enuement

      В какой - то момент Тэхён открыл глаза, увидев перед собой до безумия знакомую комнату. Её обустройство было достаточно богатым и роскошным, даже чересчур. Если бы парень мог, он бы поморщился — тошнило от такой чрезмерной вычурности, но в тот момент ему казалось, что он не способен управлять собственным телом. Единственное, что он смог сделать — это подойти к детской кровати, что стояла посреди королевского убранства.       В кроватке лежал младенец, которому, на вид, было от силы два месяца. На его голове уже была небольшая причёска из пары коротких прядей тёмно-каштановых волос. Взглянув на дитя, Ви узнал в нём себя. И свою детскую узнал. Да, он её отлично помнил, как и каждый момент своего детства. Очень странно, но он не плакал, не хныкал, не угукал. Не махал ручками или ножками, ни издавал ни единого звука, и вообщё вёл себя не как нормальный младенец, а как глубокий старик, что прожил на свете чуть ли не сто лет и познал все тайны мироздания. Детский взгляд был настолько спокойным, глубоким и осознанным, смотрящими прямо в душу, что аж жутко становилось. Казалось, что кто - то заколдовал малыша. Впрочем, возможно, так оно и было.       Поддавшись внутреннему необъяснимому зову, Ви повернул голову и, кажется, совсм не удивился, увидев свою мать, священника и нянечку. Все они стояли, удручённо покачивая головами и поджав губы, причитая.       — Ах, какая жалость. Совсем малыш ведь, королевский наследник, а такое проклятие… — причитала девушка в фартучке.       — Да перестань ты, Мария! — возмущённо заявил священник. — Нормальный ребёнок. Такой как все. Да, с особенностями, но ничего страшного. По стастистике за последние 5 лет в Эрнехтелле родилось 7 таких детей в разных уголках страны. Мальчику повезло, что он родился в королевской семьей, в любом другом регионе от него бы просто избавились. У нас не любят таких детей.       Король с королевой проигнорировали слова обеих. Казалось, они их не слышали, находясь в каком - то другом пространстве или времени. Мужчина, высокий и величественный, брюнет с бородой, стоял, нахмурившись, что между бровей залегла глубокая морщинка. Тэхён смотрел на отца и понимал, что может прочесть все его мысли. Что тогда, что сейчас.       Ви так засмотрелся в карие насыщенного цвета глаза своего родителя, что не заметил, как обстановка вокруг сменилась на центральный рынок. Рядом тут же засеменила куча народу, все веселились и радовались, направляясь за покупками или, уже с покупками, домой, но они будто совсем не замечали парня, что встал прямо посреди дороги, огибая его, как река огибает выступивший посреди течения камень. Обернувшись, парень встретился глазами с маленьким мальчиком около двух лет, который очень был похож на того двухмесячного малыша. Ребёнок был напугаг и растерян. В его глазах застыло недопонимание и горечь от внезапного сознания того, насколько жесток этот мир. При всём при этом ребёнок не выглядел так, будто потерялся, наоборот казалось, что он намеренно ушёл откуда - то, где ему могли причинить боль. В какой - то момент Тэхён даже не заметил, как к мальчику подошли женщина вместе с мужчиной, присели перед ним на коленях, спросили, где его родители и почему он тут один, на что мальчик лишь помотал головой.       В глазах подростка к этому моменту уже застыли слёзы. Следующие события стремительно проносились перед глазами ребёнка, неизвестно чем заслужившего жестокого обращения и такой несправедливости по отношению к себе. Вот несколько счастливых месяцев, проведённые вместе с новыми родителями в небольшом посёлке не так далеко от столицы. Пара не могла иметь детей по состоянию здоровья, но даже не подозревала, что мальчик, которого они нашли одного на рынке в столице - сын короля и королевы, объявленный в розыск, как только нянечка обнаружила, что не может найти непослушного ребёнка ни в одном уголке замка. А вот в один вечер заявившиеся в новый, настоящий дом Тэхёна военные, убившие настоящих маму и папу, но не его самого. Мальчик смог убежать, правда, застав картину убийства, которое точно не должен был лицезреть едва ставший трёхлетним ребёнок. А вот остальные тринадцать лет, проведённые в детском приюте, которые сопровождались бесконечным подавлением своих эмоций, способностей и вспышек агрессии, что привело почии к полному безразличию к тому, что происходит вокруг. А ещё насмешки и постоянные издевательства от других детей, порой настолько выходящие за грани морали, что появлялся вопрос, как маленьким детям могло придти в голову такими изощрёнными методами издеваться над таким же беспомощным, беззащитным и невинным существом, как они сами. А самое печальное то, что осуждения поступали не только со стороны глупых детей, ещё ничего не понявших в этой жизни, но и от воспитателей и остальных взрослых, понявших в этой жизни всё, кроме того, что не такой, неправильный ребёнок делает среди таких, правильных и не испорченных. Если честно, Тэхён и сам на протяжении вот уже шестнадцати лет своей бессмысленной и непонятно, ради чего на этот далеко не белый свет появившейся, жизни, задавался этим вопросом. Ответом в ответ была только тишина и очередные испытания, которые ему предстояло преодолеть.

***

      Тело чувствовало себя так, будто Тэхён целый день плавал в холодном озере, а потом пробежал голышом ещё двадцать километров. Почувствовав неожиданно вохникшую и всё нарастающую в голове и где - то в груди панику, парень с трудом, будто через силы, открыл глаза и начал хватать ртом воздух.       Первое, что понял Ви - он находится в лежачем положении. Второе - на чём - то мягком. Третье - вокруг достаточно тихо и спокойно и, казалось, что он находится в безопасности. Казалось.       Парень необдуманно резко поднялся, из - за чего голова закружилась, а в глазах потемнело.       — Очнулся наконец?       Услышав незнакомый голос откуда - то со стороны, Тэхён повернулся на звук, неодобрительно нахмурившись. Перед ним стоял парень около двадцати лет, весьма высокий и накаченный. Он одет был в штаны и майку, но лицо, однако, было довольно симпатичным. Правда, подростку сейчас было не до этого. На вопрос он не ответил, да и ответа от него, кажется, никто и не требовал.       Не почувствовав на данный момент открытой угрозы, парень огляделся. Они находились в небольшом помещении, которое объединяло в себе кухню, прихожую, гостиную, которая состояла из стола и дивана, на котором он лежал-сидел, и ещё одна дверь. Возможно, в кладовку или в ванную. Всё было из дерева и выглядело не слишком богато, однако весьма уютно. Тэхёну даже понравилось. А ещё...       По всей комнате было развешано множество сушеных трав и не только, повсюду стояли какие - то банки и склянки, ароматические свечи, которые создавали приятный аромат в комнате и в целом... безопасность. Или её иллюзию.       Осмотревшись и удовлетворив определённую часть потребностей в порыве узнать, где он находится, подросток перевёл взгляд на мужчину, который так и стоял на достаточном расстоянии от дивана, где и лежал Тэхён, чтобы не вызывать у парня причин для беспокойства. Однако, подождав ещё немного, незнакомец начал медленно подходить, чем заставил Ви подтянуть колени к себе, прижаться к спинке потрёпанного дивана и коротко потребовать:       — Не подходите. Я сказал не подходите! - повторил он громче, когда в первый раз просьба была проигнорирована.       Незнакомец послушно замер, вскинув руки в безоружном жесте.       — Хорошо, хорошо, тише. Я стою на месте.       Проведя ещё несколько секунд в неловком молчании, Тэхён осмелился спросить:       — Как... Как я здесь оказался?       Казалось, безымянный - так подросток прозвал незнакомого мужчину, поскольку и имени его пока не знал, - ожидал этого вопроса, впрочем, оно логично.              — Я собирал травы позавчера вечером возле леса и увидел тебя. Ты потерял созание у меня на глазах, а ещё был ужасно ранен. Самую серьёзную рану я вылечил с помощью магии, вроде бы твой организм нормально отреагировал на её проявление, а мелкие царапины и ссадины лучше полечить так. И... Мы у меня дома, если что.       Тэхён выслушал незнакомца и ничего не сказал, даже не кивнул, но уже не хмурился. В целом история выглядит правдоподобно, да и, кажется, перед тем, как упасть в обморок, он слышал чей - то оклик, вот только... Как же гвардейцы? Они, кажется, были достаточно близко и должны были как минимум услышать громкий крик, но безымянный про них ничего не сказал.       — А... там, где вы меня нашли... - начал он тихо, но его прекрасно слышали и, более того, даже слушали, — никого больше не было? - подросток внимательно следил за чужой реакцией, но, кажется, его "спаситель" не понял, о чём или о ком он говорит.       — Мм... Нет, никого. Только ты. Больше я никого не видел.       — Точно?       — Точно. Я бы заметил.       — Мм... Ну ладно, - всё равно недоверчиво поджал губы подросток.       Незнакомец так и стоял, ни сделав без чужого разрешения больше ни шага, боясь напугать.       — Как тебя зовут, парень? - всё же осмелился спросить он, но достаточно аккуратно.       — Ви, - как ни странно, без проблем признался подросток. Хотя кто его знает, правду сказал или нет? Впрочем, мужчине было неважно: ответил хоть что - нибудь, уже хорошо.       — Я Чонгук. Ви, можно сесть рядом с тобой, пожалуйста? - на этих словах мальчишка вновь нахмурился. — Я не сделаю тебе больно, обещаю. Ты целый день без сознания провалялся у меня дома на диване, и всё, что я сделал, это тебя переодел и залечил рану. Странно было бы с моей стороны сейчас делать тебе плохо, когда у меня было столько времени, правда?       Надо признаться, в словах Чонгука была логика, да ещё какая... Стоп, переодел? Тэхён опустил взгляд на своё тело: да, и вправду, на нём уже не было той ободранной, грязной и окровавленной одежды, в которой он несколько дней бродил по лесу, а чистые и свежие футболка и длинные шорты тёмно-зелёного приятного оттенка.       В итоге подросток кивнул, разрешая подойти к себе. Чонгук вздохнул с облегчением и, сделав ещё несколько шагов, присел перед диваном, то есть перед Тэхёном, на пол, на корточки, взглянув на парня снизу вверх.       Некоторое время двое парней молча рассматривали друг друга. Оба имели тёмно-каштановые волосы, только у Тэхёна кудрявые, а у Чонгука прямые и разве что чуть лохматые и влажные, а глаза насыщенно-карие. Только вот всё ещё было крайне заметно основное различие между ними: Ви выглядел как маленький невинный ребёнок, несмотря на всё то, через что ему пришлось пройти за свою жизнь, а Чонгук выглядел, как взрослый, самостоятельный мужчина, да и он старше наверняка был.       Первым тишину снова решился нарушить Чон.       — Сколько тебе лет, Ви?       — Шестнадцать. А вам?       — Двадцать. И давай на ты, пожалуйста. Что делал ребёнок почти ночью в лесу один, да ещё и с таким видом, будто с волками в рукопашный бой вступал?       — А вот это уже не скажу. И я не ребёнок! - возмутился парень, обиженно надув губы.       Чонгук усмехнулся.       — Ладно, ладно, как скажешь. Последний вопрос: как ты себя чувствуешь?       — Амм... Лучше, чем было. Разве что усталость очень сильная. Моральная и физическая.       — Это нормально, учитывая, что ты больше суток проспал, а до этого, я полагаю, был сильно изнемождён. Ещё пару дней и окончательно придёшь в себя, если будешь послушным мальчиком, - на этих словах подросток слегка покраснел: что тот имеет ввиду? И вообще, парень не собирается задерживаться тут надолго, он собирается двигаться дальше, он же хотел покинуть территорию Эрнехтелла. — И... Я видел пару глубоких свежих порезов у тебя на руки, и ещё несколько ссадин и царапин в других местах. - да, например нижняя губа у Тэхёна до сих пор кровоточила, ещё от того, что была постоянно покусана. — Дашь посмотреть? - аккуратно поинтересовался Чонгук, протягивая свою руку, намереваясь взять в неё подростковую, чтобы рассмотреть ранки. А их Тэхён не мало также получил в лесу, постоянно обо что - то спотыкаясь, царапаясь и так далее.       — Не надо, - подросток отдёрнул, прижал обе руки к себе и отодвинулся подальше, выражая своё неодобрение.       — Ну пожалуйста, Ви. Я просто осмотрю их. А обработать потом всё равно надо будет, ты же не хочешь, чтобы в рану попала какая - нибудь инфекция?       — Нет...       — Ну вот и всё. Давай сюда ручку. Вернее, обе. Я не причиню вред, обещаю.       В итоге Тэхён сдался и, оторвав ладони от груди, протянул их мужчине. Тот молча по очереди взял каждую из них в свою руку, повертел и осмотрел на наличие различных ссадин и порезов. Их было немало, но в целом ничего смертельного.       — Впринципе ничего страшного. Но всё равно обработать надо. Лучше сейчас, чем потом. Позволишь мне это сделать, м? - он вопросительно взглянул на парня.       — Делайте что хотите, - буркнул подросток.       Чон встал с пола, подошёл к какому - то ящику в кухонном гарнитуре и вскоре вернулся к Тэхёну с небольшой баночкой в руках и с кусочком ваты. Устроившись на диване рядом с подростком, мужчина, открыв банку, приложил к горлышку вату и перевернул склянку, чтобы дезинфицирующая жидкость щедро смочила вату. Парень в это время уже выставил вперёд обе свои руки на растерзание, задумчиво следя за всеми манипуляциями, что проделывает Чонгук, но, кажется, ничего, что угрожало Ви, тот не делал. Когда ватка в первый раз коснулась кровоточащего пореза, который, Тэхён уже и сам не вспомнит, откуда и когда именно у него возник, парень тихо хныкнул и дёрнулся от боли. После соприкосновения с неизвестной жидкостью раны жгло невероятно. Подросток, нахмурившись, собирался уже было отстраниться, но Чонгук мягко удержал его за руку, прося остаться на месте.       — Тише, знаю, неприятно. Потерпи немного, и через несколько дней уже всё заживёт.       Парень продолжил хмуриться, однако остался на месте, терпя все прикосновения мокрой ваты к истерзанной несколькими днями в лесу и в приюте коже.       — Кто это тебя так? - вдруг спросил Чон, уже заканчивая обрабатывать руки.       — Я уже сказал, что ничего тебе не скажу.       — Ладно. - Чонгук не настаивал, ибо, что - то ему подсказывало, что этот парень до жути упрямый, и расскажет только что, чем сам захочет поделиться. — С ручками закончили. Я видел у тебя ещё несколько царапин на коленках, можно?       Тэхён без лишних слов поднял ноги на диван и протянул мужчине.       — Умничка.       Колени у Тэхёна были и вовсе растерзаны ещё похуже, чем руки, потому что он частенько спотыкался и падал на землю ими, или ударялся обо что - то. В одно колено даже маленький кристаллик стекла умудрился попасть. Чонгук не стал заморачиваться и, обхватив его пальцами, аккуратно вытащил прямо так, но парню это не понравилось: стало слишком больно, особенно, когда к ране, из которой полилась алая жидкость, приложили ватку, уже новую и чистую.       — Всё, хватит, - заявил Тэхён, вдруг подтягивая к себе ноги, выдернув их прямо из - под рук мужчины, и обнимая себя самого. — Колени пусть сами заживут.       — Ви, - осторожно начал Чон, — они не заживут сами, а в любой момент в них может попасть какая - нибудь зараза, и останешься вообще без ног. Давай, будь хорошим мальчиком, протяни мне обратно колени, мы почти закончили с ними.       Однако парень продолжил стоять на своём, поджав губы и отрицательно замотав головой, выражая своё несогласие. Чонгуг вздохнул, понимая, что переубедить этого ребёнка будет невозможно.       Тэхён даже не заметил, в какой момент оказался на коленях у Чонгука, крепко прижатый к чужой груди самим мужчиной, который осторожно обнял его поперёк живота, собираясь продолжить обрабатывать раны несносного подростка. Но когда последний осознал всё происходящее, начал неожиданно активно вырываться и сопротивляться, не давая прикоснуться к своим коленям.       — Тише, Т... Ви, ну что началось? Всё же хорошо было. Дай я обработаю до конца твои ранки и отпущу.       — А я сказал не надо! - безапелляционно заявил упрямец, однако силы в борьбе и бессмысленных попытках встать с чужих колен были явно неравны, ибо Чонгук априори был сильнее, а Тэхён был к тому же очень обессилен.       В какой - то момент всей этой неразберихи на одной из многочисленных полок вдруг взорвалась банка. Сушеные травы, находившиеся в ней, посыпались вниз, на стол, а малая их часть осталась на полке. Маленький, но взрыв, оказался таким неожиданным, что Тэхён сам сильно испугался, непроизвольно прижавшись к единственному живому существу, которое сейчас могло ему хоть чем - то помочь: к Чонгуку.       Спустя несколько секунд тишины, последний повернул голову, внимательно посмотрев на парня, и спросил:       — Ты Энуэмент?       Ви не сразу понял, что к нему обращаются, но когда дошло, так и не понял, что у него спросили.       — Что? - растерялся подросток.       — Энуэмент - это тот, в ком скопилось слишком много магической энергии, и потому она в разные моменты проявляет себя так, как ей вздумается, как правило, во время проявления очень сильных эмоций у того, кто... кто и является Энуэментом.       — Я... Я не знаю, - честно признался парень. — Мне никто никогда не объяснял, что со мной. Я... Я просто родился таким. В детстве мне говорили, что я проклят.       — Ты родился таким? - очень сильно удивился Чон, что заставило парня насторожиться.       — Да. А... А что?       Мужчина качнул головой.       — Нет, ничего, не пугайся. Просто людей, которые рождаются такими, очень мало.       — Я слышал, что... Что в течение пяти лет таких, как я, рождается всего около семи.       — Да, это примерно так, - кивнул Чонгук. — Но на самом деле Энуэментов в нашей стране намного больше, чем нам кажется. Многие люди становятся ими в течение жизни, а не с рождения. Я тоже Энуэмент, - неожиданно спокойно признался Чон, а вот Тэхёна этот факт искренне поразил.       — Правда?       — Да. Я стал Энуэментом, когда мне было шесть лет.       — А, а почему люди...       — Становятся такими?       — Да.       — Как правило, это связано с очень сильной и неожиданной болью, которая навсегда меняет жизнь человека. Например, у меня умерли старший брат и соседка, которая была мне, как родная тетя, а вслед за ними умерла и мать.       — Ты так спокойно об этом говоришь... Мне жаль, - тихонько сказал Тэхён. Ему и вправду было жаль, что Чонгуку пришлось пережить смерти стольких близких людей в возрасте всего лишь шести лет. Жизнь несправедлива, а особенно к тем, кто меньше всего этой несправедливости заслуживает.       Однако Чонгука, кажется, воспоминания о смерти родных совсем не трогали, в отличие от того же Ви, пусть и родные были даже не его.       — Я привык, - пожал плечами мужчина.       — А у тебя тоже бывает... ну... - парень поднял взгляд на разбившуюся по его вине банку.       — Раньше, в детстве, было. Часто. Последние несколько лет перестало. Я научился контролировать и подавлять это в себе. Возможно, моя энуэментность уже начала потихоньку пропадать, ведь, мне кажется, я давно научился жить с болью прошлых лет.       — Понятно, - тихо ответил подросток, опустив взгляд и голову. — Вообще - то у меня тоже не должно быть... этого, ну, в плане, что вокруг происходит что - то плохое из - за меня, потому что у меня с детства остался кулон, который... - Тэхён осёкся на полуслове.       И вот тут - то он понял. Понял, что кулон свой он не видел с того момента, как потерял сознание. Чонгук вопросительно посмотрел на парня, ожидая продолжения рассказа, ведь тот так и не договорил.       — Кулон! - сказал громко Ви, подняв растерянный взгляд на Чона, будто тот мог знать, куда делся чужой медальон.       Подросток судорожно вцепился в собственную шею и ворот футболки, но не смог нащупать там ни цепочки, ни самого камня.       — Где он? - только сейчас Тэхён вспомнил, что всё ещё сидит на чужих коленях и прижимается к чужому телу, которое давало тепло и ощущение безопасности, и поспешно вскочил на ноги.       — Кто? - не понял мужчина причины внезапно возникшей у парня паники.       — Кулон! Где мой кулон, Чонгук!? - внезапно разозлился Ви, как будто тот мог знать, где этот ребёнок потерял свой кулон, над которым почему - то так судорожно трясется.       Чонгуку, кстати, удавалось оставаться абсолютно спокойным, несмотря на то, что на него накричали за то, что он и не делал вовсе. Он ведь этот кулон в глаза не видел.       — Я не знаю, где твой кулон, Ви. Когда я тебя нашёл, никакого кулона на тебе не было и поблизости, вроде, тоже не валялось.       Тэхён успокоился также резко, как и взбесился.       — Да, наверное, я давно его потерял. Мог в любой момент случайно где - то обронить... Прости, - стыдливо опустил он голову, всхлипнув.       Тэхёну вдруг стало до ужаса стыдно. Чон ведь ему помогает, заботится, хотя парень для него, по сути, никто, а он, вместо того, чтобы спасибо сказать, истерит тут ещё, как будто это Чонгук взял его кулон и намеренно спрятал от него. Можно подумать, мужчине нужны его побрякушки.       Однако накрыла ещё большая паника, когда подросток почувствовал, как в глазах предательски скапливается большое количество влаги. Ну вот ещё не хватало - разрыдаться тут! Если уж позориться, так позориться до победного, правильно.       Чонгук, почувстовав, что ещё немного и ребёнок впадёт из одной истерики в другую - и уж лучше бы Тэхён кричал и злился, чем плакал, если честно, - поспешно поднялся с дивана и притянул парня, мягко прижав к себе. Тэхён, забыв обо всё, доверительно уткнулся носом в чужое плечо, ухватившись пальцами за чонгукову майку, будто от этого зависела его жизнь. Возможно, так оно и было. Вскоре мужчина услышал ещё один всхлип.       — Тише, ну чего ты, малыш? - он аккуратно погладил парня, который слегка вздрагивал, по спине. — Всё хорошо. Не волнуйся, твой кулон мы ещё сможем поискать рядом с тем местом, где я тебя встретил, может быть и найдём. Наверняка найдём.       Тэхёну хорошо было в чужих объятиях. Хорошо и спокойно. Он толком даже так и не заплакал, только дрожал от нервов и похныкивал, пока Чонгук его успокаивал и гладил по спине и голове.       Проведя так ещё несколько минут, мужчина понял, что парень погрузился в беспокойный сон. Тогда он аккуратно уложил его обратно на диван и, воспользовавшись случаем, обработал - таки эти многострадальные коленки.