о комфорте

у игоря сообщения падают на телефон со звуком сберовского зачисления на счет. во-первых, это прикол такой, ведь у игоря  не сбер, а тинькофф (хотя у кого в наше время нет сбера? хотя бы ради приставки). во-вторых, он так борется со своим нежеланием отвечать на сообщения. работает пока не очень хорошо, ведь можно открыть, прочитать и не написать ничего в ответ. честно говоря, игорь особо и не старается. зачем тогда это всё? хуй знает.  но по звоночку он все равно проверяет, что там и кто там, потому что в любой момент любых суток со звуком упавшей копеечки может прилететь мемасик от контакта «тофифи», и вот это нам надо, это нам интересно.  сперва скидка на стоматологию немного расстраивает, но потом игорь думает, что, в целом, с количеством сладкого в его жизни оно пригодится.  потому что вместо того, чтобы, как все нормальные люди, скинуть прикол в личку, сладкое появляется в офисе собственной персоной, просовывая выбеленную макушку в приоткрытую дверь.  игорь видит, как он уже готов со всеми здороваться, но в большом помещении пусто.  — ты че, один? — а ты хотел всех посмотреть? шаст фыркает, улыбается и смелее вносит себя в помещение.  игорь хлопает себя по коленкам, мол, садись, но шаст втискивается на диван между ним и подлокотником, пихается локтями. — да двигай жопу, давай.  — из принципа не подвину, — обещает игорь, даже двигается в его сторону сильнее, прижимая.  — да сука, — толкается руками и смеется шаст от их нелепой потасовки за трехместный диван. — игорь, бля. — я тебе предлагал комфортабельный кабриолет телесного цвета, вот сиди теперь.  шаст как-то одним махом становится тише, расслабленнее. смиряется с тем, что его задавили.  — а че ты тут один? где все?  — у зои с ромой выходной, ира к врачу ушла, что-то ей там надо. остальные тоже как-то рассосались. я вообще так не хотел что-то сегодня делать.  только антона ждать.  — полежунчик. — чего? — игорь удивленно-весело поднимает брови. — повтори? — полежунчик, говорю. во, смари, — шаст достает из кармана телефон, открывает картинку. на ней необычайной всратости коты, каждый со своим именем. хитрожопыш, напердыш, манюнчик… — а я из них всех невдупленыш. вообще я кстати и шел этот мем показать. — дай, — игорь берет из пальцев антона телефон, приближает каждого котенка. — прикольно. только какой же ты невдупленыш? посмотри, он на тебя не похож. вот этот похож, — он приближает сладунчика, гладит по ушкам на экране. — а еще у тебя, как всегда, на двенадцать часов, — это он про хвост сладунчика на картинке. или нет.  — да, есть такое. у шаста не на двенадцать, иначе игорь бы заметил, но ему приятно, что антон сам собственной персоной пришел в офис (из соседнего, но все равно), чтобы показать ему мем. это… мило? у игоря двоякое отношение к слову «мило», но в отношении шаста оно самое, что ни на есть, прямое.  — так если ты всех разогнал, че домой не едешь? — белобрысая макушка уже с минуту пытается устроиться у него на плече, но увлеченный котами игорь замечает это только сейчас. садится выше, чтобы этой шпале было удобнее. игорь, конечно, вредный, но тактильность в их только недавно образовавшемся союзе - не табу. игорь любит трогать антона и обниматься с ним. целоваться тоже пиздец как любит. и давать (здесь можно было бы и остановиться) полежать на себе в редкие минуты совместного отдыха на работе.  — у тебя что сейчас? контакты? — да. — пошли в кальянку после съемки? а потом ко мне в гости. если захочешь.  игорь обнимает его за плечо, замечает, как смягчается его острое чувство юмора, когда он с антоном. раньше сказал бы «поехали ко мне, ебаться будем», не подразумевая, собственно, еблю.  теперь же, когда ебля действительно виднеется на горизонте, говорить о ней прямо и бессовестно-открыто стало немного неловко. нет, когда-нибудь, он наверняка позовет шаста к себе домой именно этими словами, но пока не хочется идти по самому краю приемлемого.  — ебаться будем? — спрашивает шаст, будто мысли читает, и игорь буквально взрывается смехом. сама по себе ремарка не смешная, но ведь он попал прямо в яблочко. сломал тонкий лед неуверенности, по которому игорю не было прям неприятно ходить, но который ощущался чем-то чужеродным в их отношениях.  — очевидно. что еще делать у меня дома? дом-траходром имени игоря джабраилова. — пиздец, почем билеты? — по цене кальянки. платишь ты. торопись, в заведении может быть очередь. шаст поднимает голову, смотрит с хитрым прищуром, прямо как хитрожопыш с картинки, и, наверное, вдоволь насмотревшись, чмокает его в губы.  — все, я пошел. после съемки сюда приду. жди.  и игорь буквально физически чувствует, как плывет.