Осколок судьбы

«Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети…» Биение уставшего сердца отдаётся гудками в телефоне, до боли прикушена губа. Вновь и вновь набирая знакомые цифры, девушка с тоской глядит в окно. Огни ночного города за стеклом, в отражении капли дождя или слёзы из глаз? — Дохён-а, где же ты? Возьми трубку. — ещё одна провальная попытка дозваться острыми иглами вонзается в сердце. На душе неспокойно, холодком на кожу оседает липкой паутиной страх. Потухший экран вновь загорается, доктора срочно просят пройти в отделение. Привезли очередного душевнобольного пациента. Бросив последний взгляд на своё отражение, Риджин горько улыбнулась и поспешила на помощь. А чуть позже к больнице, сверкая яркими огоньками на крыше, подъехало авто скорой помощи. Срочный вызов. По дороге из аэропорта в центр города произошла авария. Водитель легкового автомобиля, потеряв управление, врезался в автобус. В тяжелом состоянии доставлен в больницу. Яркий свет ламп ослепляет, в операционной снуют взволнованные медсестры, готовятся к операции хирурги. С трудом вдыхая через маску кислород, парень борется со слабостью и болью. Взывает ко тьме, слыша в ответ лишь смех. — Сэги, прошу тебя, помоги. — Глупый малыш Джунён, — усмешка на губах демона и чёрный как бездна взгляд напротив, — Зря ты меня не послушал тогда. Старикашка Ёнпе таки добьётся своего. — Ты. Ты должен помешать ему, — гримаса боли исказила идеальные черты лица, беззвучным криком сорвавшись с губ. — Я? А ты? Неужели умирать собрался? Рановато, друг, — фыркнул Син и махнул рукой, — Я не позволю тебе уйти, не увидевшись с Риджин. Сэги растворился во тьме, холодной и безликой, оставив после себя лишь пустоту в душе умирающего Донхёна. Опьянённый наркозом, Ча погрузился в глубокий сон без сновидений. Боль и страх ненадолго исчезли, уступая место опьяняющей безмятежности. Врачи несколько часов боролись за жизнь пациента, дважды реанимируя сердце. Множественные повреждения внутренних органов, травмы головы и перелом левой руки. Подушки безопасности не сработали. И оставался загадкой тот факт, что Дохён выжил и был в сознании, когда его истекающего кровью вытаскивали из покороженого автомобиля. И сейчас, лёжа в одиночной палате, опутанный трубками и с кислородной маской на лице, парень блуждает где-то в переулках собственного разума. Желая лишь одного — спокойно умереть. *** Утомлённая работой, Риджин мирно спит на диванчике в ординаторской. Осторожно, стараясь не потревожить сон любимой, в комнату вошёл Дохён. Заботливо укрыв девушку пледом, он садится рядом, с нежной грустью любуясь и оберегая её сон. Аккуратно убрав прядь волос, упавшую на лицо, улыбается. Девушка заворочалась и медленно открыла глаза, прогоняя сладкую полудрёму с души, чувствуя биение родного сердца рядом. — Дохён-а? — Да. Это я, — умилялся парень, стараясь наглядеться на милый сонный облик возлюбленной, — Прости, что так поздно. Мой рейс задержали. Пришлось ловить такси, — врёт на ходу брюнет, желая скрыть правду, хотя бы на время забыться. Риджин поднялась и прижалась к парню, ощущая его нежные и тёплые объятья, лёгкий аромат парфюма. Он здесь, он рядом. И ничего больше не нужно. В этот чудесный момент весь мир будто застывает, замирая на секундной стрелке. — Ты вернулся! Я боялась, что больше не увижу тебя, — пробормотала девушка и подняла глаза на любимого, — У меня на душе неспокойно весь день. — Прости. — Ча прижимает Риджин к груди, успокаивающе поглаживая по волосам, — Я так благодарен тебе за всё. — произнёс уже шёпотом, и, отстранившись, нежно целует любимую в губы. — Дохён-а, я должна тебе кое о чём рассказать. Правда, я не знаю с чего начать, — смущённо улыбаясь, брюнетка прячет взгляд. — О чём же? — Ну. вообщем. У меня задержка две недели. Я сходила ко врачу и. — И? — с удивлением отозвался Дохён, пытаясь поймать взгляд Риджин. — Я беременна! — почти пропищала девушка и вновь оказалась в объятьях парня. — Ты будешь хорошей матерью, Риджин. *** Вибрация телефона где-то рядом вырывает девушку из сладкого сна, заставляя вернуться к суровой реальности. В воздухе ещё витает до боли родной аромат парфюма, самого Ча в комнате не видно. Телефон продолжает вибрировать, медленно сползая по обивке дивана, девушка еле успевает его поймать. — Риджин, прости, если разбудил, — в голосе профессора Сока не было привычной для него радости, будто она вся утекла с приходом рассвета. — Всё хорошо, профессор, — как можно бодрее ответила О, с трудом подавив зевок, и поднялась с дивана, — Что-то случилось? Хо Сукхи опять сбежала? — Нет. Ча Дохён. Он. — замялся мужчина, не зная как преподнести печальную новость любимому интерну. — Ааа, Дохён. Он приходил ко мне ночью, — улыбнулась Риджин и окинула взглядом ординаторскую. Никакого пледа и в помине не было. «Странно. Мне это приснилось что ли?» — Риджин. Ча Дохёна привезли ночью на скорой, сейчас он находится в реанимации, в критическом состоянии. — Что? — телефон выпал из ослабшей руки девушки, — Как на скорой? — громко хлопнув дверью, Риджин выбежала из комнаты и помчалась к лифту, — Да это быть не может! Я же видела его собственными глазами. Нервно переступая с ноги на ногу, брюнетка ждала, когда лифт приедет на нужный этаж, и после побежала в отделение. В столь ранний час коридоры пустовали, старшая медсестра дремала за стойкой. Риджин сбавила шаг и осторожно прошла мимо неё к ближайшей палате. У окна стоял профессор, о чём-то тихо переговариваясь с медсестрой. Заметив Риджин, безмолвно кивнул и вместе с медсестрой покинул помещение. На белых простынях и сам белее снега лежит Дохён, его грудная клетка еле приподнимается при вдохе. Нем, беспомощен и одинок. Потерян где-то там, в своей беззвездной ночи. И сил нет проснуться, обнять любимую, скинуть цепи с измученной души. — Дохён-а, — тихо всхлипнув, Риджин присела на краешек кровати, робко касаясь руки любимого, — Как же так? Это неправда. — по щекам её катились слёзы, — Не оставляй нас, Дохён-а. У нас будет мальчик, слышишь? — но парень оставался глухим к просьбам девушки, ведя внутренний диалог с Сэги.