Одна ниточка.
В камине по-домашнему потрескивали дрова, сбоку мирно тикали часы — башня с темным циферблатом. Я, как заворожённый, смотрел в окно, развалившись в кресле-качалке.Мчатся тучи, вьются тучи;
Снежинки ударялись в стеклопакет, норовясь пробить защиту и пробраться в комнату. Они двигались только в известном им танце, а я пытался предугадать их движения, что, собственно, являлось бессмысленным занятием. Уже темнело, солнце собиралось скрыться за горизонт, но сегодня немного задерживалось на небосклоне, видимо, сжалившись над жителями планеты, чтобы те успели скрыться в своих домиках и избежать встречи с непогодой. Но все подготовились заблаговременно — на улице не было никого. Стекло, единственного в комнате окна, дребезжало под порывами ветра, изредка посвистывала откуда-то седая мышь. Какие-то смутные мысли кружились в моём сознании, но я не мог ухватиться ни за одну из них. Обрывки воспоминаний, незаконченных и планируемых дел вспыхивали перед моими глазами и сразу же проваливались в тёмную пучину - яму моего разума.Две ниточки.
Треск костра убаюкивал меня, кружка с кофе, мирно покоящаяся в руке, так и осталась недопитой. Я встряхнул остатки напитка так, что заставило кофейную гущу подняться со дна, отчего жидкость снова приобрела насыщенный коричневый оттенок. — Хмм, сейчас бы кофегадалку… Единственное, чего хочется в понедельник — это оказаться где-нибудь на островах в Тихом океане. И… Попивать Маргариту из бокала с широким горлышком, смакуя на вкус каждый грамм. И.. Безотказно лежать на шезлонге под палящими лучами экваториального солнца для получения равномерного загара, который сделает мое тело еще более желанным и сексуальным. И... Прислушиваться к шёпоту моря. Кстати, шум волн, пение птиц, журчание ручейка и шелест ветра в листве позитивно влияют на людей, успокаивая их и снимая стресс. Мне такая терапия жизненно необходимо. Приятным бонусом к ней послужила бы девчонка в соблазняющем бикини, открывающий вид почти на все участки тела…Три ниточки.
Мои размышления прервал стук в дверь. Закатив глаза до самого предела, я громко вздохнул и, оперевшись одной рукой о подлокотник кресла, а другой — заливная в себя остатки кофе, встал и подошел вплотную к окну, оказавшись спиной к двери. Ручка той издала протяжный скрип, послышалось цоканье сапожек. Стук. Стук. Стук.Ниточки спутались, образовав узелок.
Цепкий пальчик коснулся спины и пробежался вдоль позвоночника, царапая кожу острым коготком. Мое тело приятно отреагировало на такой дерзкий выпад девушки. Я почувствовал, как гибкое тело прильнуло ко мне сзади — мы были готовы прыгнуть в глубокую пропасть наслаждений. Ее рука легла на мою шею, очерчивая вздувшиеся от возбуждения голубые вены. Горячее дыхание обожгло ключицы и плавно переместилось в сторону ушка — по телу толпой пробежались мурашки. Девушка была так близко, что мое сердце готово было сплясать адскую кадриль. Ее шершавый язычок прошёлся по мочке, оставляя после себя мокрую дорожку. — В поместье никого нет, — промурчала уже возбуждённая девица. Она обошла меня и заглянула в глаза. Из-за полуопущенных ресниц летели искры, рука маняще накручивала светлый локон, не скрывая своего игривого настроя. Ее красный язык не спеша прошёлся по губам и нырнул внутрь. Она протянула руку ко мне и, начиная с кисти, начала продвигаться к предплечью неспешными движениями пальцев, чем-то напоминающие маленькие шажки. Девушка подошла еще ближе, руками заползла под водолазку, обхватила торс и, расположив свою ногу промеж моих, чуть-чуть надавила вверх. Лёгкий стон сорвался с моих губ. Пока одной рукой я зарывался в шелковые волосы и оттягивал их, чтобы открыть обзор на нежную шею, другой действовал — шершавым большим пальцем прошёлся по губам, приоткрыл их и вошел двумя фалангами в ее рот. Она начала искусно водить языком вокруг них, иногда посасывая, при этом сопровождая свои действия чавкающими звуками. Пахом она вжалась в мой, стояк сквозь узкие брюки прижимался к женскому бедру. Ее губы мокро жамкают вокруг фаланг — голодные, охуенные, вязкая слюна начинает стекать по моей руке, расползаясь по ней, как паутина. Я попал в рай. Оттягиваю ей ягодицу и делаю увесистый шлепок. Короткая юбка задралась, неприлично обнажая бёдра. Я нащупал край трусиков и сорвал их. Послышался треск ткани. — Ах, — от неожиданности вскрикнула Анхея. На полу валялось довольно красивое ажурное черное белье. Жаль, что порванное. Но…Терапия сама пришла ко мне…
Девушка отодвинулась от моих пальцев, так активно трахающий ее рот, и потянулась за поцелуем. Я положил обе руки на ее плечи, не давая сокращать дистанцию между нашими лицами. — На колени, сучка, — строгим, с хрипотцой голосом произнёс я. Не возражая мне, она опустилась на колени.Невидимкою луна
Освещает снег летучий;
Мои глаза снова упёрлись в окно: дома отбрасывали длинную тень, на небе уже виднелись самые яркие звезды, и жирная луна возвышалась над городом. Красный закат обрамлял горизонт, такой багровый, кровавый, а ветер также продолжал безжалостно долбить в окна. Одна секунда. Две секунды. Три секунды. Солнце село. Дома никого нет.За концы узелка дёрнули — он разорвался.
Перевел взгляд вниз — девица тоненькими, ловкими пальчиками уже принялась за пряжку ремня. Схватив ангелочка под мышки и поставив на ноги, я заглянул ей в глаза. В них читалось полное непонимание происходящего, а на губах застыл немой вопрос, требующий немедленного объяснения моим неожиданным действиям. — Как никого в доме? — торопливо произнёс я. От возбуждения не осталось и следа, а игривый настрой сошел на нет. — Ну почти никого, точнее на нашем этаже, — неуверенно произнесла она, — Анна с Лэйн еще не вернулись, а генерал будто сквозь землю провалился, видела его только утром, за завтраком. Грег с Ником в холле, а остальные сидят в своих комнатах. — Пошли искать их, — настойчиво произнес я. Открыл тумбочку и взял оттуда два ручных фонарика. Проверив их на исправность, один вложил в карман, а другой отдал Анхеи. Настежь распахнул окно, ветер ломанул внутрь комнаты. Я развернулся вполоборота: девушка, с растрёпанными волосами и полуспущенной юбкой, глядела на меня раздосадованно, с нотками возмущения. Ее губы искривились, высказывая свое разочарование. — Ты осмотри западную часть города, а я — восточную, — кинул напоследок. Сощурив глаза и полоснув взглядом открывающийся вид, я выпрыгнул в окно. Полетел за солнцем, будто утопающий, старающийся изо всех сил выбраться на поверхность, лишь бы увидеть последние лучи. На меня волной накатывала тревога, которая потихоньку обвивала шею плетями, стягивала все туже и туже, затрудняя дыхание, перекрывая доступ к кислороду. Она заползала под кожу и наполняла все внутренности чернотой. Видимо, во мне еще осталось что-то светлое, то, что служит источником терзаний в моей душе. Если случится что-нибудь неладное с людьми, то этот грех я буду носить всю свою бессмертную жизнь. Вечность. Не могу такого допустить…Мои маски лопались.
Лица, которые я надевал перед бессмертными, людьми, расходились по швам, трескались под напором настоящих чувств, давая выйти наружу истинным ощущениям. Весь спектр эмоций отразился у меня на лице, воображение подкидывало возможные картинки последствий моей непредусмотрительности. Одна была хуже другой.Мутно небо, ночь мутна.
Облетев западную часть города, я никого не встретил. На улицах был пусто. Взмахнув пару раз крыльями и поднявшись ввысь, устремился дальше, за город, в сторону кладбища…От лица Анны.
Секунда до смерти. Кажется, что все вокруг замерло в тревожном ожидании, природа утихла, а время остановилось, потеряв свой счет. Неожиданно раздался вопль заражённого. Мерзкие звуки, вырывающиеся из кровавого рта, разбавляли шум ветра. Тело зачумлённого непроизвольно выгнулось, его рука потянулась за спину, в надежде оказать сопротивление нападавшему. Каин, находившийся сзади заражённого, слегка толкнул того в бочину, и он, безжизненным грузом, упал на землю. Ангел, со взглядом сумасшедшего, рассматривал черное, бьющееся сердце, лежащее у него в руке. Венозная кровь, выплескиваемая еще функционирующим органом, изначально шла фонтаном, но вскоре утихла, потекла тонкой струйкой по пальцам Каина, плавно огибая каждый со всех сторон. Когда ручейки доходили до крайней точки, то падали крупными каплями на снег, очерняя его. Рука ангела сжалась в кулак, и с хлюпающим звуком сердце разорвалось, оставляя после себя кашицу с блевотным зловонием. — Ты в порядке? — Спросил ангел и подошел к бездыханному телу заражённого, даже не взглянув на меня. Я не стала отвечать — этот вопрос, скорее всего, был задан больше для приличия: мое состояния его мало волновало, как и судьба. Каин нагнулся к заражённому и начал рассматривать тело. Я последовала его примеру. Глаза того до сих пор двигались, бегали из стороны в сторону, смотрели на крылатого, изучали его. Сложилось такое ощущение, что будто теперь душа зачумлённого взяла вверх над странной заразой. Были случаи, когда люди с болезнью Альцгеймера в последние минуты своей жизни все вспоминали, их былая речь возвращалась - Бог давал им возможность простить врагов и попрощаться как с друзьями, родными, так и с этим миром. — Somnum bene, — прошептал на ухо Каин «получеловеку», но я все равно его расслышала слова. Глаза заражённого закрылись, расставаясь с жизнью и отдавая свою душу в руки смерти. Каин перешагнул мертвое тело и начал вытирать кровь с руки, запачканной по локоть в вязкой жидкости. Кровавые пятна не были видны на черной, как ночь водолазке, но, я уверена, что она полностью пропитась этой пахучей субстанцией. — Черт, — прошипел Каин, оправдав мою догадку. Ангел развернулся ко мне: в его глазах плясали черти, не предвещая ничего хорошего, а на лице появилась многозначительная улыбка. — Ты снова мне должна, Анна. — Протянул он мое имя и сложил руки на своей груди в победном жесте. — К сожалению, ты не успел заключить со мной сделку, — я встала с земли и начала отряхивать свою одежду от снега. Подняла глаза на Каина, и сложив губы трубочкой, провела рукой по щеке, имитируя слезу, стараясь как можно лучше сыграть роль расстроенной девочки. Его глаза яростно сверкнули, переливаясь всеми оттенками красного, он сделал шаг навстречу ко мне и навис грозной тучей. — Не шути так со мной, — выплюнул он мне эти слова в лицо. А потом зло добавил, срываясь на крик: — Почему вы торчите на улице в такое время да еще в таком месте! Он напомнил мне в данный момент чайник, а нет..., уже больше смахивал на паровоз: его глаза были похожи на котел, в который безостановочно подкидывают раскалённые угли. Но было одно важное отличие между этими механизмами: из ушей не шел пар. Наверное, это бракованный транспорт, так как у него отсутствует система охлаждения. — Каин, я тебе постираю водолазку, и она будет как новенькая, — я постаралась произнести слова, как можно мягче, чтоб успокоить разбушевавшегося ангела. И это подействовало — его черты лица смягчились, а огонь в глазах потух. Передо мной больше не было крышесносной машины. — Спасибо за помощь, если бы не ты, то… — Не стоит об этом, — прервал меня он, — я видел, как Лэйн побежала в лес. Ты не замёрзла? Если да, то я отведу тебя обратно, а потом продолжу искать твою соседку. Я дрожала, как осиновый лист: зубы стучали друг о друга, выбивая нестройную трель, коленки тряслись, а озноб бил по спине. По — хорошему бы пойти в поместье и отогреться у костра, но… Здесь большое НО. От моего решения сейчас может зависеть чья-то судьба, хотя я и недолюбливаю Лэйн, НО все же она человек, член нашей команды, а своих не бросаем. Я переживу. —Нет, мне нормально. Пошли за ней, мало ли что может случиться, — скороговоркой озвучила я свои мысли, будто читая мантру. Посильнее натянула на себя капюшон и шарф — уверена, что со стороны я выглядела как нахохлившаяся птица, изо всех сил старающаяся сохранить тепло — и поравнялась с ангелом. Ночь поглотила землю. Своими темными щупальцами, она захватила и плотно покрыла своей непроглядной тревожной пеленой Сибирь. Пурга с новой силой обрушилась на наши головы, неистово подхватывая снег и закидывая его за шиворот. Достав поисковой фонарик и нажав на кнопку включения, Каин прижал меня ближе к себе и огородил крылом, защищая от бокового ветра. Под свет фонаря мы двинулись к лесу.Еду, еду в чистом поле;
Колокольчик дин-дин-дин…
От лица Лэйн.
Дмитрий смотрел на меня озлобленным взглядом. В его руке все еще находился пистолет, а на спусковом крючке лежал указательный палец, который в любой момент мог опуститься и лишить меня жизни. — Бам, — неожиданно резко произнёс Дмитрий, и опустил пистолет. — А ты не из пугливых. Спустя пару секунд он продолжил. —Надо двигаться обратно, стемнело совсем уже, — сказал брюнет и подошёл вплотную ко мне, начал прощупывать одежду и обшаривать карманы. Он вопросительно изогнул бровь, переводя взгляд с двух вытащенных буханок хлеба и на меня. — Вечером у нас будут замечательные мясные бутерброды. - Сглотнув, заключил Дмитрий. Я еле сдержалась, чтобы не цокнуть, а также подарить самый лучший взгляд из моего арсенала. Главнокомандующий будто ощутив мой настрой, бросил на меня гневный взор — его лицо искривилось в неприязни, а в глазах читалось еще больше недоверия, чем в первый раз нашей встречи. Записную книжку забирать он у меня не стал, даже не проверив содержимое листов. Пронесло. — Пойдем обратно, беглянка, — строгим тоном произнёс Дмитрий. Наручники клацнули на моих руках.Хорошо. Тогда я буду играть по вашим правилам.
Страшно, страшно поневоле
Средь неведомых равнин!
Можно подумать, что я буду убегать, когда его пистолет всегда наготове, чтобы в случае чего вонзить мне пулю в затылок. Перечить в таком случае — самое нелепое, что возможно предпринять в такой ситуации. Дмитрий завернул за ствол дерева и достал оттуда широкие санки. Связав оленю ноги, он взвалил животное на возки. Протянув веревки для закрепа туши вдоль и поперёк, он убрал оставшееся снаряжение в боковые карманы на штанах, отряхнул руки и взял в одну руку верёвку от санок, в другую — дальнобойный фонарь. Пройдя вместе пару шагов, мы заметили свечение на небольшом расстоянии от нас и пошли навстречу. Это были Каин и Анна. Девушка вся озябла и устало перебирала ножками, изредка проваливаясь в снег. А Каин закрывал ту от ветра. Попёрлась за мной, только не понять зачем. — Как удачно все встретились, даже каждого по отдельности не пришлось искать, — саркастически изложил ангел, прожигая меня ненавистным взглядом. — Вас ждет серьёзный разговор, — подытожил командир, тыкнув в каждого пальцем. Все молча двинулись к поместью по дороге, освещаемой двумя фонарями. Разумная жизнь подобна человеку, несущему далеко перед собой фонарь, освещающий его путь. Такой человек никогда не доходит до конца освещённого места, — освещённое место всегда идет впереди его. Такова разумная жизнь, и только при такой жизни нет смерти, потому что фонарь не переставая освещает до последней минуты, и уходишь за ним так же спокойно, как и во всё продолжение жизни.@ Л. Н Толстой
***
Обстучав ноги об порог, мы толпой ввалились в поместье. Грек и Ник, все время сидевшие на диванах, подорвались и вместе с Дмитрием потащили тушу оленя на кухню, а после начали суетиться вокруг меня и Анны - принесли нам чистую одежду на выбор, чтобы быстрее согреться, и проводили до гардеробной. Дмитрий, справившийся с одной запланированной и другой внезапной мессией, ушел наверх, наверное, к себе в кабинет, предварительно сняв с меня наручники. Я с Анной вернулись из уборной и расположились на диванчике, что находился ближе всего к огню. — Я сейчас всем заварю отменный травяной чай, — выкрикнул Грег, убегая в кухню. — А я принесу вам пледы, — добавил Ник.Наконец- то тишина.
Всепоглощающие языки пламени переплелись между собой в яростном танце. Они вырвались из камина, освобождаемые сквозняком, бродящим по полу, сметали все на своем пути. Я почувствовала, как рядом со мной промялся диван, развернулась всем корпусом и заметила рядом сидящего Каина. Он сонно потирал глаза и, глубоко зевнув, прикрыл веки — даже ангела брала усталость. Он внезапно подорвался с дивана и начал через горловину снимать водолазку. Свет, исходящий от огня, подчеркивал рельефную фигуру ангела, я невольно начала отмечать про себя каждую тонкость этой скульптуры, проходясь глазами по выпуклым мышцам. Почувствовала на себя взгляд. Белобрысый смотрел на меня, надменно подняв подбородок, в очередной раз доказывая, что он здесь самый главный засранец. Его глаза сощурились в тонкую линию, придавая лицу лисий взгляд, а на лице появилась усмешка. Расположив руки на груди, он слегка склонил голову в сторону и подмигнул мне. Я на такой жест широко распахнула глаза. Да распахнула, открыла форточки, чтобы рассмотреть сквозь запотевшие окна картину происходящего. В данном случае на холсте главной фигурой был ангел. Я проморгалась, в надежде смыть наваждение, — мало ли что может подкинуть воображение под вечер — но оно никуда не ушло: Каин также пристально смотрел на меня. Он, в свою очередь, расплылся в улыбке, как Чеширский кот, довольный своей шалостью. Да кому ты нужен. Я развернулась к костру, потирая еще холодные руки. Красивое тело. — Анна, — уже уставшим голосом позвал ее Каин, протягивая вперед снятую одежду. — Ты обещала. Та кивнула, сказав пока кинуть вещь в прачечную, и снова уставилась на костер. Острые, длинные тени, плясали в комнате, вырываясь на мгновенье, добегали до самых краев помещения. Иногда пламя горело слабее и кружок света суживался: мрак боролся со светом. По винтовой лестнице спускался Дмитрий с Анхеей, попутно о чем-то беседуя, тем самым привлекая на себя внимание. По лицу девушки можно было понять, что это не самый славный разговор. Когда они полностью спустились на наш этаж, то замолкли. Дмитрий уселся на кресло, положил на колени блокнот, который принес с собой, и начал рассматривать наручные часы. Нахмурившись, он стукнул пару раз по ним пальцем. Недовольный результатом, отчего его морщина, пролегающая меж бровей, стала еще глубже, он наклонился к прилегающей к креслу табуретке и начал выдвигать все ящики, проходясь глазами по содержимому каждого. Достав батарейку - таблетку, он принялся расстегивать застежку на аксессуаре: нажал на две боковые кнопки одновременно, не совершая никаких физических усилий. Дмитрий вставил элемент питания в нужный разъём, а затем начал настраивать время, сверяясь с настенными часами. Анхея, которая все время стояла и смотрела в одну точку на стене, оторвалась от разглядывания, и, качнув бедрами, уселась на тот же диван, что и Анна. Воцарила гробовая тишина. Каин, только что вышедший из прачки, был одет в точно такой же бадлон, только на нем не было бордовых пятен. Консерватор. Он подошёл к предмету мебели, на котором восседал Дмитрий и, оперевшись пятой точкой о край, начал рассматривать записи, намеченные командиром. Тот не возражал. Мертвую атмосферу нарушил громко топающий Грег. В руках он держал поднос с заварником и семью фарфоровыми кружками. — Почему сидим все такие грустные? — На лице у парня заиграла улыбка, его хорошее настроение было заразительным. Я сдержалась, чтобы не улыбнуться ему в ответ. Поставив с грохотом чайный набор на стол, он ускакал на кухню. Послышался шум воды. Тик-так, тик-так. Я досчитала до 30. И вот с самоваром в руках возвращается чаевар, теперь предмет уже с треском обрушивается на деревянный стол. Где он собрался топить его? Достав прикрепленный сбоку электрический шнур, он воткнул его в ближайшую розетку. — Друзья, вы сегодня какие-то унылые, — озабоченным взглядом Грег оглядел всех присутствующих. По лестнице спустился Ник, он шел очень медленно, наверное, из-за отсутствия видимости — стопка из пледов загораживала ему путь. Раздав каждому по одеялу, он встал рядом с со своим напарником по обслуживанию. — У наших товарищей сегодня совсем плохой день, как думаешь, что сможет их приободрить? — обратился Грек к Нику. — Ну, не знаю, может прочитать им стихи, — замялся Ник, возможно, сомневаясь в своем решении. — А давай, — задорно подхватил Грег, звонко шлёпнувшись на диван рядом со мной. Ник стоял пару секунд, скорее всего, вспоминая слова, чтобы без ошибок прочитать намеченное им стихотворение.Мчатся тучи, вьются тучи;
Невидимкою луна
Освещает снег летучий;
Мутно небо, ночь мутна.
Еду, еду в чистом поле;
Колокольчик дин-дин-дин…
Страшно, страшно поневоле
Средь неведомых равнин!
«Эй, пошел, ямщик!..» — «Нет мочи:
Коням, барин, тяжело;
Вьюга мне слипает очи;
Все дороги занесло;
Хоть убей, следа не видно;
Сбились мы. Что делать нам!
В поле бес нас водит, видно,
Да кружит по сторонам.
Посмотри: вон, вон играет,
Дует, плюет на меня;
Вон — теперь в овраг толкает
Одичалого коня;
Там верстою небывалой
Он торчал передо мной;
Там сверкнул он искрой малой
И пропал во тьме пустой».
Мчатся тучи, вьются тучи;
Невидимкою луна
Освещает снег летучий;
Мутно небо, ночь мутна.
Сил нам нет кружиться доле;
Колокольчик вдруг умолк;
Кони стали… «Что там в поле?» —
«Кто их знает? пень иль волк?»
Вьюга злится, вьюга плачет;
Кони чуткие храпят;
Вот уж он далече скачет;
Лишь глаза во мгле горят;
Кони снова понеслися;
Колокольчик дин-дин-дин…
Вижу: духи собралися
Средь белеющих равнин.
Бесконечны, безобразны,
В мутной месяца игре
Закружились бесы разны,
Будто листья в ноябре…
Сколько их! куда их гонят?
Что так жалобно поют?
Домового ли хоронят,
Ведьму ль замуж выдают?
Мчатся тучи, вьются тучи;
Невидимкою луна
Освещает снег летучий;
Мутно небо, ночь мутна.
Мчатся бесы рой за роем
В беспредельной вышине,
Визгом жалобным и воем
Надрывая сердце мне…
@ А. С. Пушкин ( Бесы)
Ник закончил.
Вновь скрип… Снова тиканье… То, что должно разбивать гнетущую атмосферу, лишь усиливало её неотвратимой монотонностью. Нейтральная обстановка сменилась осязаемым напряжением, заставив кровь в жилах мгновенно замёрзнуть, а кожу покрыться миллионами мурашек. Это стихотворение было отражением всего происходящего: вокруг бродит нечистая сила, люди отказываются верить в паранормальное, но паника, царящая во всем мире, заставляет всех убедиться в обратном. Жители называют эту мрачную атмосферу безысходности стабильностью, я же всегда воспринимала её как клетку, прутья которой пропитаны отчаянием. Я чувствую страх присутствующих, их изменившееся дыхание, и в этом напряжённом безмолвии ожидания не наблюдается проблеска поляны, не возникает ощущение толчка. — Бесы, бесы, — нарушил всеобщее молчании Дмитрий, — кругом нечисть, стремящаяся сбить человека с дороги и привести его к гибели. Всем нам надо быть настороже. Даже в стихотворениях они нас преследуют, - горько усмехнувшись, добавил командир. Ник потер виски, явно не ожидав такого эффекта. Резко осмотрев всех сидящих, он возвёл указательный палец вверх. Видимо у него появилась какая-то гениальная,***