Гость

— Бежим. Тихий шёпот Лиарсы взрезал тишину и затхлый сумрак древнего кургана, будто острый кинжал. Ясный-как-Ночь первым сорвался с места. Ра-Шин дёрнулся было за ним, но упрямство и внутренний протест — раскомандовались тут! — заставили притормозить и обернуться. Лиарса пихнул его в спину, но побежал Ра-Шин не поэтому. Он увидел, как шевельнулась огромная тень в конце коридора, как вспучилась глазами — сперва два больших, красных, без зрачков, потом вокруг россыпь поменьше, и как весь этот кошмар сдвинулся с места, легко и бесшумно. Драться совершенно не хотелось. Желающих закусить свежим мясом тут оказалось больше, чем можно было себе представить. Сперва кончились зелья восстанавливающие магию, потом магия. Правда, и курган должен был вот-вот кончиться. Если верить старой карте, до выхода оставалось три поворота направо. В спину впивались обрывочные эманации неотвратимого ужаса. Замыкающим был Лиарса, и тварь — если догонит — начнёт с него, но легче от этого не становилось. Ра-Шин считал повороты, представлял, как они вывалятся из опостылевших коридоров на свежий воздух и можно будет на пальцах объяснить в каком месте он видел эти курганы… За вторым поворотом коридор резко сузился до натуральной норы и закончился тупиком. Карта соврала? Проход завалило? Ра-Шин выругался сквозь зубы. На излюбленную ледяную комету магии не хватит, придётся довольствоваться чем-нибудь попроще. Он с трудом развернулся, чтобы вернуться назад, выбрать для боя место попросторнее — если уж драться, то хотя бы там, где заклинание не заденет его самого — но Лиарса налетел, пихнул в грудь, заталкивая в нору, и забрался следом. На троих места катастрофически не хватало. Ясный-как-Ночь вжался в камень. Молча обхватил Ра-Шина за пояс, вплотную притянул к себе, спиной к собственной груди. Спереди навалился Лиарса, махнул ладонью, накидывая на всех покров тени. Мир подёрнулся сизой дымкой. Тварь двигалась медленно и совершенно бесшумно, но Ра-Шин очень хорошо ощущал её ауру. Тяжёлая и холодная, она медленно наползала на их убежище, липла к коже, и он чувствовал, как волоски встают дыбом на руке, которую медленно накрывало стужей. Что будет, когда тварь поравняется с норой, в которую они забились? Он представил, как эта эфемерная мерзкая липкость накроет с головы до ног, осядет на коже невидимой плёнкой, и передёрнулся весь. Вымыться захотелось прямо сейчас. Лиарса беспокойно завозился и притёрся к нему ещё крепче, совсем уж беспардонным образом: впихнул колено между ног, навалился грудью, крепкая рука скользнула на поясницу, вжалась пальцами в спину. Ещё и голову наклонил, прижимаясь щекой к щеке. Ра-Шину резко перестало хватать воздуха, и он судорожно вздохнул. — Дыши потише, — едва слышный выдох в самое ухо. Тёплое дыхание Лиарсы оседало на коже Ра-Шина. Спиной он чувствовал, как сильно и размеренно бьётся сердце Ясного-как-Ночь. Холодная аура наползала, придавливала к земле и Ра-Шин цеплялся за чужое тепло, чужое дыхание и ощущение чужих рук на теле, цеплялся во всех смыслах, стискивая пальцы на плечах Лиарсы. Липкий тяжёлый холод пугал до судорог. Когда он накрыл половину тела Ра-Шин почти запаниковал, но его стиснули с двух сторон ещё крепче. Сердце толчком выбросило адреналин в кровь. По телу прошла короткая дрожь. Ясный-как-Ночь теперь держал его одной рукой за пояс, другой — за шею. Твёрдое колено между ног вжалось в яйца, горячая ладонь со спины спустилась чуть ниже. Второй рукой Лиарса невозмутимо накрыл его пах и о твари и какой-то там ауре Ра-Шин позабыл. Мягкие сухие губы прижались к скуле. Это было уже слишком. Ра-Шин с ужасом почувствовал, что возбуждается. А ведь Лиарса его даже не лапал. Не двигал рукой, не сжимал пальцы, вообще не шевелился, ладонь лежала на завязках штанов совершенно спокойно, расслабленно. Виноват был адреналин. Близость врага. Ясный-как-Ночь за спиной. Положение Масера и Секунды на небесах. Ра-Шин категорически снимал с себя ответственность за неотвратимо крепнущий стояк, который понемногу распирал штаны, — и самостоятельно вжимался Лиарсе в ладонь. Никакую тяжёлую холодную ауру он уже не ощущал — первая тёплая волна толкнулась в пах. Стало так жарко, что по виску щекотно скатилась капля пота, сладко поджались яйца и ощущения неподвижной ладони уже было мало. Хотелось чтобы Лиарса вжал руку в штаны сильнее, чтобы пальцы крепко сомкнулись вокруг ствола — ему бы уже хватило… Перед глазами внезапно прояснилось, будто холодный ветер на мгновение остудил горячую голову, и он увидел, что тварь остановилась напротив их убежища и медленно поворачивает башку. Сердце так тяжело ухало в груди, что Ра-Шину показалось, будто страж кургана найдёт их по звуку, с которым оно колотится о грудную клетку. В сумраке подземелья и сквозь сизую дымку плаща теней он даже не видел, что это за тварь. Ни одной детали. Просто сгусток черноты с пылающими глазами, но из глубин памяти поднимались давно похороненные воспоминания. Там он тоже чувствовал холодную давящую ауру, приближение смерти, ужас и боль. В ушах звенело, и в этом звоне он отчётливо слышал металлический лязг. С таким звуком тяжёлые цепи волоклись по чёрному камню. Ра-Шин подавился вдохом, и Ясный-как-Ночь предусмотрительно стиснул его шею, впился в живот когтистыми пальцами, отвлекая от кошмара наяву. Ра-Шин предпочитал лёгкие доспехи, не стесняющие движений, поэтому когти ощутимо вдавились в тело. Перед глазами всё поплыло, одной рукой он вцепился в широкое запястье Ясного-как-Ночь, второй продолжая сжимать плечо Лиарсы… И почувствовал, как горячие пальцы лёгким круговым движением погладили головку члена. Тварь развернулась и бесшумно поплыла назад. Пальцы погладили ещё раз, невесомо потёрлись о самое чувствительное место под уздечкой, едва-едва касаясь, он куда сильнее чувствовал ткань белья, в которую упиралась головка, чем само прикосновение, но хватило даже этого. Ра-Шин кончил, беззвучно хватая раскалённый воздух губами. На несколько блаженных секунд для него не существовало холодных теней и голодных глаз. Ясный-как-Ночь ослабил хватку, позволяя дышать, и Ра-Шин откинул на его широкое плечо гудящую голову. Губы Лиарсы скользнули через щёку к краю рта и совсем отодвинулись. Ладонь, впрочем, от медленно опадающего члена он не убрал, за что Ра-Шин был ему благодарен, хоть и не мог облечь эту смутную благодарность в слова. — Ты очень восприимчив к эманациям даэдра. — Отвали. Благодарность растаяла без следа. Сладостная посторгазменная нега быстро сменялась раздражением: мокрое бельё неприятно липло к коже, близость Лиарсы, так необходимая несколько минут назад, снова начала напрягать. — Оно ушло? — Ясный-как-Ночь вклинился в назревающую ругань. — Время на портал у нас есть. Лиарса отодвинулся, наконец-то отпустил Ра-Шина, но это почему-то разозлило ещё сильнее. Вслух, правда, возмущаться тем, что ему дали свободу, он не стал: Ясный-как-Ночь тоже разжал руки и пришлось заняться делом — порталом домой. Первым в светящийся круг шагнул Ясный-как-Ночь, Ра-Шин — за ним, чувствуя, как от желания коварно захлопнуть за собой тоннель покалывает кончики пальцев. Искушение было таким сильным, что он отвлёкся только после того, как Ясный-как-Ночь взял его за плечо и легонько встряхнул. — В следующий раз предупреди о таком, — спокойно попросил он. — Пожалуйста. — Обязательно, — легко пообещал Ра-Шин, будучи совершенно уверенным в том, что никому и никогда не расскажет про последствия своих приключений в Хладной Гавани. Ложь горчила на губах, но об этом можно было не беспокоиться. Он договорился с Князем Ужаса. С собой уж как-нибудь тоже договорится.