Это мой кот

      Ши Ён опоздал. Если точнее — не явился вовсе. Ни в оговоренное время, ни спустя полчаса.       Это не было таким уж невероятным событием — в преддверии сдачи экзаменов он иногда головы не мог поднять из-за горы домашних заданий и едва успевал находить время на встречи с Муаном, но обычно об опозданиях или нарушении планов он хотя бы предупреждал. Сейчас же — никакой весточки. Это было странно, и Гай, хоть и сам должен был уже сидеть в библиотеке и штудировать справочники, решил отправиться на поиски.       В башне Рейвенкло Ши Ёна, ожидаемо, не оказалось, а встреченные сокурсники на вопрос о его местонахождении ответить не смогли. Следом Муан направился в библиотеку, решив, что друг мог просто увлечься чтением и забыть о времени — такое с ним случалось. Но и там Ши Ёна не оказалось, а расспросы вновь ничего не дали — никто его не видел.       Беспокоиться, возможно, было слишком рано, но Гай всё больше хмурился, не понимая, что происходит. Он метался по замку, вспоминая все возможные места, куда могло занести его друга: обошёл все кабинеты, в которых у него сегодня были занятия, обежал Большой зал, даже на кухню заглянул. В конце концов осталось лишь одно место — «их» закуток, где когда-то впервые завязался разговор, ставший началом крепкой дружбы.       Сначала Муан решил, что вновь ошибся. Но потом всё же заметил во мраке между колоннами тёмный силуэт. Ши Ён, сгорбившись, сидел на полу и безучастно смотрел перед собой. Лицо его было мрачным, ни тени привычной задорной улыбки. Это заставило Гая насторожиться. Что должно было случиться, чтобы он так расстроился? Ши Ён всегда был оптимистом, умел находить плюсы в любой ситуации, и Муана подталкивал к тому же. Общаясь с ним, Гай научился видеть мир более ярким и приятным местом. И то, что сейчас от былого оптимизма в его друге не осталось и тени, стало очень неприятным открытием. Хотелось срочно это исправить.       Муан решительно пересёк разделяющее их расстояние, собираясь присесть рядом. Но замер, когда Ши Ён всё же поднял на него взгляд и блекло улыбнулся:       — Прости, что не пришёл. Я хотел… хочу побыть один. Можешь… ты можешь оставить меня одного?       Просьба прозвучала довольно настойчиво. Растерявшись, Гай медлил, не зная, как лучше поступить и что сказать. Он не хотел давить, но Ши Ён, терзаемый одному ему ведомыми чувствами, уже твёрже сказал:       — Пожалуйста, оставь меня одного. Иди готовься к экзаменам, уже скоро ведь… Не трать на меня время.       Он всё ещё был вежлив, но Муан понял, что, если он продолжит упорствовать, Ши Ён может и нагрубить. Желание остаться одному не было надуманным, он в самом деле не хотел никого видеть. Поэтому и ушёл сюда, где никого не бывает.       Но оставить его наедине с такими чувствами… Нет, так поступить Гай не мог.       — Уйди! — всё же прикрикнул Ши Ён, сверкая глазищами. Эффект мог бы быть сильнее, если бы лицо его при этом не оставалось таким же безучастным.       Муан послушно отступил. Дождался, пока Ши Ён снова опустит голову, погружаясь в свои мрачные мысли, а сам достал палочку и сосредоточился на образе, который вот уже больше года игнорировал. Он действительно считал этот навык бесполезным и совсем не пользовался. Но сейчас… сейчас он мог бы пригодиться.       Обращение заняло почти минуту. Ракурс взгляда изменился, мир заполнился запахами и звуками, а беспокойство в груди слегка притупилось. Но Гай медленно двинулся вперёд, подбираясь к расстроенному другу, не отводя от него взгляда и успокаивая самого себя: «Кота ты не прогонишь. Рука не поднимется!»       В первые мгновения Ши Ён словно бы пытался игнорировать его присутствие. Но Муан настойчиво боднул его головой в бок и попытался взобраться ему на руки. Пришлось впиваться когтями в одежду, потому что поза, в которой замер рейвенкловец, не располагала к таким поползновениям. Зато, в конце концов, удалось устроиться в его руках. Кошачья гибкость в этом очень помогла, и Гай даже позволил себе короткую мысль, что вообще-то его анимагическая форма… не так уж плоха.       — Я же просил, — попытался возмутиться Ши Ён, но Муан снова боднул его головой, уже в плечо, и вместо ругани с чужих губ сорвался только нервный смешок. — Ты!.. Ты зачем вообще превратился? Тебе же не нравится эта форма.       Ответить словами было затруднительно, так что Гай решил ответить, как мог. Он не слишком хорошо разбирался в кошачьих проявлениях эмоций, и не был уверен, правильно ли его действия истолкуют, но всё же принялся топтаться по чужим коленкам и перебирать лапами. Хвост его и без указки начал вилять, то и дело попадая Ши Ёну по боку. Наконец, Муан уставился ему в глаза требовательным взглядом. И громко мяукнул, сам не зная, что именно хотел сказать.       Это стало последней каплей. Новый смешок сорвался с бледных губ, за ним ещё один, а потом Ши Ён всё же выдохнул и ласково провёл ладонью по Муановой спине.       — Тебе повезло, что ты красивый и мягкий, — объявил он, когда понял, что сопротивления не будет, и уже увереннее зарылся обеими ладонями в белую шёрстку.       Гай, сам того не ожидая, муркнул. Правда, от удивления тут же замолк, но Ши Ён, уловив этот короткий момент, хитро заулыбался и принялся гладить его и изредка почёсывать за ушком. Это оказалось так приятно, что урчание снова вырвалось из груди, но в этот раз Муан не стал отвлекаться и сосредоточился на приятных ощущениях, подставляясь под прикосновения и поглядывая на улыбку своего друга. Она казалась вполне искренней.       Так прошло немало времени, прежде чем Ши Ён, наконец, тяжело выдохнул и вновь стал просто легонько поглаживать Гая по спине. Тот уже уютно устроился на его коленях, не особо задумываясь о том, что это может быть воспринято как-то превратно. Он думал только о том, как хорошо ощущать тепло, исходящее от тела его друга, и даже недавнее волнение как-то совсем утихло.       — Он украл моё зелье, — вдруг объявил Ши Ён. Он уже не казался таким взвинченным, и Муан вопросительно мяукнул, не сразу вспомнив, с чего вообще это всё началось. Сущность кота всё же влияла на его сознание и мысли, отвлекая на ощущения. — Я столько времени тренировался! Переделывал всё несколько раз, прежде чем получилось! Профессор Ву обещал исправить оценку, если принесу правильно сваренный умиротворяющий бальзам. Я его сделал! Но из-за занятий не смог отнести сразу. А когда освободился, увидел, что пробирки на месте нет. Зато оказалось, что Су закрыл свой долг. Только он ничего не делал. Ему вообще плевать на зельеварение, хоть у него и получается лучше, чем у меня. А когда я попытался объяснить всё профессору Ву, он не поверил. Мол, я всегда был очень плох в его дисциплине, и он не верит, что я мог сварить зелье так хорошо. И снял с Рейвенкло пятьдесят очков за моё «враньё». С собственного факультета! А я не врал! Я ведь старался… Это несправедливо!       Его едва улёгшиеся чувства вновь разбушевались. В этот раз Ши Ён даже не потрудился натянуть маску спокойствия. Муан, пристально наблюдающий за ним, увидел, что глаза друга увлажнились, хоть заплакать тот себе всё же не позволил. Но во взгляде его читалась ужасная обида.       — А потом я подошёл к Су, чтобы спросить, почему он так поступил. Он сначала отнекивался, да и потом прямо не сознался. Зато сказал, что ничего особенного не случилось. «Тебе же не привыкать получать «Слабо», попробуешь ещё раз»! Я… просто не понимаю! Мы с первого курса дружим! Все неудачи вместе делили, помогали друг другу! За что он так со мной? Я теперь даже в гостиную вернуться не могу, мне ребятам в глаза стыдно смотреть, столько баллов пропало…       Муан слушал внимательно, хоть и пришлось заставлять себя успокаиваться. Этот Су никогда ему не нравился. Вился рядом, постоянно перетягивал внимание Ши Ёна на себя и даже иногда пытался настроить его против Гая, обосновывая это «дружеской ревностью». Нагнетал, говоря, что после выпуска Муан умчится куда-то, займётся своими делами, о младшем товарище даже и не вспомнит. Однажды даже почти убедил Ши Ёна в этом. Он тогда начал разговор о том, что всё поймёт, и даже если сейчас у Гая не будет времени возиться с младшекурсником, то ничего страшного в этом нет. Пришлось тогда в срочном порядке тащить его в Хогсмид и за кружкой сливочного пива объяснять, что никуда он не денется, и даже после выпуска будет всеми силами поддерживать с Ши Ёном связь, да ещё позвал на рождественские каникулы в родовое поместье. Проблема разрешилась, но Су с тех пор Гай на дух не переносил. А теперь вот тот выкинул такую гадкую подлость. Хотелось тут же броситься на поиски и отправить его в больничное крыло, причём не каким-нибудь достаточно легко исправимым мелким проклятием, а старыми-добрыми тумаками. Их в больничном крыле тоже быстро вылечат, но зато будет больнее и понятнее.       От столь недальновидного шага Муана удержал Ши Ён. Видимо, догадавшись, о чём думает друг, который попытался вырваться, он сильнее стиснул кота в объятиях и уткнулся лицом в его шерсть.       — Не нужно, — шепнул Ши Ён, когда Гай всё же нехотя угомонился.       Он даже превратиться обратно не смог, потому что был слишком на взводе, да и не хотелось бы опять друга придавить. В прошлый раз оказалось, что при их падении из-за Муана у Ши Ёна образовалась трещина в ребре. Вылечили быстро, но повторять такое не хотелось. А вот успокоить и поддержать близкого человека хотелось ужасно, даже сквозь чуть притупленные кошачьи чувства. Поэтому Гай решил поддаться инстинкту: замурчал и вновь принялся бодаться. Доставал только до лица, но не жаловался. Даже когда Ши Ён, которому шерсть забилась в нос, тихонько чихнул.       — Я и не знал, что ты такой любвеобильный, — он улыбнулся и снова принялся поглаживать Муана. Тот, ластясь под его прикосновения, слушал, но не до конца понимал значение слов. От удовольствия животное сознание снова стало выступать на первый план. — Красивый такой. В прошлый раз я не понял, но теперь вижу: у тебя глаза чёрным как будто обведены. Наверное, потому что ресницы у тебя чёрные. Зря ты так пренебрежительно к своей животной форме относишься.       Гай уже вовсю урчал, с трудом пытаясь собрать в кучу разумные мысли. По сути, своей цели он уже добился — вытянул из Ши Ёна причину его расстройства, теперь пора было снова возвращаться в человеческий облик, поддерживать словами и вместе решать, как им поступить. Бросать друга наедине с этой проблемой Муан, конечно, не собирался. И если решение, как поступить с подлецом-Су, он мог оставить на усмотрение Ши Ёна, как тот и хотел, то вот со всем остальным… можно было и помочь.       Заставить себя прервать эту незамысловатую ласку оказалось удивительно сложно. Гай и не заметил, в какой момент начал облизывать поглаживающие его руки, а после и вовсе переключился на лицо. Не сразу он понял и то, что у щёк, которые оказались под атакой его языка, какой-то странный, солоноватый привкус. Отрезвил его только задушенный всхлип. Ши Ён всё же заплакал.       Сердце — простое, кошачье, не чувствующее всего в полной мере, — сжалось при виде его расстроенного лица. Что его так задело, если он уже почти успокоился?       — Заставляю тебя возиться со мной… — пробормотал Ши Ён, силясь успокоиться. Но чем настойчивее он заставлял себя, тем хуже справлялся. — Прости… Я успокоюсь, правда…       Тут Муан всё же не удержался. Осторожно высвободился из его хватки — этим, кажется, только сильнее расстроил, — но сосредоточился на представлении своего человеческого облика. В прошлый раз вернуться в человеческую форму помог Шен, использовавший специальное заклинание. Теперь же пришлось проходить через обычный процесс трансформации, занявший куда больше времени. Если бы не отчаянное желание успокоить Ши Ёна, Гай бы, вероятно, ещё долго мучился, но сейчас всё же смог заставить своё тело принять нормальный облик. И тут же бросился к другу, подтянувшему колени к груди, чтобы спрятать лицо.       — Ён, — позвал Муан, но тот только замотал головой, не поднимая взгляда. Снова стал закрываться, даже плакать всё же перестал. Глубоко вдохнул и снова попытался натянуть на лицо маску спокойствия. Но Гай, не собираясь сдаваться, потянулся вперёд и положил руки ему на плечи в поддерживающем жесте. — Если ты меня сейчас не послушаешь, я пойду и сломаю нос этому гаду, слышишь?       Угроза действительно подействовала — Ши Ён тут же вскинул голову и сурово уставился на Муана, совершенно не согласный с этим мириться. Но, по крайней мере, он теперь был готов слушать.       — Ён, не нужно от меня таиться! Я ведь на твоей стороне. Всегда. Наплюй на этого засранца, он не заслуживает твоей дружбы! И с зельем… тебе не нужно сдаваться. Ты ведь сделал этот бальзам. Сам. Ты знаешь, как его делать. И можешь повторить! А Су? Если он не тренировался, то повторить не сможет. Давай поговорим с профессором Ву? Повторишь задание при нём. Он увидит, что ты не врал, и поймёт, что ошибся. А повезёт — убедим его и Су проверить. Тогда обман вскроется. Баллы твои вернутся. Только не отчаивайся!       Ши Ён, кажущийся совсем деревянным, медленно оттаивал. Муан, сжимая его плечи, чувствовал, как они потихоньку расслабляются. И холод в его глазах тоже отступал.       — Дело ведь не в бальзаме, — наконец, вздохнул он. — А в том, что… Я действительно такого заслуживаю? Или… не заслуживаю настоящей дружбы? Я недостаточно хорош?       — А мысль, что Су — просто придурок, ты не допускаешь? — взвился Гай. — Он воспользовался твоей добротой и мягкостью, но это не значит, что с тобой что-то не так. Это значит только то, что он подлый придурок. И это он не заслуживает дружбы. Но не ты. Я ведь с тобой дружу, так? И ты определённо точно заслуживаешь моей дружбы. На самом деле, иногда я переживаю, что это я не заслуживаю твоей. Ты такой хороший… самый лучший, замечательный друг. Я так рад, что стал с тобой дружить. Так что не думай о себе дурного!       От избытка эмоций Гай был готов за плечи его начать трясти. У него в голове не укладывалось, как Ши Ён умудрился вывернуть происходящее в такие вот мысли. Он же, должно быть, давно тут сидел, вот и успел себя накрутить до невозможности.       — Ты правда так думаешь? — он выглядел таким уязвимым, что Муану захотелось прямо сейчас сгрести его в объятия. Но это, возможно, было бы уже слишком, поэтому он только активно закивал.       — Ты же знаешь, что я никогда не вру! Я ценю тебя и нашу дружбу. И буду ценить! И сейчас, и потом. Не думай о себе плохо из-за какого-то идиота.       Отчаянная искренность смогла Ши Ёна подкупить. Он всё же несмело улыбнулся и расслабился, даже подался навстречу. Муан не удержался и всё же обнял его, стараясь хотя бы так доказать свою честность. Он был зол на Су, ему было обидно за друга, но сейчас хотелось только поддержать его.       И когда Ши Ён обнял его в ответ, Гай понял, что справился. Убедил, успокоил, поддержал. И больше, он надеялся, не увидит этого чудесного, такого близкого и важного человека столь разбитым и расстроенным.       — Гай, а скажи… — вдруг подал голос Ши Ён, когда объятия слегка затянулись. Муан вопросительно хмыкнул. — А зачем ты мне лицо облизывал?       Едва наступившее умиротворение схлынуло — вместе с краской с лица. Вспомнив, как вёл себя, будучи котом, Гай вдруг ясно осознал, что, вероятно, перегнул палку. Очень сильно. Действительно ведь, зачем?..       — Я-я… — он поспешно отстранился и принялся сбивчиво пояснять, не зная, кого он и в чём пытается убедить. — Это просто кошачье сознание… я не совсем полностью себя контролирую в животной форме, вот и… просто хотел тебя успокоить, а словами не получалось, вот и… не знаю, как так вышло!       Наблюдая за его смущением, Ши Ён вдруг тихонько рассмеялся.       — И правда, любвеобильный ты кот, — он протянул руку и легонько потрепал Муана по белым волосам. — Я шучу, не переживай. Пойдём, ты прав, нужно как-то восстановить справедливость, и для начала поговорить с профессором Ву.

* * *

      После долгого объяснения (в которое настойчиво вклинился Муан, с гриффиндорским бесстрашием принявшийся спорить с деканом чужого факультета), им всё-таки удалось добиться разрешения повторить зелье. Профессор Ву согласился, что, если Ши Ён справится и сможет сварить правильный умиротворяющий бальзам, то баллы факультету он вернёт. Гая после этого выпроводили, «чтобы не подсказывал», отобрали все необходимые ингредиенты и приступили к делу.       Под суровым взглядом профессора дело сначала не заладилось. Руки Ши Ёна подрагивали, так что он с большим трудом отмерил необходимое количество каждого из ингредиентов. Чуть лучше пошло дело с тем, чтобы растолочь всё необходимое. А вот к моменту, когда нужно было приступить к варке, горло юного зельевара сдавил спазм. Да, он тренировался много раз — но именно потому, что допустить ошибки было слишком просто, достаточно лишь чуть промедлить или напутать с направлением, в котором нужно размешивать варево. Сейчас ошибка грозила последствиями ещё худшими — вдруг, если Ши Ён не справится, профессор Ву снимет ещё баллов? И у Гриффиндора заодно, за вмешательство Муана?       Ставки оказались слишком высоки.       В момент, когда волнение было готово достигнуть апогея, Ши Ён заметил краем глаза движение в углу кабинета. Повернувшись туда, он едва не расхохотался: по кабинету уверенно шёл белоснежный, очень красивый кот с обведёнными чёрным глазами. Животное пересекло кабинет и запрыгнуло на один из свободных столов. Не слишком грациозно — с непривычки-то — но так невозмутимо, будто так всё и задумывалось.       Проследив за направлением взгляда ученика, профессор Ву тоже заметил гостя и тут же разворчался:       — И чей это кот? Кто настолько не может следить за своим питомцем, что он шастает по подземельям? Уйди, животное!       Белоснежный красавец на все эти обращения даже внимания не обратил. Он уверенно посмотрел своими гипнотически-синими глазами на Ши Ёна, у которого даже руки трястись перестали, а место волнения заняла смесь веселья и уверенности. Ему было слишком приятно, что Муан не оставил его и теперь, даже вновь решился принять животную форму, которую не слишком жаловал — и это только чтобы его поддержать.       Профессор Ву быстро успокоился: кот не собирался уходить, а выпроваживать его значило отвлечься. Рассудив, что спокойно восседающий на столе кот делу не помешает, преподаватель вновь всё внимание сосредоточил на наблюдении. А заметно приободрившийся Ши Ён взялся за дело куда увереннее, чем ещё недавно.       Тщательно следя за готовящимся зельем и поглядывая на песочные часы, отсчитывающие положенные минуты перед следующим шагом, Ши Ён снова покосился на кота. Тот демонстративно умывался лапкой, хотя нет-нет, а бросал взгляды на друга. Профессор Ву, не обращая внимания на их переглядки, вдруг объявил:       — Пока что всё правильно. Когда ты успел улучшить свои навыки?       — Я тренировался, профессор. Умиротворяющий бальзам часто входит в список вопросов на СОВ, а я много работаю над такими зельями. И, кроме того, в прошлом году со мной поделился записями Ир Шен, чтобы помочь со сдачей экзамена.       — Шен? — поразился профессор. — Не могу представить, чтобы он стал помогать кому-то не со своего факультета. Такой талант…       — Я помогал ему с магловедением, — Ши Ён пожал плечами. — А он решил помочь мне с проблемным предметом.       Профессор на этом успокоился. Ши Ён не лгал: в прошлом году, незадолго до отъезда учеников из школы, Шен подловил его в коридоре и вручил тетрадь с записями и пометками. Сделал он это с условием, что Ши Ён станет его должником, и однажды долг вернёт. Пришлось соглашаться, со своим условием, конечно — никаких убийств и применения Непростительных заклинаний или других способов нарушить закон. Шен согласился. Ничего предосудительного. Муан, узнав об этом, ворчал почти неделю, но всё же не мог не признать, что такое подспорье лишним не будет.       Профессор уже не казался таким суровым, и закончил свой бальзам Ши Ён достаточно спокойно, так что вскоре над котлом взвился приятного вида серебристый пар. Придраться было не к чему — он всё сделал сам и точно так, как нужно. Преподавателю оставалось только вздохнуть и признать свою неправоту.       — Хорошо, я вижу, что ты в состоянии справиться с этим. Тем более, если с тобой занимался Шен. Су я тоже протестирую. Если он не сможет, тогда уже будем решать, как поступить. А пока — пятьдесят очков Рейвенкло за отлично приготовленный умиротворяющий бальзам! Если хочешь, можешь взять небольшой пузырёк, скоро ведь экзамены.       Ши Ён кивнул, соглашаясь. Не столько действительно переживая, сколько чтобы доказать, что в своём успехе он не сомневается.       Профессор Ву даже расщедрился на пустой пузырёк и со всей торжественностью вручил его ученику. Новость о том, что тот имел какие-то дела с талантливым слизеринцем, его заметно впечатлила.       — Можешь идти, — наконец сжалился преподаватель и кивнул в сторону вальяжно разлёгшегося кота. — И наглое животное забери, не хватало, чтобы чей-то кот так свободно бродил по подземельям.       «Мой. Он мой», — с улыбкой подумал Ши Ён, послушно подхватив кота, но тут же смутился собственных мыслей. Особенно когда Гай, уютно устроившись в его руках, принялся мурлыкать.       Быстрым шагом покидая класс зельеварения, Ши Ён старательно пытался успокоить вдруг забившееся быстрее сердце. Ему ещё предстояло поблагодарить друга за помощь и поддержку. Теперь Ши Ён был уверен, что уж Муан точно в любом случае останется на его стороне.