Тем утром Изуку с трудом сдерживал дрожь, собираясь в школу. Накануне детектив привез его домой, когда его мамы еще не было дома, и мальчик, хоть и с некоторым трудом, уговорил мужчину оставить его на попечении его призрачных предшественников. Сейчас же ему предстояло впервые вернуться в школу и встретиться с Каччаном, учителями и всеми остальными с момента окончания экскурсии.
Изуку чувствовал и почти видел, как поверх его кожи пульсирует «Один за всех». Причуда словно не могла определиться, следует ли ей вновь создать броню для его защиты или же расширить зону охвата, выступая предупреждающим фактором для потенциальных нападающих.
По мере того, как он шел в сторону школы, Изуку ловил на себе взгляды случайных прохожих или ребят из других классов. Он хотел надеяться, что причиной этого не был покрывающий его тело энергетический туман. Тот был почти не заметен, но все равно создавал визуальное искажение вокруг него, подобно горячему воздуху. Подобный «невидимый режим» - это было то, на чем в конечном итоге остановился «Один за всех», чтобы защитить его.
- Не волнуйся, пацан. Я уверен, что тут будет Тсукаучи. Его не нагнут так просто, – идущий рядом с ним Дайгоро, чуть сжал его плечо. – А даже если нет, то я не дам им просто вытереть об тебя ноги. Не в мою смену, малыш. И никто из нас не даст.
Изуку скованно кивнул, не глядя на призрачного героя. Тот сегодня выглядел несколько иначе, убрав в карман свои оранжевые очки и застегнув под горло свою кожаную куртку, пряча патронаж и оголенный торс. Он сделал это, чтобы не выглядеть так, как будто на нем геройский костюм, потому что сегодня он был намерен впервые за эти месяцы прийти с Изуку в школу с самого утра. Причина была проста – в это время он был «жив».
Банджо стиснул зубы и поморщился, ощущая, как в его горле нарастают жар и боль, говорящие о том, что его время подходит. Чтобы хоть немного отвлечься, он сосредоточился на воспоминаниях о разговоре, который состоялся в ночной гостиной квартиры мальчика накануне, после того, как тот и его мать уснули.
- Я не хочу, чтобы он разбирался с этим в одиночку, – тихо сказала Нана, сидя на краю дивана. – Может быть кому-то из нас стоит пойти с ним в явном виде?
- Мы нематериальны, – негромко заметил Йоичи. – Это может стать проблемой.
- Если будет расследование, то будет и протокол, который должны будут подписать все. А мы не сможем сделать это, – заметил Брюс. – Не говоря уже о том, насколько разумно с точки зрения дальнейшей перспективы раскрывать наше присутствие в жизни мальчика.
- Мы не сможем скрывать это вечно, – произнес Кудо, откинув голову на дверцу шкафа. – Нас, во-первых, уже банально много. Во-вторых, мы обретаем видимость в разное время суток и отслеживать порядок стало труднее уже с тех пор, как присоединились Хикаге и Йоичи, с появлением Эна и Наны эта проблема обострилась еще сильнее. Откровенно говоря, я почти удивляюсь тому, что нас еще не засекли. Даже с учетом предчувствия Четвертого.
- Мы спасаемся только тем, что мать мальчика много работает и он большую часть времени дома один, – заметил Эн, сидящий на полу. – Но сейчас количество людей, осведомленных о нашем присутствии, будет неуклонно увеличиваться. Гран Торино, Восьмой, Ночноглаз, Тсукаучи…
Кудо кивнул и продолжил развивать свою мысль.
- В-третьих, после передачи «Одного за всех» и его полноценного слияния с ним, мальчик получил возможность общаться с нами и видеть нас в любое время. Иными словами, мы в принципе больше не можем не привлекать его внимание, находясь рядом, и рано или поздно кто-нибудь заметит, что он реагирует без видимых причин. И, наконец, мне кажется, что он действительно оставит силу у себя. Думаю, Восьмой сможет убедить его в том, что у него есть право считать ее своей.
- Полагаю, мы тоже приложим к последнему руку, – ухмыльнулся Дайгоро. – Потому что, не знаю, как вам, а мне нравится быть рядом с ним. Он интересный парень. Не говоря уже о том, что он фактически единственный человек, не считая Восьмого, с кем мы действительно можем быть собой и при этом не пытаться временно выдавать себя за живых людей, которыми уже давно не являемся.
- Мне он нравится, – негромко сказал Йоичи, обхватив колени руками и подтягивая их к груди, сидя на диване. – И я бы хотел, чтобы «Один за всех» остался у него. Я чувствую, что он сотворит с его помощью удивительные вещи и на этот раз мой брат ему уже не помешает.
- Нам не следует также упускать из вида тот факт, что мальчик может оказаться вынужден держать «Один за всех», даже не стремясь к этому, – негромко заговорил Хикаге. – По крайней мере ближайшее время.
- Вы намекаете на его беспричудность? – приподнял голову Брюс.
Хикаге кивнул.
- Восьмой на данный момент единственный, кто может принять «Один за всех», не имея иной причуды. Но его здоровье подорвано и его тело может в перспективе не выдержать вес силы и начать ломаться подобно моему, – он коснулся пальцами своих шрамов. – Если это произойдет, то предотвратить летальный исход не удастся. И скорее всего он будет быстрым. Да, я беспокоился о том, что слишком юное и еще формирующееся тело мальчика тоже рискует не выдержать, но, к счастью, оно сумело найти способ синхронизироваться с причудой без вреда для себя.
- Тогда, возможно, нам имеет смысл немного выйти в свет хотя бы перед его матерью, – произнес Кудо. – Все же рано или поздно, но «Один за всех» может проявить себя перед ней. Да и тренироваться мальчишке надо, чтобы он учился сознательно контролировать его. Поэтому тут в перспективе объявится Гран Торино или Восьмой.
- Раз уж мы вскрываемся, то завтра я, черт возьми, иду с ним в школу. И пусть только попробуют вытереть о пацана свои грязные ноги, – Дайгоро сжал кулаки, чтобы подавить проявление своей причуды. – Я как раз буду материален в это время. И в отличие от большинства из вас я могу выглядеть на гражданский манер без необходимости переодеваться.
- И в качестве кого вы будете при нем, семпай? – приподнял бровь Эн – Не думаю, что разумно будет прийти и заявить, что вы бывший хозяин причуды беспричудного ребенка. Или герой, находящийся в отставке по причине собственной смерти.
- Дальний родственник со стороны матери или отца, приехавший в гости? Друг семьи? Да кто угодно подойдет, – отмахнулся Дайгоро.
- Не думаю, что кто угодно, – заметил Брюс. – Его хулиган, которого наверняка стараниями Тсукаучи также приведут в кабинет, сын лучшей подруги матери Изуку, а его отец уехал в другую страну, когда мальчику было три года, и с тех пор не общается с их семьей. Поэтому друзей подрывник знает и основных родственников со стороны матери скорее всего тоже. А если говорить об отце, то там ложь еще сильнее будет бросаться в глаза.
- Тогда, может быть, просто тренер? – подала голос Нана – То, что мальчик занимается какой-то физической подготовкой, уже становится заметно со стороны, а по сути учитель также формально имеет право представлять интересы ребенка перед представителями закона или врачами в отсутствии родителей.
Дайгоро кивнул и по его губам расползлась широкая ухмылка. Утром о достигнутой в ночи договоренности проинформировали самого мальчика и теперь Пятый шел рядом с ним по одному из коридоров школы в направлении кабинета директора, куда ему велели явиться.
Секретарь попыталась настоять на том, что с Мидорией должна быть проведена воспитательная беседа до прихода детектива, но Дайгоро авторитетно пресек подобные поползновения на корню, заявив, что пока вина мальчика в инциденте на экскурсии не доказана официальным расследованием, никаких санкций, нотаций и прочего к нему не должно применяться. Тем более без присутствия представителя закона и вообще до его прихода. Это уже могло быть расценено как оказание давления на свидетеля и попытка саботажа правосудия.
***
Тсукаучи пришел в школу почти точно к назначенному времени и, признаться, был удивлен, увидев рядом с Мидорией одного из его предшественников. При этом, судя по всему, его присутствие также было очевидно и для всех остальных участников предстоящего разговора. В том, что остальные тоже были где-то поблизости, детектив не сомневался.
Двое мальчишек, которых он видел на записи с камеры наблюдения, заходившие вслед за мальчиком в туалет в музее, также были здесь. И именно после визита в туалет Мидория вышел из здания, уже будучи раненым. А до этого все время был в поле зрения различных камер и не мог пострадать. Осмотрев еще раз кабинет и лица парней, Тсукаучи нахмурился.
- Где еще один? На интересующей меня записи было трое человек, помимо Мидории, – обратился он к директору. – И я просил собрать здесь их всех.
- Ну что вы. Бакуго образцовый ученик, – заговорил мужчина. – К тому же у него идеальная причуда и он готовится стать героем и потому было бы глупо отвлекать его от получения новых знаний, к которым он так стремится, не так ли?
- Боюсь, что вы меня неверно поняли, – произнес Тсукаучи, хмуро перебирая бумаги. – Это не воспитательная беседа, это опрос свидетелей в рамках проводимого расследования и я буду говорить со всеми участниками вчерашней экскурсии. И на данном этапе я хочу видеть
всех, кто был рядом с пострадавшим учеником в тот момент, когда он получил травмы головы.
- Мы не знаем, что это произошло именно там, – заметил один из учителей. – Мидория вполне мог устроить подобную провокацию еще до отъезда из Мусутафу.
- Возможно, но установить это не так трудно, как может показаться, – Тсукаучи поправил свой значок. – Вы это поймете, когда здесь будут все, кого я хочу видеть.
Директор с плохо скрываемой неохотой отдал распоряжение секретарю привести из класса Бакуго. Дайгоро почувствовал, как напряглись мышцы мальчика, и чуть погладил его пальцами по плечам, успокаивая. Им бы хотелось, чтобы Девятый был эмоционально стабилен, чтобы «Один за всех» не выкинул что-нибудь непредвиденное. Все же тем, что ребенок не контролирует его проявления, им бы тоже следовало озаботиться в ближайшей перспективе. Но сперва нужно было разобраться с этим.
***
Появление в кабинете блондина было шумным. Тот пнул дверь и вошел, недовольно глядя на окружающих.
- За каким чертом я тебе понадобился, а? – спросил он директора.
- Ты Бакуго, не так ли? – поднял взгляд Тсукаучи и указал ручкой на один из стульев – Сядь.
Мальчишка бросил на него гневный взгляд, но увидел в ответ лишь абсолютно нейтральное выражение – ни страха, ни заискивания, ни восторга. Ничего из того, к чему он привык. Прошаркав через комнату, он сел, куда было сказано, и бросил взгляд на беспричудного одноклассника.
- Снова ты, Деку? – прорычал он – Из-за тебя я пропускаю урок. Ты сдохнешь, – в его руке хлопнуло несколько взрывов.
Бровь Тсукаучи приподнялась и он почувствовал, что ему уже не нравится то, к чему все идет, когда никто из представителей педсостава не сделал чрезмерно грубому и явно агрессивному ребенку ни одного замечания. Он посмотрел на мальчишку.
- Ты знаешь, что твои слова можно трактовать как угрозу и у тебя могут быть проблемы, если с ним что-нибудь случится? И ты как минимум будешь проходить следственную проверку для того, чтобы был установлен факт твоей причастности или непричастности к происшествию, – произнес он.
- Чего? – протянул мальчишка – Да кому какое дело до бесполезного Деку. Он даже на статиста не тянет в отличие от всех остальных. Сдохнет – никто и не заметит.
Дайгоро нахмурился, чуть сжимая своими руками плечи преемника. В том числе для того, чтобы самому не сорваться.
- Говорят, ты хочешь стать героем, пацан, – произнес он. – Тогда советую присмотреться к тому факту, что герои в первую очередь должны заботиться о защите жизней и здоровья людей, которые попали в беду. В независимости от их причуд.
- Кроме того, мы находимся на территории общественного места. А это значит, что использование причуд без лицензии является нарушением закона. За редким исключением, – добавил Тсукаучи. – Ты уже достаточно взрослый для того, чтобы сознательно контролировать свою причуду, которую проявил без задержек, а также не находишься в ситуации угрозы для жизни и посттравматического стресса. Поэтому у тебя нет причин и прав использовать свои взрывы, находясь в школе и других местах. Школьный консультант по причудам не говорил тебе о правилах, действующих в обществе?
- Эта мымра полностью бесполезна. Она способна только пытаться давать всем прочим статистам советы о том, как превратить их жалкие причуды в геройские, – проворчал блондин. – Я же и без нее знаю, как стать номером один и сделать свою причуду сильнейшей.
Тсукаучи мысленно вздохнул, делая пометку также проверить деятельность и квалификацию местного консультанта. Он подозревал, что к концу этого расследования потенциально откроет несколько новых. Детектив вытащил из внутреннего кармана диктофон.
- Итак, давайте приступим, чтобы не затягивать. Я буду вести аудиозапись нашего разговора, а также его фиксацию на бумаге. Для начала каждый из присутствующих должен по очереди назвать свое полное имя, статус относительно пострадавшего и причуду, когда я укажу на вас. После этого мы перейдем непосредственно к сути обсуждаемого вопроса, – произнес он, включая диктофон. – Сейчас десять утра, среда, 25 августа. Расследование по факту получения травм учеником Мидорией Изуку из класса 2-А начальной школы Альдера в рамках экскурсионной поездки. Беседу ведет детектив Тсукаучи Наомаса, причуда «Детектор лжи».
От Тсукаучи не укрылось то, как переглянулись учителя и директор и внутренне усмехнулся. Он отлично знал, сколь сильно его причуда усложняет жизнь тем людям, за которыми есть какая-то вина и преступления. Детектив начал по одному указывать на всех присутствующих.
- Котера Изури. Классный руководитель. Причуда «Выдвигающиеся ладони», – назвался один из учителей.
- Ишики Кан. Учитель математики. Причуда «Рентген», – назвался второй.
- Атаро Шикера, директор школы. Причуда «Цветная кожа».
Тсукаучи указал на призрака, не сумев подавить внутреннее любопытство. Ему было интересно, как себя подаст один из предшественников Мидории. Вместе с тем он надеялся, что тот понимает, что говорить откровенную ложь не вариант. Мужчина чуть ухмыльнулся.
- Дайгоро Банджо, тренер. Причуда «Черный кнут».
Тсукаучи внутренне усмехнулся, внося данные в протокол. Хитро придумали. И ведь даже формально не к чему придраться, потому что это утверждение может и не было всеобъемлющим и точным, но и ложью не было тоже. Он продолжил указывать на людей в комнате, перейдя к детям.
- Ирума Сет, одноклассник, – парень как-то виновато бросил взгляд на хмурого блондина. – У меня причуда, удлиняющая пальцы.
- Цубаса Таиши, – назвался второй из ребят, также пристыженно взглянув на подрывника. – Я тоже одноклассник. У меня причуда выдвигающихся крыльев.
- Бакуго Катсуки. Одноклассник. «Взрыв», – хмуро заявил блондин, прожигая взглядом последнего мальчика.
- М-мидория Изуку, – тихо назвался он и сжал пальцами край формы. – Я… Я родился беспричудным.
