You are my enemy

Галф зашел в морг, очень нервничая. Нет, вовсе не потому, что работал недавно и всë ещё боялся вида трупов. Если бы он был настолько чувствительным, должности в отделе убийств ему было бы не получить. И всё же он вынужден был спрятать руки в карманы, настолько сильно они тряслись. Причина его нервозности вышла из прозекторской и сняла маску. — Добрый день, доктор Суппасит, — вежливо поздоровался Галф, но рук из карманов так и не вытащил. — Добрый день, офицер Канавут, — так же формально поздоровался доктор и кивнул головой на свой кабинет, приглашая Галфа войти. Кабинет главного судмедексперта центрального полицейского управления Бангкока был настолько маленьким, что Галф каждый раз удивлялся, как высокий и широкоплечий доктор Мью туда помещается. Тем не менее, помещался не только доктор, но и письменный стол с ноутбуком, шкаф для документов и маленький и неудобный стул для посетителей. Коллеги шутили, что Мью поставил такой стул, чтобы посетители не задерживались у него надолго. Впрочем, кому бы пришло в голову по собственному желанию долго просидеть в морге? — Вы по поводу дела Супамонгконов? — Да. — А где Сэйнт? Сэйнт Суппапонг был одним из немногих, кого Мью называл по имени и с кем вообще нормально разговаривал. На всех остальных он смотрел так, что человеку хотелось немедленно сбежать из-под этого тяжёлого взгляда. Кроме Галфа. Он готов был находиться рядом с доктором хоть целый день. Но на него Мью вообще почти не смотрел. Может, считал недостойным даже своего фирменного убийственного взгляда? — С выжившим, — ответил Галф, сглотнув вязкую слюну. — Есть выживший? — с интересом спросил доктор. — Да, сын убитых. — И как ему это удалось? — Я не уверен, что мне можно разглашать такие детали. — Серьёзно? — ухмыльнулся Мью. — Подозреваешь, что я заодно с убийцами? — Нет, — вскрикнул Галф, но быстро постарался успокоиться. — Разумеется, нет, доктор Суппасит. Но всё же на этом этапе расследования я не имею права делиться информацией без согласования с руководством. — Какой старательный студент, — ухмылка Мью стала ещё шире. — Ладно, не буду тебя допрашивать. В любом случае, разбираться с живыми — это ваше дело. А моё — трупы. — Есть какая-то информация? — Только что закончил вскрытие. Убиты около двух часов ночи. Им разрезали ярëмную вену. Один разрез у каждого — быстрый и чистый. Преступники не колебались. — Преступники? Почему вы думаете, что их было двое? — тут же уцепился Галф. Джеймс тоже говорил о двух голосах, но парень был в шоке и вполне мог ошибиться. — Женщину убил левша, а мужчину правша. Подошли, скорее всего, одновременно, дëрнули за волосы и перерезали горло. Жертвы даже проснуться не успели. — Больше на них никаких ран? — У мужчины когда-то был перелом ноги, а женщина прибегала к пластической хирургии — исправила нос и сделала подтяжку. Но ничего, что имеет отношение к прошлой ночи, я не нашёл. Даже оборонительных следов не было. Как я и сказал — вероятнее всего, жертвы даже не успели проснуться. В организме никаких подозрительных веществ. Вообще на редкость здоровые трупы — явно занимались спортом и следили за питанием. Правда, у мужчины в желудке были чипсы, поэтому, возможно, не всегда. — Они с сыном смотрели футбол вечером, — сказал Галф. — Вот оно что, — кивнул Мью. — Тогда, надо полагать, последний вечер в их жизни был приятным. — Вас это радует? — удивлённо посмотрел на него Галф. — Скорее, утешает. На это Галф ничего не ответил. Доктор Мью был странным, но в такие моменты Галф понимал, что он вовсе не бездушный, каким его считает большинство коллег. — Я отправлю отчёт Сэйнту в течении часа. Как только дождусь результатов токсикологии, может быть, их накачали снотворным, хоть я и сомневаюсь. — Тогда я пойду. Галф встал с неудобного стула и пошёл к выходу. Уже у двери он услышал тихий голос Мью: — Надеюсь, с их мальчиком всё будет в порядке. Галф кивнул и вышел. Нет, доктор Мью какой угодно, только не бездушный. *** В отделе убийств стоял привычный бардак. У кого-то разрывался телефон, кто-то допрашивал рыдающую свидетельницу. Поппи со стопкой папок направлялся в допросную. Настроение у него было прекрасное, он был уверен, что дожмëт подозреваемого — из улик против него можно было сложить ещё одну египетскую пирамиду. Когда Галф вошёл в отдел, он тут же увидел, что Сэйнт уже в своём кабинете, и с ним ещё двое людей. Галф тут же направился к ним. — Лейтенант, это какая -то чушь, — уверял один из них, в котором Галф тут же узнал сына жертв — Джеймса. — Это не может быть Нэт. — А как вы тогда объясните телефон с отчётом от убийц? — Я впервые его вижу, лейтенант, — ответил второй. Он был немного ниже ростом, чем Джеймс, но гораздо шире в плечах. Галф тут же прикинул, что если он будет сопротивляться, скрутить его будет непросто. — Ну да, не ваш телефон на вашей кухне с сообщениями от убийц родителей Джеймса оказался чисто случайно? — Да с чего вы взяли, что это убийцы? Может, кто-то из моих друзей решил пошутить? — Это было бы совпадением века, господин Сирапхоп, — мрачно ответил Сэйнт. — А я в совпадения не очень верю. — Да какой у меня мотив для убийства? Не говоря уже о деньгах для того, чтобы нанять кого-то? — Вы сами сознались, что у вас были плохие отношения с господином Супамонгконом. — И что? У многих людей не складываются отношения с родителями их половинок, и что, сразу все идут убивать? — Не все, но не то чтобы это был первый случай в истории. — Нет, это правда какая-то чушь! — возмутился Джеймс. — Зачем Нэту убивать моих родителей? Он бы не стал, он не такой! — Я бы на твоём месте не был так уверен, Джеймс. Низкий, чуть хрипловатый голос раздался за спиной Галфа и вынудил того вздрогнуть, а всех остальных — обернуться. В дверях кабинета стоял высокий черноволосый мужчина в стильном деловом костюме. Его блестящие волосы были аккуратно уложены. А в руках он держал кожаную папку. — Дядя Зи? — изумился Джеймс. Мужчина тут же раскрыл объятия, и Джеймс, отпустив Нэта, бросился дяде на шею. — Дядя Зи, ты уже знаешь, что случилось? — Знаю, Джи, знаю. Поэтому я здесь. Чтобы позаботиться о тебе. — Дядя, они думают, что это Нэт! Но этого не может быть, скажи им, что это не может быть Нэт! — принялся уговаривать дядю Джеймс. — Боюсь, что они правы, Джеймс. — Почему ты так уверен? — У меня есть доказательства, — он помахал папкой и передал её Сэйнту. — Что это? — спросил тот. — Доказательства того, что у Нэта Сирапхопа был мотив и возможность спланировать убийство моей сестры и её мужа. — Что? Что за чушь вы несёте? — возмутился Нэт. Джеймс же застыл как статуя, глядя то на Нэта, то на папку. — Что здесь? — спросил Сэйнт. — Дело в том, что много лет назад отец господина Сирапхопа работал в компании моего зятя, отца Джеймса. А потом его выгнали оттуда за хищение огромной суммы денег. — Это неправда! — закричал Нэт. — Мой отец не такой! Он не мог! — Пятнадцать лет назад, — упрямо повторил Зи. — Пхури уволил Найта Сирапхопа за хищение денежных средств. На него даже завели уголовное дело, но не успели довести до конца — этот человек погиб. — Вы лжёте! — Галфу пришлось схватить Нэта, чтобы не позволить ему броситься на Зи. — Вот вам и мотив — этот мальчишка решил отомстить за отца, — сказал Зи. — Да, — кивнул Сэйнт, — это мотив. Но вы говорили что-то по поводу возможности. — Деньги. Деньги, которые украл тот человек, его отец, так и не были найдены. Возможно, он спрятал их на тайных офшорных счетах и рассказал семье, как до них добраться. Вы можете это проверить. Проверьте счета этого парня, — он кивнул на Нэта. — Думаю, там вы найдëте всё, что вам нужно. — Откуда такая уверенность? — нахмурился Сэйнт. -Как только я узнал, что за тип встречается с нашим Джеймсом, тут же посоветовал брату всё рассказать, чтобы малыш Джи не попался в его ловушку. Но брат решил действовать по-другому — он решил, что раз отец был так жаден до денег, то и сын не откажется. Но просчитался. Видимо, Нэт Сирапхоп хотел добраться до больших денег при помощи Джеймса. А когда понял, что не удастся — решил всех убить. — Это всё очень интересная теория. — сказал Сэйнт. — Но только теория. Доказательств пока недостаточно. — Так найдите их, вы же полиция, — кивнул Зи. — А сейчас я заберу своего племянника. Он пережил шок, ему нужно прийти в себя. Джеймс всё это время стоял как громом поражённый и смотрел на Нэта немигающим взглядом. — Значит, это правда? — наконец смог он сказать. — Это правда ты? — Джеймс, нет, — закричал Нэт и дёрнулся было к нему, но Галф не позволил. — Я бы никогда не причинил вреда тебе и твоим родителям! — Ты хотел убить нас всех, — словно не слыша, продолжил Джеймс. — Ты хотел и меня убить. Говорил, что любишь, а сам хотел убить. — Нет, Джеймс, это неправда! — у Нэта из глаз катились слезы. — Поверь мне, Джеймс! — Я тебя ненавижу. Никогда больше не хочу тебя видеть. Надеюсь, ты сгниëшь в тюрьме. С этими словами Джеймс развернулся и вышел. Зи попрощался и пошёл следом за ним. А Нэт опустился на пол и зарыдал, повторяя: «Это неправда, неправда, неправда». Когда он успокоился, Сэйнт сказал: — Мы должны поместить вас в камеру, господин Сипарпхоп. — Вы тоже думаете, что я виноват? — бесцветным голосом спросил Нэт. — Неважно, что я думаю, важно, что говорят улики. — Мне важно. Вы думаете, я виноват? — Я думаю, вам надо успокоиться. Галф, помести его пока в одиночную камеру. А потом разберёмся. Нэт больше не сказал ни слова, пока Галф вёл его через отдел, полный любопытных сотрудников, которые слышали всю разыгравшуюся драму. Нэт не сопротивлялся, смотрел в одну точку и шёл, пока Галф не остановил его у двери камеры. Только когда за ним закрылась решётчатая дверь, Нэт обернулся и спросил у Галфа: — Вы тоже думаете, что я виновен? — Я думаю, что вам стоит позвонить адвокату, — ответил Галф и ушёл. На сердце у него было тяжело. Казалось бы — успех. Убийца пойман через несколько часов после убийства, надо петь и плясать. Но на душе было муторно. Что-то было во всём этом неправильное. Больше всего сейчас хотелось пойти домой, а лучше — поехать к родителям. Увидеть их, обнять и убедиться, что с ними всё хорошо. Но рабочий день только начался, им с Сэйнтом предстояло ещё много работы. *** После всех событий этого утра Сэйнт решил, что ему нужно подышать воздухом и заодно выкурить сигарету. Он чувствовал себя неважно, и это было странно. Обычно после раскрытого дела он чувствовал удовлетворение — дело закрыто, справедливость восстановлена, убийца в тюрьме. Но в этот раз было что-то неправильное, неестественное в том, как всё это произошло. Может, дело в том, что он не привык раскрывать дела так легко? Казалось бы, организатором такого убийства должен быть хитрый и продуманный человек, который не оставит ни одного следа. Вместо этого следов столько, что не знаешь, за какой хвататься, и все они ведут к одному человеку. То ли им попался убийца-идиот, то ли наоборот. К тому же исполнители по-прежнему не найдены. И об этом забывать нельзя. В беседке, где курил Сэйнт, появился ещё один человек. Он вошёл так тихо, что Сэйнт не заметил его, пока тот не сел на скамейку рядом с ним. — Привет, Сэйнт! — О, привет, Пай, — кивнул Сэйнт коллеге. — Слышал, тебя можно поздравить? Ты закрыл дело за одно утро. — Ещё не закрыл. Надо всё проверить. Да и исполнители ещё где-то бегают. — Ну если ты нашёл заказчика, то поиск исполнителей уже дело техники. Сэйнт только вздохнул и поглубже затянулся. Прапай, детектив из отдела по розыску пропавших лиц, посмотрел на него с любопытством. — Выглядишь странно. — Разве? — Как-будто не раскрыл преступление, а получил сразу десять висяков. Прапай улыбнулся, а Сэйнт задумался. Может, ему и правда нужен свежий взгляд? Может, если рассказать кому-то о своих сомнениях, они больше не будут так его беспокоить? — Понимаешь, Пай, это дело очень странное. — Почему? — Все улики словно из рога изобилия падают. А в доме никаких следов, словно убийцы были призраками. У меня не вяжется это в голове — человек, который задумал такое идеальное убийство, оставил за собой столько следов. — Молодой, горячий. — пожал плечами Прапай. — Нет, дело в чëм-то другом. И я никак не могу понять, в чëм. — Не веришь, что он убийца? — Не верю. Нет у него этих флюидов. Прапай грустно улыбнулся и, затушив бычок об скамейку, бросил его в урну. А затем посмотрел на Сэйнта серьёзным взглядом. — Ты не должен руководствоваться эмоциями, Сэйнт. Только уликами. Иногда убийцей может оказаться самый неожиданный человек. Когда-то Прапай тоже работал в отделе убийств, но после одной истории с поиском маньяка решил, что больше не хочет этим заниматься. — Ты поэтому перешёл в отдел розыска пропавших? — У меня всегда есть шанс найти человека живым. Это вселяет надежду. — Спасибо за разговор, — улыбнулся Сэйнт. — И привет Скаю. Скаем звали мужа Прапая. Насколько Сэйнт знал, они был вместе уже лет семь и познакомились как раз, когда Скай учился в университете. Сейчас он работал в крупной архитектурной фирме. Прапай обожал своего мужа, и Сэйнт втайне завидовал их отношениям. Может, когда-нибудь и он встретит такого человека. В голову некстати пришли бездонные тёмные глаза дяди Джеймса, и Сэйнт тряхнул головой, избавляясь от наваждения. Нужно работать, а не мечтать. Он решительно поднялся со скамейки и пошёл обратно в участок.