Грохот сердца

Дотторе сразу влюбился в Панталоне, но не сразу понял это. Быть точнее: он не хотел этого понимать. Великий недопонятый гений души не чает в каком-то там хиплом банкире? звучит как бред, по крайней мере в сознании Доктора. Панталоне стал предвестником относительно недавно. Так как Дотторе остро не хватало финансов на свои безумные эксперименты, он мгновенно решил заручиться поддержкой банкира. Тот день отчетливо врезался в память Доктора (как и все другие, ибо память у него была безупречная). Он шел по холодному полу в Заполярном дворце, вокруг расстилались уже давно знакомые и настолько выученные виды, что если ему предложили обойти весь дворец с закрытыми глазами на три раза, то Дотторе сделал бы это без затруднений, как-никак уже пятое столетие он работает под начальством Великой Царицы и столько же лет знает этот дворец. На самом деле он, был в числе тех самых единиц, которые не обращали должного внимания на всю великолепность и грандиозность дворца, начнем с того, что Дотторе в принципе никогда не интересовался архитектурой, дизайном, и прочей чушью. К слову о «чуши», Дотторе принимал это слово ко всему, что не удостаивалось размышлений гения науки. И любовь тоже была притянута к этому определению. От быстрого шага шуба эффектно развивалась, приобретая сапфировые оттенки из-за прекрасного витража на широких окнах дворца. Дотторе замер на пару секунд. Зазвенели колокольни. Все же, пусть он и не являлся уроженцем Снежной, но звон колоколен заставал его в расплох - вдруг звон к беде. Такое уже за всю долгую и насыщенную историю Снежной было ни раз, и ни два. «А..Архонт с ним» – Собрался с мыслями Доктор и продолжил путь к заветному кабинету. Он, как ни странно, начал вслушиваться в громкий стук своих сапог, которые легко рассекали лед дворца, под которым находились глубины бессчисленных, жутких кабинетов, лабароторий, из которых даже самый опытный плавец без помощи не выберется на бесценную сушу; но о какой помощи может идти речь если это Снежная? Звон колоколов наконец-таки завершился, может сообщал о каком-то празднике… Дотторе уже давно перестал думать об этом звоне. Его голову занимали другие мысли: «А как вообще зовут этого банкира?» Конечно, памятью Дотторе можно хвастаться перед студентами Академии, что тратят ночи за зубрежкой какой-то «чуши», и Дотторе бы обязательно запомнил имя банкира, если бы пытался, но он каким-то чудесным образом, как всегда, прослушал речь Пьеро о новом предвестнике, а итересоваться не стал по причине того, что «Я - гений науки и буду заботиться об имени какого-то там бездарного финансиста? Подобных ему финансистов-предвестников была добрая сотня, все гибли как мушки, и этот тоже покончит также. Делать мне больше нечего». Но несмотря на все свои выводы, Зандик все еще пытался вспомнить его имя: «Что-то связаное с бельем… о, Царица, неужто я брежу? Какое еще белье, или это Ваши очередные насмешки?» Все же Дотторе дошел до нужного кабинета, где и должен был сидеть банкир. По этикету нужно постучать три раза и ненавязчиво спросить разрешения на вход, но так как он не помнил даже имени, то и соблюдение вообще какого-либо правила этикета больше не имело значения; так что Дотторе без спросу зашел в комнату. Она была пустой, и чересчур холодной (даже по меркам Доктора, чья лаборатория не славилась особой теплотой) и даже непонятно, какой фактор делал комнату такой: то, что она давно была пустопорожней или же такое же холодное выражение лица хозяина. Между прочим хозяин этой комнатушки разгребал вещи из исполинских размеров коробок, расставляя их по местам. Панталоне осуждающим взглядом оглядел гостя с ног до головы, а потом, поняв то, что это «тот самый безумный второй предвестник Дотторе, который вскроет твое тело после кончины (причиной которой, скорее всего, будет являться он) и начнет демонстрировать твои потроха перед сотней таких же сумасшедших клонов. Сынок, лучше бы ты остерегался его, дружба с ним ни к чему хорошему не приведет. Как лидер предвестников фатуи; как человек, который подобрал его в наши отряды; как человек, который знает Дотторе, когда тому было лет 20, не больше; говорю» наигранно растянулся в улыбке, склоняя голову на плечо, в попытке произвести впечатление на столь любимого Педролином предвестника. – Здравствуйте, уважаемый Доктор, не ожидал Вашего визита в этот час. Советую на будущее предупреждать о таком заранее, чтобы не заставать меня в расплох, как вы сделали сейчас… – Тут Панталоне снова бросил на Дотторе едкий взгляд, но быстро прикрыл глаза, чтобы он не заметил – Но ничего! Как можете видеть я еще не успел разместиться, а пользоваться слугами не желаю - здесь есть особо ценные для меня и для всея Снежной с Великой Царицей вещи. Надеюсь на Ваше понимание, Доктор. Пока еще не успел обзавестись хотя бы нормальным столом и стульями – И вправду, в недо-кабинете был старинный стол, который готов разлететься на щепки. А зная Пьеро с Царицей, нетрудно догадаться, что адекватное оборудование они не купят, мол «Ты банкир, у тебя денег много, сам и покупай» – Вы не будете особо против если мы обсудим интересующие Вас темы, стоя? – Панталоне наконец-таки домурчал свои длинные речи и уставился на собеседника, который по приходу так и не вымолвил ни слова… но по неизвестной никому причине Регратор уже гордо считал его своим собеседником… На самом деле Дотторе погрузился в кому со слов «Советую на будущее ляляля-тополя» и просыпался на пару секунд лишь тогда, когда звучало его прекрасное прозвище – Доктор. Он любил свое прозвище. Он постоянно красиво нашептывал себе под нос «Доккторр», представляя как к нему подойдет какой-то неуч и спросит как его зовут, а он эпично ответит «Доккторр», эту сценку можно было бы разыграть и с банкиром, он тоже неуч, но к непомерному сожалению, он знал его прозвище… – Дооктор, вы меня слышите? – Панталоне стоял в притык, борясь с желанием нежно прописать щелбан по носу Зандика. — Да – Очнулся Дотторе и оттолкнул банкира в сторону. – Так по какому вопросу вы пришли? – Я по запросу финансирования своих невероятных проектов, которые изменят судьбу всего живого! – Ох…– Панталоне плюхнулся на табуретку, думая что это кресло, и, необъяснимо как, смог удержаться и не потерпеть падения. Он уже и позыбыл о предложении разговаривать стоя. Регратор умудрился откуда-то вытащить листок (который явно повидал всю жизнь в ее красе) и оттуда же достал перо. – Диктуйте сколько моры Вам надо и на что она пойдет. – Первое и самое банальное это обычные опыты над детьми – После последних трех слов Панталоне поморщился – На первый раз 500.000 моры хватит – Он снова поморщился, банк только открылся, а тут уже такие суммы, и это только начало… Недолго подумав, Панталоне решил что Дотторе на данный момент хватит и 500.000 моры – Второе это… – Доктор, подождите. Извиняюсь за то, что перебил Вас, но можете рассказать поподробней об этих опытах? – Уважаемый… ээ… Уважаемый. Не стоит делать вид, будто Вас это интересует. – Но меня и правда это интересует. Я всегда чувствовал тягу к науке. – Так что же вы ею не занимаетесь? – Предпочитаю слушать. Я бы не смог поставить опыт над тем же самым ребенком. Пересчитывать денежки мне нравится больше. — Он довольно улыбнулся. – Хорошо, я ознакомлю Вас материалом того, что какие опыты будут проводиться в лаборатории, только пообещайте спать без света, нехорошо-с, электричество мотать. – Хах, как скажете, милостливый Доктор. И Дотторе начал рассказывать. Чуть погодя он стал говорить эмоциально, размахивая руками, пару раз угодив слушателю в лицо. Сложные темы он объяснял буквально на пальцах, понимая что тот по-другому его не поймет и потеряет интерес, которым в кое-то веки одарили безумного ученого. Панталоне со временем и впрямь заинтересовался в науке. Он даже задавал вопросы и изредка поддакивал. Под занимательные истории собеседника он приводил недо-кабинет в порядок, сбегал им за чаем (пускай он и предпочитал кофе, Дотторе выпил весь чай залпом и нагло требовал еще). Помимо того, они рефлекторно перешли на -ты – Ну и она убежала в Ли Юэ. Мда уж. Ну на этом прям животрепещущие истории кончились, есть еще парочка, но для них нужно будет тебе объяснять весь академический курс химии, ты помрешь быстрее чем я тебе это объясню. – Ты учился в Академии? Которая в Сумеру? –…Ох, у меня еще столько дел в лаборатории, а я с тобой разболтался. Я пойду. Зайду к тебе завтра утром. – Как скажешь. Так ты учился в… – деревянная дверь громко холпнула, затыкая Панталоне. Дотторе был счастлив. Его гений кто-то по достоинству оценил. За столько лет его жизни кто-то и вправду не расценил его за полудурка, который умеет лишь кичиться. Сердце бешено стучало и это на вряд ли можно было расценить за тахикардию. Хотелось еще остаться с банкиром и поговорить на пространственные темы, но… Академия. Это не то, что хотел обсуждать Дотторе… «Так как зовут этого банкира?»