Fond de l’air

— Почему ты не хочешь со мной общаться..? — неловко проговорил Венти, аккуратно посмотрев в удивленные глаза брата. — Мне нечего тебе рассказывать. Все, не начинай. — старший резко встал из-за стола, забирая кружку кофе с собой в комнату. Я так разозлился, когда услышал этот вопрос. Сначала он забирает у меня все, что у меня есть: родителей, друзей, увлечения, а потом спрашивает, почему я не общаюсь с ним? Мне захотелось столько ему высказать, но я решил, что лучше всего будет встать и уйти, ведь мы бы точно поссорились, родители бы встали на сторону Венти, а виноватым бы в итоге остался я. Я слышал, как он ещё некоторое время сидел на кухне, а потом пошел к себе, ненадолго остановивишись у моей комнаты. Мне стало даже страшно как-то, но когда он ушёл я смог выдохнуть. Весь оставшийся вечер я просидел за планшетом, рисуя разную ерунду.

***

— Мам, пап, я дома. — слегка прикрикнул Скарамучча, снимая с себя обувь и тяжело вздыхая. Ничего не услышав в ответ, парень прислушался к шуму с гостиной. Родители явно ссорились, не замечая вокруг себя ничего, в том числе и приход сына. — Я тебе говорил, нужно было отдать его обратно! Он настолько тупой, что даже экзамены не смог нормально сдать, а мы теперь должны платить за его учебу! Где ты собираешься взять столько денег? — надрывалась женщина, активно жестикулируя руками. — Я не знаю, а в чем я-то виноват?! Если бы хотела так, то сдала, я его оставлять не заставлял, нужно тебе было послушать... Остальную их ругань я не слышал. Когда я понял о чем идет речь, а вернее о ком, я забрал сумку, быстро надел обратно кроссовки и ушел так быстро, как смог. Может, я и понимал раньше, что они мне не рады, но слышать это было ужасно больно. Мне будто нож воткнули в сердце, так больно мне не было давно. Тогда я даже подумал убить себя и закончить с этим, чтоб не мучать ни себя, ни других, но понял, что не смогу сделать этого, от чего мне стало еще хуже. Я бездумно гулял по улицам, пока не устал совсем. На улице уже сильно стемнело, а большинство зданий закрылись. Я зашел в первое работающее заведение. Это был какой-то клуб или просто бар..? Меня не особо это интересовало. — Эй, привет. Чего сидишь тут один? — довольно весело спросил парень, подсаживаясь к студенту и облокачиваясь на руку. — Вы кто? — неловко спросил юноша, недоверчиво оглядывая подвыпившего незнакомца. — Ой, как грустно. Вроде у меня студентов больше, а я тебя помню. А ты был вчера на моей паре и уже не помнишь меня. Хотя я не помню твоего имени, напомнишь? А я Казуха, философию у тебя веду. — продрожал глупо улыбаться препод, смотря в слегка напуганные глаза странника. — Ой, извините... Скарамучча. — стыдливо опуская голову, ответил младший. — А теперь, пожалуй, вернемся к моему вопросу. Чего сидишь тут один, да ещё и такой грустный? Да еще и без выпивки. Стой, тебе восемнадцать хоть есть? — тараторил Казуха, попивая вино из бокала. — Я? Ну, гулял просто, устал и захотел где-то в тепле посидеть, а единственным открытым зданием в округе оказался этот бар. Мне еще семнадцать, но Вы не подумайте, я не пить сюда пришел, уже ухожу. — младший попытался встать из-за стола, но рука препода обхватила плечо того, и, надавив на него, заставила сесть обратно. — Не переживай ты так, посиди со мной тогда, чего одному слоняться по улицам. Посиди со мной, мне все равно больше не с кем. — слегка тоскливо проговорил Каэдехара, подзывая работника бара. — За возраст не волнуйся, я никому не скажу. — прошептал тот, приближаясь к студенту. — Можно еще бокал, пожалуйста? — Подождите, я не собирался так рано пить! — отнекивался странник, выставляя руки перед собой и отрицательно мотая головой. — Потише ты. Да тебе понравится, не ломайся. Не хочу один тут пить. И давай на ты, мы не в университете сейчас. — тихо посмеялся старший, наливая алкоголь во второй бокал и пододвигая его предвестнику. Не замечая, как он наполнял мой бокал вновь и вновь, я выпил очень много. По крайней мере, мне так показалось, потому что картинка передо мной слегка мутнела, а еще я был таким же глупым и болтливым. Рассказал Казухе все про свою семью, почему я на самом деле в баре, про брата, про разговор "мамы" и "папы" сегодня. А потом... Все, как в тумане. Помню фрагментами поездку на машине, холодную погоду на улице и какую-то теплую кровать. Проснувшись, я постарался присесть, но едва поднявшись, головная боль словно пронзила меня, отдаваясь волной по всему телу. — О, проснулся? Воды принести? Выглядишь также, как и я, после первой пьянки. — усмехнулся Казуха, кладя на стол книгу и присаживаясь на диван к младшему. — Пьянки..? И много я вчера выпил? — приоткрыв глаза, Скарамучча положил руку на лоб, тяжело вздыхая. — Достаточно, как видишь. Сейчас приду. — парень быстро покинул комнату, оставляя странника одного. Так неловко мне не было уже очень давно. Меня мало заботило, искали ли "родители" меня. Я знал, что они не обратятся в полицию, потому что тогда будет очень много проблем с опекой, поэтому не торопился проверять телефон, хотя тогда у меня промелькнула мысль в голове, что, может, никто мне и не звонил. Я не понимал, что сильнее отяжеляло голову: мысли о навалившихся проблемах или похмелье, но очень хотелось, чтоб все это наконец закончилось. — Вот, выпей. Должно стать легче. — мягко проговорил Каэдехара, протягивая тому таблетку и стакан прохладной воды. — А как же ты? Ты ведь тоже вчера пил. Неужели ты себя хорошо чувствуешь? — удивлялся младший, наконец присев на кровати. — Во-первых, я выпил очень мало. Во-вторых, не хочу конечно выглядеть в твоих глазах алкоголиком, но я уже получше переношу алкоголь. Только ничего не подумай, я не так часто пью! — посмеялся преподаватель, осматривая растрепанного студента. — Ты, может, телефон проверишь? Думаю, кто-то тебе точно писал. — Не хочу. Можешь получше рассказать, что вообще вчера было? — неловко проговорил юноша, поджимая колени к себе и нахмуривая брови. — Ну, я походу переборщил с наливанием тебе вина, и ты совсем раскис. Говорил, что хочешь умереть, что тебя никто не любит и ты совсем один. А потом тебе стало плохо, я не смог выпытать у тебя адрес, да и по твоим рассказам, пьяным тебе лучше там не появляться. В общем, привез тебя к себе и уложил спать. Это все. — монотонно рассказывал Казуха, складывая руки на груди и облокачиваясь на спинку дивана. — Боже.. Мне так стыдно, извини. Сейчас пойду собираться и уйду. — протянул предвестник, закрывая лицо руками. — Все хорошо, не переживай так сильно, я даже рад, что встретился с тобой. Мало ли ты бы наткнулся на плохую компанию или сам наложил на себя руки. Слушай, у меня сегодня выходной. Давай сходим куда-то? Повеселишься, развеишься. Мне страшно тебя одного отпускать сейчас. — успокаивал старший, кладя руку на плечо того. — Мне не трудно, но ты тогда предупреди родителей. Все же, я думаю, они волнуются. — А ты точно хочешь? Не хочу заставлять тебя работать психологом в свой выходной. — пробормотал Скарамучча, смотря в алые глаза того. Не могу объяснить почему, но тогда мне очень хотелось провести время с Казухой. Хотя, может, просто потому что что угодно лучше, чем возвращаться домой... Но.. Мне становилось так неловко от мысли, что ему пришлось забрать меня к себе домой, но и так тепло, едва знакомый мне человек переживал обо мне больше, чем те, кто воспитывал меня с самого рождения. Я чувствовал себя таким жалким, таким уязвимым, мне казалось, что он был так добр со мной лишь из жалости, но я пытался выкинуть из головы все это и просто хорошо провести время. Хотя осознание того, что совсем скоро мне придется вернуться в такую холодную и давящую атмосферу, к таким же холодным родителям, очень огорчало.