We're going to dance in gasoline

      Рёв мотора и скрежет шин о тёмный асфальт, резко заворачивающей за угол машины, что оставила после себя горячий след. По ночному городу среди ярких огней на полной скорости мчится чёрная машина с красной полосой на капоте. Её водитель умело переключает передачи, поворачивая руль, пока машину резко не зажимает синяя, почти такая же, машина, что казалось, была в разы быстрее. — Тёмный всадник, как всегда хорош, — изумрудные глаза пересекаются с алыми, заставляя чёрного ежа бросить своему сопернику грозный оскал. — Опять ты, — рычит вместе с мотором своей машины водитель, прижимая свою машину к чужой, мельком бросая взгляд на дорогу, но не отводя того с собеседника. — Я тоже по тебе скучал, Шед, — насмехается синий, через секунду резко зажимая педаль газа, набирая скорость на спидометре, что не могут не заметить зелёные глаза, — Увидимся на финише!       Как будто пыль в глаза бросает фразу Соник, заставляя чужие тёмные брови нахмурится, руки в белоснежных перчатках сжать тёмный кожаный руль, а зубы стиснуть меж друг дружкой, почти со скрипом.       Через считанные секунды СФЖ постиг своего компаньона и вот они мчатся по петле, почти соприкасаясь машинами, пока громкая музыка пытается соревноваться с рёвом моторов и пристальными взглядами ежей. Только если один получал удовольствие от гонки, второй, кажется, был крайне раздражен, будто утром встал не с той ноги и теперь весь день пошёл к чёрту, а сейчас на его пятки наступает какой-то синий ёж с до жути глупой и надменной улыбкой.       Они пересекают очередной метр, а затем и финишную черту. Оказалось, что в очередной раз они делили вместо «победы» титул «ничья». Зажимая тормоз, тёмный останавливается посреди пустой парковки, что делает и его же партнер. — Воу! Вот так гонка, — радостно выскакивает из синего автомобиля водитель, направляясь к уже знакомой машине, что отражал в своём корпусе огни фонарей и окон многоэтажных зданий, — Ничего страшного, что мы снова пришли вм-       Вместе. Это то, что хотел договорить Соник, прежде чем рука в белой перчатке ударила того прямо в челюсть. — Нет. В следующий раз я буду на мотоцикле и я одолею тебя, — рычит зверь, хватая неприятеля за грудки, пока тот как будто проверяет не выбили ли ему челюсть, — Я ни за что не уступлю победу такому, как ты. — Что значит такому, как я? — проводя языком по персиковой разбитой губе ёрничает ёжик с синей шкуркой, заставляя собеседника смутится, а затем прижать лицом к капоту синей машины.       Одинокая и тёмная парковка. На ней, кажется, не было даже ни одной машины. Лишь две только недавно остановившиеся, моторы которых ещё не отошли от бешеной десятиминутной гонки, как и, кажется, их водители.       Чужа рука изо всех сжимала меж пальцев синие иглы, словно намереваясь ударить чужую голову со всей силы о капот злосчастной техники, заставив по светлым щекам зелёноглазого стекать алую жидкость. Но Шедоу воздержался, медленно опуская мягкие иголки и отходя в сторону, поправляя браслеты. — Ха-ха, а я думал, что ты ударишь меня, — медленно поднимается пострадавший, прыская в сторону уходящего ежа взглядом. — Хотел, — обрывает собеседника еж с алыми полосами, заводя машину, а затем отъезжая с «места преступления» резким поворотом, пуская в чужие глаза асфальтовую пыль. — Чёрт, — опускает синий, задыхаясь от чужой крайне не приятной выходки, — Чёртов Шедоу… — прикусывая губу, еж следует примеру своего соперника и неспеша садится за руль.

✪✪✪

      Громкие женские крики за спиной. Какие-то насмешки и подколы со стороны других сотрудников, готовящихся к выступления. Запах пота в воздухе, что смешался со всем возможным парфюмом, кружа сильно голову. Услышав последний крик своего имени вслед, тёмный заходит в гримерку, толкая перед собой синего. — Хэй, подделка, какого чёрта ты делаешь?! — запинаясь об свою же ногу синий ёж влетает в чужую гримерную комнату, но успевает во время вернуть равновесие. Да только вот толку от этого? Стоило ежу повернуться с непонимающим взглядом на СФЖ, как его подхватывают чёрные лапы за бёдра, грубо и резко сажая на туалетный столик.       Синие ушки резко поджимаются к макушке, когда улавливают грохот разной, как уходовой, так и обычной косметики, что минутами ранее помещалась на светлом дереве, а сейчас мешалась под чужими ногами. — Я не подделка… Я — совершенная форма жизни, — оголяя свои клыки цедит низким голосом Шедоу, сжимая бёдра партнера чёрными лапами и заглядывая в соседние малахитовые глаза, в которых началось читаться осознание происходящего и в какой-то мере… ужас? — Не ругайся, тебе не идёт.       Соник был готов подавится от возмущения в адрес замечания, что оставил такой же, как и он, артист. Но времени на развитие возмущения не дали чужие белоснежные клыки и тёмные лапы, что в следующий миг оторвали пуговицы чужой рубашки, заставив те прямиком слететь на стол и на пол с глухим стуком, а затем впились в персиковую грудь, заставив синего ежика пискнуть от боли.       Они не встречались. Не любили друг друга, по крайней мере, Соник точно знал, что Шедоу не любил его, даже не то что не любил, он никогда не уважал его. В их первую встречу они почти разгромили эту самую гримерку, влетев на приличную сумму, но затем… Когда их карманы почти были пусты, сама судьба так и благоволила их встрече. Они оба оказались в одном баре и если Соник уже конкретно упивался алкоголем, стараясь потопить своё горе и ненависть к новому для него напарнику, Шедоу сидел немного в другом месте, поглядывая за младшим, с рюмкой дорого виски в руках.       В отличии от синего ежа Шедоу давно был в шоу бизе и его не волновала минус одна или две тысячи долларов, но не в тот вечер. Ведь позже он осмелился подойти ближе на что получил пару десятков или сотен ругательств в свой адрес, а затем грубы поцелуй. Сонику стоило в тот вечер быть более бдительным, да что там, в целом пить меньше, потому что всего один броский и не уместный поцелуй стоил Сонику целой девственности. Его увезли в совершенно не знакомый номер, где он провёл ночь с СФЖ, а затем оказалось, что Шедоу действительно не то, что казался опасным, он был опасным.       Соник первое время пугался и отпирался, когда старший пытался прижать его к стенке, разрывая одежду и стягивая с него штаны, но чем больше было таких случаев, тем спокойнее стал лазоревый относится к этому. Нравилось ли Сонику? Сложный вопрос. Ему не давали права выбора, его просто имели во все щели и если сначала было страшно, то потом было даже как-то… Привычно? Да, именно.       И этот раз мог бы быть привычным для обоих ежей, только вот что-то в душе Соника после той гонки зажало и сейчас не отпускало, заставляя руки дрожать, умоляющее отталкивая чужое тело, пока багрово-красный шершавый язык Тени проходился по слегка покрасневшей абрикосовой кожице.       Конечно, тёмный ёж заметил какое-то неожиданное сопротивление в чужих движениях и страх, как будто это был первый раз или же последний. Отмахиваясь от довольно не приятных мыслей, Шедоу стянул с чужих рук рубашку и перчатки, а затем опрокидывает синего ежа лицом к зеркалу, а пушистой попкой к себе, невольно облизывая нижние губы. — Ш-шедоу, стой! Не делай этого, пожалуйста, — срывается с чужих губ, пока зелёные глаза с ужасом столкнулись в отражении с кроваво красными глазами, а два тёмных пальца, что ранее щедро смочили тягучей слюной, медленно, но крайне неожиданно вошли в чужой тугой анус, заставив всё внутри Соника сжаться, а Шедоу очень возбудить.       Понимая, что пытаться руками бороться с человеком, что у него за спиной бесполезно, он хватается за края стола и ему не остаётся ничего, кроме как с ужасом наблюдать за чужим выражением лица. Наблюдать за тем, как тёмные брови сводят к переносице, а взгляд словно свирепеет. — Шедоу, — шепчет младший, но не надолго у него выходит быть тихим, ведь почти сразу чужой твердый и пульсирующий член входит в тугой анус ежика, заставив разразиться громким стоном, смешанным с ноткой завывания.       Хватаясь за стол, как за последние глотки воздуха, Соник старается привыкнуть к боли внизу, ведь старший и секунды, а тут же начал двигаться внутри, пробиваясь всё глубже и глубже. Но даже сейчас лазоревому не дают покоя и хватают за яркие иглы, оттягивая голову и упирая нежно оранжевой щёчкой к своему отражению, что провоцирует в уголках глаз интенсивное появление прозрачных слёз, быстро стекающих по щекам одна за другой.       Да, он был монстром, ведь его до безумия возбуждали чужие стоны, что смешались с рыданиями, криками и мольбами о темпе помедленнее. Его возбуждало то, как тело под ним дрожало, ноги почти не касались пола, маленький хвостик стоял торчком, а синие ушки почти прижимались к голове. У него в груди дыхание спирало каждый раз, когда он видел, как Сонику причиняли боль, а от осознания, что он может сделать с ним сейчас всё, что угодно крышу сносило. Поэтому старший никогда не сдерживал себя в количествах укусов на чужом теле и в том, чтобы лишний раз сжать конечность партнёра, а может и надавить на места где были синяки, раны или те же багровые пятнышки, оставленные Тенью. — Ты слишком медленный, Соник, — с улыбкой урчит тёмный, поднимая пальцами чужое ушко и шепча прямо в его глубь, заставляя то рефлекторно дёрнуться, в попытке освободится из-за ловушки, но чужие белоснежные зубы словно чешутся и хватаются за тонкую кожицу, покрытую мягким пушком, делая довольно сильный укус, что заставляет ежа под ним дёрнуться, стараясь освободится, на что его тут же прижимают обратно к белому дереву.       Обвив тонкую талию пушистой лапой, цепляясь когтями за плоский живот, СФЖ делает ещё пару глубоких толчков и грубых выдохов горячего воздуха, а затем кончает прямо в своего партнёра, прежде потянув свободной рукой за светлый хвостик, дабы напоследок насладится криком, перерастающим в стон.       Очередной раз, что будто выбил из Соника душу и остатки разума. Его обмякшее тело отпускают, позволяя сначала повиснуть на туалетном столике, а затем упасть на пол. Стараясь сквозь слёзы разглядеть что-то в постепенно отступающем ужасе Соник улавливает, как ему бросают грубое «Иди готовься к своему выступлению», а затем пихают в дрожащие слабые руки его порванную рубашку и выставляю за дверь, грубо схватив чуть ли не за шкирку.       Громкий хлопок чёрной, как только что отымевший его ёж, резко захлопывают прямо перед носом, заставив рассудок вернуться в тело, а разум осознать произошедшее. Он сделал это с ним снова и снова выставил, как дворняжку за дверь. Если у проституток какой-никакой, но есть парво выбора партнера, да и им хотя бы платят за это, то Соник же в полном просаке. Скорчившись над своей рубашкой, стоя посреди пустого коридора, лазурный скалится, а затем выдаёт тихо: — Я ухожу… — на что дверь позади резко открывается. — Что? — щурится старший, стараясь разглядеть чужое лицо за пышными иглами, но не позволяя утруждаться тому, собеседник поворачивается, хмуря брови. — Я ухожу из шоу биза, — на подобное довольно громкое заявление младший получает очередной удар по лицу, что аж падает на пол. Только вот подобной реакции он и ожидал. Ухмыляясь и сверкая изумрудными глазами, он надменно смотрит на ежа с алыми иглами, что разъяренно шёл к нему. — Что значит уходишь из шоу биза?! Ты с ума сошёл? — алые глаза, смотрели в чужие, стараясь прочитать хотя бы одну мысль в макушке напротив, но лишь сильнее запутались, заставив владельца смутиться, сжимая лапы в кулаки до дрожи, а затем в ужасе уйти в свою гримерку, хлопая дверью.

— Я победил, Шедоу…

✪✪✪

      Немного днями ранее...

      ...когда до выступления оставалось всего минут десят и, когда Соник с Шедоу оказались в одной комнате ожидания. Они смотрели друг на друга ни как друзья, любовники или враги? Это было странно, один смотрела на второго с интересом, а другой — с отвращением, даже слегка отводя взгляд, словно смущаясь. — Слушай, — начинает Соник, но его перебивает чужое, — Чего тебе… — продержав минутку, дабы собраться с мыслями он продолжил, — Ты уважаешь меня?       Странный вопрос вызывает тихую насмешку, мягко слетевшую с чужих губ и довольно такой же абсурдный ответ «Если бы ты был другим человеком — возможно».