Ложь невестой к груди прижалась

Ни за что на свете ты не захочешь, чтобы усилилась боль. От боли хочешь только одного — чтобы она кончилась. Нет ничего хуже в жизни, чем физическая боль. Перед лицом боли нет героев. Джордж Оруэлл, 1984

      Посреди темной спальни на втором этаже дома, куда сквозь тяжелые шторы не мог пробиться солнечный свет, Нарцисса Малфой сидела в окружении подушек и не могла успокоить горькие рыдания. Третий раз за долгую ночь женщине снился один и тот же сон, в котором ее единственного сына поражают в грудь смертельным заклятием. Тело младшего Малфоя покачнувшись падает, поскольку худые ноги больше не могут удерживать парня, лицо безмятежно, а глаза закрыты. Позади высокого блондина аристократка видит тонкий полупрозрачный силуэт девушки с кудрявыми волосами, что старается поймать слизеринца, но тот проходит сквозь нее и медленно умирает. Бедная женщина в третий раз на протяжении нескольких часов вскакивает с криком, на губах соленые капли слез, а все тело бьет сильная дрожь. Миссис Малфой морщится и сгибаясь дугой старается отогнать от себя ужасный образ тела Драко. Смысл увиденного ясен и понятен, незнакомая фигура без лица за спиной сына, это его лечащий колдомедик Гермиона Грейнджер, которая, судя по всему, единственная сможет помочь ее мальчику. Женщина переодевается в атласный костюм из черной ткани и словно приведение следует вдоль по коридорам к главной лестнице мэнора.       В просторной комнате на широком столе из старинной древесины разложены блюда, которые домовики успели приготовить для хозяев. В большой серебряной чаше на изящных ножках наложена каша, что пышет паром, поскольку только-только была снята с огня. Множество закусок и нарезок украшают привычный завтрак для семьи аристократических особ. На небольшой подставке расположился чайник и кофеварка, сахарница стоит слева от меда и четырех видов варенья. Свежая стопка горячих блинчиков красуется сбоку от тарелки с круассанами и вафлями. Большое блюдо с пирожными и рогаликами с маком выглядит, как массивного вида гора из мучных сладостей. Все на столе терпеливо ждет хозяев, чтобы те с привычной им сдержанностью начали трапезу и лакомились всеми видами угощений. Нарцисса села на свое привычное место, накладывая себе овсянку с фруктами и поливая вафли малиновым вареньем. Рука женщины в нерешительности потянулась к чайнику, но в последний момент взялась за кофеварку. Все-таки у изящной аристократки ночь выдалась тяжелая и взбодриться ей сейчас не помешало бы. Двери из внутреннего сада распахнулись и в обеденную вошел второй участник пира, Драко сел рядом с матерью, накладывая себе омлет со шпинатом и кусочками индейки, ведь всегда считал, что завтрак, это самый важный прием пищи, который должен быть наполнен калориями. Парень налил себе зеленый чай и размешивая сахар в чашке, посмотрел на бледную женщину, что старалась не показывать, насколько тяжело ей далась прошедшая ночь. — Я полагаю, мама, что ты обдумала мое намерение провести глобальные изменения в стиле мэнора. Я подготовил для тебя небольшой план, он содержит несколько пунктов. Перед прибытием нашего архитектора я бы хотел обсудить все, чтобы потом мы не спорили ни о чем. — накалывая на вилку кусок шпината проговорил блондин в своей обычной манере ведения беседы. — Драко, я еще раз тебе повторяю, что я не одобряю кардинальные изменения. Мы можем освежить старый ремонт, но прошу тебя, милый, давай не будем разрушать место, которое служило нашей семье не одно десятилетие. — с невероятным порывом в голосе отозвалась Нарцисса, смотря на своего отпрыска и недоумевая, откуда в его голове такая яростная жажда перемен. — Я не собираюсь ничего разрушать, мы просто пересмотрим концепцию стиля и найдем что-то более современное, сколько можно уже жить, как в Средневековье. Я не намерен стыдится каждый раз, как приглашаю к себе друзей. Мы живем в музее древних предрассудков, словно так и не смогли переступить через порог нового времени. Для начала я бы обновил краску на фасаде здания, внутри нужно пересмотреть палитру цветов и обратить наши жилые помещения в более светлый вид. Угрюмость Малфой-мэнора войдет в учебники истории, как место, где все аристократы умирали от угнетающей обстановки и черноты. Я выбрал цвета, посмотри и скажи, что думаешь, но, если честно, я настаиваю на них. Так наш дом преобразиться и станет более открыт для новаторства. — не переставая смотреть по сторонам, тараторил мальчик, указывая вилкой в разные места, которые, по его мнению, нужно было перекрасить. — Мерлин дай мне сил! Это не новаторство, Драко, а варварство! Ты хочешь, чтобы наш дом стал подобием палат в больнице Святого Мунго. Просто убей меня на месте и делай свои новшества один, я не переживу такого падения нравов. Не одно столетие мы сохраняли именно такие традиции, копили реликвии и создавали уютное место для потомков. Ты сейчас хочешь все это разграбить, уничтожить и назвать это новыми взглядами на жизнь. Салазар, образумь моего сына, он сошел с ума! — причитала и стенала аристократка, продолжая есть кашу, словно прием пищи никак не влиял на пламенность ее речи. — Я не желаю жить в месте, где все напоминает мне о прошедшей войне! Разве не ты мне несколько лет назад жаловалась, как Розье и Роули оскверняли наше поместье, все здесь дышит этими безумцами. А малая гостиная это вообще моя личная пыточная, мама! Беллатриса выбрала ее для удобства, а я теперь туда не хочу лишний раз заходить, жаль только она единственная дает проход в библиотеку. Я желаю избавиться от всего, что мне напоминает о Волан-де-Морте и днях, когда его прихвостни тут командовали! — распыляясь возражал блондин, смотря на мать и думая, что ее желание все сохранить, как есть это просто страх перемен и нежелание признать, что времена поменялись, как и ценности в обществе. — Хорошо, Драко, если тебе невыносимо жить со мной, видеть наше поместье, то откажись от этого и не забудь, дорогой сын, перечеркнуть и выкинуть из памяти своего родного отца. Ведь ты сам сказал, что все связанное с Пожирателями Смерти тебе претит, но Люциус тоже часть этого прошлого, может ты откажешься и от него? — не выдержав от негодования и злости на слова парня, высказалась Нарцисса, с силой положив ложку в тарелку и чуть не разбив ее. — Это безумие и вздор. Я не говорил про отца ни слова, мама! Если ты правда хотела бы оставить все, как оно есть, то хорошо. Я не стану заставлять тебя идти на уступки и пытаться вразумить, что нам пора уже идти дальше. Все твое упрямство это просто страх будущего и осознания, что твой муж заключен на всю жизнь в Азкабане. Да, это пора уже принять, потому что с каждым новым днем мне становится все хуже. Пока я не начну двигаться дальше и учиться жить в новых реалиях, я останусь болен! — рявкнул Драко, смотря в глаза матери и не понимая, неужели она и правда не хочет ему помочь вылечиться. — Хорошо, дорогой, я согласна на все. Твое здоровье для меня на первом месте, и я не стану им рисковать. Приглашай к нам на обед архитектора и обговорим все детали ремонта. — мягко согласилась женщина, опуская глаза вниз и осознавая, что ее сын находится в отчаянии, которое читалось в серых глазах, как в книге.       Младший Малфой встал из-за стола и направился быстрой походкой в сторону сада, где провел все время, пока летнее солнце вставало на горизонте. Парень после тяжелого диалога с матерью был на грани бешенства, ведь не мог предполагать, что его желание внести изменения во внешний облик поместья женщина воспримет, как предательство его отца и их семьи в целом. Кровь в висках била в набат, стоило слизеринцу вспомнить с какой интонацией Нарцисса набросилась на него с нелепыми обвинениями, словно дикий зверь. В очередной раз блондин убедился, что в хрупкой фигуре аристократки присутствует ледяная твердость, которую она скрывает за милой улыбкой и мягкостью слов. Драко сел на траву, где разложил плед и смотря на небо, старался осознать, в чем он готов уступить матери, чтобы она не испытывала дискомфорта и стресса из-за изменений.       Миссис Малфой, чей аппетит резко ухудшился из-за спора с сыном во время еды, допила кофе и глянув на циферблат часов, обрамляющих стену напротив окон, встала и двинулась медленной походкой в сторону библиотеки. Статная аристократка, чьи манеры всегда были примером гордости и семьи Блэк и Малфой, осторожно отворила двери в просторную комнату, где были сложены несколько тысяч книг. Женщина прошла к невысокому столику и присела на небольшую кушетку. Обивка предмета мебели была выполнена из тончайшего шелка, поэтому, выглядела крайне легкой и хрупкой. В характере Малфоя-старшего всегда была слабость ко всему изящному и утонченному. Выбор невесты среди трех сестер из рода Блэк не вызвал удивления в обществе, поскольку каждый знал, что младшая Цисси, как ее звали отец и мать, это пример кроткого нрава и элегантности. Миссис Малфой открыла перед собой чернильницу и положила лист бумаги, который в левом верхнем углу подписала с должной официальностью. Спустя полчаса усердного подбора слов и обращений, текст письма был написал, и выглядел примерно так: Мисс Гермионе Грейнджер, Добрый день, доктор Грейнджер, по совету нашего хорошего знакомого и высококлассного колдомедика во всей магической Британии Дорхана Кикилье, Вы стали целителем моего сына. Остается надеяться, что главный врач больницы Святого Мунго не ошибся, и Вы сможете помочь Драко справиться с его недугом и полностью излечиться. Пишу Вам с просьбой приехать в наше родовое поместье и провести со мной беседу на тему плана лечения. Довожу до Вашего сведения, что сама я покинуть замок не могу, поэтому, встретиться в Лондоне не представляется возможным. Во время нашего разговора я бы хотела посвятить Вас в некоторые подробности, которые мне хорошо известны. Подобные знания могут облегчить Ваше понимание состояния Драко, что ускорит лечение моего сына. Я отправляю Вам адрес нашего камина, вход будет разрешен только Вам, и я встречу Вас по прибытии. Сегодня в 16.00 в гостиной Малфой-мэнора. P.S. Камин №367 «Уилтширское поместье благородного рода чистокровных волшебников из династии Малфой» С уважением, Нарцисса Малфой.       Аристократка запечатала конверт и закрепила край фамильной печатью, которая имела на своей эмблеме большую букву «М». В совятне на самых верхних ярусах громоздились две совы и филин Драко. Нарцисса подозвала свою птицу и вручила ей в клюв послание. Сонная и полная сипуха ухнула, клюнула хозяйку в щеку в знак приветствия и направилась в сторону клиники на Гринвуд Авеню.       Гермиона Грейнджер сидела в кресле своего кабинета и записывала все псевдо-болезни своей новой пациентки, что пришла к ней сегодня на первый прием по совету знакомого. Целительница решила расположить все страшные диагнозы в алфавитном порядке и сверяясь с энциклопедией колдомедицины шла пока без пропусков. У восьмидесятилетней Джейн Вайтбис, судя по ее словам, был полный список всех недугов и расстройств, что были известны медицине на данный момент. Брюнетка с невероятным для самой себя раздражением захлопнула блокнот, в котором исписала три листа, перечисляя все, что больная ей надиктовала. Гермиона никогда не была вспыльчива или несдержанна, но такая досадная трата ее рабочего времени выводила девушку из себя. В окно клювом постучала сова, которая сидела на внешнем козырьке, обращая на себя внимание подобным образом. Колдомедик встала и подошла к животному, забирая из клюва бумажку и давая сипухе передохнуть после долгого полета. Первая мысль, мелькнувшая в голове гриффиндорки, которая увидела незапланированного почтальона, была догадка, что Артур Уизли отменил их встречу и в послании просит прощения. Однако, стоило девушке взглянуть на сургучную печать на конверте, как она с удивлением подумала, что второе письмо от семейства Малфой за неделю это уже пугающий звоночек. Гермиона открыла конверт и расправив аккуратно сложенный по краям лист с текстом, принялась читать.       После второго пробегания глазами по словам, девушка стала предполагать, что такого важного может сказать ей Нарцисса Малфой, так еще и в обстановки их мрачного мэнора. Безотчетно коснувшись предплечья брюнетка провела пальцами по шраму, чья форма навсегда стала клеймом для гриффиндорки. Гермиона не понимала, как эта семья с их ужасно жестоким прошлым может так нагло требовать какого-то участия и понимания. Негодование из-за снисходительного тона и оскорбительных замечаний о квалификации Грейнджер, как удар молотка разозлило девушку, поэтому, она не сразу услышала звук настойчивого стука в дверь. Несколько раз неловко моргнув, Гермиона встала и отбросив письмо, подошла к дверному проему, встречая на пороге давнего знакомого.       Артур Уизли в привычной для себя манере обнял Грейнджер и поприветствовал по-отечески. Мужчина, чье лицо стало немного крупнее и старше, прошел внутрь офиса девушки и присел с ней на диван. Мистер Уизли после посещения дома Малфоев в тот же день попросил у Гермионы выделить время и увидеться с ним для обсуждения некоторых деталей ее лечения Драко Малфоя. Гриффиндорка, которая испытывала к старшему Уизли теплое чувство, как к верному другу, не смогла отказаться и поэтому, назначила ему визит между двумя пациентами. Мужчина спустя годы стал более спокойным и грузным, казалось, что он с трудом пережил войну и жизнь после, цепляясь только за радости отцовства и супружества. Гермиона, как радушная хозяйка кабинета предложила мужчине чай с лимоном и сахарные мармеладные дольки, но Артур отказался. — Мистер Уизли, что вы хотели со мной обсудить? — терпеливо поинтересовалась брюнетка, смотря на седые бакенбарды волшебника и думая, что годы и правда его не пощадили. — Гермиона, дорогая, ты знаешь, что я отношусь к тебе с огромным уважением и твои заслуги ничуть не умоляю, но сейчас мне требуется твоя помощь. Видишь ли, вчера я посещал Малфой-Мэнор, мы с Харрисоном допрашивали Малфоев о произошедшем убийстве Роули. К сожалению, им удалось припереть нас к стенке и выставить свои условия сотрудничества. Ты не могла бы помочь мне найти какие-то улики против них, поскольку, в ходе наблюдения за их поместьем мы регистрируем очаги магии, мощной магии, словно они прячут что-то опасное, вроде темного артефакта. — обратился к девушке старший Уизли, поправляя пиджак, который явно ему был мал. — Мистер Уизли, я колдомедик и не имею права разглашать секреты своих пациентов, даже вам. Все чем я могу быть полезна, так это предоставлением сведений, не связанных с болезнью и то, в случае предоставления ордера на это. Мне жаль, но шпионить или вынюхивать я не стану. Драко Малфой мой пациент, и я всецело буду оберегать его историю болезни, это врачебная этика. Понимаете? Не держите на меня зла, но это не одолжение, с которым можно прийти, как к другу, тут вопрос рабочего процесса, который я не в праве нарушать. — спокойно проговорила гриффиндорка, давая отказ старому знакомому, который просил от нее нарушения врачебной тайны. — Понимаю, Гермиона, извини. Ты права, и я не должен был тебя о таком спрашивать. Что ж, тогда спрошу о другом. Как ты смотришь на то, чтобы посетить Нору, Джинни и Гарри устраивают праздник по случаю их помолвки. Приходи, пожалуйста, к нам в гости в 18.00 послезавтра, стиль одежды нарядный, при себе иметь хорошее настроение. — добродушно сказал рыжий мужчина и расплылся в улыбке, ведь радостная новость не могла его не заставлять сиять от счастья. — Хорошо, я приду, спасибо вам за приглашение. Передавайте привет Джинни и Молли, в прошлый раз у меня не получилось надолго остаться в гостях, но обещаю прибыть на праздник вовремя. — мило отозвалась кудрявая девушка, вставая и провожая старого знакомого до самых дверей.       После встречи с отцом семейства Уизли Гермиона совсем поникла духом, девушка не могла понять, почему все, кого она считает друзьями совершенно бесцеремонно и нагло относятся к ее работе, как к ерунде. Гриффиндорка налила себе горячий чай и принялась ждать следующего пациента, время приема которого уже было совсем близко. В мыслях брюнетки роились рассуждения о том, что она впуталась в пучину интриг среди министерских работников, где каждый желал любыми способами обвинить каждого, до кого мог дотянуться. Разумеется, девушка понимала, что заголовки о возвращении Тома Реддла и убийства Роули сильно потрясли общество. Каждый из ныне живущих с ужасом представлял себе повторение Второй магической Войны, но бездумное обвинение бывших Пожирателей смерти в возрождении Волан-де-Морта, просто потому что они были менее защищены законом из-за своих проступков, было недопустимо. В дверь постучали и на этот раз Гермиона сразу услышала звук, ведь не была так всецело поглощена собственными рассуждениями. Новый пациент терпеливо дождался, когда колдомедик его сама пригласит, а затем с приветствием вошел внутрь кабинета, отдавая себя в руки хорошего специалиста.       Перед высокими воротами поместья Малфоев низкого роста старик с пышными кудрявыми волосами по бокам ожидал, когда калитка откроется и он сможет проследовать по гравию в сторону входной двери. Волшебник, чей наряд выглядел весьма смело и броско, протиснулся в узкий проем между открывающейся кованной оградой, ему не терпелось прикоснуться к старинному замку, известному по всей Британии. Архитектор оказался весьма проворным малым, которого не останавливало, что хозяева даже не вышли встретить его. Антуан Толиссо быстрым шагом приближался к парадным дверям, в момент, когда пожилой мужчина протянул загорелую руку к замку, из дома вышла худая фигура Нарциссы Малфой. Появление гордой аристократки можно было бы сравнить с тем, как львица в прайде обходит свою прерию и осматривает каждый участок владений. Женщина остановилась и заметив, как старичок отступил несколько шагов назад, смерила его холодным взглядом, словно сканируя рентгеном. Звук каблуков о мрамор разбавил молчаливое взаимодействие двух незнакомцев и в дверях появилась светлая макушка Драко. Молодой человек обогнул фигуру своей матери, что встала посередине прохода, словно не желала впускать гостя, а затем протянул руку прибывшему мужчине и поздоровался. — Добрый день, месье Толиссо, мое имя Драко, это моя мама Нарцисса. Мы приветствуем вас в поместье дома Малфой. Нашему дому уже не одно столетие, поэтому, стоит провести ознакомительную прогулку и обсудить методы, которые вы бы хотели применять в ходе отделки стен мэнора. — доброжелательно заговорил слизеринец, указывая рукой на вход в замок. — Нарцисса Малфой, месье Толиссо, обращайтесь ко мне миссис Малфой и никак иначе. В первую очередь я бы хотела узнать, как именно вы узнали про наше желание сделать ремонт и какие проекты уже вели. Сложно доверить свое фамильное гнездо в руки незнакомца. — холодно проговорила женщина, ступая рядом с сыном и смотря на него не отводя глаз. — Ооуу, модам Мальфуй я есть известний архитэктер, ээ всо французи знаать миеня. Пардонь, майя виня ээ миеня зват Антуан Толиссо, я есть аутор мнёжству домоу, поместьё месье Паркинсони. — коверкая слова и с трудом справляясь с фамилиями говорил прибывший гость, смотря по сторонам. — Мама, мистер Толиссо иностранец, он приехал к нам из Парижа. Пэнси посоветовала мне его, ведь он делал ремонт в их доме на Пикадилли. Тебе не стоит переживать, ведь наш дом в надежных руках. Мистер Толиссо, прошу вас пройдемся на второй этаж. — быстро тараторил Драко, уводя старичка к главной лестнице и рассказывая об истории Малфой-мэнора.       Спустя час обсуждения грядущих перемен во внешнем облике дома, Драко присел с архитектором за стол в большой гостинной и стал слушать его предложения по поводу сочетания цветов. Молодому человеку было непривычно думать, что через столько лет его родной уголок в графстве Уилтшир обретет более дружелюбный вид, избавляясь от ненавистного для парня отпечатка прошлой связи с Темным Лордом. Нарцисса, сидящая в высоком кресле с ужасом слушала все идеи старого француза и старалась сдерживаться, чтобы не возразить с должной агрессией, что никаких изменений она не потерпит. Нежелание ругаться вновь с Драко, как это произошло во время завтрака было сильнее, чем негодование от мысли, что фасад ее поместья станет на несколько тонов светлее. Женщина терпеливо ожидала, когда архитектор удалится и даст ей возможность все обговорить с сыном. Спустя полчаса беседы об оттенках и стиле мебели в новом дизайне замка, Антуан покинул мэнор, попрощавшись в привычной для француза манере. Драко ликовал и старался показать матери, что он относится с пониманием ее упрямого поведения, но изменения необходимы. Нарцисса молчала и когда парадная дверь закрылась, встала и ушла наверх, запираясь в кабинете Люциуса и обдумывая все, что Толиссо напредлагал им в течении этой встречи.       В просторной спальне с обновленным дизайном Драко Малфой переодевался в строгий костюм. Молодой человек с должной ему педантичностью подбирал к образу нужного оттенка сорочку с запонками. Визит в Министерство Магии, куда слизеринца вызвали по делу убийства Торфинн Роули, был столь же неожиданным, как и известие, что для работы с аврорами Малфоя готовы были взять, как консультанта. Блондин затянул туго галстук и вышел из поместья в приподнятым настроением, ожидая, что его встреча с работниками Министерства будет не такая скучная, как допрос день тому назад. Аппарировав к телефонной будке, служившей входом для посетителей ведомства, Малфой осмотрел и набрав нужные цифры, опустился вниз, где смог попасть в холл нужного ему пункта назначения. Юноша прошел к турникетам и предъявив свой значок гостя, был сопровожден в аврорат. Когда золотая решетка в лифте отъехала, парень заметил длинный темный коридор с множеством дверей. На каждой висел большой значок с номером и именем работника офиса. Среди прочих фамилий блондин увидел табличку, которая заинтересовала его больше, чем остальные. На темном дереве значилось «Г.Д. Поттер», ошибки быть не могло и слизеринец с ехидной улыбкой подумал, что даже тут у Поттера самый первый и самый заметный кабинет. Вечная привычка шрамоголового парнишки влезать в первые ряды и быть у всех, как кость в горле, невероятно сильно бесила Малфоя на протяжении всех школьных годов обучения. Парень, как истинный выпускник факультета всех хитрых и ловких не мог понять, неужели не выгоднее притаиться и не отсвечивать, а потом в нужный момент совершить бросок, который будет куда эффективней и неожиданней, чем действие в лоб. Все-таки в младшем Малфое было что-то змеиное, что помогало ему добиваться своих целей и при этом не попадать в неприятности.       Третья слева дверь открылась, и высокая фигура Харрисона вышла из проема, заметив Малфоя и с агрессией спросив, что он тут стоит, словно шпионит за работающими людьми. Драко оскалился в улыбке и с достоинством ответил, что у каждого есть свое место, кто-то подчиняется, а кто-то руководит, поэтому, он и наблюдал за рабочим процессом, должен же хоть кто-то следить за порядком. Мужчина, для которого любое слово слизеринца было сразу оскорблением, выступил вперед и смотря в серые глаза прошипел, чтобы Малфой не умничал, а то окажется не консультантом, а подозреваемым, быстрее чем сможет отпустить очередную колкость. Блондин ухмыльнулся и подняв руки перед собой, сказал предоставить обвинения и заковать, если есть поводы и улики, а пока это просто пустая угроза, не стоит его проверять на крепость нервов. Харрисон злобно посмотрел на руки слизеринца и не став отвечать, прошел вперед в сторону кабинета Поттера, сказав Малфою идти за ним молча. Стук в деревянную дверь разошелся по длинному коридору с эхом, а затем пришедших впустили внутрь. Вся обстановка офиса Золотого мальчика Британии кричала о его принадлежности к факультету смелых и безбашенных. Гриффиндорец сидел за большим столом, на котором творился полный беспорядок из-за стопок отчетов и дел, папок с описаниями улик и бумагами на подпись. Шрамоголовый аврор поднял глаза на вошедших и удивленно выдохнул, смотря на старого однокурсника и гадая, зачем Малфой пожаловал к нему. — Добрый день, Томас, а что у нас незапланированная экскурсия или мистер Малфой обратился в наше ведомство по личному делу? — с интересом спросил Гарри, смотря на костюм слизеринца и отмечая, что даже падение на социальное дно не отбило у этой семьи ее вычурности. — Нет, мистер Поттер. Если бы это было так, вам бы сразу доложили. Мистер Малфой выступит в качестве консультанта по делу Торфинн Роули. Министр магии попросил вас взяться за расследование лично, поэтому, я и привел к вам мистера Малфоя. — благоговея и выслуживаясь тараторил старый подхалим, смотря на парня в очках, словно тот был иконой. — Ааа, да, помню, спасибо, Харрисон, вы свободны. Дальше я сам справлюсь с нашим гостем. Присаживайтесь, мистер Малфой. Я сразу хочу сказать, что наше сотрудничество не приносит мне никакого удовольствия, тем более я отлично осведомлен, что вы попросили взамен за свое участие. Сделаем так, Малфой, вы не ввязываетесь и делаете вид, что приходите сюда, как установлено, а я устраиваю условия для Люциуса. Никто никому не будет мешать, поэтому, сейчас вы свободны. Отправляйтесь домой, вы следствию ничем не поможете. — официально и сдержанно проговорил гриффиндорец, смотря на старого знакомого и недоумевая, что он забыл тут, ведь работать и толком не умел. — Слушай, Поттер, ты прям как заучка Грейнджер. Начнем с того, что мой богатый опыт общения в кругу Пожирателей смерти может хорошо тебе пригодиться. Ты и половины не знаешь, так что лучше ты мне не мешай. А если тебе и правда не хочется работать со мной, то и не надо, но ты просто провалишь все, ведь сейчас Уизел и Грейнджер тебе не помогают… — с насмешкой парировал слизеринец, смотря на собеседника с вызовом, находя их перепалку весьма забавной. — Кажется, вы забываетесь, мы сейчас не в школе. Или правилам приличиям не учат в семьях убийц? Помалкивайте и не нарывайтесь, иначе будете сидеть в архиве и перебирать листочки. — спокойно ответил Поттер, уходя из кабинета и направляясь в сторону выхода из аврората.       Драко Малфой, рассерженный тем, что ему не удалось вывести однокурсника на словесную перепалку, вышел следом за удаляющейся фигурой гриффиндорца. Для аристократа, который проводил свой первый рабочий день все было в новинку, казалось, что люди в кабинетах слишком сгрудились, а столы стоят в дурацком и скучном порядке. Все в атмосфере бюро расследований навевало тоску и обреченность, которые сквозили из комнаты в комнату, закручиваясь в вихри отчаяния. Гарри вышел из здания и остановился у тяжелых дверей, тыкнув своего компаньона в грудь пальцем. Слушай сюда, я не первый год уже работаю аврором и у меня в подчинении целый отдел. Не смей так со мной говорить при подчиненных, если тебе тут не нравится, вали на все четыре стороны и не мешай людям делать свою работу, Малфой! — со злостью говорил брюнет, тыча в слизеринца и смотря ему в глаза, проверяя точно ли он понимает его. — Расслабься, Поттер, никто не подумает, что ты не профессионал, если я отпущу пару колкостей, а вот если провалишь столь важное дело, то да, общество захочет поближе присмотреться на фиаско самого знаменитого волшебника страны. — с наглой ухмылкой ответил Драко, отмахиваясь от руки однокурсника, что изрядно ему надоела. — Мы отправляемся в Азкабан, если ты боишься, то иди домой, я не нуждаюсь в тебе, Малфой! — с щелчком сказал парень и растворился посреди переулка, оставляя блондина стоять одного.       Злость от пренебрежительного тона еще сильнее подстегнула слизеринца, который и не думал отступать в глазах старого врага. Второй за минуту щелчок огласил переулок и тело блондина растворилось в воздухе. Высокое каменное строение посреди бушующих волн Северного моря омывалось соленой водой с трех сторон. Азкабан, история которого была столь же мрачна, как и вид всего строения, высился на горной насыпи из гранита. В свое время Министерство Магии приложило гигантские усилия, чтобы скрыть тюрьму от глаз маглов, замаскировав ее под огромный маяк, выстроенный из-за необходимости. Стихия моря, воды которого наполняли реки Великобритании и Скандинавии, сокрушительной силой бушевала у побережья Туманного Альбиона, сбивая с пути корабли и мешая им пришвартоваться в нужных портах. Маяк, который возвела Британская Корона, как главный ориентир решил эту проблему, как казалось мировой общественности маглов.       Драко Малфой приземлился на небольшом каменном мосту, выстроенном у подножья треугольной башни. Молодой человек окинул монументальный бастион без окон и дверей взглядом, а затем последовал за Поттером, что уверенной походкой семенил к железным воротам, ведущим внутрь тюрьмы. Прибывших гостей встретил один из мракоборцев, которого, судя по всему, Поттер знал лично. Двое мужчин начали диалог, обсуждая изменения в тюрьме. Малфой стоял позади двух знакомых и недоумевал, неужели эти двое не нашли более подходящего времени и места чтобы поболтать. Громкий кашель со стороны слизеринца, на которого впервые посмотрел смотритель бастиона, отвлек Гарри от темы действий Бруствера. Глава аврората представил коменданту своего спутника, объясняя, что мистер Малфой проходит по следствию дела Роули, как главный консультант. Заведующий тюрьмой кивнул и выдал прибывшим гостям зелья безмятежного дыхания, которые делали их эмоциональный фон менее заметным для дементоров. По просьбе Поттера комендант проводил их в особый отсек, где сидели самые опасные преступники, бывшие Пожиратели или просто сошедшие с ума волшебники. По звукам стенания и криков можно было сразу понять, что судьба бедных заключенных предрешена. Малфой сморщился, думая о том, что его отец скорее всего сидел все это время в этом отделении, терзаемый ненасытными дементорами. Гарри обернулся на стоны в одной из камер, окинув взглядом печальную картину, на которой Макнейр, чей вид в Отделе Тайн на пятом году обучения был более статный и уверенный, лежал на полу с окровавленным лбом. — Что с ним, Дибок, почему у него рассечена голова? — с невероятным волнением спросил гриффиндорец, испытывающий сострадание к жалкому существу, в которое превратился бывший Пожиратель Смерти. — Вчера к нему приходил дементор, третий раз за эту неделю, видимо, он не выдержал и хотел убить себя, но сил не хватило. Многие заключенные сходят с ума в стенах этого отделения. Идемте же дальше… — безэмоционально ответил смотритель, проводя двух молодых людей вперед по коридору, к пустой камере, которую еще не успели убрать.       Крохотная комната без окна и света была настолько влажной и грязной, что, когда Драко подошел ближе к решетке, ему пришлось закрыть нос рукой. Запах, стоящий внутри склепа, в котором был замурован заживо Торфинн Роули, напоминал смесь мочи иглобрюха и рвоты виверны. Слизеринец закашлял, а Поттер нахмурился, произнося заклинание «Люмос», освещая темный сырой отсек для содержания узника. Для гриффиндорца, чей острый взгляд начал метаться по всей камере, подмечая все детали и тонкости увиденной картины, было тяжело осознавать, что его крестный отец сидел в такой крохотной комнате тринадцать лет. Грусть и злость от несправедливости жизни поглотила Гарри, стоило ему вспомнить, что безумная тетка Малфоя легким движением волшебной палочки забрала у Сириуса возможность начать жизнь заново. Резкая смена эмоционального фона, произошедшая сразу у двоих волшебников, которые думали о близких, что сидели в этом ужасном месте, стала красной тряпкой. Три дементора, стоящие на страже в отсеке в мгновение оказались перед группой волшебников, желая полакомиться прибывшими свежими душами, что было редким явлением в последние месяцы. Дибок и Поттер, чьи волшебные палочки были готовы отражать нашествие темных тварей, в один голос вызвали патронусы, отгоняя нежеланных посетителей. Малфой, чья магия была бессильна против злобных существ, прижался головой к стене и старался держаться за каменный выступ, ощущая, как дементоры даже через защитные чары высасывали из него эмоции и силы. В момент, когда он почти сполз на пол и без сил лежал головой прислонившись к прохладной опоре, Поттер вызвал телесного защитника, схватив блондина за руку и с помощью Дибока оттаскивая его внутрь камеры. Слизеринец слабо простонал от смены положения тела, мучимый галлюцинацией, как Беллатриса направляла в него палочку и красные лучи «Круциатуса» пронзали каждую клеточку тела. Смотритель, доставая из-за пазухи пиджака порт-ключ, открыл портал для выхода в зал Министерства Магии, куда Гарри втащил блондина и захлопнул проход.       С громким звуком два тела упали посреди темного кафеля, привлекая к себе всеобщее внимание. Гриффиндорец с дрожащими руками взмахом палочки организовал носилки из лежащих газет, отправляя Малфоя в отделение Святого Мунго, где его приняли для процедуры восстановления после нападения дементора. Поттер, получив распоряжение целителя, что жизнь слизеринца вне опасности, отправился в офис, где составил отчет о случившемся и написал объяснительную монограмму, где разъяснял, как именно консультант получил травму при посещении Азкабана. Делу не дали хода, поскольку, Драко находился в больнице Мунго недолго, а после возвращения его обычного состояния здоровья, парень просто вернулся в мэнор, не выдвинув никаких обвинений. Следующая встреча двух школьных соперников была назначена через неделю, что было предусмотрено рекомендациями колдомедиков по плану восстановления аристократа. В просторном кабинете главы аврората Поттер начал писать отчет об увиденном в камере убитого, выдвигая теории и планируя встречи с знакомыми Роули для допроса и выявления круга его недругов или друзей. При записи описаний условий содержания жертвы из головы гриффиндорца не выходила единственная мысль, которая вертелась у парня, как юла. На первый взгляд, который Поттер небрежно бросил на старого знакомого, Драко оставался все тем же надутым высокомерным циником, однако, после произошедшего нападения по вине Гарри, тот не стал раздувать конфликт или подавать в суд на аврорат, желая выбить особых условий или выгоды. Все это казалось парню либо результатом взросления и смены ценностей в характере Малфоя, либо же хитро продуманном планом, который скользкий однокурсник мог придумать еще до их встречи. В конце своего рассуждения Гарри пришел к выводу, что ему стоит быть настороже и на грядущей вечеринке по случаю помолвки обязательно побеседовать с Гермионой о том, насколько Драко Малфой изменился.       В момент, когда сын покинул поместье, направляясь на встречу в Министерство, Нарцисса переодевшись в более официальный костюм дала распоряжение Тинки приготовить чай и печенье для прибытия гостей. Маленький эльф, хлопая ушами, уточнила, сколько прибудет человек и удостоверившись, что все указания для нее понятны, отправилась на кухню для начала готовки. В четыре часа, когда минутная стрелка огромных часов в гостиной пробила двенадцатый раз в камине с зеленым пламенем показалась невысокая фигура гостя. Гермиона Грейнджер перед тем, как покинуть офис после пациента с расстройством зеленого мозга, забежала домой и надев платье и пиджак, которые ей казались весьма деловыми, отправилась через камин по указанному адресу. Прибытие гриффиндорки, которое было точным, как лучший часовой механизм, оказалось весьма эффектным, поскольку кудрявые волосы при взаимодействии со старым дымоходом мэнора стали виться еще сильнее, увеличиваясь в объеме. Аристократичная фигура хозяйки дома показалась из-за кресла, а затем и вовсе приблизилась к девушке, рассматривая ее с ног до головы. По выражению лица миссис Малфой была не сильно рада встречи, однако, какой-то скрытый интерес в глазах отбрасывал тень сомнения, что их беседа будет натянутой. — Добрый день, мисс Грейнджер, приветствую вас в моем доме. Прошу, начнем нашу встречу с предложения на время зарыть топор войны и разногласий, поскольку, что было, то прошло. Я пригласила вас сюда для дела, которое не терпит отлагательств или невнимательности. Не будем же отвлекаться на воспоминания минувших дней. Присаживайтесь, нам сейчас принесут чай и пирожные. — начала свою официальную часть диалога Нарцисса, которая явно готовилась к появлению девушки. — Хорошо, я и не желала ничего подобного. Я слушаю вас. миссис Малфой. Чем я могу вам помочь? — взяв себя в руки и не думая о том, что случилось на полу этого мрачного места, ответила Гермиона, смотря на женщину в упор. — Мой сын является вашим пациентом, как нас заверил Дорхан, вы являетесь восходящей звездой колдомедицины в области работы мозга и сознания. Расскажите мне, пожалуйста, каков ваш опыт, и как именно вы достигли такого престижа. Это важный вопрос, если мы хотим наладить доверие между нами. — продолжила свое наступление женщина, отпивая из чашки горячую жидкость. — Я уже отвечала вашему сыну. Я искала лекарство от заклинания забвения, обогатила багаж знаний и множество информации почерпнула из зарубежного опыта. Спустя несколько попыток мне удалось разгадать тайну человеческого сознания, что позволило его лечить новыми методами. Я желаю приносить пользу обществу, лечить и исцелять несчастных. — с гордостью за саму себя ответила гриффиндорка, поправляя рукой прядь волос и смотря на свою собеседницу, пытаясь прочитать ее эмоции по мимике лица. — Это похвально, мисс Грейнджер. Что вы знаете о болезни Драко? У вас есть какие-то догадки или теории? План лечения? — переходя к сути начала расспрос аристократка, смотря на свою жертву опроса не моргая. — Я не знаю, какой диагноз стоит поставить, потому что колдомедицина еще не сталкивалась с подобными случаями. Однако, я выработала стратегию лечения, и мы с вашим сыном будем ей следовать для дальнейшего выяснения, что творится с его сознанием и мозгом. Это требует времени, чтобы не случилась ошибка и ситуация не ухудшилась. Спешка в этом случае может стать губительна. Насчет теорий я не обязана отвечать, поскольку это вопрос врачебной тайны, даже несмотря на то, что вы его мать. — спокойно держа удар, ответила брюнетка, отпивая чай после долгого монолога, который прозвучал уверенно и твердо. — Я понимаю, врачебная тайна, разумеется, мисс Грейнджер. Что ж, я как мать, беспокоюсь за Драко. Он совсем еще не оправился от ужасов войны и событий, которые был вынужден пережить. Для начала вы должны понимать, что каждый из нас, даже будучи по разные стороны войны нес какие-то потери, моя семья была втянута в кошмар, что творили приспешники Темного Лорда. Драко добрый мальчик и никогда не желал ничего из случившегося. Его вынуждали и жестоко наказывали за неповиновение, угрожая моей жизнью. — с дрожащим голосом проговорила Нарцисса, смотря в сторону портретов предков, что осуждающе смотрели на хозяйку мэнора. — Я знаю это, миссис Малфой. Нет смысла напоминать мне все то, что вы говорили на заседаниях суда. Зачем вы меня пригласили? В своем письме вы ясно дали понять, что владеете какой-то особой информацией, которая способна изменить мои взгляды на недуг пациента. Не задерживайте меня, прошу вас, начинайте рассказывать. Как никак, а рабочее время закончилось, и вы отнимаете у меня часы для личного пользования, когда я не целитель, а просто человек. — строго прервала ее гриффиндорка, чье терпение пошатнулось из-за услышанных жалоб от женщины, чья семья нанесла ее друзьям столько вреда. — Род Малфоев настолько же древний и могущественный, как и род Блэков. В глубинах истории семей зарыты тайны, способные дать объяснение, почему чистокровные семьи женятся между собой. На фамильном гербе дома Блэк изображен ворон, птица чья верность и мудрость славится не одно столетие. На фамильном гербе семьи Малфой изображена змея, как символ власти и хитрости. Древние предания гласят, что, когда птица и змея воссоединяться на свет явится существо, которое может летать, но при этом покрыт чешуей. Как вы могли бы догадаться в легенде двух родов речь идет о драконе. После рождения нового представителя смешения двух кровей, природа наделила ребенка особым магическим даром, дав ему ловкость змеи и недосягаемость птицы. Волшебные способности дитя-дракона откроют в нем невероятный навык, который будет служить своему обладателю щитом перед опасностью. Все драконы имеют толстую шкуру, которая оберегает их от любого ранения или нападения. Если верить легенде, то ребенок, рожденный в результате союза семьи Блэк и Малфой будет способен закрывать свой разум, создавая безопасное укрытие от внешнего стресса. Чистокровный наследник сможет после потрясения превратить свое сознание в два отдельных мира, один из которых реальный, а другой выдуманный. Дальнейшая участь ребенка с отметкой дракона неизвестна, поэтому, я и встревожена. Насколько я поняла из своих наблюдений Драко нашел в себе эту древнюю магию, которая закрывает его внутри мира, в котором все события войны забыты или перевернуты. Надеюсь, что наша фамильная легенда поможет вам, направит и даст идею, как помочь моему сыну. Ведь мы так и не знаем, чем кончается судьба этой способности. Прошу вас, мисс Грейнджер, помогите Драко, я готова щедро вас отблагодарить, если это требуется. — закончила свой рассказ Нарцисса, смотря на девушку, что пребывала в легком потрясении от услышанной истории двух семей. — Мне требуется время чтобы обдумать все, что вы мне сказали. Насчет вознаграждения, я готова принять что-то взамен, но что именно я напишу вам в письме. А сейчас, миссис Малфой, я вынуждена покинуть вас. Спасибо вам за сведения, они слишком обширны и глубоки для размышления, которое мне точно сейчас требуется провести наедине с собой. Благодарю вас за прием, я пришлю вам сову в ближайшее время. До свидания. — с непроницаемым лицом отвечала Гермиона, уходя к камину, немного неуклюже ступая по доскам паркета, погруженная в рассуждение о том, что ей стало известно.       Зеленое пламя поглотило кудрявую гриффиндорку, чей силуэт аристократка проводила лишь взглядом, не успев даже попрощаться или ответить что-либо. Нарцисса Малфой осталась сидеть в гостиной еще не один час, ожидая возвращения сына из аврората, желая расспросить, как идет сотрудничество, и что известно по делу Люциуса. Однако, спустя три часа после ухода Гермионы Драко так и не появился в мэноре, а чуть позже, когда обеспокоенная женщина отправила Тинки найти ее сына, в гостиную вошел через камин слизеринец, чей бледный вид напугал аристократку до чертиков. Дрожащими руками волшебница обняла лицо уставшего парня и услышав, что он просто пойдет спать, кивнула, отпуская его в сторону лестницы. Злость от того, что недоумки из Министерства не смогли обеспечить безопасность для Малфоя закипела внутри хрупкой блондинки, заставляя ворочаться всю ночь и думать о произошедшем. Однако не для одной Нарциссы наступившее время суток было беспокойным. В маленькой светлой спальни кудрявая гриффиндорка не могла найти себе место в домике пригорода Лондона. Гермиона Грейнджер с должной ей педантичностью прокручивала внутри себя монолог аристократки, задавая внутреннему Я все больше вопросов, которые летали в голове. Для молодой целительницы было совершенно непонятно, почему сам Малфой не в курсе своей особенности, как именно древние связи могут влиять на магические способности, и что будет дальше с ее пациентом. В начале третьего часа ночи, когда пустая улица затихла и ни один звук не был слышен, Гермиона решила, что примется за поиски ответов завтра же. Идея взять выходной и отправится в архивы Министерства показалась весьма удачной, если учесть, что завтра у девушки всего один пациент, которого она может принять пораньше с утра. Погружение в долгожданный сон произошло незаметно, а сам образ в котором девушка бежала от погони в лесу, где перед ней бежала блондинистая макушка Малфоя. Мгновение и преследование окончилось, а обернувшаяся брюнетка заметила, что вместо егерей за ней летел дракон, преследуя слизеринца, которого она должна была спасти. В минуту, когда пасть чешуйчатого монстра едва не схлопнулась за спиной слизеринца, Гермиона прокричала, чтобы он прекратил бежать. Резкий подъем посреди рассвета в Эскоте был слишком внезапным после зрелищного сновидения, Гермиона встала с постели и смотря на алый небосвод прошептала:«Перестань бежать, остановись».