***
И вот настал день мероприятия. Субин приготовил капкейки в качестве комплимента и вручил их в подарок всем, кто пришел. Бомгю расположился на стуле и сначала просто играл спокойные мелодии, а затем и запел. Он исполнял в основном довольно популярные песни, чтобы гости тоже могли подпевать. Кто-то делал заказ и оставался, кто-то останавливался послушать буквально на пару минут и уходил, однако все посетители одобрительно кивали, и Субин выдохнул. До того, как всё началось, он немного переживал, что это глупая идея, что такое вряд ли может быть интересно и совсем никому не понравится. Но, судя по реакции людей, гитарный вечер был им по душе. Субин ещё раз обвел взглядом посетителей, убедившись, что каждому комфортно, после чего его взгляд остановился на звезде этого вечера — Бомгю. Он играл, ритмично кивая головой и улыбался девушкам, которые слушали его, затаив дыхание. От внимания Субина не ускользнуло и то, что в какой-то момент во время исполнения песни Бомгю даже подмигнул одной из них. В груди что-то неприятно кольнуло, и у него появилось непреодолимое желание саботировать это мероприятие: сказать, что они закрываются, сделать вид, что он поранился, и ему нужно в больницу, устроить пожар, в конце-концов. Но здравый смысл ещё не покинул его окончательно, так что Субин отказался от этих разрушительных идей. Вместо этого он просто смотрел на Бомгю. На то, как он перебирал струны пальцами, на то, как он сиял каждый раз, когда ему хлопали, на то, как его голос стал более глубоким и вдумчивым, когда он перешел на песни собственного авторства, на то, как в помещении не осталось ни одного человека, который не замер бы с раскрытым ртом, заворожённый происходящим. Казалось, что после такого эффекта все окажутся бесповоротно влюблены в Бомгю. Субин и представить себе не мог другого варианта развития событий. Он не мог представить себе, каково это — не быть влюбленным в Бомгю. От этой мысли щеки Субина налились краской, и он, надеясь, что этого никто не заметил, резко перевел взгляд на окно, стараясь унять разгорающийся в груди жар. Неужели он правда..? Отрицать не было смысла. Особенно теперь, когда со стороны он скорее всего выглядел, как полный дурак с сердечками вместо глаз, прямо как в мультиках, борющийся с желанием выгнать всех в эту же секунду и остаться с Бомгю наедине. Чтобы он играл и пел только для него, подмигивал только ему, а потом перестал бы держать гитару и вместо этого держал бы Субина в своих объятиях. Он что, так много хотел? Кажется, он действительно влюбился.***
Когда гости, наконец, разошлись, Бомгю стал собираться. — Уже уходишь? — спросил Субин. — Мы сегодня немного задержались, — Бомгю посмотрел на часы. — Всем так понравилось мое исполнение, что никто не заметил, как настало время закрытия, — улыбнулся он. — Даже я не заметил. — Субин бросил взгляд на часы, и действительно, они показывали девятый час. — Тоже был слишком занят тем, что слушал меня? — усмехнулся Бомгю. — Ну... Вообще-то да. — Правда? — Его глаза расширились. — Правда. Ты просто невероятен, Гю. Все были очарованы тобой, — горячо заговорил Субин, уже даже не пытаясь скрыть свое восхищение и как-то подколоть или пошутить. — Ой, ну перестань. — Бомгю зажмурился от похвалы, а затем открыл один глаз. — Продолжай. — Я не знаю, как ты это делаешь, но это потрясающе. Я готов слушать тебя вечно, твой голос так завораживает, ты вкладываешь столько души в свое исполнение, Гю, никто не смог бы это сделать так, как ты, — продолжал тараторить Субин. Бомгю ошарашенно стоял, он явно не ожидал такого шквала комплиментов. — С-спасибо. Субин несколько раз моргнул и покраснел. Ему стало неловко от своей излишней искренности. — Да не за что. Тебе бы кто угодно это сказал, — попробовал отмахнуться он. — Мне не нужен кто угодно, мне приятно, когда это от тебя... — Бомгю стал разглядывать свои кеды. — Брось, разве во мне есть что-то особенное? — неловко рассмеялся Субин. — Мне кажется, эту пекарню нужно просто продать тебе, и ты тут будешь делать в десять раз больше денег, чем я, просто играя на... — Субин резко замолчал, кое-что вспомнив. — Ящик! Интересно, хоть кто-то туда что-нибудь положил? Они подбежали к столику с ящиком, и Субин открыл крышку. Внутри оказалось приличное количество бумажных купюр и много монет. — Ого... — Видал! И не нужно тебе никому ничего продавать, — широко улыбнулся Бомгю. — Гю, если бы не ты, я бы столько не собрал. — Ну, значит, это не последний гитарный вечер. — Правда? Ты согласен выступать и дальше? — просиял Субин. — Гю, я готов тебя поцеловать. — Что? — Щеки Бомгю вспыхнули. — Да или нет? — Что?! — Да или нет, Гю? Прошло несколько томительных секунд, прежде чем Бомгю ответил: — Да. Этого было достаточно. Субин одним движением притянул его к себе за талию и соединил их губы в долгожданном поцелуе. Бомгю ответил почти сразу, двигая своими губами навстречу, жадно впиваясь в них, будто боялся, что Субин передумает, и всё закончится. Его руки уже нашли свое место вокруг шеи Субина, а сам Бомгю выгнулся под прикосновениями, прижимаясь сильнее, совсем не оставляя пространства между ними. Субин, в свою очередь, ещё крепче сжал его талию, извлекая из груди того рваный вздох и ощущая жар от него на своем лице. Субин не мог думать больше ни о чем. Ни о гитарных вечерах, ни о гостях, ни о том, что окна были не закрыты, и с улицы было прекрасно видно эту сцену, ни о кофемашине, которую ещё предстояло мыть. Единственное, что заботило его прямо сейчас — жар от теплых мягких губ Бомгю, который нетерпеливо кусал, облизывал, стараясь распробовать все различные виды кондитерских кремов, что побывали на губах Субина, изучая своим языком всё, до чего только мог дотянуться. Наконец, они отстранились друг от друга, тяжело дыша. От вида Бомгю с влажными и чуть опухшими губами у Субина закружилась голова, и он был готов поклясться, что если бы не держался так крепко за него, то упал бы от этого зрелища. — Если зарплата всегда будет такой, то я готов работать здесь до конца жизни, — пошутил Бомгю. — Вот как? Тогда у меня дома тебя ждет премия.***
На следующий день они впервые пришли на работу вместе. Субин быстро чмокнул Бомгю и погрузился в работу, с прошлого вечера её накопилось немало. — Субини, — заговорил Бомгю. — Ты же наймешь кого-нибудь, да? Я хочу проводить с тобой время не только на работе. Субин вздохнул. — Я не уверен... Я всё ещё не расплатился с долгами. — Мы справимся! Если организовывать какие-нибудь мероприятия — не обязательно гитарные вечера — каждую неделю, тогда я уверен, что у нас получится быстро накопить. — От этого "у нас", слетевшего с губ Бомгю без какой-либо задней мысли, у Субина в груди потеплело. — Да и я не хочу тут бесплатно торчать. — Он опять очень мило надул губы, так, как всегда это делал. — Не мое это, всё же. Только ради тебя работаю! — Ну ладно-ладно, — рассмеялся Субин, притягивая Бомгю к себе за талию. — Обещаю, я найду себе сменщика как можно быстрее. Тогда тебе не придется страдать и заставлять себя тащиться на эту ужасную работу каждый день, бедняжка, даже не представляю, какой это адский труд! — Субин засмеялся ещё громче, закрываясь от посыпавшихся на него ударов. — Такая работа действительно не для всех! — обиженно восликнул Бомгю. — Вот уйду, и останешься без гитарных вечеров! — Ну прости-и, Гю, не дуйся. — Субин положил ладони ему на лицо и стал осыпать поцелуями так интенсивно, что тот поморщился. — Ты всё ещё незаменим. Ни один сменщик не сможет с тобой сравниться. — Конечно, им же платить придется, в отличие от меня. — Гю-ю-ю! — проныл Субин. — Хорошо, извинения принимаются! Но тебе придется потом отрабатывать. — И как же, интересно? — А всё тебе расскажи, — усмехнулся Бомгю и ткнул Субина пальцем в нос, от чего тот скорчил смешную гримасу. — Мне уже начинать молиться? — Молитвы не помогут, Субини. — После этих слов Бомгю притянул его за воротник и настойчиво поцеловал. Субин, в свою очередь, уже ничего не стесняясь, стал гладить его талию через ткань футболки, после чего быстрым движением подхватил и усадил на стол, от чего тот сдавленно пискнул, явно не готовый к такому развитию событий. — Тебе готовить на этом столе, — тяжело дыша, прошептал Бомгю. — Я всё протру. — Субин стал целовать его шею, немного покусывая кожу, срывая с губ Бомгю неровные вздохи. — Не очень профессионально с твоей стороны, — пробормотал он. Субин самодовольно отметил для себя, что тот прикладывал немало усилий, чтобы не сорваться на стоны, и от осознания этого кружилась голова. И опять, чёртовы колокольчики. — Мы закрыты! — воскликнул Субин, испуганно глядя на посетителя, который, выглядя не менее испуганным, в ту же секунду пулей вылетел из пекарни. Субин тяжело вздохнул и посмотрел на Бомгю. Тот посмотрел на него в ответ и прыснул. — Тебе нужно научиться закрывать дверь на ключ, — сказал он и уткнулся в плечо Субина. — Да, пора бы.