Ты не кассио, ты моя кассиопея...

      В студии бантан стояла напряженная атмосфера. Яркий свет софитов в пересмешку с основным освещением, отражался от зеркал. Дым от пиротехники, использованный для съемок, еще не рассеялся, вися в воздухе едким туманом. Музыка, задающая ритм, была приглушена, оставляя слышным только тяжелое дыхание и приглушенные ругательства.       Сурового рэпера по имени Юнги с двух сторон сдерживали Хосок с Тэхеном. Напротив него такого же разорённого макнэ с трудом пытались сдержать уже остальные трое, так как как они снова вцепились друг в друга. — Чимин, отпусти. Я должен ему врезать! — пытался вырваться Чонгук. — Успокойся, ты! — кричал на него Чимин. — Блять, да сколько уже можно. — с другой стороны орал Намджун. — Вам самим не надоело каждый раз останавливать репетицию ? Да ей Богу, хотите, деритесь в любое время, но не здесь! — Сука, да отпустите вы меня. Слышишь пидарас хренов, еще раз подойдешь, я точно тебя убью! — не желал останавливаться Юнги. — Ты то? Интересно как? Думаешь такой карлик как ты способен на что то, кроме как орать? Кассио карликовый! Да хрен с тобой, отстаньте! — оттолкнув всех, пошел на выход. Благо репетицию они завершили. Юнги не желая это слушать, добегая, до него развернул Чонгука, только вот ударили его. Резко почувствовав, Гук сумел отклониться от кулака Юнги и сам как можно сильнее ударил его, на что Юнги свалился на пол. — Чонгук! — подал голос Джин, прибегая к Юнги. — Ты в порядке? — Нормально. — проверяя свою челюсть. — Гук, постой. — побежал за ним Чимин.       После года их дебюта участников группы не удивляли стычки этих двух. В основном начинал Чонгук, но и Юнги не отставал. Это искра их вражды проявлялась в мелких ссорах, едких комментариях и косых взглядах. Остальные участники, словно ходя по минному полю, старались не задеть больную тему. Самым отчаянным был Джин, взяв роль старшего, пытался погасить конфликт, но с каждым годом становилось все сложнее.       В итоге можно сказать, что группа разделилась на три. Чимин же изначально был на стороне своего лучшего друга Чонгука. Все время пытался его успокоить, и это действовало. Чонгук старался не рыпаться при нем, хотя и прикалывался над его ростом, но всегда слушал.       Казалось, что между ними пролегла пропасть, которую невозможно преодолеть. Восемь лет не считая дебюта, они жили, как будто в опасной пропасти. Под названием Чонгук и Юнги.       Чонгук для Юнги был как самые дебильные строки в его песнях. Его вечная беспечность, громкий голос, то как он кушает, поет, танцует, бесило рэпера, принося с собой раздражение. Он как щенок, вечно тыкался поблизости, пытаясь вывести его из себя. Юнги даже не помнит, как все началось, но знает что хорошо это не закончится. Еще самое ужасное то, что его песню Бан Шихек заставил отдать Чонгуку, чтобы именно он пел ее. На что Юнги взбесился с новой силой, отвечая ему: *Пока я дышу, эта мразь не будет ее петь*.       Он ходил как уставший от жизни кот, желая чтобы Чон ушел из группы и вообще сдох. Они были две противоположности, как огонь и вода, день и ночь, тепло и холод. Вот нахуя макнэ просто не отстанет?       Юнги сидел в своей личной студии, попивая виски и молясь всем Богам, чтобы этот мелкий гадёныш исчез из его мирной жизни. Ненависть, словно ядовитый плющ, оплел всего его. Отравив весь воздух, которым он дышал.       Бесило что Чонгук был сильнее, выше, популярнее его. Бесило, что Чонгук никогда не проигрывал в их стычках. Бесило, что нельзя просто его убить, заживо закопать. Ко всему этому бесила кличка, которой он обзывал Юнги — кассио. Что в переводе означало – плохой человек, плохой карлик. Да чтоб его. — Сукаааа, — простонал Юнги. — Исчезни из моей жизни. Было бы гораздо лучше, если бы ты не попал в нашу группу. И без тебя бы справились, — встав, он пошел покурить. Нужно как-то избавиться от стресса.

***

      В студии были закрыты жалюзи, которые препятствовали проникновению утреннего света. Юнги, лежащий на диване, сонно потянулся, открывая глаза. — Блять, опаздываю, — вставая, взяв свой телефон и ключи от машины поспешил в Хайб. Когда он сел в машину и пристегнул ремень, ему позвонили. — Да? еду, буду через полчаса. Вы пока записывайте без меня, — отключив телефон, молился чтобы пробок не было.       Сегодня у него была запланирована новая песня с другим продюсером в самом здании Хайба. Только вот Юнги злился не на себя, а на Чонгука. Ведь из-за него, он уснул. К тому же проклятый будильник не сработал.       Он жмет на газ, машина послушно рычит, к удаче улица не забита машинами. Время неумолимо движется вперед. Дойдя до шлагбаума, его сразу же пропускают. Припарковав машину, он несется в студию на пятом этаже.       Поздоровавшись и извинившись с продюсером, садится за пульт. Запись началась. Музыка льется из колонок, Юнги постепенно погружается в процесс. — Такс, теперь надо определиться с куплетами, — сказал продюсер Кан, после того как они закончили. — Ты будешь эту партию читать? — указывая на текст. — Да, только нужно разделить ее. В этой песне будет хорошо, если наш с Хосоком рэп плавно перейдет. — Хорошо, — делая заметки. — Тогда последний будет Джун, — подчеркнул себе Кан. — А кто начнет вокал лайна? — Думаю Джин, а эту, — зачеркнув ручкой на бумагу продюсера, — Тэхен. — Точно? А что если… Хотя да пусть споет Тэхен, — последний раз написав его имя и Чимина, продюсер отложил бумагу. — Значит, закончит Чимин. — Ладно, тогда я… — А тот долбоёб что будет петь? — спросил Юнги. — Извини? — не понял его Кан. — Какой еще долбоёб? — Чонгук?! — уставился на него рэпер. — Кто такой Чонгук? — все еще не понимал, что от него хочет Юнги. – Ты типа прикалываешься? Или у вас новый участник? — посмеялся продюсер. — Это какой-то розыгрыш? Это ваш новый способ нас примирить? Боюсь не сработает, — серьёзно уставился на Кана. — Юнги, думаю тебе надо на свежий воздух. Ты вчера пил? Кажется ты еще не протрезвел, — встав. — Я пойду покушаю, у тебя через час репетиция в зале хореографии. — Кан вышел. — Что за?… — все равно исправив роли в песне, написал имя Чонгука и вышел.       Взяв кофе из кофейни, Юнги уже минут двадцать стоял над баннером, что висел на стене. Вот он изображён на баннере рядом с Хо, Тэхеном, Чимином, Джином и Джуном. Либо Юнги стукнулся головой, либо тут должен быть Чонгук. Его отвлек голос: — Хен! Юнги… — прибежал к нему Тэхен. Его сразу схватили за плечи, дернули. — Блять, только скажи мне правду, сколько нас участников в группе? — пытаясь отдышаться. — Семь? — тупо посмотрел на младшего. — Осторожно, не пролей мой кофе, — сказал Юнги. — Назови по имени всех, — выравниваясь. — Ты дебил? — увидев серьёзный взгляд Тэхена. — Да бля, ты, я, Джун, Хосок, Чимин, Джин, и этот пидорас, — посмотрев на все еще ожидавшего донсена. — Чонгук. — Слава Богу ты помнишь его, — закрыл глаза Тэхен. — Вот на этом баннере, скажи что он стоял тут, — указывая пальцем на стенд рядом с ними. — Чонгук стоял, Блять, может объяснишь уже, что ты от меня хочешь! — Дело в том, — ущипнув себя. — Нет, это не сон. Юнги-хен, его нету. — Кого нет? — Чонгука нет. Его никто не помнит. А если спросить, то смотрят как на дебила. Возьми телефон, быстро, — попытавшись сам взять его самсунг. — Набери в гугле Чон Чонгук.       Сделав как сказал Тэхен, Юнги набрал. Но вместо тысячи статей про макнэ, тут вышли только рандомные люди с этим именем. Юнги зашел в тикток, но ничего про Чонгука он не нашёл. — Он исчез, — сказал ему Тэхен. — И кажется, только мы с тобой его помним.

За несколько часов до этого.

      Тэхен покушав в столовой Хайба, листал инстаграм, и наткнулся на их видео из последнего концерта. Однако ему показалось странным один момент, разве тут он не танцует с Гуком, а не с Хосоком? Тряхнув головой, он отправился в зону отдыха, где сидели Джин с Хоби. — Привет, — заходя бросил Тэхен. — Что это с тобой? — спросил Джин. — Не выспался? — Мгм, — сел рядом с ними. — Как там Юнги? Не видели еще его? Остыл? Тэхен не спрашивал про Гука, так как единственным кто о нем знал, был Чимин. — А что с ним? — не отвлекаясь от телефона, сказал Хосок. — Я про вчерашнее, — косо посмотрел Тэ. — А что вчера было? — не понял Джин. — Вы что куда-то выходили? — Нет, — изогнул одну бровь. — Вчера они же снова подрались. Чонгук аж ударил Юнги. — Кто ударил Юнги? — отложил телефон Хо. — Чонгук?... — Кто? — одновременно спросили. — Кто такой Чонгук? — снова отозвался Джин. — Вы прикалываетесь? Чонгук, макнэ. — Но ты ведь макнэ. Ты головой ударился Тэхен? Хватит хуйней страдать, — закатил глаза Джин. — В смысле? Это вы походу решили пранкануть. Чонгук. Чон Чонгук, — взяв свой телефон, открыл сафари. Но поискав, информацию о своем друге он так и не нашел. Это что за шутка такая? Они что, даже информацию про него удалили? Ловя на себя косые взгляды Джина и Хосока, Тэ подумал что он спит. Но попытка ущипнуть себя не дала результатов. К ним зашел Чимин. — Чимин, божеее, — прибежав и схватив ничего не понимающего друга. — Где Чонгук? — будь человеком скажи мне. Чимин на него смотрел взглядом: Ты долбоёб? — Тэхен, мне не до твоих шуток, отстань, — убрав с себя руки Тэхена, Чимин пошел к столу чтобы поставить сумку. — Он, как только пришел такой, — подал голос Хосок. — Про какого-то Чонгука говорит.       Уже не слыша их, Тэхен побежал к Бан Шихеку. Но и тут его попытки разузнать про Гука были провальными. Ему просто посоветовали отдохнуть. *Может мне это приснилось? И никакого Чонгука никогда не было? * — думал Тэхен, пока не увидел Юнги.

Наше время

      Они сидели в той же студии, выключив основное освещение и сидя с приглушенным светом. — И вот я увидел тебя, — завершил свой рассказ Тэхен. — Значит он реальный. Но никто его не помнит. Это вообще возможно? — Юнги не ответил, а просто смотрел сквозь младшего. — Это даже не розыгрыш, про него нет не единой информации в соц. сетях. Его будто не существует. — Юнги по-прежнему не отвечал. — Юнги! — Да что? — И ты ничего не скажешь? Человека не стало. — Одним долбоёбом меньше. Надо радоваться. — Да брось, ты серьёзно? — стукнув ладонью лоб. — А что я должен плакать? Он все время портил мне жизнь. Это из-за него я постоянно ходил раздраженным. Только вот думал, что он приносил основную популярность, оказалось нет. Мы справились и без него в этом мире. Кто бы это не был, — я благодарен, что они услышали мои молитвы. — Завершил Юнги. — Какие молитвы? — не понял Тэхен. — Вчера после той стычки, я просил, чтобы он исчез. И видимо это сработало, — крепче сжав ручки стула, сказал Юнги. — Ты что наделал? — Ничего, я просто попросил. Раз уж его никто не знает, давай мы тоже сделаем вид, что его нету, — взяв бумагу с песней, вычеркнул имя Чонгука. Отложив ее. — Стой, но просил ведь я, почему ты тоже его помнишь? — Не знаю, — сухо ответил Тэхен, пряча свой взгляд. — Не ври. Он тоже тебе не нравился, — усмехнулся рэпер. — Нет. — Тогда что? — Я не ненавидел его, просто завидовал, что он может все. Что он популярнее и всегда выигрывает. Даже друга моего отобрал…— закрыв глаза, сказал Тэхен. — Но я не желал этого, — честно ответил. — Как-никак он мой друг. — Но не мой! Мне все равно, что с ним в этом мире. Живет, наверное, где-то, он же хотел быть геймером? — Ты жесток. — Нет, я реалист. С тех пор прошла неделя спокойной жизни Юнги. Солнце стало светлее, жизнь ярче, а ночь спокойнее. И никакого раздражение по имени Чонгук, не появляется в поле его зрения. Сегодня у них была очередная дэнс практика, только без хореографа. — Чимин, ты в порядке? — беспокоясь за младшего, спросил Хосок. — Может, отдохнешь? — Я в порядке, — сухо ответил Чимин. — Давайте продолжим. Чимин в последние дни ходил будто зомби. От того Чимина, которого знал Тэхен не осталось и следа. В этом мире он был как мертвый, весь бледный, бледнее даже Юнги. Оставляя после себя только пустоту. Как тень, пустой сосуд, когда-то наполненный жизнью, любовью и надеждой, а теперь лишенный всего этого. Разбитое сердце, неспособное восстановиться. Тэхен понял почему. В том мире у Чимина был Чонгук. Чонгук, который вечно его смешил, который с самого начала поддерживал его, таскал ему еду, и вечно зависал вместе с ним. Чонгук, который был его опорой. Но тут его нет. В этой вселенной не нашлось того человека, которому Чимин первым открылся. И стал потерянным духом, бесцельно блуждающий во тьме. Чимин лишился своей родственной души в виде Чонгука. И не нашел ее в лице никого. Ведь Чонгук исчез. Не выдержав этого, Тэхен оттащил Юнги в сторону. — Нам нужно поговорить, — ведя его в сторону. — Что? — Посмотри на Чимина, — указывая в сторону хмурого друга. — А что с ним? Чимин как Чимин. — Не прикидывайся, — сердился Тэхен. — Ты знаешь, в чем дело. — Не понимаю тебя, — внутренне переживая за Чимина. — Пусть пойдет к психологу. — Ему нужен Чонгук, а не мозгоправ. — И что ты мне предлагаешь? Еще раз помолиться и вернуть главного долбоёба моей жизни обратно? Ну, извините мистер Ким, это была одноразовая акция! — уже шипел Юнги. — Я не предлагаю, — закатил глаза Тэхен. — Нам нужно его найти! И познакомить их. — Так валяй, причем тут я? — Ты причастен к тому, что его нет! — громче сказал младший, но сразу же затих, не желая привлекать к ним внимание. — Я уже искал его и в интернете, в инстаграме, но не нашел. — Значит его не существует. Все отстань, — не хотя больше слушать донсена Юнги вернулся к репетиции.       Следующие три недели не отличались от этих. Все было идеальным для Юнги. Никто не мешал ему: его работе и покою. Тэхен же все время старался вывести Чимина куда-то, тем самым пытаясь развеять его. Толком ничего у него не выходило.       Юнги, после того разговора даже не стал искать про бывшего коллегу. Ему в прямом смысле было наплевать. В его душе царила тишина. Бури, бушевавшие внутри когда то, наконец утихли. Исчезли все преграды, тревоги, страхи. Вместо них пришло чувство спокойствия и удовлетворения. Он просто плыл по течению, наслаждаясь моментом.       После того как стемнело, он решил сходить в ближайший магазин. Так как еда и выпивка в его студии закончились. Нацепив на себя кепку с маской, вышел. На улице был конец августа. На небе звезды, как бесчисленные бриллианты, рассыпанные по бархатному небу, сияли ярче, чем когда-либо прежде. Попутно, докуривая свою сигарету, он шел по узким улицам Сеула, в сторону ближнего маркета.       Почему то его сердце сильно заныло, словно пыталась что-то сказать. А мысли затупили. Как вдруг он не увидел ехавший в его сторону мотоцикл. Фары байка будто ослепили его, он, не двигаясь, просто смотрел вперед. Ноги не слушались, не желая двигаться. Яркий свет приближался, а Юнги терял сознание.       В этот же момент его притянули чьи-то руки, и вот он уже прислонился к кому-то. То есть к чьей-то груди. — Эй, вы в порядке? — спросил знакомый голос. — Мужчина? Слегка отстранившись, Юнги все еще чувствовал как его придерживали за плечи. Увидев размыто очень знакомый силуэт, он потерял сознание.