In love with… (drabbles)

—…Кавех?       Его руки уже скользят по шее, а пальцы проникают под тяговой воротник и касаются кожи, вызывая волну мурашек по телу Аль-Хайтама. Он ближе и ближе с каждой секундой, и горячее дыхание касается подбородка, когда он замирает на мгновение. — Поцелуй меня, — полушёпотом просит Кавех.       Жалкие сантиметры между ними превращаются в ничто, когда из губы соприкасаются в мягком и слегка боязливом поцелуе, становящимся с каждой секундой всё более жарким. Он притягивает его к себе в ответ, поднимая руки с поясницы до лопаток, и чёрно-красная накидка Кавеха падает на пол. Взмах длинных ресниц, и он едва заметно провоцирует, закусывая нижнюю губу Аль-Хайтама и лаская её языком во рту. — Мы не… — выдыхает он. — Мы да, — улыбается Кавех, подталкивая его в кресло, усаживаясь сверху и снова целуя.       Последние капли рассудка учёного отважно стараются сопротивляться, но эта битва заведомо проиграна, ведь обворожительный сосед пахнет чистым золотом и листвой тропических лесов, а я его глаза сверкают желанием, когда он отстраняется, давая последний шанс отказаться. И, кажется, что времени на принятие решения слишком мало, ведь он уже сдвигает в сторону наушники, а его губы уже шепчут на ушко самые грязные предложения из всех возможных. Рубашка Кавеха явно создана для того, чтобы медленно стягивать её с плеч и наслаждаться рельефной фигурой под подушечками пальцев. Он снова улыбается и подается бёдрами навстречу, надавливая на пах.       Губы снова соприкасаются в поцелуе, уже там влажном, страстном и импульсивном, что температура в комнате заметно повышается.       Кавех опирается руками на грудь Аль-Хайтама и откровенно лапает его без капли стеснения, двигаясь всё ниже, пока пальчики не цепляют край футболки и не тянут её вверх.