Непокорная звезда

Сегодня сотрудник компании, продвигающей артистов на профессиональной сцене, Ким Докча получил своё лучшее – и худшее – назначение. Теперь он новый – очередной – менеджер группы «Immortal Mola Mola», тайным фанатом которой являлся с тех пор, как она заявила о себе на городском музыкальном конкурсе среди подростков. Тогда её потрясающий солист едва-едва влез в возрастные рамки, а затем одержал разгромную победу, несмотря на тяжёлый стиль музыки и мрачные тексты. Но проблема была даже не в этом, ведь Ким был профессионалом и умел быть беспристрастным к своим подопечным. Проблема была в другом: группа сменила уже с десяток менеджеров, и хорошо, если те просто писали заявление на смену контракта, но некоторые и вовсе уволились после нервного срыва. Это давало некоторые опасения насчёт того, что творится «за кулисами» жизни группы… Впрочем, жизнь неплохо закалила Докчу, и пусть он не был особо выдающимся сотрудником, его стрессоустойчивость оценивалась бы довольно высоко, будь у них такая колонка в таблице профессиональных достижений отдела. Видимо, все менеджеры более высокого класса уже исчерпали свой ресурс, раз очередь дошла до него – самого среднего человека, пожалуй, во всей компании. Мужчина вздохнул, собрал папку с документами и блокнот для заметок, после чего обратился к коллеге рядом с собой: – Сана-сси, если я не вернусь, то завещаю вам присматривать за Крокусом, – бросил печальный взгляд на небольшой кактус на своём столе, у которого впервые за пару лет завязались бутоны, и патетично закончил: – А я так хотел увидеть, как он зацветёт… – Докча-сси, успокойся, – игнорируя свой же совет, беспокойно повернула его к себе девушка. Впрочем, она тут же улыбнулась своей самой доброй улыбкой и слегка похлопала по плечам: – У тебя всё получится! А я всегда тебя поддержу. – Спасибо, Сана-сси, ты меня ободрила, – мягкая улыбка скользнула на лицо менеджера. Он трепетно отстранил ладони коллеги от себя и, приняв, как ему казалось, боевой вид, направился на выход. В кафе Ким Докча прибыл немного заранее и занял столик на несколько персон в ожидании остальных участников встречи. Немного неловко было сидеть здесь одному, но что поделать – только надеяться, что «IMM», как называли группу фанаты, не опоздают. Через несколько минут, когда он уже заказал кофе, его покой, как и других посетителей кафетерия, потревожили шумные подростки за другим столиком. Докча рефлекторно глянул в ту сторону, тут же отводя взгляд, и его мозгу потребовалось несколько секунд, чтобы «прогрузиться»: за тем столиком сидели участники «Immortal Mola Mola»! Если быть точным, то барабанщик и гитаристка, что активно о чём-то спорили за столиком у окна. Поднявшись со своего места с папкой за пазухой, мужчина направился к парочке, больше похожей на подростков, хотя на деле оба являются студентами. Остановившись рядом с ними, он приветливо улыбнулся: – Здравствуйте, а вы рано. Позвольте представиться, я… – Дядя, отвали-ка, мы заняты, – тут же перебил его мальчишка и шумно сёрбнул газировку через трубочку. Докча не позволил своей улыбке дрогнуть от накатившего раздражения и продолжил, как ни в чём не бывало: – Я ваш новый менеджер, меня зовут Ким Докча, – он протянул визитку одной рукой, делая вид, что это из-за занятой второй руки, а не из нежелания выказать уважение. Ли Джихе взяла картонку и внимательно вчиталась в неё, будто в мелкий шрифт в контракте. Но там не было никаких странностей вроде «дьявол, покупаю души, дорого», а всего лишь его имя, должность и компания. Наконец, девушка подняла на него взгляд: – Какое нелепое имя. Да и сами вы, аджосси, какой-то… невзрачный. – Главное, что вы у нас яркие, – резонно заметил старший, в конце концов, они тут рок-звёзды. И им совсем не обязательно знать, что его нынешняя зарплата просто не позволяет ему выглядеть более представительно – или хотя бы менее похожим на «офисный планктон». Ким глянул на наручные часы: уже подходило время встречи. Заметив нёсшую его кофе официантку, Докча махнул ей рукой и придвинул к столику ещё один стул, не желая подсаживаться к кому-то из музыкантов на диванчики. Пока что стоит соблюдать дистанцию, но кроме того, ему хотелось видеть одновременно обоих собеседников. Он кратко разъяснил музыкантам свои обязанности – поскольку он далеко не первый их менеджер, в подробностях не было необходимости. Поугукав для галочки, студенты вернулись к поглощению пищи, ну хоть спор не возобновили. Докча же наслаждался своим мятным латте с шоколадным круассаном какое-то время, пока взгляд снова не упал на часы: прошло уже полчаса от назначенного времени. Мужчина слегка нахмурился и перевёл взгляд сначала на парня, а затем на девушку перед собой: – Господин Ю опаздывает? Намвун фыркнул, видимо, из-за использованного обращения, Джихе пожала плечами, запила соком еду и всё-таки снизошла до пояснений: – Не-а, Лидер не любит это кафе, ему не нравится здешняя еда, так что вообще не придёт. Успокойся, Ким Докча, твердил ему внутренний голос, ты обещал себе, что не дашь им играть на твоих нервах. Во всяком случае, стоит продержаться дольше, чем полчаса, иначе коллеги просто поднимут его на смех. Но как же они уже его бесят, а он даже с главной звездой не встретился! – Тогда зачем вы назначили встречу здесь? – вкрадчиво, ничем не выдавая раздражения, поинтересовался Докча, одним глотком допивая кофе. Воплощение безмятежности. – Потому что мы тут обедаем после пар перед репой, – цокнул Ким Намвун тоном таким, будто объяснял очевидные вещи. Проигнорировав тон, менеджер принял во внимание информацию и поднялся из-за стола, возвращая стул обратно: – Тогда я пойду туда, где он есть, – вновь вежливая улыбка приклеилась к лицу. – Поскольку именно Ю Джунхёк ваш Лидер, он и подписывает контракт со мной. Увидимся, Ли Джихе, Ким Намвун. Не успел он сделать и пяти шагов, как его нагнал нестройный дуэт голосов: – Нет, стой! – продолжила уже только девушка: – Погодите, аджосси, мы пойдём с вами! Лидер нас прибьёт, если вы вот так заявитесь в студию. И к чему так драматизировать? Он же не сумасшедший отшельник в чёрном с мечом наперевес… Фыркнув от бредового образа, возникшего в голове – чёрный плащ и, конечно, колоратка под воротником такой же чёрной рубашки, ну и чушь – Ким Докча замер, дожидаясь, пока судорожно собиравшиеся студенты его нагонят, после чего они наконец-то покинули кафетерий.

♫ ♪ ♫

Джунхёк наигрывал на гитаре, пытаясь подобрать мелодию к новым стихам, сидя в тёмной гостиной возле раскидистой диффенбахии. Вся квартира была преимущественно в тёмных тонах, только намётанный глаз мог заметить, что это не чёрный, а глубокий синий или зелёный, нейтральный тёмно-серый был только в прихожей. Деревянная отделка и мебель, металлические конструкции, мягкая мебель в чёрной и белой обивке. Единственный яркий цвет – немногочисленные растения, половина из которых вовсе не цвела, а вторая делала это так редко, будто по настроению – не своему, а хозяина. Это было его мрачноватое, но уютное царство. Почти медитативный перезвон струн прервал далёкий посторонний шум. Из коридора донеслось скрежетание замка, а затем в помещение шумно ввалились его протеже – наконец-то, что-то они задержались сегодня, обычно за ними такого не водилось, приходили (или прибегали) вовремя. Зафиксировав гитару на подставке рядом с диваном, он поднялся навстречу проходящим дальше в квартиру музыкантам, намереваясь строго отчитать их за опоздание, однако в гостиную неожиданно вошло не двое, а трое – и Джунхёк осёкся, не успев сказать и слова. Помимо Намвуна и Джихе в комнату вошёл какой-то странный мужчина, на вид едва ли старше музыканта, впрочем, ему часто говорили, что он выглядит старше своих двадцати пяти, а потому с трудом оценивал возраст других людей. Но не то чтобы его это хоть сколько-то заботило… – Это ещё кто такой? – недовольно бросил Джухёк, сканируя взглядом незваного гостя. Обычный «костюм», какого-то чёрта вместо своего офиса-коробки оказавшийся в его студии. Мужчина раздражающе-мило растянул губы в отрепетированной улыбке, прежде чем представиться: – Меня зовут Ким Докча, я ваш менеджер. Вы бы знали это, господин Ю, если бы не назначили мне встречу в кафе, в которое никогда не ходите. Надеюсь, мы сработаемся. И протянул визитку, как и ранее двум другим музыкантам, улыбка ни на миг не дрогнула, несмотря на дерзкие слова. Джунхёку никогда не нужно было много, чтобы вспылить – уже через секунду новоявленный менеджер был приподнят за грудки и притиснут к стене. Их лица были в нескольких сантиметрах друг от друга – горящий яростью взгляд почти чёрных глаз и напускное спокойствие в карих. На фоне испуганно зашумели студенты, наперебой пытаясь остановить своего лидера, но только словесно – физически рисковать никто не решался. – Какой-то невзрачный тип вроде тебя? Это похоже на шутку или мошенничество – выбир-рай! – Господин Ю… отпустите!.. – воротник давил на шею, как Ким свою рефлекторную реакцию на насилие. – Рукоприкладство карается по закону… вам ли не знать, вы же юрист… по образованию… – Откуда ты знаешь? – отступил Джунхёк, и судя по ошарашенному молчанию – этого не знали даже его визави. Докча пригладил образовавшиеся на рубашке складки, поднял с пола выпавшую из-за музыканта папку с документами – повезло, что не рассыпались – и только затем ответил, вновь натянув сладкую улыбочку: – Разумеется, я знаю, это моя работа. Подпишите контракт, и я займусь вашим продвижением. Джунхёк молча сверлил его тяжёлым взглядом некоторое время, подростки затаили дыхание в ожидании продолжения конфликта. Неожиданно музыкант принял папку из его рук и направился в сторону открытой кухни – тёмные цвета стен и фасадов, каменная столешница и сияющий медный «фартук» – снял с холодильника листок и протянул его Докче со словами: – Пока читаю контракт, сходи в магазин. Эти двое проголодаются уже через час, опустошители. Что ж, это было разумно, хотя Ким не планировал быть «мальчиком на побегушках», поэтому он примирительно произнёс: – Хорошо, но только в этот раз. Свою ошибку он осознал, только когда вернулся обратно с небольшим пакетом продуктов: дверь в квартиру была заперта, а на стук и звонки никто не отвечал. Что ж, решил сердитый Докча, повесив пакет на дверную ручку снаружи и отправившись по лестнице вниз, он ведь хотел как лучше. Хотел по-хорошему, надеялся на мирное сосуществование, был готов примириться с «обаятельно-грубым» характером Джухёка, как его описывали сбежавшие менеджеры. Но «Immortal Mola Mola» этого, очевидно, не желают. Что ж, можно и по-другому.

Каждый новый день ты пытаешься стать сильней Каждую ночь бросаешь тело в атаку

Словно в насмешку над ним, в наушниках заиграла песня его подопечных – агрессивная и вызывающая, только поэтому он не стал переключать, раз отлично легла на настроение. Ким Докча улыбнулся вроде как обычно, но ребёнок проходящей мимо женщины почему-то заплакал.

♫ ♪ ♫

Следующим утром Ким Докча первым делом направился к начальству с листами в руках. После непродолжительных переговоров ему одобрили один запрос и оставили на рассмотрение другой. В принципе, на данный момент этого было достаточно. Выйдя из кабинета, Докча успел заметить, как немногочисленные присутствующие сотрудники быстро отвернулись, показательно занимаясь своими делами – мужчина подозрительно сощурился. Одна только Сана не отвела взгляд, и в глазах её было море беспокойства. С чего бы? Когда он подошёл к своему рабочему столу рядом с ней, девушка вдруг позвала его на кофе, мол, не успела позавтракать, теребя при этом лацкан карамельного пиджака – она явно лгала, но зачем? Благодаря своему жизненному опыту, Ким Докча научился «читать» людей, но более открытой книги, чем Сана, он ещё не встречал. Уже в маленькой комнатке с кофе-машиной и холодильником коллега разъяснила своё нервное состояние возмущённым шёпотом: – Они организовали тотализатор, Докча-сси! Ставят деньги, как скоро ты бросишь это дело… Что ж, это объясняет любопытство других менеджеров и их плохо скрываемые ехидные улыбки. Но что-то раньше он не припоминал такого, а может, просто круг азарта постепенно расширялся, но так и не затронул его. До этого момента, пока он не оказался в эпицентре. – Ого… И большие ставки? – Докча-сси! – Ладно-ладно, Сана-сси, не волнуйся ты так! Лучше вот, держи, – менеджер достал из бумажника банкноту и протянул приятельнице, задорно подмигнув. – Поставь против всех. Когда самый большой срок минует – поделим выигрыш пополам. – Но… как же так? – Если я сам поставлю, все тут же сольются. А твоей ставке поверят – потому что ты веришь в своего друга. Девушка робко улыбнулась его словам: кажется, её смутила и обрадовала такая оценка их отношений. Но Докча действительно считал их друзьями – точнее, тем их типом, который только может быть между коллегами. Они тесно общаются, даже иногда видятся вне работы, до тех пор, пока один из них или оба не сменят фирму. Тогда какое-то время общение продолжится, но постепенно и безболезненно угаснет, оставив после себя только праздничные поздравления по рассылке и, если очень повезёт, индивидуальные пожелания на день рождения. Кима полностью это устраивало: он никогда не имел приятелей, оставался одиночкой, не лишённым при этом потребности в общении, потому легко отпускал людей из своей жизни. – А теперь мне пора. Нужно ещё надрать задницу одному высокомерному гению! – Так ты не писал заявление на перевод? – не скрывая надежды, спросила Ю Сана. Она напряжённо держала в руках уже опустевшую кружку, но не спешила сполоснуть её, дожидаясь ответа. Докча фыркнул: – Конечно, нет. Хотя мой поход и был связан с работой по «Immortal Mola Mola», организационные мелочи, на которые начальство, я надеюсь, даст добро. – Ты умеешь добиваться своего, – мягко заметила девушка, после чего они попрощались и разошлись по своим делам. Ким Докча решительно шагал в сторону узнанного накануне адреса. Конечно, он был в его досье группы, но строчка с адресом – это одно, а знание маршрута на практике – другое. И вдруг среди прохожих глаз выцепил знакомую фигуру, облачённую в классическую маскировку «звёзд»: чёрную бейсболку и солнцезащитные очки-авиаторы. «Они ему чертовски идут, – с восхищением и досадой промелькнуло в голове менеджера. – Подлецу всё к лицу, поговорка про него». – Господин Ю! – окликнул он парня вслух. Человек не обернулся, но дёрнулся, из чего Докча заключил, что зрительная память его не подводит. Вот упрямец! Ускорившись, мужчина продолжал периодически окликать музыканта, пока того это не достало и он не остановился, круто развернувшись в его сторону. С этой стороны от солнца отражающая способность «авиаторов» стала меньше, и Докча поймал на себе свирепый взгляд под агрессивным разлётом бровей. Похоже, не находись они на открытой улице, быть менеджеру снова прижатым к стенке. – Ты кто, чёрт возьми? – Тц, господин Ю, к вам со всей душой, а вы… Я ваш менеджер, пришёл забрать подписанный вами контракт, – обезоруживающе улыбнулся он, ещё сильнее раздражая Джунхёка. Теперь он вспомнил этого странного типа. – Ты такой неприметный, что я тебя забыл. – Ауч, как больно. Забыли, как отправили меня в магазин, а потом заперли дверь? Я оценивал ваш интеллект выше таких шуточек. – Чем быстрее ты от нас отвалишь, тем больше нервов я сэкономлю, – жёстко отрезал музыкант, даже очки снял, чтоб сильнее проняло. Докча же серьёзно и холодно глядел на Джунхёка несколько секунд без тени набившей оскомину улыбочки. А он высокий, отметил про себя Ю; Ким был совсем немного ниже него. На простом незапоминающемся лице менеджера, будто в противовес, ярко выделялись блестящие глаза – решительные и упрямые. Он не отступится, будет стоять на своём, пока не получит желаемого. В данном случае, это не менее упрямый Ю Джунхёк… то есть, вся «IMM», конечно. Наконец, мужчина строго произнёс: – Если вы думаете, что отлично справитесь и без менеджера – вы правы. Но я не предполагал, что вы хотите остаться на уровне местной любительской группы, которую иногда зовут на разогрев в мелкие клубы. Группой с небольшим кругом фанатов, треть из которых увлечена не музыкой, а симпатичным личиком солиста. Что думаете, господин Ю? Джунхёк молча и очень сердито смотрел на спокойное лицо Докчи, затем буркнул «Идём» и двинул дальше по улице, мимоходом отмечая, что доставучий работник способен держать его темп. Всю дорогу они молчали, и только на пороге квартиры со студией Джунхёк вдруг сказал: – От наших прошлых менеджеров было больше проблем, чем пользы. Сплошное разочарование, – и, не дожидаясь ответа, отпер дверь и вошёл внутрь. Впрочем, не захлопнул её перед носом Кима – прогресс налицо. Остановившись у практически пустого кухонного острова, Джунхёк пододвинул к гостю единственный предмет на его светлой деревянной поверхности – давешнюю папку с информацией. Но ещё до того, как тот открывает её в поисках нужного документа, музыкант огорошивает, что выбросил его, не подписывая. В отличие от ожидаемой негативной реакции, Докча усмехнулся – и собеседник мельком понадеялся, что когда-нибудь сможет распознать искреннюю улыбку или наигранную на этом лице, чтобы лучше понимать намерения – и извлёк из взятой на этот раз кожаной папки-сумки новый договор в двойном экземпляре и симметричным движением пододвинул бумаги к Джунхёку: – Это не проблема. К яркому, но успешно скрытому удивлению Кима, музыкант подписал бумаги, лишь одарив его недовольным взглядом. То есть, подписал вот так сразу, без сопротивления и споров. От удивления и недоверия глазам менеджер даже позабыл о манерах: – И что, даже не прочитаешь? – Я пробежался по вчерашнему, он такой же, как предыдущие. Не давая бедняге (ха-ха три раза) передумать, Докча забирает свой лист – второй остаётся музыканту – прежде чем иронично пояснить: – Интересная логика: тот, что выкинул, ты прочитал, а тот, что подписал – нет… Поразительная беспечность для юриста. Потому что Ю Джунхёк ошибся: новый контракт отличался от прошлого. Новый контракт переводил стрелки на лидера группы за случайные ошибки или намеренные действия, влекущие материальные последствия, моральная компенсация, возможность нанять помощника, контроль организации концертов и прочее. В целом, группа практически оказывалась в коварных руках нового менеджера! Солист будет «в восторге», когда поймёт это. В коридоре распахнулась дверь, донеслись звонкие, опять о чём-то спорящие голоса студентов, которые мгновенно замолчали, увидев в комнате Докчу – приветливо улыбающегося и какого-то подозрительно довольного. – Аджосси? Что вы здесь делаете? – Странный вопрос. Неужели ваши прошлые менеджеры никогда не оставались на репетициях? Группа и правда отвыкла от чьего-то присутствия, поскольку первых менеджеров Джунхёк ещё пускал, ведь это часть их работы. Однако они больше отвлекали, чем были полезны, и после пары таких случаев он уже спроваживал их с каким-либо поручением и не пускал до конца репы. В общем, использовал тот трюк, что провернул накануне с Кимом. И чем больше была фанатичная преданность этих людей, тем дольше они принимали такое отношение – «последняя капля» у всех была разной. Начиная с четвёртого менеджера, Ю вовсе перестал допускать их даже единожды. Вряд ли с этим парнем удастся провернуть дважды тот же трюк, во всяком случае, так скоро. – Хорошо, – отчеканил Джунхёк. – Но если ты будешь нам мешать – вылетишь за дверь. – Без проблем, – улыбнулся ему Докча. – Вы меня и не заметите. Фанат рвался из него наружу, едва зазвучали первые аккорды гитары, а затем и длинные пальцы солиста затанцевали по клавишам, а барабанные палочки взялись за ритм самой популярной песни «Immortal Mola Mola», но менеджер-профессионал задавил этот внутренний визг ещё до того, как Джунхёк подался ближе к микрофону и запел:

Так жесток твой визит был в первый раз, Ты хотел понять, что здесь сейчас, Чем живёт и дышит младший брат, Рассказать нам о том, что рядом ад…

Наслаждаясь глубоким голосом Джунхёка, Докча не забывал о работе, делая в блокноте пометки и короткие записи о своих наблюдениях за группой в неформальной, так сказать, обстановке, затем припомнил, как они подают себя на сцене… И крепко задумался, пытаясь ухватить безусловно важную, но такую вёрткую мысль. Что-то в песне навело его на проблему, но сосредоточиться и отыскать строчку сейчас было невозможно, так что Киму оставалось только записать отдельным пунктом песню, чтобы переслушать её дома, и для верности несколько раз подчеркнуть строку. Композиция закончилась, и лидер группы принялся распекать своих младших, критикуя игру на гитаре и сбившийся ритм барабанов. Докча поднялся со своего места, подошёл ближе, протягивая солисту бутылку с водой – он не жалел голос на репетиции, промочить горло будет не лишним. К тому же, так он заткнётся на пару минут, чем успеет воспользоваться Докча: – Намвун и сам заметил свою ошибку, быстро исправился, а Джихе… Джунхёк-сси, они оба не поспевали, потому что ты торопился, – игнорируя возмущённое бульканье не успевшего проглотить воду Ю, Ким продолжил с притворным изумлением: – Неужели волнуешься из-за единственного зрителя? Что же будет на куда большей сцене клуба?! У этой маленькой выходки было несколько задач: во-первых, прощупать границы терпения Джунхёка; во-вторых, возможно, накинуть себе очков в глазах студентов – или уйти в минус, если своего грубого лидера они любят больше, чем себя. Ошарашенное наглостью лицо угрюмого красавца шло приятным бонусом! – С чего ты взял, что я спешил? – справившись с возмущением, спросил Ю, с угрожающим видом щурясь на обнаглевшего менеджера, который, казалось, совсем не боялся его. – Джунхёк-сси, – несмотря на обращение, ласково начал Докча тоном, которым иногда говорят с детьми, – ты думаешь, я не слушал песни порученной мне группы? Насладившись повисшим в воздухе «так он не поклонник?!», Ким попрощался, пожелал удачной работы и был таков. Ему необходимо поразмышлять в своей квартире, разложить записи, вернуть ту важную идею… И может быть, немного поверещать, выпустив на волю фанатскую радость.