Твой худший грех — это, то, что ты разрушил и предал себя ни за что.
Федор Достоевский
В темной атмосфере Малфой-мэнора молодой хозяин, как звали Драко его домовые эльфы, сидел в глубоком кресле напротив портрета Люциуса. Парень всматривался в черты лица на картине, что высокомерно смотрела на него, будто бы осуждая заранее. Слизеринец не мог объяснить, что именно он не мог принять в прошлом, то, что отец оказался слабым человеком, поддавшись искушению быть в числе привилегированного сборища школьных друзей, либо же, что не смог вовремя понять, что Темный Лорд — это личность утопическая, ведущая к краху любого последователя. Листая ветхого вида книгу с фамильным гербом и девизом «Чистота всегда одержит победу» Драко пытался найти ту страницу, откуда начинались проблемы, настигнувшие его семью, разрушая ее и калеча каждого из них. Вот его знаменитый предок Арманд, смотрит на него с тем же презрением, видимо это семейная черта у всех Малфоев… В мыслях юного наследника никогда не было сомнений, что его род и династия — это самая важная часть волшебного мира, но после окончания войны их просто выбросили на обочину, как пережиток прошлого. Никто в обществе больше не желал иметь ничего общего с их семьей, даже чтобы его имя упоминалось с фамилией аристократов в одном предложении. Магическое сообщество всеми силами старалось вывести из своей истории пятно, связанное с Малфоями. Это невероятно злило, подобно тому, что выскочка Грейнджер позволила себе сравнить их с жуликами… Высокие дубовые двери из библиотеки распахнулись и в проеме появилась сутулая и худая фигура Нарциссы, чья манера ходьбы всегда бросалась в глаза. Драко посмотрел на мать, что присела в другое кресло и стал выжидать, когда аристократка прекратит играть роль приведения их поместья и начнет разговор. Ждать оказалось труднее, чем слизеринец мог себе представить, ведь отлично понимал, зачем пришла женщина, какой вопрос задаст, и каким образом закончится их недолгое взаимодействие. — Драко, милый, с первой минуты твоего возвращения я слышала, что ты сидишь тут, но я совершенно не предполагала, что тебя заинтересует альманах истории семьи. Что тебе сказал колдомедик? Он известен во всем мире? — с придыханием начала бледная женщина, смотря на книгу на коленях сына. — О, да, ты отлично знаешь эту знаменитость. Кто же ее не знает… Кажется твоя родная сестра и моя тетка пытала ее на полу этой комнаты… — не отводя светлых глаз начал блондин, сверля мать взглядом и желая увидеть ее живую реакцию. — Грязнокровка Грейнджер? Не верю, Ежедневный Пророк писал, что она основала какую-то фирму, но я не стала дочитывать, какое мне дело до нее. Неужели она после войны подалась в колдомедицину? — с небольшими паузами между фразами говорила аристократка, посматривая на портрет Люциуса, словно ища одобрения. — По-видимому, да, грязнокровки готовы что угодно сделать, лишь бы их стали считать целостными членами общества. Вот она и зарабатывает очки себе, как в школе, чтобы ее одобрили и пустили в Министерство. Уверен нынешний министр магии протащит ее, как героиню войны, заставив всех замолчать. — с злостью и презрением выплюнул блондин, смотря на свои ногти, чем сильно напомнил Нарциссе Люциуса, которой все напоминало о муже. — И что будешь делать? Если она хороший специалист, Драко, тебе стоит смотреть на это, как на выгодную сделку, из которой ты извлечешь пользу, использовав пару пешек, пускай и грязнокровок. Она знает, что с тобой? Что говорила? — размеренно и хладнокровно выдала мать чем сильно напоминала отца, словно он сидел внутри нее и говорил сейчас сам. — Наша встреча прошла не так гладко, я бы даже сказал враждебно, я чуть не запустил в нее убивающее… — ухмыляясь сказал Драко, смотря на Нарциссу словно ожидая ее одобрения. — Это похвально, милый, но тебе нужно узнать, что происходит с тобой, постарайся наладить с грязнокровкой нейтральные отношения. Пусть думает, что ты не настроен так уж враждебно, тем более что, если она жаждет одобрения, то вот оно. Пусть будет благодарна, что ты не брезгуешь сидеть с ней в одной комнате. Напиши ей, а лучше завтра же отправляйся к ней в офис и уладь это недоразумение. — быстро проговорила миссис Малфой, вставая с места и уходя из комнаты, словно бежала от чумы. — Да, мам, хорошо… — печально ответил сам себе Драко, смотря вслед Нарциссе, не понимая, почему она так быстро прерывала контакт и избегала даже малейшей попытки провести время вместе. Огонь в камине с тихим потрескиванием уничтожал древесину, которую чистокровные аристократы клали для вида, соблюдая общий вид композиции до конца. В процессе горения дерева была какая-то своя магия, словно языки пламени являлись своего рода проводником для дерева, перемещая его из одной жизни в другую. Пепел и зола, остающиеся после этого путешествия напоминали смотрящим, что все мы рано или поздно встретим своего компаньона по жизни, того, кто перевоплотит нас, сделает чем-то иным. Драко Малфой сидел в кресле и размышлял, стараясь найти ответ на мучившие его вопросы. Неужели, все-таки грязнокровка Грейнджер способна на что-то большее, чем быть выскочкой с ужасными волосами и мерзким голосом? Решения для этой дилеммы слизеринец не нашел, но подумал, что мать права, и использовать гриффиндорку в своих целях будет разумно. Парадоксально, что для хрупкой женщины в Нарциссе умещалось все, что было необходимо для той, кого величали хозяйкой Малфой-мэнора. В какой-то степени в аристократке умещался даже дух Люциуса, который проскальзывал каждый раз, когда та начинала рассуждать о выгоде и пользе. Вечер клонился ближе к ночи, когда наследник рода захлопнул толстый альманах, отправляя его левитировать до нужной полки, затем встал и потянулся. Все тело неприятно затекло от позы, в которой парень просидел больше трех часов, как застывшая статуя. Драко направился к себе в спальню, чтобы обдумать еще раз все сказанное Грейнджер и Нарциссой, словно взвешивая, чьи слова победят, и он примет решение. Оскорбления грязнокровки сильно раздражали Малфоя, но, с другой стороны, он сам начал первым нападать и не слушал вразумлений от заучки с гриффиндора. Осознание, что он просто не предполагал, что она готова взяться за него, как за пациента, стало тем единственным объяснением своего поведения, которое Драко мог бы придумать, чтобы не признавать, что он просто был грубияном. Хотя если подумать, то грязнокровка тоже не особо была мила и приветлива, так же грубила ему и вывела из себя. Нежелание повторять этот опыт, который непременно станет еще более раздражающим, а может даже спровоцирует приступ, сидело внутри юноши слишком глубоко. Драко решил подождать и посоветоваться с кем-то, чтобы не торопиться с решением, которое было несомненно очень важным. Уже засыпая слизеринец вспомнит, что Нотт предлагал ему встретиться в баре завтра в семь, а это значит представится возможность обсудить с другом все случившееся и варианты принятия решения. Сон парня был неглубоким, посторонние звуки, прорезавшиеся в его сознание, заставляли его хмурится, гадая, когда в Хогвартсе появились машины и их клаксоны, когда на занятиях зельеварения начала играть классическая музыка, все это было странно, словно две реальности сошлись в одну, что выглядело крайне нелепо. Драко открыл глаза в момент, когда солнце уже наполовину встало из-за линии горизонта, и лучи света пробивались через окно спальни. Комната была погружена в томную атмосферу мрака, что заставляла фантазию рисовать пугающие образы. Вспышка света перед глазами парня и вот он вновь бежит по коридору, стуча туфлями по мрамору. Собственное отражение в полированной поверхности стен выглядит лишь тенью, дверь распахивается перед мальчиком, и он оказывается в гостиной мэнора, где Беллатриса направляя палочку проникает, как скользкая змея в его голову, путает мысли, причиняя боль. А затем вновь красный луч и вопли Драко, который не успел отойти от прошлой дозы мучительной боли. Тетка что-то кричит, машет палочкой, швыряя вазы по всей комнате, а затем… Светлый силуэт заканчивает урок, убивая пожирательницу. Драко, без сил лежащий на полу, старается разглядеть, что это, кто это был, но яркий образ исчезает, оставляя парня без сил. Вспышка света и резкий звук несущегося перед глазами маятника выводит слизеринца из образов и иллюзий, он видит свою комнату, такую, как и прежде. Страх, что он сходит с ума становится уже не просто предчувствием или тревожной мыслью, он реален, еще немного, и парень сможет его коснуться, потрогать, как нечто материальное. Первый этаж мэнора встречает своего хозяина в полной тишине, все настолько поросло древностью, что омертвело, стало безжизненным. Никакого движения ни вперед, ни назад, словно родовое поместье превратилось в застывшую картину, полотно с единственной композицией. Это душило и тяготело каждого, правда хозяева давно привыкли, так что продолжали жить в этом зазеркалье, не замечая, как новый век подбирался к ним со спины. Драко присел за обеденный стол и посмотрев на одинаковые блюда, не захотел есть, словно ему надоела даже сама мысль о еде. С громким хлопком перед стулом Малфоя появилась Тинки и посмотрев на молодого хозяина, спросила, может он хочет что-то другое поесть, а то и его голодовку она точно не вынесет. Маленький эльф залилась слезами, смотря гигантскими глазами на парня, словно умоляя его съесть хоть что-то. — Тинки, тихо, заткнись, глупая тварь. Принеси мне Пророк и сделай кофе с взбитыми сливками, да перестань ты реветь, тупая дура. — громко рявкнул слизеринец, которого ужасно раздражала манера эльфов все время плакать. Резкий хлопок и в руке парня оказался свежий выпуск газеты, где на первой странице говорилось, что Министерство настроено провести перепись всех магических артефактов и вещиц, так или иначе связанных с темной магией. Ниже под огромным портретом Артура Уизли было подписано: “Арестован еще один Пожиратель смерти, Гарри Поттер провел хорошую работу по поимке Мальсибера, операция проводилась в защищенном от магии помещении, преступник ликвидирован. Перед тем, как авроры схватили Мальсибера он выкрикнул заклятие, вызывающее темную метку. Неужели Тот-кого-нельзя-называть все еще жив?..» Драко, сидящий с кружкой кофе в руке, похолодел, обернувшись, словно боялся, что Темный Лорд стоит за его спиной и ждет, когда юный волшебник заметит его. Посмотрев на стол, где когда-то лежала Нагайна во время очередного собрания Пожирателей Смерти, на котором он сидел между отцом и матерью, прячась за ними, как за единственный щит, спасающий от взгляда Волан-де-Морта. Слизеринец махнул головой, прогоняя от себя все воспоминания и мысли, связанные с войной и прошлым, но новость из Ежедневного Пророка его встревожила. Страх перед умершим волшебником жил не только в голове, он будто пророс внутри всего парня, отдаваясь острыми иглами в районе сердца, которое колотилось с бешеной скоростью. Молодой человек посмотрел на время, вспоминая, что он обещал Пэнси написать, как прошел прием с новым колдомедиком. Вот бойкая слизеринка удивится, что грязнокровка, над которой она издевалась все школьные годы, стала хорошим специалистом, бедная Пэнс, упадет от удивления… Переместившись в библиотеку Драко сел за письменный стол, начав выводить аккуратным почерком слова, адресованные его хорошей подруге, чье возвращение в Лондон откладывалось все дальше и дальше, словно она была причастна к всем ужасам, что творил ее дядя на службе у Темного Лорда. Пересказав Паркинсон, как он чуть не убил грязнокровку, описывая в красках, что она ему наговорила и как дерзко вела себя, Драко запечатал конверт и отнес его в совятню за домом, где большой филин, который служил ему с первого курса, забрал бумажку и улетел. Парень стоял посреди мраморной беседки, где жили две совы и филин, а затем заметил четвертую птицу, которая летела к нему навстречу. Сова выглядела незнакомо, поэтому, слизеринец не сразу понял, от кого письмо, но заметив печать, сразу закатил глаза, выражая крайнее недовольство из-за имени адресата в углу конверта. Светло-коричневая в пеструю крапинку птица расположилась на жердочке, смотря вокруг себя и ожидая, когда ей заплатят за путешествие из Лондона до Уилтшира, однако, блондин был поглощен чтением содержимого конверта и не желал отвлекаться. Пергамент был аккуратно сложен по краю, словно его упаковали для важного получателя, почерк был вытянутый, но очень красивый. Драко осмотрел птицу, что принесла ему послание, отдал ей плату и пошел в дом, решив, что для такого случая лучше присесть, вдруг там что-то шокирующее. В библиотеке под большим портретом всей семьи Малфоев стоял стол и стул, предназначенные для отправки писем. Слизеринец присел, снова сверился с именем отправителя и начал читать: «Добрый день, мистер Малфой, полагаю, что наша встреча прошла не совсем так, как следует. Мы оба были вспыльчивы и импульсивны. Предлагаю закрыть глаза на прошлые разногласия и обиды. Взрослые люди, которые являются членами магического сообщества не должны вести себя, как капризные дети. Приезжайте завтра в 11.00 в мой офис. Я смею думать, что наше сотрудничество будет весьма полезным, если мы отбросим предрассудки и будем смотреть друг на друга, как коллеги.» Колдомедик «Клиники недугов и расстройств личности» Гермиона Джин Грейнджер, 4 этаж, 10 кабинет. P.s. Захватите с собой кружку чая, которая вам больше по душе, это часть лечения. Драко Малфой закрыл письмо, свернув его по сгибу и посмотрел на печать еще раз. Молодому парню было совсем неясно, зачем гриффиндорка в такой официальной манере писала ему про то, что он ведет себя, как ребенок. Зачем ей вообще было звать его еще раз на прием, неужели желание выбиться в верха общества было столь велико, что даже терпеть школьного врага было не такой уж и сложной задачей? Драко посмотрел на конверт снова и сев за столом прямо, написал ответ, который содержал замечание, что он не один вел себя, как ребенок и вообще, он сильно сомневается в квалификации Грейнджер, но ради забавы посетит ее балаган. Довольный своим саркастичным ответом, парень запечатал новый конверт и залив сургуч на тонкую бумагу, придавил печатью с фамильным гербом. Сова матери, что уже год как не вылетала из своего гнездышка, кроме как на охоту, ютилась на самой высокой палке, словно не надеясь, что ее хозяйка вообще о ней вспомнит. Слизеринец подозвал птицу к себе и вручил ей послание, выпустив из руки в сторону Лондона. Белоснежная сова ухнула и размахнув крыльями, улетела прочь, рассекая воздух с усилием, ведь за последний год она сильно набрала в весе. Драко пошел в поместье и поднявшись в комнату, встал у платяного шкафа, думая, как лучше одеться на встречу с Теодором, ведь они шли в бар, но волшебный, поэтому, вероятность встретить кого-то знакомого была велика. Вспышка и светлая полоса света проносится перед глазами. Драко бежит по коридору, теперь, он видит, что это и вовсе не отдел регулирования популяций опасных существ, это отдел тайн, в котором он был единожды. Дверь впереди растворяется, и блондин распахивает глаза. Посреди гостинной Слизерина стоит Пэнси Паркинсон, она одета точь-в-точь как на Святочном балу на четвертом курсе, ее короткие волосы спадают на щеки, но взгляд размыт, она словно и вовсе не видит Драко. Мгновение и слева от Драко появляется Тео, который в расстегнутой рубашке садится на диван, говоря что-то девушке, она гладит его по голове и улыбается, словно он самый лучший человек на всем свете. Тео ложится на колени слизеринки, смотря той в глаза и что-то увлеченно рассказывает, показывает руками разные фигура, чем сильно ее смешит. Кажется, что между двумя молодыми людьми проскакивает искра, которая заметна всем, кроме них самих. Драко пытается вмешаться, выкрикнув, что он все слышит и ему противно, но парочка не слышит его, увлеченно общаясь между собой. Резкий хлопок и вспышка, маятник, как разрезающее воздух лезвие летит по дуге, забирая парня за собой, словно призрак прошлого. Драко открыл глаза, голова шла кругом от того, как резко он вернулся из мира иллюзий, парень осмотрелся и понял, что лежит около кровати на полу. Перевернувшись на спину, слизеринец с непониманием стал размышлять, могли ли его друзья начать встречаться еще в школе, когда Пэнси была с Драко, но решив не накручивать себя раньше времени, парень встал, направившись к шкафу. Посмотрев на циферблат часов, Малфой, к своему удивлению, понял, что пролежал без сознания на ковре не пару минут, а пару часов. Вытащив одежду на вечер и быстро переодеваясь, парень ворчал себе под нос, что теперь он не просто терял связь с реальностью, так еще и валялся по несколько часов без сознания. Злость на самого себя и недуг подкреплялись внутри слизеринца еще тем, что он опаздывал на встречу с Теодором, а это он не позволял другим и сам старался не допускать в своем поведении. Черный пиджак свободного кроя и серая рубашка элегантно смотрелись на юноше, стоящем перед зеркалом и оценивающем свой образ. Минутная стрелка переместилась на отметку двенадцать, когда Драко спустился по большой парадной лестнице вниз к камину и взял в руку немного летучего пороха, растворился в зеленом пламени. Грубое приземление в зале забегаловки «Дырявый котел» произошло сразу, как Малфой подумал, что Тео весь вечер будет его подкалывать за непунктуальность, передразнивая и задорно толкая его, желая еще сильнее вывести из себя. Публика в баре была разного возраста и статуса, несколько знакомых лиц отвернулись в тот же миг, как Драко вышел из камина, а другие смотрели на него, как на обезьяну в вольере, перешептываясь и опуская взгляды. Каждый в этом дешевом месте знал его и прошлое, которое бывший Пожиратель Смерти выбрал сам. Глупые люди даже не думали, что у младшего Малфоя и выбора тогда не было. Ведь страх перед Темным Лордом был сродни животному инстинкту, когда жертва льва пытается всеми способами не стать добычей, спасаясь и убегая. Но в случае Драко бежать было бессмысленно у жестокого волшебника было в руках то, что парень никогда бы не бросил. Нарцисса. Миссис Малфой всегда была чем-то особенным для слизеринца в любом возрасте, в любой ситуации, она произвела его на свет, дала ему все, что он имел, а главное ласку и тепло. Именно этого не сделал Люциус, который попал за решетку, оставив Драко разбираться с его ошибками, нести ответственность за всю семью, повзрослеть в шестнадцать лет. Каждый в баре, кто заметил появление младшего Малфоя судил его заведомо, словно разбирательство по делу бывшего Пожирателя все еще шло, а они были самыми строгими судьями. Это все претило Драко, злило его и заставляло принимать ледяную позицию в отношении каждого, с кем он общался или был вынужден общаться. Малфой осмотрелся и заметил знакомый силуэт с кудрявой шевелюрой у барной стойки. Парень уже активно с кем-то общался, показывая что-то руками и мотая головой из стороны в сторону. В голове блондина мелькнула забавная мысль, что будь Пэнс здесь, то точно направилась в сторону молодого человека, как ураган или фурия возмездия, снося все на своем пути, чтобы выяснить, какого это черта брюнет так себя ведет. Протиснувшись через толпу, парень заглянул через плечо друга и округлил глаза, не веря им, словно он второй раз за сутки оказался в иллюзиях. Около Теодора, немного приобняв его стояла темноволосая дьяволица с каре, о которой только миг назад вспоминал парень. Весь вид Пэнси Паркинсон кричал о том, что гроза факультета Хогвартса и когда-то староста настроена хорошо повеселится этим вечером. Короткая юбка и топ, открывающий пупок с пирсингом, яркий макияж и идеально уложенные волосы не оставляли никому шанса усомниться в том, кто здесь королева стиля. Драко широко улыбнулся и прижавшись к Тео сзади, спросил в шутку, один ли он здесь, и может согласится угостить красавчика коктейлем. Брюнет резко повернулся с прыжком и заорал, что было сил его имя, обнимая и говоря, что он уже думал, что тот его кинул. Паркинсон быстро щелкнула момент, когда два парня обнимались и улыбались, обещая, что это пойдет в ее личный архив в Париже, но также будет показано Блейзу, как требование приехать немедленно, пока его блондинчика никто не увел. Драко крепко обнял старую подругу и спросил, как так вышло, что она оказалась в Лондоне, ведь Министерство ищет всех беглых Пожирателей, а ее дядя бежал во Францию, прячась от Поттера и его ищеек. — Так пусть он и не появляется тут, а я то чем провинилась. Пусть очкарик только вякнет что-то, я приехала к тебе, как узнала про всезнайку. Расскажи, как вообще так вышло, что она стала твоим колдомедиком. Я думала, что она сядет дома с Уизелом и не сунет нос в дела волшебного сообщества. Уверена, что это новый министр ей помогает, она ведь Золотая девочка Британии. Тошниловка… — ядовито проговорила девушка в привычной для себя манере, которая была присуща только ей. — Да, цирк какой-то, словно Кингсли пытается набрать себе очки симпатии, так яростно показывая, что он не разделяет идей о чистокровности, хотя сам один из нас. Политика нового правительства так и кричит о себе, что она не поддерживает Темного Лорда, который и так уже мертв. Вы читали Пророк? Видели про метку? Все как на четвертом курсе, общество снова сойдет с ума от паники. — лукаво сказал Драко, смотря на друзей, словно проверяя их реакцию на новость о Волан-де-Морте. — Да слухи и бред, Сам-Знаешь-Кто сгинул, Поттер его победил, все это знают, а те, кто думает иначе просто обманывают себя, либо поддаются глупому страху. Отец сказал, что будь он живой, то его метка бы проявилась, а у тебя, Драко, она не стала ярче? — поддержал друга Тео, смотря на предплечье парня и наивно ожидая, что Малфой при всех засветит змею на своей руке. — Нет, не стала. Я вообще хочу ее вывести, но это древняя и мощная магия, боюсь покалечится. В моем положении даже не ясно, что будет опасно, а что смертельно… — разочарованно и недовольно сказал парень, выпивая огневиски из стакана и смотря на друзей. Пэнси посмотрела на друга и кивнув, не стала продолжать расспрос о прошлом, понимая, что это может испортить вечер каждому. Коктейли были не самого лучшего качества, как привыкли слизеринцы, поэтому, Теодор пригласил всех в поместье Ноттов, которое стало домом для него одного после ареста и заключения в тюрьму его отца. Компания двинулась к камину и быстро исчезла в огне, направляясь в графство Корнуолл, где и находилось семейное гнездо династии Ноттов. Интерьер мэнора встретил гостей и Тео теплой атмосферой аристократичного стиля, присущим всем семьям из списка «Священных двадцати восьми». Невысокое трехэтажное здание изнутри казалось модернизированным, никаких готических элементов, ничего ярко-изумрудного или черного. Все цвета и оттенки радовали глаз своей пластичностью, мягкостью и сдержанностью. Мебель на первом этаже выглядела ухоженной и новой, конечно, это был не современный стиль, но что-то новаторское проявлялось во всем виде поместья. Молодая рука Теодора, как нового хозяина дома убрала из интерьера все вещи, напоминающие ему о темном прошлом его рода, выбросила старые пугающие своей мрачностью остатки былой эры Темного Лорда. Парень всеми силами пытался завершить период, когда его семья была связана с Пожирателями Смерти. Трое друзей уселись в просторной гостинной на светлый диван, который Теодор притащил из Италии, где навещал своего друга Забини. Ткань была крайне тонкая, выполненная в небольшое плетение, как говорил сам брюнет, ручная работа, сами понимаете… Драко ощущал себя очень свободно, казалось, что с наведением порядка и сменой стиля дом по-другому задышал, преобразился из гадкого болота в прекрасный сад с птицами. Мысль, что им с Нарциссой стоит тоже пересмотреть вид своего поместья, мелькнула в голове, закрепляясь на подкорке мозга, чтобы парень не забыл. Пэнси сидела рядом с Драко и смотрела на брюнета, болтающего про поездку в Италию пару месяцев назад. По лицу девушки было ясно, что смена стиля в мэноре не была для нее секретом, она даже не осмотрелась, когда зашла внутрь. Все это наводило на мысли, что Паркинсон не раз здесь была до этого самого момента. — Тео, Пэнси, а вы часто видитесь? Часто проводите время здесь наедине? — не выдержал Драко, поглощенный цепочкой своего рассуждения. — Ну, было пару раз, когда я приезжала к Нотту, а что? — с вызовом ответила девушка, будто не понимая, почему она должна оправдываться за их встречи. — Да нет, ничего, просто я думал, что ты не появлялась с Британии с момента побега дяди, а оно вон как… — произнес слизеринец, растягивая слова, желая услышать объяснение, почему его не приглашали на посиделки старых приятелей. — Драко, не драматизируй, мы не знали, как ты себя чувствуешь вообще, Теодор мне сказал, что тебе все хуже. Ты так и не узнал, что с тобой творится? — отмахнулась девушка, переводя тему на более удобную. — Нет, завтра я иду на второй прием к грязнокровке Грейнджер, надеюсь, она правда хороший специалист, который сможет мне помочь. — нейтрально ответил парень, отвернувшись от двух приятелей, что пораженно смотрели на него. — Ого, пойдешь к ней… Ну, что ж, тогда удачи и выпьем же наконец за здоровье! — торжественно закончил Тео, не желая ссориться или углубляться в тему гриффиндорки, отвлекая друзей на выпивку. Весь вечер компания вспоминала свои приключения в школьные годы и планы на будущее. Пэнси и Тео одновременно ответили, что их давняя мечта переехать в захолустье и начать заниматься зельеварением, которое они оба безумно любили. Блондин был удивлен, что планы двух друзей какими-то магическим образом совпали на все сто процентов, но оставил это при себе. Для молодого человека не было новостью, что его бывшая девушка в какой-то момент по-настоящему влюбилась в Теодора, но не думал, что у них все настолько взаимно. Разумеется, сейчас было совершенно понятно, что кудрявый брюнет с тем же трепетом относится к слизеринке, уделяя ей много внимания и тепло смотря. Драко Малфой не привык лезть в чужие дела, даже самых близких, поэтому, не стал спрашивать вместе ли парочка, а может у них просто свободные отношения, так что наблюдал и делал выводы про себя. Вечер прошел отлично, Тео изрядно напился и уже плохо соображал после трех энергичных танцев с Пэнси под Queen, чьи песни звучали из небольшого радиоприемника, установленного в стену над камином. После двух бутылок огневиски 1976 года друзья в сильном расслаблении лежали на диване и полу, не имея сил даже переключить музыку, махнув палочкой. Драко посмотрел на часы и заметив, что время уже три часа ночи, а четвертая стрелка носится по окружности, как заведенная, предложил расходится, ведь завтра у него встреча с Золотой девочкой всея Британии. Пэнси и Тео лишь промычали что-то, продолжая лежать без сил и помахав руками на прощание другу, уснули под громкие звуки гитары и голоса Фредди Меркьюри. Драко рухнул на полу гостиной в проеме камина, потому что удерживаться на ногах при таком виде перемещения было крайне тяжело. Мальчик перевернулся и потерев подбородок, которым сильно ударился при падении, уснул от бессилия и опьянения. Ранние солнечные лучи стали сгрудившись, пробираться в комнату, освещая ее и наполняя воздух теплыми порывами, Драко открыл глаза и увидел потолок своей спальни, который был украшен фреской из черного гранита, на котором был изображен дракон. Парень осмотрелся и понимая, что он и правда уже не спит, заметил, что на нем его пижама, которую он надевал только если хотел выспаться на протяжении двенадцати часов. Малфой сел и протерев глаза, увидел на тумбочке зелье и сахарное перо, которое блестело в лучах солнца, но не таяло. Выпив средство от боли в голове и похмелья, юноша оделся в домашнюю одежду и умыв лицо, спустился в столовую, где уже был накрыт завтрак с диетическим меню. Блондин ухмыльнулся и про себя отметил, что эльфы очень наблюдательны. Каждый укус хлеба с маслом и медом был на вкус, как самое лучшее блюдо, которое когда-то ел парень. Все-таки пить с Ноттом и Паркинсон — это то еще испытание для организма и здоровья слизеринцев. Драко сидел за столом на своем месте, когда перед ним появилась Тинки, смотрящая, как молодой хозяин ест, чему та не могла нарадоваться. Эльф подошла поближе и спросила, как мальчик себя чувствует и не кружится ли у него голова. Бедное ушастое существо с опаской добавила, что Драко ее очень вчера напугал, когда вернулся домой и потерял сознание. Голос домовика задрожал, и она расплакалась, прося Малфоя больше так не делать, ведь он всем им нужен, ведь он их любимый хозяин. Слизеринец громко прервал ее тираду и сказал, что он просто перепил, а не умирал от приступа. Плачущее существо кивнуло и аппарировало прочь, не желая еще сильнее раздражать блондина. Когда трапеза была завершена, парень посмотрел на часы и заметив, что он должен уже поторапливаться, чтобы успеть в клинику вовремя, пошел наверх, выбирая подходящий образ для беседы с гриффиндоркой. Темно-синий костюм и водолазка зеленого цвета выглядели на блондине уместно и красиво, поэтому, Драко остался доволен выбором. Аппарировав на улицу, где располагался офис Грейнджер, Малфой вошел в двери, оповещая работницу ресепшена, что он ждет здесь, чтобы самая знаменитая грязнокровка столетия спустилась за бывшим Пожирателем Смерти. Эксцентричность, с которой Малфой расположился на диване у всех на виду бросалась в глаза, поэтому, когда гриффиндорка спустилась по воздуху к блондину, никто даже не удивился, ведь ее появление было менее эффектным, чем ее пациента. Гермиона пригласила Драко к себе в офис, назвав его громко Мистером Малфоем, чтобы он остался доволен тем, как уязвил ее самолюбие. Однако, для колдомедика со стажем брюнетка была слишком закаленна опытом и трудностями, чтобы переживать о чужом мнении. Обстановка в кабинете немного изменилась, бросалось в глаза, что Гермиона вернула все вещи по местам, демонстрируя, что больше бояться и прятаться она не намерена, ведь это была ее территория. Девушка присела за стол и сложив руки перед собой, стала ожидать, когда Малфой перестанет озираться по сторонам и наконец присядет. Слизеринец был по-настоящему удивлен, ведь вид кабинета Грейнджер стал намного живее и ярче с появлением колдографий и разных украшений, вроде крошечного дерева на столе. Единственное, что не понравилось парню так это наличие огромного количества разных рамок с лицами семейства Уизли и Поттера, словно Гермиона была их ярой фанаткой. Присаживаясь на диван, Драко заметил кресло перед ним и поняв, что грязнокровка усядется прям там, посуровел, боясь такого близкого контакта. Гермиона поднялась и взяла блокнот и перо, а затем закрыла шторы, оставив лишь небольшую щелку, чтобы хоть какой-то естественный свет проникал в кабинет. Девушка присела на любимое кресло, которое было очень удобно благодаря заклинанию, а затем, посмотрела на бывшего однокурсника, намекая, что сеанс начался. — Здравствуйте, мистер Малфой, я ваш лечащий специалист и зовут меня Гермиона Джин Грейнджер, сегодня мы начнем наш первый прием. Для начала мне нужно заполнить анкету вашего типа отклонения. Я буду задавать вопросы, а вы отвечать. Если ответить на вопрос вы затрудняетесь, пропустим, но нужна причина для отказа. Это стандартная процедура для каждого пациента, которая поможет мне понимать степень тяжести и все предпосылки для развития вашего недуга. Вы соглашаетесь отвечать на вопросы честно? — бросив взгляд в стиле Макгонагалл, отчеканила гриффиндорка, смотря на парня. — Да, соглашаюсь, но для начала. Во-первых, Грейнджер, я запрещаю тебе писать какие-то статьи о моем случае, запрещаю обсуждать это с кем-то. Все, что я тут скажу, ты будешь хранить в тайне. Мне не нужно чтобы ты и Уизел дома посмеивались надо мной, а еще лучше мусолили в своей гриффиндорской шайке. — высокомерно выдал Драко, смотря на брюнетку с презрением и агрессией, словно ругая за что-то. — Мистер Малфой, мне кажется, вы не совсем понимаете, что я целитель, хороший и компетентный специалист. Все, что происходит в этом кабинете в нем и остается. Нет нужды угрожать мне или ставить условия нашего сотрудничества. Я не стала бы нарушать этикет и что-то разглашать… Перейдем к анкете? — помахав листочком спросила Гермиона, смотря в глаза Малфоя, что сузил свои в знак недоверия. — Валяй, что у тебя там за опросник для психопата? — недовольно и без энтузиазма спросил юноша, смотря на листик, которым помахивала гриффиндорка, пытаясь оценить, как долго она станет его опрашивать. — Итак, приступим. Можете ли вы вспомнить, когда случился ваш первый приступ? Как, это было? — приготовившись писать спросила Гермиона, смотря в блокнот, ведь прямой зрительный контакт ее всегда сбивал с толку. — Думаю, два года назад, когда я был на скамье подсудимых. На том слушание выступали с обвинением, только потом ты и Поттер подключились, когда я уже пришел в себя. Разумеется, никто не заметил ничего. Кому какое дело было до Пожирателя Смерти. Все было странно, мне казалось, что я бегу по отделу регулирования популяций опасных существ, а впереди большая дверь. Ноги тяжело переставляются, а затем ручка исчезает, белый свет меня слепит, и вот я вновь в зале суда. Больше ничего не помню с того раза. — ответил Драко, нахмурившись и напрягая все силы, чтобы вспомнить, как это было. — Хорошо, а что вызывает эти приступы? Они ведь начинаются не просто в неожиданный момент. — рассудительно, что даже скрипела из-за логической цепочки проговорила Грейнджер, чем сильно рассердила Драко, который и так ощущал себя напряженно. — Воспоминания о войне, Грейнджер. — коротко огрызнулся слизеринец, смотря на брюнетку с непониманием, тупая она или прикидывается. — Вы думаете о Волан-де-Морте, мистер Малфой? Или же, вас тревожат ваши собственные действия? — подняв бровь спросила Гермиона, словно оценивая блондина, как жертву для колкости. — Что за глупый вопрос? Разумеется, я вспоминаю все что творил Темный Лорд, как убивал людей у меня дома. Как тетка Беллатриса, выжившая из ума, всем его поддерживала и держала меня в страхе, ничуть не меньше, чем сам Реддл. — не выдержал Драко и повысил голос, желая донести до наивной гриффиндорки, что его жизнь в мэноре была ужасна. — О, про нее даже не говорите мне, Малфой. Я на себе испытала ее безумие, помните? Стояли, смотрели, я видела вас тогда. — с упреком, что было крайне непрофессионально отмахнулась девушка, говоря слова, которые трогали ее слишком сильно, чтобы она могла сдержаться. — Не забыл. Какой следующий вопрос, Грейнджер, задавай, пока не начала перечислять весь список обид на меня. — язвительно проговорил слизеринец, смотря в глаза своему оппоненту и ожидая, когда она продолжит свой допрос. — Что ж, я думаю, мистер Малфой, достаточно слов. Перейдем к делу. Я обратилась к лучшему зельевару нашего поколения и заказала для вас зелье. Оно поможет мне погрузиться в ваши образы и быть рядом, когда вы окажетесь там. Мы вместе пробудем там какое-то время, а затем я верну нас. Это необходимо для полноты картины вашего случая, располагайтесь вдоль дивана, Малфой и выпейте зелье. Оно абсолютно безвредно. — объясняла, как ребенку Гермиона, смотря на парня, что с недоверием смотрел на нее и думал, что она с ума сошла, раз считает, что он доверится ей в такой большой степени. — Кто готовил это? И как я пойму, что вы будете наблюдать? — насторожено спросил блондин, осматривая пузырек с ярко-бордовой жидкостью, напоминающую кровь. — Малпеппер, его аптеки разбросаны по всей Европе и Британии, так что вам не о чем переживать. Его многолетний опыт и глубокие знания делают его зелья безвредными. — произнесла Гермиона, доставая палочку из футляра и ожидая, когда Малфой перестанет ломать комедию и выпьет, что ему дали. — Хорошо, я знаю его, но учти, Грейнджер, если я пострадаю, моя мать тебя засудит. А это значит прощай лицензия и будущее в колдомедицине, всезнайка. — ядовито отозвался слизеринец, выпивая зелье и ложась на диван. Спустя несколько секунд голова Драко помутнилась, тело начало становится легче, словно парень терял вес. Серые глаза плавно закрылись, а каждая мышца расслабилась. Резкий блик от маятника света, снова долгий бег по мраморному коридору к двери, что превратилась во вспышку света. Размытые образы стали превращаться в фигуры и здания. Секунда и картинка прояснилась, явив перед блондином Хогсмид, куда начиная с третьего курса ходили все студенты по субботам. Рядом с собой позади юноша ощутил чье-то присутствие, которое отягощало его, не давало расслабится или отвлечься. Фигура Грейнджер образовалась рядом с Малфоем, когда он начал понимать, где он оказался. На первый взгляд слизеринец не понял, где его компания друзей, а затем три тени мелькнули за его спиной, направляясь в сладкое королевство. Теодор, Пэнси и Блейз шагали по снегу, расталкивая группы третьекурсников. На груди Пэнси виднелся значок старосты, девушка сияла от гордости и выпячивалась, как можно сильнее вперед, демонстрируя каждому свой статус. Драко последовал за ними, не слыша их разговора, но совершенно четко осознавая, что гриффиндорка идет позади него. Компания закупилась сладостями, а затем направилась в паб, где разливали медовуху или сливочное пиво. Драко не помнил этого визита в Хогсмид, ведь они никогда не посещали магазин сладостей после третьего курса. Блондин нахмурился и стал что-то говорить, видя, что Грейнджер пялится на него, как оказалось, девушка его прекрасно слышала. Для Малфоя, который силился вспомнить, что это за поход, было трудной задачей перестать отвлекаться на всезнайку и сосредоточиться на своих размышлениях. Резкое осознание, как разряд молнии прошелся по всему телу парня, когда Забини достал из кармана стеклянный шар, в котором были заперты небольшие насекомые. Доезовый подрископ, подаренный Блейзу его матерью для быстрых сообщений во времена начала войны, был очень полезным предметом первой необходимости. Слизеринец, который знал, что находится в руках его друга, сразу же осознал, что он попал во время обучения на шестом курсе. В тот год Драко никуда не ходил с друзьями, все свое свободное от учебы время он проводил либо в библиотеке, ища способы, как помочь отцу и убить Дамблдора, либо в туалете общаясь с Миртл и пробуя новые сложные рецепты зелья, либо на Астрономической Башне, размышляя о жизни и его роли в собственной. Сейчас же парень находился в кругу друзей, что смеялись и переговаривались, толкали друг друга и выпивали согревающий напиток после зимней стужи. И это означало одно, что Малфой в этой реальности не принял метку и убийство директора его не касается далеко, а отец не в Азкабане. Резкий хлопок и световой поток превращается паб во вращающуюся комнату, а самого слизеринца выдергивая из иллюзий. Малфой открыл глаза и осмотрел белый потолок в кабинете Грейнджер, все казалось каким-то нереальным, далеким от него, словно от малейшего прикосновения растворится, как дым. Гриффиндорка сидела за столом, усердно записывая все случившееся в образе, который она увидела с помощью зелья и заклинания. Аккуратным почерком Гермиона выводила каждую букву, желая максимально подробно описать свои ощущения, которые сильно ее удивили. В другой руке девушка держала подобие карманных часов девятнадцатого века, но как выяснилось, это был секундомер. Кудрявые пакли, как их про себя назвал Малфой, торчали, как и в школе в разные стороны, видимо это была отличительная черта всего факультета смелых и храбрых, неумение ухаживать за волосами. Драко присел и не желая терять время, спросил, что она там строчит так долго. -Мистер Малфой, отдохните, прошу вас. Когда я закончу, мы поговорим, а пока не мешайте. У меня есть игрушки на смекалку для детей до десяти лет, хотите проверить свои способности? — моментально отрезала попытку слизеринца помешать ей работать Грейнджер. Драко насупился и недовольно фыркнул, про себя назвав девушку мерзкой грязнокровкой, но не стал больше пытаться нарушить тишину. Молодой человек больше всех был заинтересован в результатах, которые, казалось, гриффиндорка начала определять. Спустя двадцать минут кудрявая голова поднялась над огромным фолиантом, где был отражен ее профессиональный анализ, а затем отлевитировала его в шкаф. Малфой поднялся и сев перед столом брюнетки начал сверлить ее взглядом, требуя ответа, что ей удалось выяснить. Терпение парня было на исходе, а нервы натянуты до предела, поэтому, он выдохнул и спросил, что она узнала. — Ничего полезного для вас, мистер Малфой, для получения точного определения вашего недуга требуется не один такой сеанс, а несколько, с разными методиками и случаями поведения вашего сознания. Я назначаю вам курс терапии со мной в течении месяца. Будем погружаться внутрь ваших образов, а затем обсуждать прошлое, либо наоборот. Проговаривание проблемных зон памяти является самым действенным способ для принятия травмирующего опыта. Следующая встреча будет через два дня. Будем встречаться каждый три дня. Готовьтесь к каждому визиту, продумывайте стратегию вашего рассказа, вспоминайте самое важное и травмирующее. Я вас уверяю, что это даст свои плоды и мы с успехом вылечим вас, мистер Малфой. А теперь, меня ждет новый пациент, прошу вас покинуть мой кабинет и серьезно отнестись к подготовке перед следующим приемом. — в официальной манере проговорила Гермиона, смотря на пациента и не давая тому возражать себе. Драко встал и взяв свое пальто с вешалки у двери, вышел, громко закрыв дверь, не сказав слов прощания. Молодой человек был в бешенстве от того, что самодовольная грязнокровка позволила себе так дерзко его заткнуть и не дать ни единого ответа. Желание вернуться и высказать ей все свои претензии и оскорбления было велико, но Малфой сдержался. Второпях выбежав из клиники, он с громким хлопком аппарировал на территорию мэнора, размашистым шагом добираясь до дверей поместья. Все внутри кипело, ведь нахалка Грейнджер не просто не дала ему никакого диагноза, так еще и скрыла то, что она поняла, пока находилась в его собственной голове и видела его уязвимый образ в кругу друзей. Драко был зол и возмущен, но понимание, что такого лечения ему никто еще не предлагал победило его злость, уверив, что он хочет вылечится, а значит придется потерпеть эту всезнайку и зазнайку. Все-таки Люциус, который растил сына в суровых условиях был прав, в крови всех Малфоев была жилка от змей, которые лучше всего приспосабливаются к окружающей среде, пускай и презирают ее в глубине души. Стоило деревянной двери закрыться за уходящим блондином, как Гермиона смогла расслабиться и снять с себя чары невозмутимости и стойкости, которые она использовала только три раза в своей жизни. В первый раз это было в год сдачи СОВ, второй раз был во время аттестации по ЖАБА, а третий раз, когда она после ужасной ночи в Малфой мэноре должна была сыграть свою мучительницу и заклятого врага в банке Гринготтс, от чего зависел успех всей миссии в поисках крестражей. Сейчас девушка откинулась на спинку кресла и задумалась, встречала ли она вообще что-то подобное в книгах или хотя бы медицинских легендах, которых было немеренно за всю историю магии. Перекручивая все увиденное в голове, гриффиндорка размышляла и вращала между пальцев магическое древко, а затем заметила кружку на столе, которую оставил слизеринец, руководствуясь ее просьбой из письма. Случай был действительно из ряда вон выходящий, очень сложный и запутанный, покрытый множеством белых пятен и тайн, которые Гермионе было необходимо раскрыть. Трудность лечения заключалась в характере пациента, который шел на каждый ее прием в лечении, как на бойню, сопротивляясь даже мелочам. Драко Малфой был очень интересным и феноменальным пациентом, но также крайне сложным и неуправляемым. Девушка разложила перед собой свои записи и еще раз погрузилась в смысл написанного. Все свидетельствовало о том, что колдомедицина и в принципе магия мира не сталкивалась с чем-то похожим. Ответ предстояло найти самой, проведя целое исследование и преодоление трудностей, которые никогда похоже не исчезнут из жизни Гермионы Джин Грейнджер.