🌺
Ким Тэхен не заставил себя долго ждать. Буквально на следующий день молодые люди пересеклись на улице и уже по инициативе альфы договорились встретиться в субботу. Чон пообещал приготовить обед, а Ким — непременно этот обед попробовать. В назначенный день Чонгук суетился с самого утра. Он придирчиво осматривал свой дом, проверяя, все ли лежит на своих местах и нет ли где в потаенных уголках незамеченной ранее пыли. Хоть он и знал, что у него такого не бывает, все равно перепроверил уже не один раз. Чонгук с рождения жил в Англии. Он умел готовить, но был силен только в европейской кухне. Сначала Чон подумал было удивить Кима чем-нибудь острым и корейским, но вовремя сообразил, что может не удивить, а просто опозориться и, в конце концов, не стал изобретать велосипед, а сделал то, что получалось именно у него лучше всего: традиционный английский фиш-энд-чипс из трески и картофеля, салат и горячий яблочный пирог. Чон не знал, уместно ли будет подавать в их ситуации алкоголь, но все же приготовил бутылку белого вина, а в остальном просто положился в этом вопросе на альфу. Тот или принесет что-то с собой, либо, при желании, они выберут вместе что-нибудь в баре омеги. Чонгук в винах разбирался, но сам почти не пил, поэтому однажды заполненный бар в гостиной таковым и остался. Становилось жарко и Чонгук решил накрыть стол на улице. На заднем дворе его дома было очень красиво. Чонгук разбил там небольшой английский сад, различные сорта высаженных с любовью цветов радовали глаз яркими бутонами все лето. Не так давно он начал изучать искусство топиара, поэтому некоторым кустам и деревьям были приданы необычные формы. Справа от выхода стояла огромная застекленная теплица, которую устанавливал еще дедушка Чонгука. Омега содержал ее в надлежащем порядке, вовремя заменяя все, что требовало ремонта. Поэтому выглядело сооружение весьма основательно. Чонгук не был фанатом выращивания урожая, но зелень и клубника у него были всегда. Слева, под цветущими кустами английского боярышника, располагался небольшой стол, окруженный четырьмя деревянными стульями. Чонгук иногда сам там ужинал, когда хотелось отдохнуть и расслабиться, полюбоваться на созданную собственными руками красоту. Раскидистые ветви кустов защищали от прямых, обжигающих лучей солнца, улавливали и усиливали легкий ветерок, распространяя вокруг себя тонкий, ненавязчивый аромат. Поэтому Чонгуку показалось правильным решение принять гостя именно здесь. Когда все было готово, омега вернулся в дом, привел себя в порядок и сел на диван в гостиной. И в этот момент он почувствовал, что волнуется. Чон удивился сам себе. Никогда с ним такого не происходило. Никогда он не переживал перед встречей с альфой. Такого не было ни в старшей школе, ни в университете, когда он соглашался сходить на свидание, ни на приемах, где он обязан был присутствовать по воле родителей. Чонгук знал себе цену, и ему было все равно, кто и что про него подумает. Но в этот раз что-то пошло не так. Чон резко встал и подошел к зеркалу, еще раз окинул себя взглядом и нервно провел руками по светлой рубашке с коричневым принтом, которая свободно держалась на широких, крепких плечах. Он опустил взгляд ниже. Черные брюки отлично сидели на стройных бедрах, а кожаный ремешок поблескивал на талии, выгодно подчеркивая ее изящность. В этот момент послышался стук в дверь, и омега поспешил в прихожую. — Привет, — улыбался Тэхен и стоял в дверях, держа руки за спиной. — Привет, — засиял в ответ Чон. — Проходи, все уже готово, я жду тебя. Обувь не снимай, — предупредил омега. — В этом городке, оказывается, нет магазина цветов, а я не знал. Поэтому вот, — Тэхен протянул Чону огромный букет ромашек, перевязанный белой атласной лентой, и коробку конфет. — Боже, как мило. Спасибо, Тэхен, этот букет даже лучше, чем из магазина. Ты его сам собрал? — Да, съездил в то поле, где впервые увидел тебя, — ответил Ким и как-то очень внимательно посмотрел на Чонгука. Омега слегка смутился, но быстро взял себя в руки. — Надо поставить ромашки в вазу, — сказал он, зарывшись лицом в цветы. — Обожаю запах луговых трав и цветов, — добавил Чон, не сводя взгляда с Тэхена. Теперь настало время альфы смущаться. Но длилось это не долго. Чонгук, как гостеприимный хозяин, быстро поставив цветы в вазу, провел Тэхена во двор и усадил того за стол. Ким удивленно крутил головой, не заметив, что омега исчез. Но Чонгук появился довольно быстро, он нес перед собой поднос, на котором стоял металлический баранчик для подачи вторых блюд. Альфа быстро встал, чтоб помочь Чону, вместе они перенесли горячее на стол и, улыбаясь друг другу, уселись, наконец, обедать. Молодые люди, как всегда, быстро нашли темы для беседы. Комфорт, который они всегда ощущали, когда находились рядом, снова окутал их. Заготовленный Чонгуком рислинг все же пригодился и очень подошел к рыбе. Тэхен, как оказалось, тоже не часто употреблял алкоголь, но в этот раз и в такой компании не отказался продегустировать знаменитое немецкое вино с нежным ароматом белой розы, лайма и груши. — Чонгук, ты живешь здесь один. А вот за этой всей красотой кто ухаживает? — задал, наконец, давно крутящийся на языке вопрос Ким и указал рукой на сад. — Как кто? — удивился Чонгук. — Я. — Один? — Ну да. Тэхен хлопал глазами и молчал. — А как ты все успеваешь? — все же продолжил расспросы альфа. Чонгук пожал плечами, не особо понимая, о чем тот, собственно, ведет речь. — Мне нравится заниматься садом так же, как рукоделием. Поэтому я не считаю часы. Просто делаю. Сегодня одно, завтра другое. Поливка, подкормка, прополка, стрижка… если делать все в системе и по плану, это не занимает много времени. Просто каждый день по чуть-чуть. Зато какой результат, — с гордостью обвел глазами участок Чонгук. — Это да-а, — протянул альфа. — Здесь очень красиво, чувствуется, что ты вложил не только силы, но и душу. К тому же, у тебя явный талант. Все так гармонично сочетается, — не мог не похвалить омегу Тэхен. Альфа смотрел на Чонгука и любовался им. От выпитого бокала вина и немного от волнения щеки Чонгука порозовели, глаза сияли, как две черные смородины, волосы цвета воронова крыла бережно перебирал легкий ветерок. Чонгук воодушевленно что-то рассказывал, а альфа просто восхищенно наблюдал за ним, давно потеряв нить беседы. — Тэхен, ты меня слушаешь? — обратился Чон к гостю, чуть насупившись. — Конечно, Чонгуки, — ответил альфа, уложив подбородок на упертую локтем в стол руку. — А мне кажется, что нет. — Ты такой красивый, Чонгуки… — совсем не в тему, мечтательно произнес Ким. — Что… что ты сказал? — растерянно переспросил Чон. — Я сказал, что ты очень красивый, — повторил свои слова Тэхен. — Я могу еще раз повторить, Чонгуки. — Не надо, я понял. И мне кажется, ты перегрелся, — пробурчал немного стеснительно омега, но, быстро справившись со смущением, предложил: — Может, зайдем в дом? — С удовольствием. Я пойду за тобой, куда ты скажешь. — Вот и славно, — старался не поддаваться на флирт Чонгук. — А ты покажешь мне свою мастерскую? Ты рассказывал про нее в прошлый раз. — Ты серьезно? — Да, вполне, почему ты удивляешься? — Странно. Обычно людям в лучшем случае неинтересно, а в худшем… — Чон вдруг замолчал. — Что? — нахмурился альфа. — Не молчи, Чонгук, договаривай, раз начал. — Большинство альф и омег в том обществе, где я вырос, считают мое увлечение пустой тратой времени, блажью и дуростью. — Ты не должен их слушать, те, кто так думает, глупы и недалеки. А может быть, просто завидуют, потому что не могут создать своими руками такую красоту. Брови Чона взметнулись вверх, он вытаращился на альфу и только хотел что-то спросить, как Ким продолжил: — Не удивляйся, я обратил внимание на твои подушки в гостиной в прошлый раз. И ковер на полу видел. Твое творчество великолепно. Просто знай это. И не сомневайся ни в нем, ни в себе. — Да, у меня много заказов. И я, вроде бы, и не сомневаюсь. Но мнение родных людей… от него все же больно. И осадочек, с которым приходится бороться, остается. Чонгук, опустил глаза, теребя в руках салфетку. Он умел владеть собой, держать себя в руках, улыбаться, когда хочется плакать. Но с Тэхеном притворяться не хотелось. Хотелось быть самим собой. Настоящим, открытым, эмоциональным. Тэхен, глядя на омегу, встал, быстро обошел столик и подал Чону руку. Чонгук поднял голову, посмотрел в добрые улыбающиеся глаза альфы, вложил свою ладонь в раскрытую, большую и надежную ладонь Кима, выражая этим свое доверие, и встал. Они были примерно одного роста, сильные и красивые, они прекрасно смотрелись вместе, но пока еще не знали об этом. Они просто молча, тихо стояли и смотрели друг на друга, разговаривали только глаза. Их взгляды задавали вопросы и отвечали на них. Чонгук и Тэхен давно понимали, что их симпатия взаимна, но именно в этот момент рождалось что-то новое, волнующее и абсолютно прекрасное. Они продолжали завороженно вглядываться друг в друга, и слова им были совершенно не нужны. Первым вышел из оцепенения Чонгук. Моргнув пару раз, он, все также глядя на Тэхена, произнес шепотом, с трудом подбирая слова: — Ты такой… — Какой? — так же тихо и не сводя глаз с омеги, спросил Ким. — Интересный. — Странный? — Нет, не то… — Старомодный?.. — Вовсе нет… — Тогда какой? — добивался ответа заинтригованный альфа. — Мягкий, но в то же время сильный. Ты будто аристократ из прошлых веков. Добрый и благородный, — подобрал, наконец, характеристику Чонгук. — Ты меня так хорошо знаешь? — Я тебя чувствую. Немного помолчав, Чонгук добавил: — Пойдем. Я покажу тебе мастерскую. И все так же, за руку, повел того в дом.🌺
Чонгук привел Тэхена в свою мастерскую. Здесь действительно было много интересного: образцы, заготовки, ткани, пряжа, большие бобины шнура, металлические, пластиковые и деревянные детали для будущих изделий — все было расставлено по порядку и систематизировано. Особенно привлекло внимание альфы подвесное кресло-гамак, выполненное, как он потом узнал, в технике макраме, и которое было прикреплено к металлической балке под самым потолком. Тэхену очень хотелось посидеть в этом кресле, и желательно с Чонгуком в объятиях. Но Ким, скрепя сердце, решил немного подождать, отложив эту идею на потом. Рабочее место Чонгука было очень удобным и эргономичным. Вращающееся кресло, у которого можно регулировать высоту, как нельзя более подходило для работы Чона. На большой деревянной раме висело готовое наполовину полотно, над которым последнее время трудился Чон. Ким с интересом рассматривал все вокруг, но ни к чему не прикасался, боясь случайно испортить. Чонгук сел в кресло и начал ловко перебирать веревки, завязывая разнообразные узлы. Тэхен смотрел на руки Чона, не отводя глаз. Замысловатые узелки складывались в узор и полотно постепенно становилось длиннее. — Как у тебя ловко все получается! — воскликнул Тэхен. — Вообще-то, это не очень сложно. Хочешь попробовать? — поднял голову и посмотрел на альфу Чонгук. Он заметил нерешительность во взгляде Кима и добавил, уступая Тэхену место: — Давай, садись. Я помогу. — А если я тебе тут все испорчу? — тихо и почти испуганно спросил альфа. — Здесь нельзя ничего испортить, — попытался успокоить Кима Чонгук. — В крайнем случае, я развяжу то, что не получится, и переделаю. Вот, смотри. Чонгук подошел сбоку, чуть наклонился и стал показывать самые простые элементы искусства макраме. Повторив несколько раз, омега позволил Киму самому доделать весь ряд, а сам стоял позади и улыбался. Радовался тому, что у Кима получается, тому, что этот человек интересуется его творчеством и не отвергает, не насмехается. Радовался, что его сердце, кажется, наконец оттаяло. — А тут как? — спросил Тэхен, встретив какую-то трудность. — Сейчас, — ответил Чон, сделал шаг вперед и чуть перегнулся через плечо альфы, прижавшись грудью и животом к спине того. — Надо сделать вот так, — начал омега и в этот момент почувствовал, как напряглось тело альфы. — Прости, — растерянно произнес оробевший Чонгук. — Продолжай, как я тебе показал. Но Ким не смог. Не смог продолжать и делать вид, что ничего не произошло. Тэхену было приятно находиться в такой близости с этим омегой и скрывать это тот больше не хотел. Альфа развернулся вместе с креслом и оказался прямо напротив Чона. Недолго думая, Тэхен обхватил руками талию Чонгука, притянул его к себе, прижался лицом к животу омеги и втянул нежный ягодный запах. Ким молчал. Альфа не знал, что сказать, просто ждал реакцию Чона. И она последовала довольно быстро. Чонгук не стал вырываться из объятий, он просто зарылся пальцами в шикарную шевелюру альфы, давая понять, что он не против более близких взаимодействий. Они находились в таком положении буквально пару минут, каждый в голове осознавал новый шаг в их отношениях, а потом Ким поднял голову, посмотрел в глаза Чонгука и тихим, но уверенным баритоном произнес: — Иди ко мне. И с этими словами усадил омегу боком к себе на колени. Чонгук аккуратно обнял Тэхена за шею и внимательно наблюдал за альфой, ожидая, что будет дальше. Ким прочитал в широко распахнутых и смотрящих на него глазах Чона затаенное ожидание. Он протянул руку и убрал с лица омеги непокорный локон, спадающий волнистым водопадом, а потом прикоснулся к теплой нежной щеке Чона своей ладонью. Альфа увидел, как выразительные глаза Чонгука вдруг скромно прикрылись густыми ресницами, а открытый взгляд стыдливо потупился. Его ладони почувствовали жар румянца, заливающего щеки, а глаза увидели трепет красивых, резко очерченных губ, ожидающих поцелуя. Тэхен не мог оторвать глаз от сидящего у него на коленях парня. Он наслаждался их ароматами луговых трав и клубники, так подходящими друг другу. Из головы альфы вылетели все мысли. Кроме одной. Он хочет этого омегу себе. Навсегда. Его губы, мягкие, горячие, едва коснулись нежных и пока еще безвольных, но уже жаждущих поцелуя губ Чонгука. Всего лишь легкое касание, как мазок художника, кладущего первый штрих на девственно чистый холст. Омега почувствовал это прикосновение. И сознание парня будто взорвалось. Будто горячая искра, отлетевшая от пылающего костра, коснулась губ. Желание повторения заполнило мысли Чона. Хотелось чувствовать этого альфу еще и еще. И омега получил желаемое. Губы, слившиеся в простом касании, становились жаркими и упругими, рождая сначала нежный, аккуратный, но становившийся все более страстным поцелуй. Поцелуй, в котором было уже не важно, кто доминирует. Они отдавались этому действу со всей страстью, одаривая друг друга ласками и наслаждением. Чонгук не упирался руками в грудь альфы, а обнимал его, прижимаясь и лаская широкую сильную спину, стараясь слиться с ним в одно целое, желая раствориться в его крепком и таком нежном, желанном теле. Это был поистине лучший момент в жизни каждого из парней за последние годы, да и вообще в жизни, потому что найти своего человека, с которым будет тепло и комфортно, спокойно и надежно, страстно и желанно — дорогого стоит. И каждый из них такого человека нашел. Позже, когда они смогли, наконец, оторваться друг от друга, Тэхен все же не удержался и спросил, можно ли посидеть в подвесном кресле, на что получил от Чона утвердительный ответ и разрешение опробовать этот предмет мебели. Более того, Чонгук с радостью забрался к Киму и с удовольствием и удобством расположился в сильных, но таких чутких и нежных руках своего альфы. Они просидели в мастерской до позднего вечера, чередуя тихие разговоры и то нежные, то страстные поцелуи, обсудили все, что можно и нужно, и после этого дня стали считать себя парой.