Семейное древо.

Этот день должен был стать самым счастливым в жизни Петуньи Эванс. Неважно, что с женихом её связывали не бурные чувства, а лишь симпатия и прагматизм — ему нужна была жена, которая будет следить за домом и воспитывать детей, и чтобы «всё было на зависть соседям», и мисс Эванс обещала вполне соответствовать образу типичной жительницы лондонского пригорода, и впридачу была вполне недурна собой и воспитана; ей — муж, который сможет обеспечить семье уровень жизни обеспеченного среднего класса, а то и выше, и счастливую жизнь домохозяйки жене, а будущим детям достойное образование, кроме того, Вернон Дурсль хоть и обладал лишним весом, но был представительным мужчиной и отличался деловой хваткой, сулившей неплохую карьеру в будущем. И их совсем не волновало, что скажут глупые соседские девчонки-подростки, начитавшиеся сказок о «единственной неземной любви на всю жизнь». Петунья Эванс вообще не любила сказки. По её мнению, они всё врали о добрых феях и волшебницах, и изрядно преуменьшали коварство злых. Уж ей-то, «счастливой» обладательнице младшей сестры-колдуньи было прекрасно об этом известно. Чего стоят только постоянно превращавшиеся в крыс чашки! А заляпанные лягушачьей икрой столы в их общей комнате! Однако сегодня всё изменится. Мисс Петунья Эванс превратится в миссис Петунью Дурсль и сведёт общение с Лили, «гордостью родителей», к минимуму. Разумеется, неблагодарной дочерью Петунья не являлась, и была готова помогать маме с папой, если в том возникнет необходимость. Но вот с сестрой предпочла бы не общаться. Хватит и открыток на день рождения и Рождество да редких — так уж и быть — встреч на юбилеях родителей. Довольно с Петуньи этого мерзкого волшебства! Да и Лили отвечает ей взаимностью, считая глупой «простачкой», неспособной понять всю красоту магии. Она так и сказала пару лет назад. Но, по крайней мере, хоть в чём-то сестра поумнела: перестала водиться с этим неряхой Снейпом, по которому, не окажись он магом, наверняка бы колония для несовершеннолетних плакала! Петунья злорадно улыбнулась, мимоходом подумав, что, наверное, и в магическом мире тот пошёл по кривой дорожке, раз сестрица разорвала с ним общение. Пусть она и творила своей магией гадости Петунье, но старшая сестра всегда была уверена: родители воспитали их правильно, никакой магией не перешибёшь, и общаться с криминальными личностями младшенькая не станет. Злорадная улыбка совершенно не шла образу невесты. Петунья стёрла её с лица и улыбнулась нормально, предвкушая торжества и веселье. Сегодня всё должно быть идеально, ведь это не только её и Вернона праздник, но и её родителей, а также его сестры, которая, к тому же, являлась подружкой невесты — Петунья знала, что Лили рассчитывала на эту роль, но совершенно не горела желанием выслушивать комплименты своей младшенькой сестрице в свой праздник. Она вообще поначалу собиралась устроить торжество в сентябре, чтобы Лили убралась в свою ненормальную школу и не присутствовала, но родители заявили, что это «неприлично». А Петунье хотелось, чтобы всё было правильно. Она даже, скрепя сердце, позволила сестре пригласить пару её новых друзей из Хогвартса. И с этого момента всё пошло не так. Ну, то есть, не сразу. Поначалу Джеймс Поттер и Сириус Блэк действительно вели себя прилично. И даже подарили молодым вполне нормальные подарки: симпатичную вазу для цветов, похожую на древнегреческую, и чайную пару из тончайшего фарфора — уж Петунья знала толк в хорошей посуде! И даже церемония прошла без казусов. А потом… Наверное, в ресторане Лили не уследила за своими дружками, и они добрались до шампанского. Или просто устали изображать приличных людей. Но в какой-то момент им стало скучно. — И фонтан в этом заведении самый обычный, а вот на свадьбе моих родителей вода переливалась всевозможными цветами, — заявил Джеймс. — Когда замуж шла моя дражайшая кузина, женишок разорился на дрессированных певчих птичек из Южной Африки, — поддержал Сириус. — А фигурки на торте танцевали вальс одновременно с молодожёнами… Позёрство, конечно, но это было весело! — Перестаньте, — к чести Лили, она хотя бы попыталась сделать вид, что утихомиривает приятелей. Но, по мнению Петуньи, неубедительно. — Да брось, Лилс! Ты так расстроилась, что она тебя даже подружкой невесты не сделала, предпочла сестрёнку жениха… Ну так на фоне этакой коровы твоя Туни и правда смотрится лучше, чем если встанет рядом с тобой! — распалившись, Джеймс заговорил уже в полный голос. — И вообще, неплохо бы показать присутствующим, что значит «веселье»! — азартно добавил Сириус, выхватив волшебную палочку. Лили не успела его остановить… И Петунья даже не была уверена, что она пыталась. Для начала разлетелся миллионами кремовых брызг торт. Затем цветочные гирлянды, украшавшие зал, закружились, отделяясь от стен, будто змеи, опутали Мардж и подняли в воздух, отчего она истошно завопила… Вернон, взревев бизоном, ухватил сестру за лодыжки, пытаясь спустить вниз, но лишь сам начал подниматься к потолку. Кажется, только в этот момент гости начали понимать, что это совсем не шутка и не часть развлекательной программы. Некоторые бросились на помощь Вернону — их тоже подхватывали ожившие украшения, — кто-то счищал крем с праздничных нарядов, иные пытались спешно сбежать, но двери ресторана оказались напрочь заблокированными, а персонал не появлялся в зале, словно не слыша криков собравшихся. — Смотри! — азартно воскликнул Джеймс, ухватив лежащие на столике для подарков билеты, подаренные новобрачным родителями Петуньи. — Свадебное путешествие в Богнор-Риджис! Серьёзно? Курорт в Сассексе? Даже не заграница! — расхохотался он. — Прекратите! — истерично взвизгнула Петунья. — Не смейте портить мой праздник! Лили! Уведи их! И отпустите беднягу Мардж! — Пф-ф, кажется, твоя сестрёнка переволновалась, Лилс, — с притворной заботливостью покачал головой Сириус. — Перестань! — звонко крикнула Лили. — Вы обещали вести себя прилично! И не брать палочки! Это нарушение Статута… — Да подчистят им память, а отец всё уладит в Министерстве, — небрежно отмахнулся Джеймс. У Петуньи потемнело в глазах. Так вот, значит, как. Сестрица подружилась с сынками богатеньких магов и привела их поглумиться над сестрицей-плебейкой! — Убирайтесь отсюда, все трое! — рявкнула она. — Знать больше не хочу ни тебя, ни твоих ненормальных дружков! — Петунья, — робко тронула её за рукав мать. — Не переживай. Я уверена, что мальчики не хотели ничего плохого, это ведь друзья Лили… — Вот именно! Это её друзья! А не мои! — Петунья уже не сдерживалась. Всё ещё висящие где-то под потолком Мардж и Вернон, уже охрипшие и побагровевшие от криков, испорченный торт, перепуганные гости, нагло хохочущие друзья Лили и мать, как всегда пытающаяся оправдать свою любимицу… — Скорей бы оказаться подальше от тебя! — крикнула Петунья в лицо сестре. — Туни… — губы Лили задрожали, то ли от обиды (хотя обиженной стороной здесь была Петунья), то ли, что более вероятно, от сдерживаемого смеха, но тут гирлянды, до сих пор каким-то чудом выдерживавшие немалый вес брата и сестры Дурсль наконец-то порвались, и Вернон с Мардж рухнули на пол, Петунья бросилась к ним, и тут Сириус бросил ей под ноги… что-то. Чувствуя подвох, Петунья попыталась перепрыгнуть это, оказавшееся простым комком бумаги, но тот внезапно распрямился, и она всё-таки коснулась его кончиком туфли. В тот же миг её что-то словно рвануло, сдавило со всех сторон и куда-то поволокло… Она уже не услышала брошенного ей вслед насмешливого: — Подальше так подальше! …Твёрдую почву под ногами Петунья ощутила так же внезапно, как и потеряла, а потому, не удержавшись, рухнула на землю, но тут же вскочила, оглядываясь по сторонам. С одной стороны тёмной стеной вставал непроглядный лес с какими-то незнакомыми деревьями — не то, чтобы Петунья хорошо в них разбиралась, однако ни берёз, ни клёнов, ни тополей она не узнала, а с некоторых ветвей в глубине свисало что-то роде лиан. С другой стороны теснились разрушенные, угрожающе раззявившие пустые дверные и оконные проёмы дома явно не европейского типа. И, стоило Петунье сделать шаг в том направлении, как внутренний голос буквально взвыл, умоляя не приближаться к этим строениям и вообще, бежать отсюда куда подальше… Вот только бежать было некуда: раскрошившийся камень, некогда бывший то ли мощёной тропинкой, то ли остатками проезжей дороги, вёл всего на несколько десятков шагов вперёд и назад, после чего поглощался деревьями. И в этот лес Петунье хотелось ещё меньше, чем в заброшенную деревню. Солнце клонилось к закату, хотя бракосочетание состоялось в полдень и с момента прибытия в ресторан до начала хулиганских выходок дружков Лили прошло едва ли больше пары часов. Это навело Петунью на мысль о том, что ненавистные маги забросили её вообще за пределы Британии, причём очень далеко. Без каких-либо документов… хотя чем они помогли бы в этой явно безлюдной местности! Только приклеившийся к её туфле клочок бумаги с непонятными символами, который она поспешно отлепила и, яростно скомкав, отбросила подальше. Будь Петунья волшебницей, она бы, наверное, смогла вернуться назад. И отправить в это жуткое место самих «шутников», неплохо бы с Лили впридачу. Она могла бы, как минимум, определить направление, в котором нужно двигаться, чтобы выйти к людям. Или послать сообщение — Лили рассказывала, что так можно, а Петунья, хоть и делавшая вид, что ей неприятны любые разговоры о ненормальном мире магов, с тайной завистью прислушивалась к этим рассказам… Но Петунья была маглой. В пугающей заброшенной деревне посреди леса, на закате дня, без карты местности, воды, еды и навыков выживания в подобной ситуации — да она даже скаутских школьных походов с палатками всегда стремилась избегать! И потому Петунья Эванс, а точнее, уже несколько часов как Дурсль, сделала единственное, что ей оставалось в подобной ситуации: прямо в своём белоснежном, приталенном, со всей тщательностью выбранном свадебном платье она села на грязные камни рядом с проклятой бумажкой, и горько зарыдала. Такой её и увидел Учиха Фугаку, поспешивший к месту срабатывания сигнальных чар.

***

Какое-то время Лили просто пялилась на пустое место, где мгновение назад стояла её сестра. Затем резко обернулась к друзьям. — Где Туни? — яростно прошипела она. — Что за идиотские шуточки! Вы же мне обещали! — А мы что? — искренне удивился Сириус. — Просто решили повеселить народ, а то скучновато праздник проходит… — Скучновато? Повеселить? — упавшим голосом переспросила Лили. — Вы что, пьяны? — сообразила она наконец. И огляделась, словно только сейчас увидев творящийся вокруг хаос. — Я не уверена, что людям весело. Куда делась Петунья?! — рявкнула она, вспомнив основную проблему на данный момент. — Лилс, успокойся, — примирительно заговорил Джеймс. — Это всего лишь слегка доработанный порт-ключ… Мы так с картой Британии уже экспериментировали: нанесли все названия местностей по кругу и стрелку вращающуюся сделали, как в часах. Разворачиваешь, наступаешь — и куда стрелка указывала в тот момент, туда и перемещаешься! А назад обычное Портус Приори, оно на обороте написано… — Мальчики, — подбежала к ним взволнованная миссис Эванс. — Прекратите это всё, пожалуйста. Вы всех напугали. И где Петунья? — Они сейчас её вернут, мама, — Лили стоило большого труда сделать вид, что всё под контролем. — И всё исправят, — это было произнесено уже с некоторой угрозой, так, что молчавший до этого Джеймс невольно поёжился, да и бесшабашная улыбка Сириуса подувяла. — Иди пока, постарайся успокоить гостей. Нам потребуется немного времени, — дождавшись, когда мать присоединится к мечущемуся между рыдающими и безуспешно колотящимися в двери гостями отцу, девушка повернулась к друзьям. — Итак, вы переместили мою сестру в неизвестное место. По крайней мере, это в пределах Британии. Для идиотов, считающих, что «ничего страшного, заклинание возвращения на обороте», — испепелила она Сириуса взглядом, — напоминаю, что Петунья — магла. Даже если она, перепуганная до смерти, находясь где-нибудь в Манчестере или Эдинбурге, сообразит перевернуть вашу карту… Она не сможет вернуться сама!!! — последнюю фразу Лили проорала уже на грани истерики. Это была её вина. Целиком и полностью. Но после инцидента на озере Джеймс, Сириус, Ремус и Питер так её успокаивали, да и в целом показали себя не такими плохими, какими она считала их раньше… Она ведь искренне поверила, что они повзрослели и поумнели, оставив жестокие выходки в прошлом. И поддалась на просьбы «показать им настоящий магловский праздник». Ремус, правда, отказался, сославшись на болезнь, а Питер, извинившись, промямлил, что дата свадьбы совпадает с днём рождения его матери… Вот и пришли только Поттер и Блэк. Зря она им поверила. Лили снова огляделась. Её родители успокаивали истерично рыдающих гостей, уверяя, что это была просто «неудачный современный сюрприз от организаторов свадьбы». Украшения, к счастью, уже не жили своей жизнью, мирно рухнув бесформенными кучами на полу. Вернон и Мардж обнаружились в самом дальнем и тёмном углу зала, где забаррикадировались стульями и злобно-испуганно буравили взглядом троих магов: они явно были единственными, помимо её родителей, кто знал истинных виновников случившегося. — Не удалась шалость, — пробормотал Джеймс. — Этого мы и правда не учли… — Но у вас же есть способ найти её и вернуть самим? — голос Лили сорвался. — Послушайте, у вас будет куча неприятностей за колдовство при маглах, так ещё и причинение вреда одной из них… Вы правда хотите, чтобы ваши родители с этим разбирались? Что вам нужно, чтобы её вернуть? Карта Британии? Джеймс и Сириус переглянулись, и у Лили возникло стойкое чувство, что ей не понравятся их следующие слова. — Понимаешь… — неловко начал Джеймс. — С картой Британии мы на каникулах экспериментировали… А это новая. Всё-таки родные острова это так мало и… предсказуемо, что ли. Вот если целый мир… — Но вся планета в одну карту не влезла, — заметив, как побелела Лили, торопливо заговорил Сириус. — Пришлось на регионы разбить. Это азиатская была… кажется… — Азиатская? — Лили поняла, что сейчас грохнется в обморок. — Кажется? То есть… Петунья сейчас может быть в какой-нибудь Индии? Или в Бенгальском заливе? Или в пустыне Гоби? — парни молчали. — Я вызываю авроров, — не терпящим возражений тоном заявила она. Всё равно пришлось бы это сделать: подчистить память людям, ставшим свидетелями пьяной выходки магов-подростков сами подростки бы не смогли. Джеймс с Сириусом переглянулись. Как бы они ни бахвалились, что их семьи решат любую проблему, Лили точно знала: Джеймсу совсем не хочется в очередной раз огорчать отца с матерью, а Сириусу и вовсе ненавистна сама мысль выслушивать очередные нотации о поведении «наследника Блэков». Но мысль о том, что Петунья сейчас, возможно, барахтается посреди бескрайнего океана, или умирает от жажды в пустыне, или вообще угодила в какую-нибудь азиатскую тюрьму, не умея объяснить, как оказалась в другой стране без денег и документов… Она обязательно извинится перед сестрой. Выслушает её обвинения и ругательства, ни словом не огрызнётся в ответ, только… пусть Туни вернётся. Живой и здоровой. На глаза Лили сами собой навернулись слёзы, а в голову полезли непрошенные воспоминания: о том, как они играли в саду в «средневековых леди», и Петунья великодушно брала на себя роль служанки; как она учила Лили ухаживать за цветами; как крепко держала за руку, прежде чем Лили перешагнула порог класса младшей школы в первый день… До того, как в их жизни появилась разделившая сестёр магия, они были очень дружны. После Петунья часто злилась на Лили, говорила ей гадости, демонстративно отказывалась общаться — но Лили и представить себе не могла, что однажды Петуньи в её жизни просто не станет. Так не должно быть. И так не будет. — Как ты их вызовешь? — хмыкнул Сириус. — Говорящих Патронусов умеет создавать только Дамблдор. Сову ты в ресторан, естественно, не брала. Да и при чём здесь авроры? Они же с тёмными магами борются, а сюда кого попроще пришлют… И что-то они не спешат… — Так этих, попроще, тоже кто-то вызвать должен, — авторитетно заявил Джеймс. — Как они сами-то определят, что Статут нарушен? Именно в этот момент раздался негромкий хлопок аппарации, после чего в зале — аккурат на том месте, где исчезла Петунья, появилась сама исчезнувшая. Лили почувствовала, как у неё словно камень с души свалился. Петунья была бледна, на щеках виднелись подсохшие дорожки слёз… Но в целом, кажется, не пострадала. И даже платье не испачкала, или его почистили? С ней вместе появились трое незнакомцев азиатской внешности: двое мужчин лет двадцати пяти и девушка немного помладше. Все трое в чёрных костюмах и жилетах защитного цвета. Один из мужчин обвёл взглядом ресторанный зал… — Что ж, полагаю, мы в правильном месте, мисс, — с небольшим акцентом произнёс он. Петунья, шмыгнув носом, кивнула.

***

Утешать или успокаивать Фугаку умел из рук вон плохо и даже не пытался этого факта оспаривать. К счастью, в его команде был человек, умеющий это гораздо лучше. Микото подошла всего несколькими секундами позже, когда неизвестная магла — это было понятно уже по тому, что она явно не видела ни изображённого на заборе ворона, готового направить случайно заплутавшего возле их поселения волшебника прямо к воротам, ни ведущую в том же направлении меж деревьев чистенькую тропинку — европейской наружности только-только подняла заплаканное лицо и уставилась на него со смесью надежды и ужаса. Вполне понятные эмоции: девушка, с одной стороны, надеялась выбраться из места, в которое угодила, а с другой — чего ждать от появившегося словно из ниоткуда мужчины? По-японски она, естественно, не говорила, но английский, язык международного общения, в Махотокоро преподавали ещё начиная с подготовительных курсов. Яширо, третий в их группе, тем временем, углядел смятую бумажку, оказавшуюся, при ближайшем рассмотрении, картой Азии и доработанным (или сломанным, это ещё предстояло выяснить) порт-ключом одновременно. — Шуточки волшебников? — осведомился Фугаку, подняв означенный артефакт. Девушка, кое-как приведённая в чувство Микото, подскочила, явно намереваясь сбежать… Огляделась по сторонам и безнадёжно опустила руки. — Вы тоже из них, да? — это было замаскированное под вопрос утверждение, в котором слышалась опасливая неприязнь. Фугаку предпочёл её проигнорировать: они пока не знали, как здесь оказалась эта магла, но, судя по её виду и состоянию, едва ли она сама попросила знакомых магов перенести её к границам магического поселения. — Давай-ка зайдём в наш квартал и приведём тебя в порядок, — мягко предложила Микото. — А то выглядишь… не лучшим образом. И потом ты всё расскажешь. Точнее, всё, что посчитаешь нужным. Скажу по секрету, у магов всего мира полагается дурным тоном отправлять к чужому порогу людей, которые этот самый порог даже разглядеть не могут… Девушка, вздохнув, оглядела себя и, кажется, смутилась. А затем, в кафе Теяки и Уруши, рассказала историю сегодняшнего дня, которому полагалось стать самым счастливым в её жизни. — Кажется, европейские островитяне совсем оборзели, — съязвил Яширо. Фугаку удержался от замечания, что в Европе не только Британские острова есть, и жители той же Корсики или Мальты ничего подобного не вытворяли… вроде бы. Он не был уверен, потому, собственно, и промолчал. Зато заговорил о другом. — Артефакт я изучил. Отменить, точнее, перенаправить портал в обратном направлении, довольно просто… Не для маглов, конечно. И потому есть два варианта. Первый: мы активируем портал на ваше возвращение, а там уже вы узнаёте у сестры, как и куда жаловаться на такое поведение её дружков… Петунья отчаянно замотала головой, отчего причёска окончательно растрепалась: — Один из этих… Он сказал, что их Министерство просто подправит всем память, а его отец всё уладит… — Вообще-то, с таким серьёзным нарушением Статута, да ещё в международных масштабах, никакие богатенькие папочки не помогут. Память, конечно, подчистят, — кивнула Микото, к которой Петунья бессознательно придвинулась ближе, создавая дистанцию между собой и мужчинами… Неудивительно, ведь именно два парня стали виновниками её перемещения сюда. — Вы же и сама понимаете, что незачем гостям и даже вашим родителям и жениху, то есть, уже мужу, помнить такое… Но я не представляю, какой взяткой можно заткнуть такой скандал. — Полагаю, они не подумали о том, что девушка угодит к магам, — рассудил Фугаку. — Если бы её занесло в по-настоящему безлюдную местность или даже в магловский город… Случайным свидетелям, опять же, могли изменить память, да и вам самой тоже, — кивнул он Петунье, впервые обратившись к ней напрямую, а не через Микото. — Скажите, я правильно понимаю, что вам бы не хотелось ограничиться стиранием воспоминаний у свидетелей данного инцидента и вы хотите наказать виновных по заслугам? — Конечно, хочу! — Петунья даже покраснела от гнева. — Это несправедливо, что маги могут творить с нами всё, что захотят, а мы ещё и благодарны должны быть, что не помним этого! — она осеклась, опасливо взглянув на Фугаку и тут же опустив глаза. Всё-таки они тоже были магами… которые вполне могли просто стереть ей память об этой встрече и вышвырнуть обратно в лес, оставляя медленно умирать от холода, голода и страха… Мысль об этом так явно промелькнула на лице девушки, что не потребовалось даже проникать в сознание. — В таком случае, переходим ко второму варианту, — чуть улыбнулся он. — Предоставьте всё нам. Поверьте, Международная Конфедерация Магов была создана не просто так… Нарушение Статута, нарушение границ, угроза жизни и здоровью… Я не говорю про то, что им придётся очень сильно постараться, доказывая, что вы оказались именно у Конохи абсолютно случайно. Подождите, вы упоминали, что они сейчас на каникулах? — Лили закончила пятый курс Хогвартса, её дружки учатся вместе с ней, — мрачно, но уже куда более дружелюбно пояснила Петунья. Кажется, она поверила, что эти маги заставят тех шутников заплатить, а их богатеньких родителей — как минимум серьёзно понервничать и ещё более серьёзно потратиться. — Как плохо в Хогвартсе объясняют, что можно, а чего нельзя делать в присутствии маглов, — с притворной озабоченностью покачал головой Фугаку. — Допивайте чай и давайте отправимся к вашей семье. Они наверняка волнуются… Только одно: мне нужны ваши воспоминания. Нет-нет, — поспешил успокоить он дёрнувшуюся было девушку. — Я не собираюсь стирать вам память. Это просто… — Как записать на видео, — пришла ему на помощь Микото. Не зря она была лучшей по магловедению и отлично разбиралась в технике и прочем, что там напридумывали лишённые магии люди. — Воспоминания останутся при вас, но их смогут просмотреть другие люди. Это проще и объективнее, чем записывать на бумаге. — Л-ладно, — прикусила губу Петунья. — Что мне надо делать? — Сосредоточиться на всём случившемся. Начиная с момента знакомства с дружками сестры и до того, как мы вас обнаружили… Или даже прямо до того, как я предложил записать воспоминания, — он вытащил палочку. Проще всего, конечно, было бы использовать дзюцу, но из двадцати пяти членов Конфедерации восемь представляли Европу, семь — США и пятеро — Южную Америку, а школы этих регионов весьма настороженно относились к любым доказательствам, полученным с помощью беспалочковой магии. Лучше не давать им дополнительных козырей… От виска девушки в принесённый хозяевами кафе сосуд протянулась серебристая нить. Через три минуты она оборвалась, а Петунья открыла глаза. — Всё, — чуть виновато сказала она. И напряжённо прислушалась к ощущениям, глядя на серебрящуюся массу, являвшуюся её мыслями. Убедившись, что воспоминания остались при ней, девушка расслабилась и даже слегка улыбнулась. Фугаку отдал сосуд Теяки. — Отнеси Хокаге, — распорядился он. Тот, поклонившись, отправился выполнять поручение — пешком, без всяких магических штучек. — Зачем тебе это нужно? — на японском поинтересовалась Микото. Переходить на родной язык в присутствии иностранки, не понимающей этого языка, было граничившей с оскорблением невежливостью, но магле-англичанке ни в коем случае не следовало знать, что Учихи и неизвестные пока ей власти Конохи решают посредством случившейся с ней истории какие-то свои проблемы. — Встряхнуть магическое сообщество. А то на Западе совсем разучились воспитывать наследников чистокровных семей, — чуть усмехнулся он. — И для налаживания международного обмена опытом… Получается, что с Британией. И хватит об этом, всё узнаете в своё время. И вообще, пусть радуются, что заниматься этим будет наш Хокаге, а то ведь я мог подключить и кое-кого пострашнее… — Шимуру бы на них напустить, чтобы от нас отвязался, — подхватил молчавший почти весь разговор Яширо. Фугаку чуть поморщился от упоминания данной личности и снова перешёл на английский: — Пора. Ваши родные, наверное, с ума сходят от неизвестности… И мало ли, что эти привыкшие, видимо, к безнаказанности, мальчишки натворили за ваше отсутствие. Платье Петуньи Микото привела в порядок ещё до того, как та вошла в квартал Учих. Аппарировали они прямо из кафе: Фугаку не сомневался, что весть о появившейся в Конохе магле-иностранке уже разнеслась по не такой уж маленькой, но всё-таки деревне, но вовсе не собирался выставлять её напоказ любопытным. …Творящееся в кафе впечатляло: вопящие и рыдающие люди, валяющиеся тут и там украшения, заляпанные кремом стены, пол, наряды… Рыжеволосая девушка, раскрасневшаяся от злости, и двое темноволосых парней. Тому, что в очках, кажется, было немного неловко. Зато второй, с волосами до плеч, расслабленно-пьяно ухмылялся. Что ж, основные действующие лица обнаружены. — Петунья! — бросились к девушке мужчина и женщина, явно её родители. Фугаку отпустил к ним девушку, кивнул Микото и Яширо, которые сразу занялись людьми в помещении — пока без вмешательства в память — и шагнул к трио юных волшебников. — Учиха Фугаку, — представился он. — Сотрудник Полиции Конохи, по-вашему — аврор, отвечающий за порядок в одном из магических поселений Японии… — Японии? — ахнула девушка. И вновь развернулась к друзьям. — Вы с ума сошли! Это же на другом краю света! — Всё же хорошо, — заявил тот, что в очках, успокаивающе беря её за руку (которую та гневно выдернула). — Доставили твою Петунью назад, в целости и сохранности… Это было ошибкой, которой Фугаку не преминул воспользоваться. — То есть, британские волшебники полагают, что это нормально — закинуть магам другой страны маглу и оставить их разбираться в ситуации, а потом сказать «всё хорошо» и сделать вид, что ничего и не было? — обманчиво-мягко поинтересовался он. — Послушайте, — нетерпеливо заговорил второй, — нам очень жаль, что так получилось, мы больше не будем и всё такое… Петунья вернулась, вы наверняка подчистите всем память, праздник продолжится, и через пару месяцев она сама будет вспоминать это как лучшее приключение в своей жизни! Тем более, жизнь у неё, судя по жениху, обещает быть на редкость унылой. Ах, да, не будет она ничего вспоминать! — рассмеялся он. Либо слишком много выпил, либо вообще не понимает, насколько серьёзен их проступок, а может, и то и другое сразу… — Для начала представьтесь, — жёстко потребовал Фугаку. — Джеймс Поттер. — Сириус Блэк. Обе фамилии были на слуху, так что мальчишки не врали, говоря, что их родителям по силам замять выходку с маглами… Было бы по силам, если бы Петунья Дурсль не попала в Коноху. Учихи тоже занимали не последнее место в магическом мире, что немаловажно — на международном уровне, в отличие от предпочитавших не высовываться дальше родной страны Поттеров и объявивших «грязнокровками» не только маглорождённых, но и всех иностранных волшебников разом Блэков. Двери ресторана распахнулись, явив взорам присутствующих десяток авроров Британского Министерства Магии — Хокаге, просмотрев воспоминания Петуньи Дурсль, естественно, снял копию и отправил… достаточно высокопоставленному лицу, чтобы английские бюрократы зашевелились сразу. Фугаку даже не потребовалось об этом просить: глава магического поселения способен додуматься до такого логичного поступка сам. Блэк и Поттер ещё не понимали, во что ввязались.