спиной бронзового воина. Столб раскололся, и по нему пошли трещины. Словно в замедленной съемке, большие куски породы падали и с грохотом катились вниз по лестнице из рухнувшей каменной кладки. С огромным, похожим на статическое электричество, треском рухнули защитные варды храма. Гарри бросился вперёд, как только камень перестал падать с лестницы, и помчался к Биллу. Он услышал шаги позади себя, что означало, что он не один такой. Когда они добрались до верха, Билл был уже на ногах - пыльный, с окровавленным носом, но с широкой улыбкой. - Мы сделали это! Может, закончим вместе? - спросил Билл, указывая на незащищенную дверь. Вместе они двинулись вперед, в последнюю комнату.***
Входная комната теперь была освещена тусклым светом, достаточным для того, чтобы разглядеть еду, которую они ели. Около сотни различных камней теперь слабо светились. Энергия камней была велика, но сколько еще они могли добавить? Хватит ли этого, чтобы перегрузить Антимагическое поле? Йен почувствовал, как напряглись чары, и попытался наложить взрывное заклинание. Это сработало: небольшое отверстие размером с гальку присоединилось к множеству других на камне, блокирующем выход. Белль старалась сохранять спокойствие, но теперь, когда все камни превратились в световые, оставалось только ждать. Она надеялась, что то, что питало Антимагическое поле, перегрузится, но, похоже, оно все еще держалось. Руки болели - от постоянного постукивания молотком появились мозоли, а слушать, как Йен рассказывает о немагических ловушках и о том, как он их недооценивает, было утомительно. Ксо сидел неподвижно, смотрел, но не видел, его взгляд был обращен внутрь, а Аннализа спала, используя свой плащ как одеяло, а рюкзак - как подушку. От воды и еды, которую они съели несколько часов назад, ей стало не по себе, и она захотела в туалет. Может быть, когда сестра проснется, она сможет прикрыть её плащом, как ширмой. Через несколько минут Йен снова попытался колдовать, но чувство вины за то, что он заманил их в ловушку, разыскивая только магические ловушки, не давало ему покоя. Он наблюдал за тем, чего никогда раньше не видел: его слабый взрывной гекс вылетел из его палочки слабым, но пока он летел, он набрал силу и со всей силы ударился о камень, отбив от него большой кусок. Однако он не мог сказать, насколько сильно, - все световые руны теперь тоже работали в полную силу. Свет был ярким, просто ослепительно ярким. Он скорее почувствовал, чем увидел, как Ксо придвинулся к нему и присоединился к заклинанию. Прошло совсем немного времени, и отверстие было готово. Они все выскочили на не очень яркое полуденное солнце. Обратный путь в лагерь был утомительным, сосредоточиться на чем-либо, кроме облегчения от того, что они свободны, было невозможно. Нужно было поесть и отдохнуть, а также найти туалет, а потом, если понадобится, вернуться в храм.***
Гарри оглядел комнату - похоже, это был отдельный кабинет. Хозяин, видимо, решил, что если кто-то забрался так далеко, то уже поздно, потому что больше ловушек не было. Возможно, кто-то жил здесь и не хотел ставить ловушки на себя. Гарри никогда этого не узнает, да и ему было все равно, главное - забрать Кольцо и уйти. Большой стол справа был завален разными артефактами, все они казались магическими, почти сваленными в кучу, готовыми к упаковке. Барнс так и поступил: свалил все в мешок, который нес с собой. Билл рассматривал вещи на полке, когда всеобщее внимание привлек вздох. Оуэн нашел Кольцо, оно светилось силой, лежало в уже собранном мешке у двери. Вместе с ним лежали все предметы, которые советник короля по волшебству ценил больше всего. - Ого, вы только посмотрите на это! Похоже, он собирался уходить, но попал в ловушку испанцев. Это объясняет, почему здесь нет трупов, он был последним, кто остался, и не смог уйти. Билл сказал это с уважением к достойному противнику. - Но где же он сейчас? - Кажется, я знаю, - сказал Гарри. Он повел остальных к люку, ведущему на крышу. Они увидели каменный алтарь с темными пятнами и обветренные останки волшебника, который отдал все свои силы, чтобы защитить храм и сокровища, которые в нем хранились. Отсюда открывался потрясающий вид, а вдали виднелся их лагерь. - Вон Йен и остальные, - Барнс указал на группу, идущую внизу. - Интересно, что с ними случилось? - Чем быстрее мы соберем сокровища, тем быстрее узнаем, - сказал Оуэн и направился вниз по лестнице, Гарри и Барнс шли за ним по пятам. Билл в последний раз огляделся вокруг, желая запомнить эту свою первую победу. Билл поклонился останкам и произнес: Вы сделали это. Много-много лет все было в безопасности. Затем повернулся и направился вниз, чтобы помочь остальным. Вдали, в густых джунглях, бродил дух. Давно была им забыта причина, по которой он оставался привязанным к царству смертных. Он остановился, почувствовав, как ослабевают путы, связывающие его с планом живых. Вздохнув с облегчением, он отправился в неведомые дали.