Кулинарная Магия

Вы наверняка согласитесь со мной, в том, что торт под названием «Молочная девочка» звучит немного странно. Но более странно то, что «Молочная девочка» готовится для большого мальчика по имени Дадли. Однако, даже это еще нельзя было считать странным, ведь вихрем по кухне бегал еще один мальчик. Возраста тот был, что и его кузен Дадли, разве что на месяц помладше. Вот только роста меньшего, да и объемами тот особо не выделялся, хотя шеф и должен пробовать все, что готовит. А уж этот мальчик считал себя «шефом», можете быть в этом уверены. Тонкие коржи, похожие на вафли уже были выпечены и с помощью тети Петуньи бережно вытащены из духовки. Сейчас они мирно отдыхали на противне, в ожидании пока их смажут легким и нежным кремом. И стоило с этим поторопиться! Никто в доме не хотел, чтобы Дадли проснулся в свой день рождения и увидел, что его праздничный торт не готов. А мальчик, взбивающий сливки на кухне, прекрасно знал кому обязан своей, хоть и непростой, но любимой жизнью. Мальчик Гарри знал, что его не любили также как Дадли. Он также знал, что когда-то давно его подбросили на крыльцо тете Петунье. Он помнил, как жил в чулане под лестницей, хоть и было это уже давно, помнил, как те единственные, кого он мог полюбить, прятались от него или собственноручно закрывали в темной комнате. А потом мальчик Гарри подрос и его заставили помогать по хозяйству. Все перевернулось в один день, когда ему впервые доверили завтрак. В то утро, насмотренный на готовку тети Петунии, Гарри уже знал, что делать. Он, кажется, всегда это знал. Как и то, что его тетя часто недосаливала омлет или пережаривала бекон, что тот становился похож на подошву. Вы бы видели, как подрагивали его маленькие детские ручки, когда Гарри впервые положил тонкую полоску бекона на сковороду и та зашкварчала! А какие помидоры удалось обжарить на остатках от этого масла! И как красиво в них влились яйца, белок которых схватился, а желток еще оставался жидким, чтобы в него можно было окунуть кусочек поджаренного тоста! Гарри нутром чувствовал, что это его! Отныне только он отвечал за остроту ножей. Только он готовил завтраки. Только он пек торты на праздники. И всего этого могло бы и не быть! Если бы не его кузен Дадли — сын тети Петунии и дяди Вернона. — А у Гарри вкуснее, — сказал он однажды, получая порцию овсянки от своей матери. И та, разумеется, начала рвать и метать. Но ничего с этим сделать не могла. Пусть уж ее племянник будет готовить лучше, чем она, но не разносит дом этим своим колдунством! А колдунство в мальчике Гарри было определенно! Иначе как бы он мог так быстро взбить белки или поддерживать идеальную температуру соуса на водяной бане? Петуния знала, что это называется волшебством, ведь и мама Гарри тоже им обладала. Только та много и несмешно подшучивала. Подкладывала в карманы лягушачью икру или заколдовывала ее подушку, что та становилась словно камень. Но Гарри такого бы делать не стал. Поэтому заслужил свою личную комнату и много поваренных книг. Одна из которых была даже подписана знаменитым шеф-поваром Энн Уиллан в одном из книжных Лондона. Дадли, как и его отец Вернон тоже считал, что Гарри чего-то заслуживает. Но, если бы мальчик не готовил настолько вкусно, то все могло было закончится иначе. Однако, сейчас Гарри втыкал в торт последнюю одиннадцатую свечку, а его тетя уже держала наготове спички, пока дядя неспешно читал утреннюю газету. А если еще точнее, то делал вид, что читал, вслушиваясь, чтобы не пропустить момент, когда дверь спальни его сына откроется. И она открылась.

***

Также и его дверь открылась тридцать первого июля. И он точно знал, что его ждет вкусный торт из хорошей кондитерской и необычный завтрак от тети, который она постарается сделать вкусным и Гарри очень ценил это. Но стоило спуститься в гостиную. Как мальчик понял — что-то не так. Тетя нервно крутила в руках платок, а дядя даже не водил глазами по строчкам газеты, просто смотря сквозь нее. Только Дадли, как и Гарри не понимал ничего и сидел со стаканом апельсинового сока, переводя взгляд с матери на отца. — Доброе утро, — неловко произнес Гарри, сжавшись в дверях кухни. — А, да, доброе утро Гарри, — немного проморгавшись и сбросив тревожный вид, сказала тетя. — С днем рождения тебя, дорогой. Дядя Вернон тоже вернулся в обычное состояние и, достав из кармана зажигалку, обязательно с фонариком на другом конце, зажег две восковые единички на торте и протянул его в сторону племянника. «Хочу стать шеф-поваром в своем ресторане» — подумал про себя Гарри и с силой раздув щеки, затушил свечи. Он уже был достаточно взрослым и знал, что можно загадать больше одного желания, если правильно сформулировать. Вот сейчас он одновременно пожелал и ресторан и стать шефом. Хотя мог бы и приписать ресторану пару звезд Мишлен. Но подумал он об этом уже когда свечки были затушены. Ну ничего, он обязательно вспомнит об этом в следующем году. А сразу после завтрака тетя усадила племянника за сколоченный Верноном летний столик и подала чай, оставив мужа и сына в доме. Дядя Вернон вообще был рукастым мужчиной. Не зря ведь он стал директором магазина по продаже инструментов! Он мог залатать многое и построить с нуля тоже. Тетя Петуния говорила: «если бы он еще и электронику с сантехникой мог починить, то цены бы ему не было». Но у дяди Вернона, итак, не было цены, потому что потом тетя обязательно добавляла: «мой бесценный муж». В доме никогда не гулял сквозняк и все всегда работало, а если не работало, то сам дядя брал дело в свои руки. А, если и не брал, то обязательно доверял его специальным людям. — Гарри, нам нужно поговорить, — начала серьезно тетя, разливая чай из заварочника по милым чашечкам с рисунком лилий. Если Петуния не начала беседу с погоды, то это было действительно что-то важное. Или Гарри сейчас будут ругать, как тогда, когда мальчик сломал кофемолку, перебив там фисташки и что-то пошло не так. — Помнишь, я говорила про твоих родителей, что они были… — Необычными, — продолжил за нее Гарри, зная как сложно тете Петунии говорить о них. — Да. Так вот, Гарри, они были волшебниками, — последнее слово тетя явно выдавила из себя нехотя. — Прочитай это. Женщина протянула мальчику странного вида конверт и слегка отвернулась, взяв в руки чашечку и начав смотреть вдаль на задний дворик такого же, как и у нее самой, дома. Гарри аккуратно открыл сургучную печать, боясь переломать ее надвое и взял в руки письмо, написанное на пергаменте. — Мы едем в какой-то тематический парк на мой день рождения, тетя? — непонимающе спросил Гарри, пытаясь осмыслить происходящее. — Они говорят послать в ответ сову. — Нет, Гарри, боюсь все в действительности неизбежно и тебе придется поехать учиться в этот Хогвартс. Брови мальчика поднялись вверх, а в глазах стояли слезы. Уже не беспокоясь о сургучной печати, он кинул письмо на летнюю траву под своими ногами и начал тереть глаза. — Но я хотел поехать с Дадли в Сметлингс, а потом пойти в кулинарную школу, а потом куда-нибудь на стажировку во Францию, а потом… — Я знаю, Гарри, — тихо произнесла Петуния и обняла сына своей сестры. — Я так надеялась, что это волшебство обойдет тебя стороной. Но в душе понимала, что просто ничего не будет. Постепенно мальчик успокаивался от размеренных поглаживаний по голове и слезы перестали идти из глаз. Он ведь может открыть ресторан и после обучения, правда? А может волшебники как-то вообще иначе готовят еду, и он выведает все их секреты, а потом вернется в этот самый дом, где презентует своей тете новый ресторан «Лилиния». Над названием он, определенно, еще собирался подумать. Но пока остановился на этом. — А где же мне взять сову?

***

Дырявый котел. Действительно дырявый и действительно котел. В самых худших проявлениях этих слов. Многочисленный сброд сновал от барной стойки до столов и не замечал никого вокруг. Перебрасывался грязными словечками и то и дело кричал что-то своим собеседникам. Женщина в летнем приталенном цветочном платье, с жемчугом на шее и небольшой сумочкой в руках, сморщила лицо и, взяв мальчика за руку, прошла к стойке. Бармен оглядел ее с носков бежевых туфель до волоска в уложенной прическе и галантно, насколько, конечно, мог, открыл ей проход на Косую Аллею. — Ужас! Прошло столько лет, а это место так и не изменилось, — жаловалась тетя, даже не обращая внимания на то, как мальчик, руку которого она до сих пор держала в своей, не может оторваться от улицы, по которой они шли. — И Это место встречает обычных людей, которые впервые идут за покупками со своими детьми! — Вы уже были здесь, тетя? — спросил мальчик, глядя на то, как мужчина достает из бочонка что-то похожее на щупальца осьминога и кладет в банку со слизью, возле одной из лавочек. — Разумеется! С твоей мамой, бабушкой и дедушкой. Но во мне оказалось недостаточно магии и этот мир меня не принял. Даже сейчас какие-то вывески я могу прочитать с легкостью, а какие-то словно расплываются перед глазами. — Поэтому вы держите меня за руку? Чтобы видеть? — Именно Гарри, — кивнула Петуния. — Но я все еще не хочу надолго здесь задерживаться, поэтому купим все что нужно и вернемся, пока Вернон и Дадличек не разгромили дом. Первым делом они пошли в банк, где оказалось, что у Гарри есть сейф, но открыть его невозможно, потому что ключа у него не было. А где был ключ? Неизвестно. Тетя Петуния усиленно возмущалась такому развитию событий, но единственное, что ей предложили — магически создать новый ключ, на изготовление которого уйдет полчаса времени и двадцать галлеонов. — Восемьдесят фунтов?! — после секундного подсчета недовольно спросила тетя Петуния. — С вашего последнего посещения, кажется, курс немного поменялся, — гоблин за стойкой едко улыбнулся. — Один галлеон равняется пяти фунтам. — Сто фунтов, — недовольно подвела итог женщина, а потом взяла себя в руки. — Но разве это не ваша вина, что ключ утерян? — А ключ и не утерян, — все с той же улыбкой сказал гоблин. — Он находится у опекуна. Теперь уже Гарри также недоверчиво смотрел на гоблина. — У опекуна? — спросил мальчик. — Но у меня есть только тетя Петуния и ее семья. К недоверчивым взглядам присоединился и сам гоблин. — Вашим опекуном значится Альбус Дамблдор, — произнес гоблин. — Понятия не имею кто это, — сказал Гарри. — То есть он вас не содержал, не одевал, не воспитывал? Даже никому не поручал это официально? В разговор вмешалась тетя Петуния. — Разумеется нет! Гарри подкинули в мою семью. Прости, Гарри. Я буквально нашла его на крыльце холодной осенью. И, уж тем более, никто не высылал мне за это денег или какой-то другой помощи. Первое и последнее упоминание о Дамблдоре было в письме, которое является приглашением в школу! — Но так запрещено, — засуетился гоблин и позвал женщину с мальчиком в один из закрытых кабинетов. И тогда началась вереница из бумаг, которые Петуния и Гарри подписывали, пытались вчитываться в них и, наконец, отдали сто фунтов за маленький ключик. Но Петуния не пожалела о такой трате. Ведь оказалось, что Поттеры оставили своему сыну достаточно денег. Но женщина не взяла ничего их них. Разве что, кроме пяти галлеонов. Их Гарри удалось незаметно положить женщине в сумочку. Она вечно повторяла, что от Гарри ей ничего не нужно и подготовленные для покупок к школе деньги она будет рада отложить на рождественский подарок для племянника, раз в деньгах тот отныне не нуждается. Была куплена палочка из акации для «особенно и узко одаренных», как перевела тетя Петуния пространственный рассказ продавца. В зверинце нашлась небольшая совка-сплюшка. Да, ее хватит исключительно на одно письмо, зато она не будет так заметна, если Дурслям придет письмо от Гарри, или если они решат что-то ему отправить. В лавке зельеварения были куплены ингредиенты, от которых Гарри чуть не стошнило, наполированные котлы и черпаки с весами. А все школьные учебники нашлись в книжном. Там же Гарри не отыскал ни одной поваренной книги. Исключительно книгу по бытовым чарам, которую сразу и купил. Неужели кулинарная магия настолько секретна, что ее прячут от обычных волшебников? Мальчик Гарри обязательно хотел выяснить это

***

Уставший первокурсник со шрамом на лбу облокотился на сиденье в красном поезде Хогвартс-экспресс. Из-за волнения он не мог долго уснуть, также как и его родственники, что не менее уставшими отвозили своего родного сына в школу Сметлингс. Закончив с покупками, Гарри с тетей вернулись домой, где дядя Вернон сжигал очередную пачку писем. — Так и знала, что вы разгромите дом в наше отсутствие, — тетя села в кресло и глядела на то, как ее муж сгребает с пола ворох писем, формируя одну кучку. — Это все эти волшебники! — недовольно бурчал он. — Отправьте им уже ответ и дело с концом! — Уже отправили местной почтой, надеюсь они быстро его получат и уберут от дома этих ужасных сов. Сплюшка в клетке недовольно гаркнула. А еще спустя несколько дней в дом заявился великан. Просил прощения за то, что не поздравил Гарри вовремя, достал из кармана торт, который мальчик оценил как «хуже, чем отвратительно, но видно, что старался». А затем позвал мальчика за покупками. Выяснилось, что Гарри уже все купил и даже отправил сову с ответом. Великан постоял еще немного посреди ухоженной гостиной в своих грязных и до безумия огромных ботинках и ушел. — Кажется я того…напутал что-то, — это было последними словами великана по имени Рубеус Хагрид, а затем он скрылся за дверью, бесследно исчезнув с Тисовой улицы. Гарри устало потер переносицу, сняв очки-велосипеды. Никогда еще его жизнь не была настолько насыщенной. Да он и не хотел этого, в отличии от других мальчишек, с которыми ходил в одну школу. — Привет, здесь не занято? — рыжеволосый мальчик неуверенно мялся на входе. — Нет, проходи. Я Гарри. Рон Уизли, так он представился в дальнейшем, недоверчиво посмотрел на Гарри и особым взглядом оглядел его лоб, где ярким следом выделялся шрам в виде молнии. — Тот самый Гарри Поттер? — восторженно спросил он, усаживаясь на сидение напротив. — Насчет того самого не уверен, но Гарри Поттер точно, — улыбнулся мальчик. В тот день Гарри впервые попробовал волшебные сладости. И от обычных они отличались не слишком. Шоколадная лягушка оказалась хуже швейцарского шоколада, которую из командировки привозил дядя Вернон. А бобы с разными вкусами? Кому могло прийти в голову делать драже со вкусом ношенного носка или ушной серы? Гарри определенно этого не понимал. Но это точно была одна из частей кулинарной магии. К которой он уже относился с уважением и легким трепетом. — А на какой факультет ты хочешь попасть? Наверняка Гриффиндор, да? — слегка горделиво спросил Рон. — Все мои братья учились на Гриффиндоре, как и твои родители и сам директор Дамблдор! — Если честно, то я пока не думал об этом, — тихо сказал Гарри, разглядывая очередное драже в надежде понять каким оно может оказаться на вкус. — Это точно будет Гриффиндор, — кивнул сам себе Уизли. Однако, это оказался вовсе не алознаменный факультет. Стоило Распределительной Шляпе оказаться на голове Гарри Поттера, как она огласила на весь зал: — Пуффендуй! А такого поворота событий, можете мне поверить, не ожидал никто. В зале сразу же поползли шепотки и начались крики. Слизеринцы, ухмыляясь, глядели на львов. Львы, негодуя, требовали положить старую шляпу вновь на голову национального героя. Когтевранцы, анализируя, приходили к выводам, что для них лично факультет Поттера роли особой не играл. А пуффендуйцы просто аплодировали, как и любому новому первокурснику в их строю, радостно встречая его за своим столом.