***
Четыре дня
Самые плохие догадки сбылись. Статья была опубликована ровно в полдень, когда девушки были на занятиях. Мина отмалчивается: пытается принять их решение, но не может. Она не хочет подвергать такому риску всех девушек, согласившихся на авантюру Чонён и Момо. — Скажи мне одно, как ты собираешься это сделать? — Мёи отводит Хираи подальше от других, придерживая за локоть, — скажи, что это был всплеск эмоций, что у тебя есть надёжный, как швейцарские часы, план, — опечалено молит она, а старшая криво улыбается и почесывает затылок. — Мина, дорогая, все пройдет, как раскаленный нож по маслу. — Мы расплавимся, как этот несчастный кусок, подвергшийся натиску нагретого острия? — Гладко, все пройдет гладко. — обнимает младшую за плечи и прижимает к себе. — Нам всего лишь нужно уделить внимание внешнему виду, — она оборачивается, — и заставить Дахён сходить в салон, её светлый волос никуда не годится. — Ты же понимаешь, что это огромная опасность. Нужна бдительность, сосредоточенность, внимательность и слаженность. Хираи прикладывает ладонь к губам Мины, подмигивает ей, чуть наклоняется и шепчет на ухо о том, что все пройдет идеально. Минари всякий раз забивала себе голову, переживала и нервничала больше всех. Её можно понять. Они возвращаются к остальным, встречая вопросительные взгляды. — Попросите родителей купить пару метров бордовой бархатной ткани.Три дня
Девушки обращаются к матерям за помощью: сами они не рукодельницы, не смогут сшить костюм для предстоящего выступления, проходящего в другой провинции. Директор поставил перед ними задачу: выглядить красиво и элегантно. Они, все как одна, недовольно бубнили о несоответствии материала. Это же танец, почему нельзя взять другой? Вам же нужно будет бегать, прыгать, разве нельзя пошить форму по-другому? Будет ли вам удобно выступать в костюме? Словами противились, но руками делали.Два дня
Дахён, понимая, что сейчас её уже природнившийся цвет, сменится вновь на темный, идет в салон. Так было решено на вчерашней встрече. Проще ей одной сменить имидж, чем еще шести девушкам перекрашивать свои, итак не в хорошем состоянии, волосы. Не только Дахен настигла эта участь, но и Момо попала под раздачу. Осветленные пряди на ее затылке, могли бы стать крахом их гениального плана. Длина волос у всех разная — было решено собрать их в пучок, зафиксировав лаком. Ни одна зацепка не должна остаться в тот вечер на улице либо в клубе, даже такая крохотная, как волос. Любая даже малейшая оплошность может привести к необратимым последствиям.Один день.
Наряды готовы. Счастью нет предела. Заботливые родители постарались для того, чтобы они были пошиты к срокам. Они любили своих дочерей: сидели ночами за швейными машинками, в то время, как их чадо бегало вокруг, прося отдохнуть, поспать и продолжить заниматься этим на следующий день, но сами мысленно молились — нужно успеть к концу недели. Они собрались в доме Чеён. Сразу после того, как мать отдала готовый костюм дочери, родители уехали навестить бабушку, заскучавшую за ними. Сон предупредила, что не сможет поехать с ними, ибо на носу генеральная репетиция. Примерка оказалась куда тяжелее, чем им могло показаться. Девять девушек собрались в гостиной, вытащив из спальной комнаты Чеён зеркало: не хотелось бегать каждый раз туда для того, чтобы поправить юбку или ворот рубашки. Сон и Ю сидели на диване, попивая горячий чай и смеясь с копошащихся подруг. — Это так красиво — завопила Сана, наконец надев полный комплект. Девушка кружила перед зеркалом и широко улыбалась, оглядывая себя с ног до головы, — такой восхитительный цвет и приятный материал, Моморин, ты хорошо позаботилась о выборе, — она виснет на шее подруги. Сане всегда нравилась вкус Момо. А старшей до жути не нравилось торчать в бутиках вместе с Минатозаки: для этого нужно выделить целый день, а после пластом валяться в кровати, держа телефон в обессиленной руке, пока Сана рассказывает о том, как Хираи идеально подобрала ей кофточку и брюки. Клуб компьютерных хакеров сидел на диване с широко открытым ртом: больно уж девушки перед ними ослепительны. — Вы просто неотразимы. — выпалила Ченг, подскакивая с места. — Наконец-то, а то я уж думала, что не увижу вас в нормальном человеческом одеянии за пределами школы, — Чонён завуалированно хвалит девушек, но успевает получить от троих подушкой по лицу. Цзыюй отходит от зеркала последней, замечая стоявшую поодаль Наён. Девушка мнется, обняв себя за талию. Ей что-то не нравится? Или она просто замерзла? — Все хорошо? — младшая решает тихо поинтересоваться у старшей о том, что ее тревожит. Им то ли не желает говорить, то ли просто не знает с чего начать. — Да. Нет поводов беспокоиться. — все, что может выдать она в этой ситуации. Чжоу сканирует глазами ее выражение лица, быстро считывая то напряжение и дискомфорт, что сковывали старшую. Ей приходится наклониться, чтобы заключить ту в свои объятия: — Мне нравится, как эта форма смотрится на тебе. Выглядишь просто восхитительно. Она подчеркивает твою неотразимую фигуру. — только младшая знала, что Им часто расстраивалась из-за своего телосложения, пока другие не могли налюбоваться, постоянно отвешивая тонны комплиментов. Наён обмякает в объятиях малышки Цзы, поглаживает ту по спине и благодарит. — Что мы будем делать с лицом? — натягивая перчатки, интересуется Мина. Близнецами они не были, поэтому разглядеть в темноте явные черты, отличающие их друг от друга, было легко. Хираи выходит из гостиной и возвращается со своим рюкзаком. Достает из него небольшой пакет и обнародывает содержимое. — Воспользуемся полумасками. Какое ему дело до того, что мы в них? У нас праздник, мы решили устроить тематическую вечеринку. — искореняет все вопросы, которыми Минари хотела ее завалить. Что-то объяснить Мине, кропотливо готовящейся к новому незаконному акту — значит пройти устный опрос у самого придирчивого и дотошного преподавателя, но Моморин понимала, что младшая просто переживала за них, поэтому навещала ту вечерами и отвлекала от предстоящей авантюры. — Нам положен еще один бонус, — Хираи подходит к Пак, роясь в открытом рюкзаке, — вот, сама понимаешь зачем и для чего, — протягивает утягивающий корсет, Хё кивает, принимая реквизит.Ночь на кануне.
Рука приподнимается и три раза звучно соприкасается с дверью. Она знает, что время близится к полуночи, но эта встреча сейчас необходима. Дверца отворяется и перед ней предстает мать Саны. Хираи кланяется и напоминает, что звонила некоторое время назад и предупреждала о их ночной прогулке. В такое поздний час Минатозаки выпускали за пределы дома лишь с Моморин. Старшая улыбается, видя за спиной женщины силуэт Саны, бегущей вприпрыжку. Девушка целует мать в щеку и выскакивает на улицу, падая в объятия подруги. — Как чувствуешь себя? — украдкой спросила Момо, пока Сана пила воду, увлажняя голосовые связки после долгого рассказа о не полюбившемся ей новопришедшем тренере. — Если ты про завтрашний день, то готова выложиться лишь наполовину. — Тебя что-то тревожит? — Так как я самая первая: на мне лежит не меньшая ответственность, чем на вас с Джихё, — прикасается пальцем к дружескому плечу, — что, если у меня не получится завлечь его и все пойдёт наперекосяк, возникнут проблемы, приедет полиция, — она хватается за голову, сжимая волнистые волосы меж пальцев, — я даже и представить не могу, какой масштаб все это обретет, сделай я хоть одно неверное движение, — Моморин подходит, обнимает за плечи и укладывает голову Саны на свое плечо, нежно поглаживая локоны. — Действуй так, как считаешь нужным. Один твой взгляд заставляет все внутри перевернуться. — решает переключиться на серьёзный лад, думая, что Минатозаки нуждается в таком разговоре. — Я всегда знала, что ты тайно влюблена в меня. — Сана смеётся, глядя на невозмутимое лицо Момо. — Конечно, дорогая. Ты права, — она взъерошивает шевелюру младшей и начинает щекотать ту, поняв, что Минатозаки настроена на завтрашние приключения. — Скажу по секрету, в тебя много кто тайно влюблен.***
Несколько часов
Чонён спокойно разъезжает по тротуарам вдоль закатных дорог. Она давно не каталась на скейтборде. Решила выгулять запылившуюся доску на колесиках. Девушка смотрит на часы и рассчитывает время, к которому ей следует прийти домой. Последний общий сбор всегда проходит у нее. Она слушает музыку — наслаждается временем в одиночестве. Проезжает несколько кварталов в спокойствие и тишине, пока телефон, лежавший в кармане, не начинает вибрировать, заставляя девушку негодующе цокнуть и остановиться. Мобильник перестает трезвонить, когда оказывается в ладони. Ю закидывает его в карман и вновь встает на доску. — Все переживают. Нам собираться пора, а ты шляешься непонятно где. — на пороге дома встречает не родная мать, а злые Джихё и Наён. Чонён броско смотрит на часы у входа, снимает обувь, подбирает скейтборд и молча проходит мимо, задевая обеих плечами. — В своём репертуаре — заключает Хё и кивает в сторону подвальной двери. Все в сборе. Чеён сидит на компьютерном кресле и смотрит какой-то сериал, Сана доедает снеки, младшие помогают друг другу сделать причёски, а Мина нервно расхаживает по помещению, пока Момо, активно жестикулируя, что-то объясняет ей. Чонён усмехается. Переживают так, что лица на них нет. Хираи просит недавно пришедшую Ю подключиться к камерам, дабы наглядно показать то, о чем она так распинается перед Минари. Чонён прогоняет Ченг и усаживается за свое рабочее место. Три минуты, как мгновение. Она отодвигается от мониторов, предоставляя японкам полный доступ. — Сана заходит и останавливается в тени на лестнице, ведущей вниз. Здесь хорошо видно бар, за котором и обычно и располагается Ли. Корпус его всегда повернут к выходу. Невозможно не заметить Сану даже боковым зрением. Стоит ей пальцем повести, как он тут же сорвется с места. — Откуда такая уверенность? — складывает руки под грудью и нахмуренно смотрит на монитор. — Сама взгляни на нее. — обе поворачиваются к брюнетке, — в костюме она словно модель, сорвавшаяся с обложки модного журнала. — Мёи кивает, не смея спорить с этим словами. — У нее должна быть сумочка, которая будет передаваться из рук в руки, — продолжает Момо, — Цзыюй будет ждать в туалете, твоя задача стоять вот здесь, — пальцем указывает на темный угол, — видно не будет, но вести себя нужно тихо, — в этом переулке много развилок. Тупик, не тупик – нам без разницы. Главное, что там нет фонарных столбов. — Девочки знают, где и кто стоит, что и кто делает. Остается всего лишь снарядиться и отправиться в путь, — опирается руками на столешницу, — правда, добираться придется пешком. — Три квартала на каблуках? — Мина вздыхает, пытаясь визуализировать план их действий. Момо кивает, поджимая губы. Сама не в восторге от такого расклада. Девушки цепляют петлички, скрывая аппаратуру за отглаженным воротником белой рубашки, и надевают микронаушники. Металлический шарик задевает барабанную перепонку и фиксируется в ушной раковине. Духи, туфли, одежда, прически, макияж: они словно один человек. Только Цзыюй сегодня без каблуков. Придется собрать всю волю в кулак, чтобы без происшествий преодолеть этот неблизкий путь. Они уходят, как только часовая стрелка проходит границу десяти часов. Чонён молча усаживается в кресло, кивком подзывает младшую и не отрывает взгляда от монитора. — Что-то случилось? Ты будто сама не своя сегодня. — Ченг неловко находится рядом с тихой подругой. — Никаких проблем, — она улыбается, заставляя Сон нервничать, — передай мармелад, пожалуйста, — протягивает ладонь, — Чеён, все хорошо, хватит так пялиться, балда, — бьет ту по лбу, когда не получает лакомство. Теперь она уверена, что с ней действительно все нормально.***
— Мы не сможем видеть, но слышать друг друга будем прекрасно, — пролезать в юбке, через дыру в старом поломанном заборе, мечтала каждая, — говорите, намекайте, но не молчите, если поймёте, что не справляетесь с внезапно изменившейся обстановкой, — обходят лужи, мусорные баки, — помните о главном: сумочка Саны, — японка, шедшая посреди колонны, поднимает ее вверх, трясет, привлекая внимание, и заразительно смеётся, разряжая напряжённую атмосферу. Они уже близко. Наён подает Чонён сигнал, придуманный младшенькими, предупреждая о их скорейшем прибытии. Ю отключает камеры и дает добро на дальнейшее перемещение. Действовать приходится быстро. Девушки перебегают улицу и оказываются возле заветной двери. Мина вскидывает руки в немом вопросе. Момо выставляет перед собой ладонь, останавливая ее негодование. Пак подходит ближе, опускается на корточки перед дверной скважиной и достаёт припрятанную заколку. Навыки взлома были освоены в далеком детстве. Несколько секунд и она любезно пропускает подруг внутрь. Сана, Мина и Цзыюй заходят, скрываясь на позициях, а от Наён с Дахён и след простыл. Джихё закрывает дверь и им с Момо тоже приходится удалиться. — Время приключений началось, ребятки. — задорно прошептала Минатозаки. Она умела избавляться от негатива вокруг себя, — путешествие по семи кругам ада объявляю открытым, — добавила она и микрофон передал приближающийся мужской голос. Она хороша собой. Знает, что способна привлечь любого, но для самоутверждения любит поплакать, чтобы услышать слова, удовлетворяющие её эго. Так красиво врёт, поливая его баснословными комплиментами. Обольщает, привлекает, заинтересовывает, и, сюда по всему, передает в руки малышки Цзы. Первый круг пройден успешно. Легко? Конечно. Быстро и не мучительно. Не за горами и развязка. Младшенькая почти не открывает рта. Ли говорит, что её таинственность заводит не на шутку. Можно ли назвать молчаливую девушку таинственной? Сюда по всему — да. Странно ли то, что его это заводит? Определённо. Цзыюй могла бы побороться с Саной за главную роль в драме. Он уверенно поднимается по ступеням, перешагивая границу третьего круга. Мёи Мина, совладай с собой. Подчини его, не поддайся манипуляциям. Старик начинает закипать, когда Минари предстает перед ним малоречивой слушательницей — недотрогой. Она мягко отталкивает его, и Чеён понимает, что звонить необходимо сейчас. Сумочка, прижатая к груди, вибрирует и Мина скрывается. Едва не оплошали. Дахён чуть было не забыла перехватить их аксессуар. Неужели они добьются успеха так просто? Девочки смеются, Ким ещё та шутница. Четвёртый круг — радует, отвлекая от приближающихся трудностей и проблем. Басистый смех мужчины противен, но истории Дахён восхитительны. — Вы встретите его вдвоем? — подает голос Мина, удостоверившись, что его слышат все. — Не думайте о нас, вы хорошо поработали. Как только я сменю Наён, уходите, но будьте аккуратны. — Я вас лично найду и прибью, если вы не вернетесь к полуночи. — Минари негодует. — Конец связи, Мёи. Не стоит мешать Наён. — Момо вытаскивает из ножен заточенное остриё и перерезает провод петлички, передавая эстафету Пак. Они продумали каждую минуту, поэтому должны были вернуться к полуночи в дом к Чонён и Чеён. Но часть, которую выполняли замыкающие девушки, ни разу не была подробно обговорена. Момо намекает на то, что им пора разойтись. Наён с минуты на минуту должна привести его сюда. Пятый круг даёт сбой — Ли властвует над ним. Извращенец прижимает Им к стене, напирая и заключая в оковы запятнаных рук. Не все протекает так идеально, как им бы хотелось. Моморин выглядывает из-за угла, услышав в наушнике едва заметно дрогнувший голос старшей. Нужно выручать. Она подхватывает увесистый камень. Бросок — отличное попадание в темечко. Мужчина отвлекается: осматривается, пытаясь понять откуда получил по затылку. Наён стоит как вкопанная. Шум проезжающего грузовика и падающих мусорных баков привлекает пузатого. Он отходит разведать обстановку. — Поры бы убегать, а не стоять, как оловянные солдатик. — Момо, очутившись рядом со старшей, подталкивает ту в сторону Дахён, — быстрее, быстрее, берешь Ким и уходишь. — Им судорожно кивает и скрывается. Спасибо громовым вспышкам за сокрытие стука каблуков. — Ты в порядке? У тебя кровь! — удивленно охает, проходясь подушечками по седым волосам. Ли замешкано разворачивается. На бархатном полотне алая кровь непроглядна. — Пошли от сюда. — агрессивно хватает девчонку за руку и тащит за собой. Все пошло не по плану минут пятнадцать назад. Сейчас же этим двоим придется импровизировать, выслушивая через наушник неостановимую тираду бежавших девушек. Её затаскивают в какое-то захолустное помещение. Оно едва освещено. Потрескавшиеся пожелтевшие стены, невыносимый трупный запах и одинокая лампочка, висящая на оголенном проводе, изредка потрескивала и светила с перебоями. Он толкает её. Грубо и резко, но она не из пугливых. Ли наступает, говоря, что время снимать маски. Он выполнил свою часть — показал истинную натуру. Тяжело сосредоточиться, когда слышишь обеспокоенный визг в ухе. Вероятно не получится спокойно переговорить с ним. Момо отталкивается от гнилого стола и обходит мужчину, изящно проводя пальцами по его плечу. Он вертится пытаясь ухватиться за девчонку, но ее ловкость и хорошая реакция не позволяют ему сделать этого. — Смотрю, ты любишь поиграть, малолетняя шалава. — скалится он, замахиваясь для удара. Улыбка расцветает на её лице. Хираи кружит по этому мизерному помещению, разгневывая его все сильнее. Девушка успевает приоткрыть дверь для своей напарницы, пока его туша выравнивается, стараясь удержаться на ногах. Слишком много машет руками. — Поймай меня, если сможешь. — хохочет она, отходя в сторону, а из-за спины выходит Пак. Появление идентичной девушки дезориентирует его. Ли оседает на пол, не веря глазам. — Меня обманули какие-то малолетки. — хватается за голову. Тело пробивает дрожь. Они, точно в танце, огибают его, парят на крыльях ночи и замирают, окружив с двух сторон. Смотрят сверху вниз, насмехаются. Внимательность и плохая бдительность подводит. Взмах и Джихё сгибается пополам, а Хираи держится за живот, ощущая нарастающее жжение. Ли размахивает ножом. Его не волнует вторая девушка, ему не верится, что она реально. Мужчина предполагает, что убив одну, умрет и другая. Рассыпется на осколки, превратится в прах. Момо пятится, уворачиваясь от лезвия. — Что тебе больше нравится? Педофилия или некрофилия? — Он безумец. Как можно спрашивать про такие отвратительные вещи. Ли прикладывает острие ножа к белесой девичьей шее и надавливает, желая услышать ответ. — Твоя мертвая физиономия. — он дьявольски смеется. И они не без туза в рукаве. Пак, придя в себя, достает из футляра, спрятанного под юбкой, гравированный нож и подкрадывается сзади. — Что ты предпочтешь? Нож всаженный в горло или легкий надрез поперек него? — Хираи не пытается встать. — Я бы оттрахал тебя до смерти. С таким телом ты должна удовлетворять лучшую часть человечества, а не заниматься правосудием. — Момо улыбается, смиренно кивая, и закрывает глаза. Пак действует аккуратно, почти что ювелирно. Плавный замах вооруженной рукой, и тело старика шумно падает на пол. Девушка помогает подруге подняться, пока чёрная кровь на запятнала ее. — Воткнула по самое не хочу. — смотрит на серебристую рукоять ножа, торчащую из мужского горла. Он бьется в конвульсиях. Пак забирает орудие, которым размахивал Ли, подталкивает старшую к двери, а сама притормаживает. Желает удостовериться, что смерть забрала его в свои руки. Грудь его боле не вздымается. — Зачем тебе эта безделушка? — немного погодя спрашивает Момо, когда они отходят от места преступления. Голоса в наушниках не давали расслышать друг друга. Необходим магнит. — Перестраховка. Они идут, выслушивая в свой адрес множество гневных комментариев, но и не думают о том, чтобы ускорить шаг. Пак посматривает на японку, обращая внимание на хромающую походку и руку, постоянно находившуюся на животе. Хираи притормаживает, ей нужно отдышаться. Младшая подходит к ней, распахивает пиджак и ужасается. — Что? — спрашивает она, замечая ошарашенный взгляд Джихё. Сама смотрит вниз и болезненно кривится.