Десять причин моей ненависти к Пэнси Паркинсон

— Отличная задница, Уизли, — Блейз присвистнул, осматривая гриффиндорок с ног до головы. Блейз Забини был чем-то вроде местного секьюрити, стоящим на проходе и сверяющим списки приглашённых на закрытую вечеринку. Однако он даже и не взглянул в свой лист, когда Джинни и Гермиона прошли мимо него. Кажется, внешний вид девушек интересовал его куда больше, чем их приглашения. — Эй, у меня вообще-то есть парень, — возмутилась Джинни, бросив сердитый взгляд на Забини. Колдунья и виду не подала, что ей понравилась его откровенная лесть. Вместе с Гермионой они гордо прошествовали мимо мнимого «охранника». — А у меня вообще-то есть глаза, — шутливо бросил Блейз вслед, улыбаясь своей лучезарной улыбкой во все тридцать два зуба. Его тёмная, загорелая кожа особенно выгодно подчеркивала его белые и ровные зубы. Джинни лишь фыркнула на его выпад. Девушки прошли вглубь «жуткого» подземелья, и по мере спуска вниз по лестнице оказалось, что оно не такое уж и страшное. Повсюду играла музыка, зачарованные свечи всё время меняли цвет освещения, становясь то кислотно-зелёными, то ярко-розовыми, а по полу гостиной были разбросаны чёрные шары. Очень в духе слизеринцев. Именинницы нигде не было видно, хоть она и обещала встретить их на входе, похоже, Пэнси просто замоталась с подготовкой торжества. — Может, мы зря сюда пришли? — засомневалась Гермиона, нервно сминая юбку зелёного платья, которое она одолжила на вечер у Джинни. Зелёный не был её любимым цветом, но Уизли настояла на том, чтобы Гермиона не шла как монашка в длинной юбке или, ещё чего хуже, в штанах. — Тем более одни, без мальчиков. — Дудки, — отмахнулась от неё подруга. — Я ни за что не позволю тебе просидеть ещё один пятничный вечер за книгами, — с притворным возмущением произнесла Уизли. — Так и всю молодость в библиотеке провести можно! Гермиона покачала головой, не совсем соглашаясь со словами подруги. Она неловко топталась с места на место, чувствуя себя некомфортно в змеином логове. Всё-таки здесь у них почти не было друзей. — А как же Рон и Гарри? Им будет скучно без нас, — парировала она. — Ну, один вечер они точно не умрут от одиночества. И вообще, ты сюда веселиться пришла или думать о мальчишках? Разве не здорово иногда выбраться куда-то женской компанией. Тем более, что ты, кажется, хотела отвлечься от проблем с Роном… — Ты права, Джинн, — робко улыбнулась Гермиона. Она взяла первый попавшийся бокал с общего стола и сделала большой глоток. Ядрёная жидкость обожгла горло, и девушка едва не закашлялась. Что бы это ни было, оно было явно крепче любого алкоголя, который пробовала колдунья. — Давай оторвёмся! — Вот это по-нашему! — внезапно появившаяся из ниоткуда Пэнси приветственно хлопнула гриффиндорку по плечу. На Паркинсон было надето алое шёлковое платье, подчеркивающее все её достоинства. На груди красовался продолговатый вырез, но запястья и шея были скрыты от посторонних глаз. Весьма необычно было видеть слизеринку не в традиционных цветах факультета, но красный ей определённо был к лицу. — Пэнси! — Гермиона пыталась перекричать музыку, но, кажется, это не представлялось возможным. С каждой песней шум всё увеличивался. Как будто кто-то специально собирался их оглушить. — Рада тебя видеть! С днём рождения! — девушка потянулась за подарком, который лежал на дне огромного пакета. — С днём рождения! Выглядишь круто! — Джинни, хоть и немного неловко, присоединилась к поздравлениям своей подруги. Гермиона наконец разобралась с упаковкой и достала небольшой клатч, состоящий по большей части из чёрных жемчужных бусин, внутри которого была бархатная подкладка. Она протянула его имениннице. — Сумка? — удивлённо спросила Паркинсон, осматривая подарок со всех сторон. Кажется, выбор Гермионы её удивил. — Не просто сумка. Она с незримым расширением, как и моя. Я заколдовала её специально по такому случаю, — лучезарно улыбнулась Гермиона. — Подумала, что тебе может пригодиться такая на учебе, ты ведь ненавидишь громоздкие портфели. — Откуда ты… знаешь? — удивлённо спросила Паркинсон. — В любом случае, это лучший подарок за сегодня, спасибо, — девушка даже обняла гриффиндорку на эмоциях. — И небольшой презент от меня, — Джинни протянула браслет, состоящий из белых лунных камней. — Он меняет цвет, когда изменяется твоё настроение. Белый — если оно нейтральное, чёрный — когда грустишь, зелёный — к веселью, а красный — когда влюблена. Ну, по крайней мере так сказал продавец в волшебной лавке. Пэнси немного скептически отнеслась к такому заверению, но украшение всё же примерила. Браслет тут же принял зелёный окрас, что отлично гармонировало с глазами девушки. — Интересная вещица, спасибо, — сказала Пэнси и удовлетворённо кивнула. — Кажется, у меня было такое кольцо в детстве, но я его где-то потеряла, — внезапно вспомнила Гермиона. — Такие вещицы были очень популярны в магловском Лондоне, когда я была маленькой. Но моё переливалось только на солнце. — Жаль, не сохранилось, — сказала Джинни, — Можно было бы собрать комплект. — А чего вы ничего не пьёте? — спросила невзначай Пэнси. — Блейз постарался на славу и протащил несколько ящиков огневиски в обход завхоза. Не пропадать же добру. — Думаю, Гермионе нужно чуть больше времени раскрепоститься, — подначила подругу рыжеволосая колдунья. — О, у меня есть отличная идея, чтобы немного расслабиться, — коварно ухмыльнулась слизеринка. А если Пэнси Паркинсон так улыбается, каждый знал — ничего хорошего не жди. — Сыграем в магическую бутылочку. — Никогда не слышала, — покачала головой Гермиона, — она чем-то похожа на маггловскую? Там тоже нужно целоваться? — девушка заметно нервничала, ей не слишком-то прельщало целоваться со случайными слизеринцами. Да даже если и со знакомыми. Это звучало куда хуже. Паркинсон задорно рассмеялась, как будто Гермиона сказала невероятную глупость. Но почём ей было знать, как играть в эту «бутылочку», она и в обычную-то никогда не играла. — Внимание всем, — Пэнси использовала свою палочку как микрофон, чтобы перекричать музыку. Она залезла с ногами на полупустой от алкоголя стол и произнесла: — Мы будем играть в магическую бутылочку. Все желающие пройдите к диванам в конце зала. — Стол задрожал от напора Пэнси, и некоторые фужеры всё же упали, но благо больше никто не пострадал. И зачем я на это согласилась? — пронеслось в голове у Гермионы.

***

— Итак, правила очень простые, — начала объяснять Паркинсон. — Зачарованная бутылка указывает на двух волшебников, один из которых загадывает желание другому. Просьба должна быть выполнимой, исключать смерть, а также травмы всех участников игры. — Но что, если я не захочу выполнять действие, которое мне загадали? — воспротивилась Гермиона. Вдруг придётся кого-то целовать или ещё хуже? — Волшебник может отказаться от выполнения желания, однако его ждёт штраф в виде краткосрочного проклятья: прыщей или вроде того. — Садизм какой-то, — Гермиона поджала губы. Идея с магической бутылочкой не вызывала у неё такого же восторга, как у всех собравшихся. Если бы не активное желание Джинни принять в этом всём участие, она бы и вовсе не согласилась на такое. Пэнси водрузила на стол старинную бутылку из толстого зелёного стекла и принялась её раскручивать по часовой стрелке. Горлышко указало на Джинни, а значит, она должна была исполнить волю Нотта, который тоже присоединился к их небольшой затее. Теодор был не слишком оригинален и загадал, чтобы Джинни выпила три шота джина, а после сделала десять отжиманий. — Легче лёгкого, — рыжеволосая колдунья залпом выпила все три стопки и сделала даже больше отжиманий, чем требовало задание. Всё-таки она была в прекрасной физической форме из-за постоянных тренировок на поле. Двадцать один… — считали ребята хором. Двадцать три… Двадцать пять… Тридцать… Джинни повалилась ничком на пол, но через пару секунд уже стояла на ногах, хоть и не очень твёрдо — крепкий алкоголь сыграл своё дело. Зал разразился аплодисментами, и Джинни грузно опустилась на кожаный диван возле книжного шкафа, выдыхая. — Теперь моя очередь, — отдышавшись, сказала рыжеволосая колдунья. И по мановению руки бутылка начала вращаться. Магия указала на Гермиону и Блейза, отчего тот лукаво потёр руками и ухмыльнулся. Гермиона косо посмотрела на Джинни, но ничего не сказала. Ну и подстава. Почему я? — Прости, — прошептала Уизли в ответ на укоризненный взгляд подруги. Блейз на мгновение задумался, что бы он хотел получить от Грейнджер, и в ту же секунду в его глазах промелькнуло нечто недоброе. — Грейнджер, я хочу, чтобы ты поцеловалась с Паркинсон. — Ты ведь сейчас шутить? — Гермиона вопросительно выгнула бровь, она старалась держать маску непроницаемости, но у неё не слишком-то получалось. Скажи, что ты шутить, чёртов идиот, — пронеслось у неё в голове. — Отнюдь, — ехидно усмехнулся итальянец. Вот дерьмо, — Гермиона старалась не ругаться даже мысленно, но ситуация была именно такова. — Я ведь только наладила отношения с Пэнси. А сейчас нам обеим придётся покрыться прыщами, и всё из-за какой-то нелепости. — Tu sei un cretino, — выругалась Пэнси на чистом итальянском, она бросила уничижительный взгляд на друга. Похоже, она тоже была не очень довольна условиями. — Ты ещё ответишь у меня. Интересно, когда она успела выучить итальянский? — задумалась Грейнджер. — Послушай, Грейнджер, я не собираюсь покрываться прыщами из-за этого идиота, — в глазах Пэнси была безысходность, она перевела взгляд на Блейза, который всё ещё гоготал. Другие члены игры жаждали хлеба и зрелищ. — Сделаем это… по-быстрому. Гермиона сглотнула ком в горле. В её планы на вечер не входило целоваться с кем-то, кроме Рона, но колдунья слишком боялась гнева слизеринки, ведь та была страшна в своей ярости, поэтому она не сказала решительное «нет». В целом целоваться с Пэнси было не худшим, что могло произойти. Это мог быть Малфой или этот урод Монтегю с ужасными жёлтыми зубами, — утешала себя она. — Пэнси по крайней мере не станет раздувать из этого что-то большее или пытаться меня облапать. — Давай, — колдунья кивнула и, опрокинув стопку огневиски для храбрости, поднялась из-за стола, встав напротив Паркинсон. Весь стол, кроме Джинни и Астории, отвратительно заулюлюкал. Похоже, что только девушкам это было неинтересно. — Целуй, целуй, целуй, — толпа ревела, даже ребята, не принимавшие участие в игре, собрались посмотреть на поцелуй гриффиндорской принцессы и королевы слизерина. — На счёт три, — тихо произнесла девушка, потянувшись к подруге по несчастью. — Один… два… — она не успела до считать, как чужие горячие губы накрыли её. Персиковая помада и вишнёвые духи. От слизеринки пахло алкоголем, который она выпила за минуту до этого, но это вовсе не отталкивало. Пэнси целовалась действительно искусно, и Гермионе даже понравилось целовать её. Это была чистая эйфория. Она просто слишком хорошо целуется, — оправдывалась скорее для себя Гермиона. На какое-то мгновение девушка забыла, как дышать. Её лицо и шея покрылись розовыми пятнами, то ли от алкоголя, то ли от поцелуя. Толпа ещё улюлюкала, когда Пэнси отодвинулась от гриффиндорки. Судя по выражению лица, она не придала этому сильное значение. Паркинсон не выглядела раздосадованной или грустной, как будто каждый день целовала грязнокровок. Гермиона сделала шумный выдох, и осознание произошедшего накрыло её с головой. Она только что поцеловала Пэнси Паркинсон, подумать только! Дыши, только дыши, — девушка напоминала себе дышать, пытаясь отойти от поцелуя. Ей всё же удалось успокоить сердечный ритм, как только она присела на диван рядом между Джинни и Пэнси. Дальше игра пошла более спокойно, до конца вечера они играли в бутылочку без каких-либо инцидентов. Пэнси даже удалось «отомстить» Забини, загадав ему медленный танец с Малфоем. — Ну же, Драко, пупсик, потанцуем? — похоже, даже эта ситуация не вывела мулата из-себя. Он по-прежнему лучезарно улыбался, протягивая левую руку для танца другу. Малфой не был столь оптимистичен по поводу их танца с Забини. Но сквозь скрежет зубов он согласился на эту затею. Всё же ему не хотелось быть проклятым. — Только ради тебя, Блейзи, — подыграл он, заводя толпу ещё больше. Волшебник неспешно встал с дивана, принимая приглашение. Это был медленный классический танец, с элементами танго. Танцы были его стезёй, и он уверенно чувствовал себя в паре с кем угодно, даже если бы это была Амбридж. Что нельзя было сказать о его напарнике, который не преминул отдавить все ноги Малфою во время их танца. Отчего волшебник сквернословил похлеще любого сапожника. В конце их танца, под бурные аплодисменты, какой-то «идиот», по мнению Малфоя, наколдовал омелу. Отчего тот знатно разозлился и сказал, что не станет больше принимать участие в глупых играх. — Ты разбиваешь моё сердце, — бросил напоследок Блейз, драматично схватившись за грудь. Малфой лишь усмехнулся, отпивая виски из гранёного стакана. Ребята сыграли ещё несколько раундов, когда Пэнси изъявила желание танцевать. Девушки отрывались и веселились до самого утра. Гермиона давно не чувствовала себя такой расслабленной. Когда солнце начало подниматься, сигнализируя об окончании ночи, девушки неохотно покинули танцпол. Джинни, Гермиона и Пэнси были уставшими, но воодушевленными. Они знали, что жизнь скоро вернется в привычное русло, но были благодарны за эту ночь чистого блаженства.