Цена твоего молчания

      Последние полтора месяца Такемичи всеми силами избегал Майки, часто маячившего у них на пороге. Он умолял Эиджи говорить, что его нет, лишь бы тот побыстрее ушел, но не всегда получалось провернуть подобное. У Майки была поразительная способность находить его, где бы он не находился. Все дошло до того, что Такемичи если и уходил, то через задний двор, лишь бы не встречаться с Майки. Все это походило на игру в догонялки, за которой устало наблюдал Эиджи, впрочем, никак не препятствуя, но и не желая быть частью этого бедлама.        Звонки и сообщения Такемичи тоже старался игнорировать и теперь помимо Харучие – общение с которым было гораздо приятнее – каждый день на его номер сыпались сообщения от Майки, спрашивающим казалось все, что только приходило ему в голову, отчего у Такемичи начинал развиваться нервный тик. Он успел несколько раз едко высказать Эиджи все, что думал о нем и его порывах раздавать чужие номера без спроса непонятно кому. Эиджи на это не отвечал, лишь смотрел с жалостью. И спустя почти что два месяца нервы у Такемичи сдали.        — Да сколько уже можно?! – и телефон полетел в стену. Для надежности он еще пару раз ударил по нему ногой, чтобы точно нельзя было починить. Он с удовольствием предоставил Майки новую отговорку, почему он не отвечал, ведь теперь для этого ему не нужно ничего придумывать. Нет телефона – нет проблем. Но визиты на этом не прекратились. В очередной раз Эиджи недовольно спросил:       — Тебя это действительно устраивает?       — Нет! Меня нихера не устраивает! – скрестил руки на груди Такемичи, шумно выдыхая. Уперевшись лопатками в стену и скрестив руки на груди, он проявил в тоне все возможное недовольство, накопившееся за прошедшие дни. — Сделай что-нибудь с этим!       — Например? – Эиджи покосился на него изнуренно, из-за чего Такемичи ощутил укол вины, сразу же пытаясь стряхнуть с себя это чувство.       — Мне то откуда знать? Вы дольше знакомы, – расцепив руки, Такемичи возвел горестный взгляд к потолку. — Не могу же я постоянно сидеть здесь...       — Не можешь, – податливо кивнул Эиджи. — Хотя, кажется, что ничего не происходит. Заметил?       — И мне это не нравится, – Такемичи послал брату хмурый взгляд, поджимая губы. Ему действительно совсем не нравилось это затишье перед бурей, словно вот-вот должно случиться что-то, что не обещало ничего хорошего. Беглый взгляд на календарь подсказал: близится конец октября. Начиная с четвертого сентября не происходило ровным счетом ничего. Разве что Майки крутился у них на пороге едва ли не каждый день, отчего Такемичи безвылазно сидел в комнате, боясь издать лишний звук и дать о себе знать, иначе в таком случае его бы ждал допрос с пристрастием к которому он точно не был готов.       Рассказ Эиджи о том, что было в будущем круто пошатнул восприятие действительности. В особенности слова его собственной версии из будущего: «Я слишком поздно решил остаться с ним». После этого Такемичи крупно жалел о том, что способен на критический анализ. Он не мог нормально спать, каждый день как в тумане и виной всему его собственные желания. Если бы он не попросил, то Эиджи продолжал бы держать язык за зубами и существование Такемичи оставалось бы более спокойным. В то же время от слов Эиджи зависело будущее и его же собственная жизнь.       По ночам сжимаясь в клубок и сдерживая рвущийся наружу кровавый кашель, наутро Такемичи просыпался только если вообще засыпал. Каждая ночь была хуже предыдущей и если его не мучили приступы, то это было настоящим благословение и от счастья хотелось тотчас разрыдаться. Когда же кашель был сильнее его собственной воли приходилось подниматься с кровати и торопиться в ванную, отхаркивая кровь в раковину и медленно опускаясь на кафель, пытаясь сдержать слезы от ужасно саднящей боли в горле.        Недавно Эиджи заметил его ночные перемещения, из-за чего Такемичи принял спешное решение занять комнату на втором этаже, где однажды ночевал Майки. Эиджи отпустил его только потому, что было не от кого больше защищать. А Такемичи сказал, что не хочет беспокоить брата и это было правдой, если умолчать о том, что он плюется кровью едва ли не каждый день, успешно скрывая это, но не синяки под глазами. Недосып сказывался на нем достаточно явно, но каждый раз, когда он порывался сказать об этом у него немел язык и желудок скручивался в тугой узел от страха. Такемичи просто не мог заставить себя вымолвить ни слова, потому скованно молчал, ощущая, как в глотке оседает тяжелый металл. Иногда казалось, что он прокусил до крови собственный язык, и жидкость стекала именно с него. Но вместо раздирающей боли было лишь онемение, прокатывающееся вниз по пищеводу и застывая внутри, словно бетон.        И было бы ложью сказать, что Такемичи не спал только из-за этого. Каждую ночь, стоило только закрыть глаза, он сразу же вспоминал о картине будущего, которую для него нарисовал Эиджи. Майки с Такемичи — верхушки преступной группировки, вероятно состоящие в отношениях. Тому не было явных доказательств, но Такемичи готов был поверить в это, что он и сделал. Одна только мысль толкала его дальше к краю, заставляя пульс оглушающе стучать в ушах и накрывать с головой, чтобы после уткнуться стремительно алеющим лицом в подушку. Он просто не мог довериться. Не после того, когда всю жизнь учился не доверять никому, держа на расстоянии вытянутой руки до тех пор, пока не появится веский повод сократить дистанцию.        И сейчас, буравя взглядом календарь, Такемичи попытался сделать вид, будто не услышал дальнейшую реплику Эиджи.       — Вам нужно поговорить.        Сердце снова застучало чаще. Казалось, что со дня на день он должен будет попасть в больницу из-за разрыва сердечных сосудов, все чаще перегоняющих кровь по жилам в ускоренном ритме. Хуже всего было то, что Такемичи был не против этого чувства, пусть последние месяцы убеждал себя в том, что это того не стоит и нужно забыть обо всем, что представало грезами в бессонных ночах, убивая любую надежду на сон и перехватывая и без того затрудненное дыхание.        — Мичи, – мягкий голос Эиджи заставил его дернутся, мельком глянув в сторону входной двери. Внутреннее чувство не подвело. Дошедший до слуха знакомый рев мотора заставил сердце сделать кульбит и в следующую секунду опрометью кинуться в сторону двери, ведущей на задней двор. Эиджи не успел его окликнуть — знал, что подставит.       Ботинки Такемичи уже давно стояли у заднего входа и надеть их заняло совсем немного времени. Обернувшись, Такемичи поймал брошенную братом куртку, накидывая ее на плечи и как можно тише выскальзывая на улицу.        В лицо ударил по-осеннему холодный воздух. Застегнув молнию, Такемичи зябко повел плечами, неторопливо спускаясь по ступенькам. Он понятия не имел, куда собирается уйти на ближайшие сорок минут. Быть может...        — «Мать твою», – Такемичи резко выдохнул, вспоминая о том, что телефона у него отныне нет и связаться вообще с кем-либо не представлялось возможным. Остановиться у самого конца лестницы его заставил не громкий голос, раздавшийся позади:       — Не надоело бегать от меня, Такемичи?       Его будто окатило ледяной водой. Казалось, что на улице мигом похолодало градусов на двадцать. Гулко сглотнув, Такемичи медленно обернулся, ошарашенно глядя на Майки, прислонившегося спиной к стене дома.        — Так и знал, что увижу тебя здесь, – лучезарно улыбнулся Сано. Такемичи почудилось, что его сейчас будут убивать, но вместо этого Майки медленно переступил через первую ступеньку, возвышаясь над ним и глядя, как охотник на добычу, отчего Такемичи мигом стало нехорошо.        — Ты что здесь... – сдавленно кашлянув в сжатый кулак и тут же сунув руку со свежими каплями крови в карман, Такемичи хмуро уставился на Майки. — ...делаешь?       — Я, вообще-то, за тобой, – пожал плечами Сано. — А ты снова убегаешь, – произнес он как-то досадно. У Такемичи от стыда начала гореть шея, стоило только вспомнить о причине бегства. Он просто не мог смотреть на Майки и чувствовать себя нормально, потому что при одном только взгляде на него сердце начинало колотиться как бешеное, разгоняя горячую плазму адреналина по жилам. Ему стало жарко также быстро, как и холодно с десяток секунд назад.       — Я не убегаю, – попытался поспорить Ханагаки, но под всезнающим взглядом Майки тут же осекся, принимая поражение. — Ладно, я убегаю. Как я могу этого не делать, если ты постоянно караулишь меня у моего же дома и выйти куда-то не представляется возможным? – претензия в голосе вспыхнула слишком явно. Майки на это лишь улыбнулся.       — Если бы ты немного чаще уделял мне время, то возможно все было бы по-другому.       — «Будто я просто так этим занимался!» – негодующе взбесилось подсознание. Такемичи же, напротив, балансировал между спокойствием и возмущением. — Прекрати меня преследовать.       — Нет, – Майки слабо качнул головой. — Пока ты не согласишься уделить мне хотя бы час, – бескомпромиссно добавил он.        — Тогда ты от меня отстанешь? – со скрытым в душе ликованием спросил Такемичи. Свобода была так близко...       — Может быть, – ...или же нет. Призрачная надежда разбилась об непокорность Майки, явно не собирающегося идти на уступки и готового отвоевывать его внимание любыми средствами. Такемичи от этого стало дурно.        — Тогда уходи, – отвернулся Ханагаки и шагнул вперед. Спорить с ним было абсолютно бессмысленно, так что чем быстрее он уберется отсюда, тем лучше.       — У меня для тебя подарок, – Такемичи остановился и неторопливо обернулся на слишком уж довольного Майки, явно радующемуся тому, что уловка сработала, вызывая у Такемичи лишь шаткое раздражение.       — Удиви, – сдался он, всеми силами не показывая любопытства. Он все еще хотел уйти, но Майки – будь он трижды проклят – умел останавливать. Сунув руку в карман своей куртки, он достал от туда что-то. Чтобы рассмотреть это, Такемичи пришлось приблизиться. На протянутой ладони лежал обычный черный мобильник. При более внимательном рассмотрении выяснилось, что он совершенно новый. Подняв на Майки вопросительный взгляд, Такемичи тут же получил короткий ответ:       — Бери.       — Зачем? – шестеренки в мозгу упорно не хотели сдвигаться с мертвой точки, намертво заклинив. Майки примирительно улыбнулся.       — Чтобы снова быть на связи.       — С тобой? – насмешливо поинтересовался Такемичи. Последнее, что ему хотелось делать, так это принимать что-либо от Майки по ряду причин, которые утомительно долго перечислять, так что лучше не говорить о них вовсе.       — Можно и со мной, – он подтолкнул руку к Такемичи. Только сейчас тот заметил брелок, прицепленный к мобильнику. Классический китайский дракон слегка покачивался на ветру. Такемичи отступил на шаг. — Не обижай меня, – Майки состроил грустное выражение лица, но Ханагаки лишь покачал головой, заставляя себя не смотреть ему в глаза. Вместо них он выбрал руки. Все в мелких шрамах и совсем свежих ссадинах. Длинные тонкие пальцы выглядели слишком аккуратно для такого человека как Майки. Может, дело в том, что он чаще использовал удары ногами?..        Огромным усилием воли Такемичи оторвал взгляд от рук, предпочтя не смотреть на него вовсе. Так меньше ощущалось удушение. Потому он сверлил взглядом подмерзшую землю, будучи совершенно непреклонным.        — Такеми-и-ичи-и... – протянул Майки, вернув прежнюю дистанцию небольшим шагом вперед, стоя на предпоследней ступени. — Ну же-е...        — Нет, – теперь это было делом чистого упрямства. Скрестив руки на груди, Такемичи тяжело выдохнул, поворачиваясь к слишком уж надоедливому Майки спиной. Он хотел вновь попытаться уйти куда подальше, но подошвы словно бы прилипли к земле. Такемичи все больше уверялся в том, что его тянет к Майки как магнитом и это ужасно бесило. — Уходи. Мне это все жуть, как не нравится.        — И что бы тебе понравилось, Такемичи? – интересуется Майки, обходя его и вновь вставая напротив, вынуждая против воли поднять взгляд.       — Затолкать этот телефон тебе в глотку, – язвительно отозвался Ханагаки, прикусив собственный язык, но было уже слишком поздно. Майки уже довольно улыбнулся, снова протягивая ему мобильник. От этой улыбки закружилась голова. Еще чуть-чуть и Такемичи потеряет остатки кропотливо собранного по кускам рассудка.       — Попытайся, – предложил он. Такемичи стушевался, все же забирая подарок. Продолжать дальше это представление ему не хотелось, лучше как можно быстрее вернуться домой. В любом случае он проиграл еще в самом начале этой войны, так что это не имело никакого значения. Сопротивляться можно сколько-угодно — победители определены заранее.       — Так и быть, не стану, – пробормотал Такемичи, раскрывая мобильник и тут же заходя в телефонную книгу, где любезно был оставлен номер Майки, подписанный его именем. — «Манджиро»... – в слух прочитал Такемичи, убирая гаджет в карман куртки. — Как мило.        — Не думаю, что ты спросил бы сам, – усмехнулся Майки. Такемичи ни за что не скажет о том, что он как никогда прав. — Так что взял на себя смелость сделать это самостоятельно.        — Ну спасибо, – с долей сарказма произнес Такемичи, поднимая глаза довольное лицо напротив.        — Еще успеешь поблагодарить, – лукаво улыбнулся Майки, вызывая у Такемичи волну трепета, из-за которой его глаза удивленно расширились. Сано на это ответил одним только взглядом, наполненным недоказанностью. Кончики пальцев вспыхнули зудом.        — Я не просил тебя об этом.       — Мне это и не нужно, – Майки беззаботно отмахнулся. — И, раз уж ты все еще здесь, – Такемичи насторожился. — Пойдешь со мной, Мираж?       Ханагаки поежился, но совсем не от холода, тут же пряча резко озябшие руки в карманы.        — У тебя особое пристрастие к прозвищам? – поинтересовался он, сжимая подрагивающими пальцами подаренный телефон.       — Считай, что так, – кивнул Майки. — Значит, не пойдешь?       — Нет.        — Как жаль, – досадно вздохнул Сано. Такемичи был уверен в том, что он все еще играет. — Тогда в следующий раз, как подвернется случай.       И прежде, чем он ушел, Такемичи спросил:       — Теперь я могу рассчитывать на то, что ты оставишь меня в покое?       — Даже не надейся, – добродушная улыбка Майки вызывала новый приступ смущения и вместе с тем досады, в то время как у Такемичи обещал начать развиваться нервный тик.     

***

      Падая на кровать, Такемичи откинулся на подушки, путаясь ногами в одеяле, запутанным комом лежащим в изножье. Подтянув к себе колени, Такемичи заново записал все номера, какие только помнил. Благо, в прошлом телефоне их было совсем немного и он знал наизусть каждый. Открывая диалоги с друзьями, для которых он пропал по неизвестной причине, Такемичи написал каждому из них сообщение, почти что одинаковое по содержанию.       «Это Такемичи. Пишу с нового телефона. Предыдущий безвозвратно угробил»       Пояснять при каких обстоятельствах это произошло не хотелось от слова совсем. Да и жертва была, считай, напрасной, ведь все равно ее причина вручила ему новый мобильник. Даже лучше, чем его предыдущий.        Самым первым отписался Харучие, появившийся в сети спустя четыре минуты, как было отправлено сообщение. Такемичи все больше казалось, что личной жизни у него совсем нет, раз тот отвечает всегда и везде вне зависимости от ситуации.        «Ты в порядке?»       Коротко и по делу. Прямо в его стиле.        «Да, все нормально. Не беспокойся. Я успел тебя напугать?»       «Честно сказать: немного. Но приятно знать, что ты цел»       Улыбнувшись, Такемичи вмиг стало уютнее. Даже пропало напряжение в плечах, преследовавшее его еще с того момента, как он услышал голос Майки за спиной, когда свобода, казалось, была так близко. Еще немного и он мог бы стиснуть ее между пальцев.       «Сможем встретиться через пару дней? Нужно поговорить»       Он не мог решиться предложить встречу слишком долгое время. Уже был конец октября и пора наконец браться за голову и решать насущные вопросы.       «Конечно. Напишу сразу, как появится возможность»       — «Даже не сомневаюсь», – со слабой полу ухмылкой подумал Такемичи, поднимая взгляд на пришедшее с номера Какуче сообщение. Открыв его, он даже не удивился содержанию.        «Ками. Я думал, что ты помер. Конечно, радостно знать, что ты жив, но до моего схождения с ума оставалось совсем немного»       «Извини. Не думал, что так получится»        «Как только появишься в Йокогаме — собственными руками задушу»       Усмешка с лица Такемичи исчезла, стоило засветиться новому оповещению, но уже с номера Изаны. Все сегодня были подозрительно активны.        «Пиздец, Такемичи. Какуче собирался морги обзванивать, в курсе?»       Ханагаки коротко возвел глаза к потолку.        «В курсе. Только что узнал. Надеюсь, что ты отобрал у него любой доступ к связи, чтобы этого не случилось»       «Так и сделал, но отговаривать от попыток тебя удушить не буду. Сам справишься»       «Спасибо, Иза. Ты настоящий друг»       «Ладно, вру, в стороне я не останусь. Тоже хочу до хруста провернуть твою пустую голову, тенши»       Ласковое прозвище в конце его совсем не утешило, вместо этого вызывая отторжение даже малейшей мысли о посещении Йокогамы в ближайшую неделю. Поежившись, Такемичи захлопнул крышку телефона, от скуки крутя его между пальцами. Ни единой царапинки. Ему и вправду не показалось — мобильник был новым. Такемичи не знал, что думать. Он до последнего не хотел принимать подарок, но в итоге все равно забрал, успокаивая себя тем, что сделал это только потому, что иначе Майки точно не отстал бы от него, а не потому, что жутко хотелось. Даже если в тайне от самого себя.       Перевернувшись набок, Такемичи уставился в окно и вскользь подумал о том, что все складывается как-то слишком спокойно. Тревога снова посетила его, стоило вспомнить о будущем. Радовало только то, что не он один заметил это. Значит, все не настолько ужасно, как могло показаться изначально. Оставалось только попытаться подготовить себя к тому, что может произойти совсем скоро. Возможно даже со дня на день.