Эра пылающего пепла

Кровать скрипнула. Драко с тихим вздохом опустил свою голову на подушку. В комнате было темно. Идеально. Все его соседи отправились на традиционную вечеринку в честь начала учебного года. Взгляд Малфоя бесцельно разглядывал потолок. Он впервые пропустил вечеринку. Единственное, что ему хотелось, так это переварить прошедший день внутри своей головы. — Акцио письмо, — Драко на лету поймал нужный предмет. Его взгляд скользил по строчкам, написанным матерью. В этот раз было легче. Эмоции отступили, и теперь он мог более трезво оценить написанные слова. Но вопросов у него все еще оставалось гораздо больше, чем ответов. Что за испытание? А единственной явной подсказкой в этом письме были строчки: «На твоем пути возникнет камень преткновения. Ты должен будешь его распознать». Что за камень преткновения, и как он должен его распознать? Был ли это камень в прямом смысле? Часы показывали восемь вечера. У него оставалась в запасе еще пара часов, он мог попытаться поискать информацию в библиотеке. Раньше он никогда не сталкивался с таким словосочетанием, хотя приблизительно и представлял, что оно могло значить. Быстро накинув свою мантию, захватив несколько чистых пергаментов и свое перо, Драко направился к библиотеке. В ней было пусто. А тишину нарушал только тихий шелест страниц книги, которую листала мадам Пинс. Драко знал, что спрашивать у нее что-либо было бесполезной затеей, а потому сразу направился к справочному разделу. Он медленно скользил взглядом по названию книг, которые стояли на стеллаже с надписью «Филология и словари», мысленно вычеркивая из списка те, что уже читал. Большинство из оставшихся книг были о маггловской культуре. Он никогда не считал нужным их читать, но сейчас дело касалось его матери. Если он никогда не слышал об этом, значит, это словосочетание наверняка было чем-то маггловским. Презрительно скривившись, он открыл первую книгу, на зеленом переплете которой красовалось название «Истоки филологии». Там были слишком общие сведения. «Сказки — это один из жанров фольклора либо художественной литературы. Эпическое, преимущественно прозаическое произведение с волшебным, героическим или бытовым сюжетом. Сказку характеризует отсутствие претензий на историчность повествования, нескрываемая вымышленность сюжета». Он пролистал еще несколько глав, пока не остановился на десятой главе, которая называлась «Фразеологизмы». Пробежавшись по его определению, примерам, видам и признакам, Драко решил, что, возможно, это словосочетание было именно фразеологизмом. Положив эту книгу на место, он взял несколько других, в названиях которых упоминались фразеологизмы. В первых двух не было ничего важного, а вот третья книга, которая была гораздо больше и массивнее предыдущих — «Полный словарь фразеологизмов. Их значения и происхождение». В книге все словосочетания были рассортированы по алфавиту, и он быстро перелистал к букве «К». Глаза Малфоя засветились. «Камень преткновения (буквально — «камень, о который спотыкаются») — это нечто, создающее человеку серьезные затруднения в его деятельности. Это может быть помеха в достижении какой-либо цели или слишком трудная задача. Иногда камнем преткновения называют причину разногласий, конфликта». Наконец-то, начинало что-то проясняться. По крайней мере, то, что это вряд ли был камень в прямом смысле этого слова. Драко еще раз обдумал его значение. «Что-то, создающее препятствия»? Но это все еще слабо сужало круг его поисков. В этом мире слишком многие вещи создавали для него препятствия. Скорее всего, его мама имела в виду самое значительное из них. Так что, крайне маловероятно, что это был Гойл, который постоянно мешал ему спать своим храпом, или Нотт, что с утра практически купался в своем парфюме, перекрывая Драко доступ к свежему воздуху. Это было что-то, что мешало ему постоянно. И мешало довольно сильно. До отбоя оставалось полчаса. Драко никогда не парился о правилах, но если его поймают в день назначения старостой, то ему не избежать взбучки от отца. Он неторопливо двинулся в комнату, предварительно расставив все книги по местам. *** — Гермиона, ты пойдешь? — Рон хитро улыбнулся, стоя в дверях ее комнаты. Гермиона приподняла одну бровь. Они явно не договаривались никуда идти. — О, Мерлин, ну, это же очевидно! Завтра начало учебы и… — улыбка на лице Уизли стала еще шире, и глаза Гермионы округлились. — Нет-нет-нет, Рон! Ты же не хочешь сказать… — Гермиона слишком резко положила на полку одну из привезенных ею книг, раскладыванием которых она занималась. — Именно, мы должны исполнять свои обязанности, Гермиона, — ничуть не изменив тона, сказал Рон. Немного успокоившись, Грейнджер взяла следующую книгу. Она уже успела надумать, что Рон хотел пойти на эту ужасную вечеринку в честь начала года, которую регулярно организовывали слизеринцы. — Я не думаю, что это хорошее решение, Рон. Ну, заявишься ты туда, и что дальше? — она говорила это все спокойным тоном, продолжая расставлять свои книги. — Погрозишь им своим значком и пятью снятыми баллами? Слизеринцам явно на это будет глубоко плевать. Позовешь Филча? Ты его сам боишься. Расскажешь профессору Макгонагалл? К моменту ее прихода, они уже скроются, и ты выставишь себя дураком. Рон посерьезнел. Гермиона знала множество древних и даже мертвых языков, но из всего разнообразия, она, как всегда, выбрала язык фактов. — Но не можем же мы просто сделать вид, что не знаем, и позволить слизеринцам безнаказанно нарушать правила и веселиться? — Уизли нахмурился, словно маленький ребенок. — Конечно, не можем, никто и не говорил, что мы это так оставим, просто нужно действовать более… — Гермиона задумалась, ставя последнюю книгу на полку, — хитро. Против этих змей нужно драться их же оружием, а не бросаться на них в открытую. Гермиона нагнулась к сумке и достала оттуда свой новенький колдограф. В ее взгляде плескалось ехидство. — Ты гений! — Рон тут же подскочил к ней и ухватился обеими ладонями за ее свободную руку, но спустя пару секунд отпрыгнул от нее, заметно покраснев. — Как… как мы туда проберемся? Казалось, что в мире нет вопроса, на который Грейнджер не могла бы ответить, и проблемы, которую она не могла бы решить. Отложив колдограф, она указала взглядом на тумбочки ее соседок. Джинни и Парвати частенько ходили на такие вечеринки. Она нашла несколько их волосинок и достала из своей вышитой бисером сумки оборотное зелье, на удивленный взгляд Рона она, как ни в чем не бывало, пожала плечами и спокойно объяснила. — Я приготовила все, что может нам понадобиться. И такая ситуация была в числе тех, что я ожидала. Ну, что, готов примерить на себя роль своей сестрички? Рон нервно сглотнул, но все же кивнул. Он ни на секунду не сомневался, что Гермиона учла все. И что девочек не будет на вечеринке, явно не было простым совпадением. — Парвати и Джинни сегодня отдыхают… в более приятной компании, — уклончиво объяснила Гермиона. *** На вечеринке было слишком шумно. Студенты, среди которых подавляющее большинство составляли слизеринцы, сидели на мягких диванчиках, пуфиках, столах и на всех остальных предметах мебели в этой довольно просторной комнате, которая находилась недалеко от змеиной гостиной. Гермионе было здесь душно. В воздухе стоял запах алкоголя и приторных духов. Темное помещение постоянно освещали яркие цветные вспышки от всевозможных мигающих ламп и стробоскопов. Им нужно было слиться с толпой, больше всего она переживала за Рона, который явно не знал, как девчонки ведут себя на вечеринках. Если к нему решится подойти какой-нибудь подвыпивший старшекурсник, это будет просто катастрофа. Взяв друга за руку, она затащила его в самую гущу событий, выискивая знакомые лица слизеринцев, которых они пришли сюда скомпрометировать. — Гер… Парвати, давай просто сделаем это и уйдем, я уже жалею, что предложила это, — Рон был в шоке от того, что никогда до этого не замечал, как на его сестру смотрят все эти парни. Он хотел как следует начистить их похотливые рожи прямо сейчас, но еще больше просто скрыться от всех этих изучающих взглядов, которые словно раздевали его. — Мы не можем просто достать колдограф и сделать здесь кучу фотографий, так что просто постарайся вести себя естественно, — Гермиона огляделась и схватила с первого попавшегося стола два стакана с какими-то крепкими алкогольными напитками. — Не отходи от меня ни на шаг и ничего не говори. Она нашла в толпе всю свиту Малфоя, которые сидели за отдельным столиком и оживленно о чем-то болтали, но самого змееныша нигде не оказалось. Гермиона села за пустой столик, с которого было видно их компанию, и указала на место рядом, намекая своему напарнику, что, стоя за ней, словно страж, он мало напоминал обычную девушку, которая пришла сюда отдохнуть. Пэнси пила алкоголь из своего стакана, облокотившись на Забини, а Нотт, стоя перед ними, явно рассказывал что-то смешное, ведь их компания периодически заливалась смехом. Малфоя не было даже спустя десять минут. И спустя двадцать. Стакан перед ней был уже пустым, а глаза отчаянно слипались. Она никогда не пила такой крепкий алкоголь. Это определенно был огневиски. Он не мог не прийти. Не мог же? Фыркнув, Гермиона, потянулась к своей сумке, которую она транфигурировала в что-то более похожее на стиль Парвати. — И вот тут он мне говорит… — Рон, который слишком вжился в роль своей сестры после выпитого стакана, замолчал, когда заметил движение Гермионы. Наконец-то они уйдут отсюда. Взмахнув палочкой, Грейнджер наложила «Оглохни» на колдограф. Она еще раз мельком оглянулась и сделала несколько колдографий, убедившись, что в кадр также попали и бутылки с видимыми на них этикетками, стоявшие возле слизеринского столика. За весь вечер, к их радости, к ним подошли всего несколько парней, которых Гермиона довольно быстро спровадила. Встав из-за стола, они неторопливо направились к выходу, все так же обсуждая всякие глупости для прикрытия. *** Гермиона держала в руках проявленные фотографии. До завтрака ей нужно было успеть оставить их на столе у профессора Макгонагалл. Она тщательно проверила, дабы их невозможно было отследить. Чтобы привлечь слизеринцев к ответственности, ей не обязательно знать, что эти снимки сделала Гермиона. Даже не так, она ни в коем случае не должна узнать, что их сделала она. Первым уроком у них как раз стояла трансфигурация со Слизерином. Если виновников оставят после урока, значит, их план удался. В первый день учебного года снять баллы с них не могли, ведь их еще попросту не было, а вот назначить отработки вполне. На тумбочке лежал аккуратно сложенный листок бумаги. По расписанию дежурили они с Роном. Гермиона быстро набросала список дел на день и, убрав его в сумку вместе с колдографиями, оправилась к кабинету. *** Малфой поморщился. Он просто ненавидел своих соседей. Особенно после попоек. Особенно с утра. В комнате стоял ужасный перегар, и, словно этого было мало, Гойл еще и храпел. Резко скинув с себя одеяло, Драко отправился в душ. Настолько ужасного первого сентября не было уже очень давно. Три урока с гриффиндорцами в один день. Это был явный перебор. У него не было никакого желания слушать их собачий лай. Он провел руками по своим мокрым волосам, откидывая их назад. Он ухмыльнулся, смотря на свое отражение. Какое ему было дело до гриффиндорцев и их лающих ртов? Ничего умного он все равно не услышит. Одна его фраза, и они наверняка надолго заткнутся из-за перегрева их ничтожных мозгов. Он закончил со своей утренний рутиной и, взяв собранную сумку, вышел из комнаты, громко хлопнув дверью. Может это разбудит этих алкашей. В любом случае если они опоздают, это были не его проблемы. До начала завтрака было еще достаточно времени, а потому можно сделать крюк и немного прогуляться. Ему нравилось ходить по пустым коридорам Хогвартса. Никакой орущей мелюзги и глазевших на него девчонок. Такой пустой Хогвартс ему даже нравился. Драко остановился на виадуке и облокотился о перила. Внизу еще клубился утренний туман, скрывая небольшую речку. Он вдохнул полной грудью. Свежий воздух помог ему окончательно проснуться. Теперь уроки с гриффиндором даже радовали. Что может быть приятнее, чем лишний раз унизить этих выскочек? Улыбнувшись собственным мыслям, он пошел дальше. Двор трансфигурации немного изменился. Раньше здесь стояли лавочки, на которые даже смотреть было страшно, не то, что сидеть на них. Если под изменениями эта отрыжка единорога, как про себя окрестил Драко нового профессора, имела в виду капитальный ремонт этой дыры, то все было не так уж и плохо. Может им и кровати в спальнях поприличнее поставят. Драко сел на лавочку и, закинув руки на спинку, откинул голову назад. Скоро сюда начнут подтягиваться другие студенты, но пока что у него было немного времени. Погода, наконец, стала получше. По небу плыли массивные белые облака. Где-то вдалеке пели птицы. Слушая все это, казалось, что мысли, терзавшие его до этого, в конце концов покинули голову. Сзади раздался скрип двери. Драко закинул голову посильнее, стараясь увидеть, кто решил прервать его покой. Из кабинета трансфигурации вышла Грейнджер. Малфою хватило секунды, чтобы решиться. Оставить ее в покое было бы слишком скучно. Он повернулся на лавочке, глядя прямо на нее. — Учебный год еще не начался, а гриффиндорская зубрила уже сдает домашку? — даже не глядя на него, было понятно, что он ухмылялся. Гермиона вздрогнула. В это время тут точно никого не должно было быть. И почему из всех людей именно он? — А что? Завидуешь человеку, который предпочел перед учебой заниматься, а не бухать? — она довольно быстро взяла себя в руки. Она не знала, что его не было. Он должен думать, что она не знала. — Это ты про себя? Вчера вечером я был единственным человеком в библиотеке. Глаза Гермионы на секунду округлились. Малфой встал и медленно двинулся в ее сторону. Ей пришлось сдержать себя, чтобы не отступить. Он не сможет подтвердить ни одного своего слова. Она с утра трижды проверила, что бы в ней ничего не смогло выдать того, что вчера она выпила. — В следующий раз перед тем, как тявкать, стоит проверять информацию, — он на секунду задержался перед ней, а потом, ухмыльнувшись, пошел в сторону Большого зала. Гермиона едва ли не вздохнула от облегчения. Он не догадался. *** Драко со скучающим лицом допивал тыквенный сок, когда в помещение ввалились его друзья. Очень вовремя, до начала занятий оставалось десять минут. Настроение у него снова было паскудным. Чертова грязнокровка испортила его планы. Но он не был бы Малфоем, если бы упустил возможность лишний раз указать ей на ее место. — Эй, чувак, почему ты нас не разбудил? — Нотт выглядел так, словно перед тем, как зайти в Большой зал, по нему пробежалось целое стадо первокурсников. Забини и Паркинсон выглядели не лучше. — Будильники уже изобрели, а мне никто не заплатил, что бы я выполнял его функции. Нотт трагично вздохнул и упал на лавочку рядом с другом. — Драко, ты видел наше расписание? — вопрос скорее был риторическим. — С днем гриффиндора! — Пэнси радостно взмахнула руками, но выражение ее лица говорило, что ничего хорошего в этом не было. — Пэнс, смотри на это с другой стороны, еще один повод показать этим ущербным, где им место, — голос Блейза звучал немного хрипло, но все так же спокойно. Драко кивнул. Они довольно часто с Блейзом мыслили в одном направлении. — Алло, ребята, это значит еще один день без баллов! Гриффиндорская заучка если в чем-то и хороша, так это в молниеносном поднятии руки. На трансфигурации даже у Драко нет шансов. Глаз Малфоя нервно дернулся. — А давно это ты о баллах паришься? Мне просто плевать на это. Я не собираюсь выставлять себя клоуном, чтобы что-то там доказать этой грязнокровке. — Ага-ага, потом в конце семестра не рыдай мне в плечо из-за того, что эта выскочка тебя обогнала. Да и вообще, неужели одного меня достало, что эти псы нас постоянно обгоняют. Я намерен в этом году забрать кубок! Блейз и Пэнси согласно закивали. Их действительно достало, что их факультет всегда хуже гриффиндорцев. — Драко, никто не говорит тебе быть клоуном. Возможно, нам просто стоит пересмотреть тактику? — Пэнси заглянула ему в глаза. — Думаю, мы все хотим уделать эту грязнокровку, возомнившую о себе слишком много. Драко начинал бесить этот разговор. Почему, как только речь заходила о рейтинге, не важно личном или факультетском, везде чертовым камнем преткновения была она? Драко застыл, так и не донеся бокал до рта. О чем он, Салазар его побери, только что подумал? Мать не могла говорить об этой грязнокровке. — Да, думаю нам всем стоит постараться, — Блейз продолжал спокойно есть свой завтрак. — Хорошо, давайте уделаем этих шавок. Зубы Драко сжались. Если Грейнджер была для него препятствием, то он, видимо, действительно слишком уж разленился. *** Урок по трансфигурации должен был вот-вот начаться. Гермиона уже приготовила все к уроку, так что решила провести своим друзьям небольшую викторину, чтобы проверить их готовность к уроку. — Рон! — ее голос звучал угрожающе. — Я тебе еще раз напомню, что тупость не является обязательным требованием для того, чтобы тебя приняли в национальную сборную. Тем более ты староста! И «тролль», которого ты получишь на первой же неделе, не прибавит нам очков репутации в глазах младшекурсников. А они об этом узнают! Не забывай, с кем нас объединили в этом году, — Гермиона указала взглядом на ряд слизеринцев. — Но сегодня первый день! Кроме тебя, тут больше никто не учит программу настолько наперед. — Я говорила о повторении! Пов-то-ре-ни-и. Неужели ты думаешь, что профессор Макгонагалл не проведет опрос в начале урока? Ты прекрасно знаешь, что она не может спрашивать только меня. — Я думаю, Гермиона права, — Гарри, сидевший позади них, листал прошлогодние конспекты, которые ему дала Гермиона. — Нам в этом году предстоит сдавать СОВ. И, к сожалению, навык игры в магические шахматы в программу не входит. Рон фыркнул и отвернулся от друзей, делая вид, что не может найти нужный учебник в сумке, чтобы потянуть время до начала урока. Трансфигурация была одним из его самых нелюбимых предметом. В этом рейтинге она занимала почетное второе место, сразу после зельеварения. Гермиона мельком осмотрела класс и напряглась. Малфой, который обычно сидел в самом конце класса, смотрел прямо на нее со своей первой парты. Слишком близко. Между их рядами было всего около полутора метра. Гермиона резко перевела взгляд в книгу, которая была открыта перед ней, когда дверь открылась и в класс вошла профессор Макгонагалл. Все разговоры тут же стихли, тишина нарушалась только шелестом страниц. — Доброе утро! В этом году мы с вами перейдем к сложнейшему разделу данного предмета — трансфигурации живых существ, — профессор взмахнула палочкой, и на доске появился текст. — Но, прежде чем мы перейдем к нему, нам нужно повторить пройденное ранее. Начнем с теоретического опроса. Гермиона постаралась сесть еще ровнее, игнорируя взгляд Малфоя. Почему он так на нее смотрел? Она вновь посмотрела на него. Он ухмылялся. В ее груди появилось странное предчувствие. Он никогда не садился на первую парту. — Кто мне скажет, в чем заключаются основные отличия трансфигурации от трансформации? Гермиона стражу же подняла руку. Краем взгляда она заметила, что Малфой в точности повторил ее движение. Профессор Макгонагалл на секунду растерялась. Обычно Малфой не высказывал желания отвечать на уроках и только ждал пока его спросят. — Мистер Малфой, прошу. Драко победно усмехнулся, смирив Гермиону насмешливым взглядом и встал. — Основные отличия трансфигурации от трансформации заключаются в следующем. Трансфигурация — это серьезное изменение формы, внешнего вида и свойств объекта колдовством с сохранением его исходного веса и материального состава. Например, трансфигурация книги в птицу. Трансформация же представляет собой более поверхностное изменение формы или внешнего вида объекта, без изменения его материальной основы. Например, превращение веника в метлу или смена цвета предмета. Малфой ухмыльнулся. Гермионе было не к чему придраться, он рассказал все в точности по учебнику. — Очень хорошо! Пять баллов Слизерину, — Драко сел на место, явно довольный результатом. — Следующий вопрос. Назовите основные законы трансфигурации. Гермиона подняла руку, снова замечая, что Малфой практически в точности повторяет ее движения. — Мисс Грейнджер. — Всего существует четыре основных закона трансфигурации. Закон сохранения первоначального веса и массы — вес конечного объекта должен точно соответствовать исходному. Закон временной стабильности — трансфигурированный объект стремится вернуться в исходное состояние через определенный срок. Закон бесконечности форм — объект можно трансфигурировать практически в любую желаемую форму в определенных пределах. Закон вовлеченного ума — степень трансфигурации зависит от концентрации и сосредоточенности колдующего. Минерва удовлетворенно кивнула. — Прекрасно, мисс Грейнджер! Пять баллов Гриффиндору. Несмотря на похвалу профессора, Гермиона совсем не выглядела довольной. Ответ Малфоя был идеальным, ей было нечего добавить к нему. Она не понимала, почему он стал соревноваться с ней. Ей казалось, что это всегда было выше его достоинства. Профессор Макгонагалл задала еще несколько теоретических вопросов. Малфой каждый раз поднимал свою руку одновременно с ней. Конечно, она всегда знала, что он был умным. В ее голове звучали его слова, которые он сказал ей утром. Он был абсолютно прав. Пока он был в библиотеке, она пила на вечеринке. Ее не оправдывало даже то, что это было ради благого дела. Как и сказал Гарри, в этом году им предстоит сдавать экзамены. — А теперь время практического задания, — Макгонагалл взмахнула палочкой, и перед каждым студентом появилась обычная железная кружка, какую обычно берут в походы. — Трансфигурируйте их в хрустальные бокалы. Обратите особое внимание на прозрачность, толщину стенок и качество их полировки. Приступайте. Грейнджер принялась за выполнение задания. Обычно она не особо напрягалась на практических занятиях, но после их умственной дуэли с Драко она была особенно сосредоточена. Ей нельзя было допустить ни единой ошибки. Краем глаза она видела, как Малфой с серьезным выражением лица из раза в раз взмахивал своей палочкой. Его движения были идеально отточенными и изящными. Встряхнув головой, она тоже принялась за работу. Для лучшего результата она сделала небольшие наброски будущего изделия в тетради. Представить результат, после сменить материал, потом форму, добавить детали. Она старалась ровно дышать и не отвлекаться на негодующие вздохи Рона сбоку. Этот процесс ей чем-то напоминал лепку, которой она занималась в детстве, до поступления в Хогвартс. Тонкую ножку ее бокала обвивали лоза с мелкими листьями, спускаясь на подставку и поднимаясь к чаше, она перетекала в красивые мелкие цветы. Сзади послышался шум, у Невилла снова треснул бокал, этот был уже третьим. Гермиона подняла бокал, рассматривая его на свету. Узоры она выделила едва заметным золотым цветом, который красиво сиял. Никаких пузырьков воздуха или неровностей. Поставив бокал на стол и подняв руку, она взглянула на Малфоя. Чашу его бокала держало множество серебристых змей. Если бы она могла рассмотреть его поближе, Гермиона могла поклясться, что даже увидела бы их проработанную чешую. Малфой все еще проверял свою работу. — Превосходная работа, мисс Грейнджер, — профессор Макгонагалл подняла ее бокал, так же рассматривая его на свету. — Никаких изъянов, очень изящно подобранный дизайн, и это за такой короткий промежуток времени. Думаю, эта работа заслуживает оценки «Превосходно» и десяти баллов вашему факультету. Гермиона расслабленно улыбнулась, Макгонагалл всегда давала десять баллов только за одну работу. В этот раз у Малфоя не было шансов. Она перевела на него взгляд. Он закончил всего на пару минут позже нее и получил только пять баллов, хотя его работа ничем не уступала ее. На секунду она почувствовала укол совести. Как же это было глупо. Они ведь уже не дети. Ее рука поднялась вверх. — Вы хотите что-то сказать, мисс Грейнджер? — удивленный взгляд Макгонагалл встретился с ее растерянным. Действительно. Хотела ли она что-то сказать? — Я считаю, что работа Малфоя также заслуживает десяти баллов, — голос Грейнджер дрожал, а щеки горели от стыда. Почему она так себя чувствовала в начале урока? На самом деле ей было действительно приятно чувствовать это соперничество. С ней никогда такого не происходило. Никто никогда не поднимал руку вместе с ней, даже когда были уроки с Когтевраном. Никогда она не чувствовала, что может проиграть. И вот, она победила, но голос в ее голове, не замолкая, говорил ей, что это было несправедливо. Она видела, что Малфой закончил работу раньше нее, но потратил больше времени на его оценку. Кивнув сама себе, она продолжила, решив, что если она ничего не скажет, то совесть никогда ее не отпустит. — Он закончил работу раньше меня, думаю, он просто более тщательно подошел к оценке своей работы. Профессор Макгонагалл несколько секунд раздумывала над словами своей ученицы. — Хорошо, принимая во внимание слова мисс Грейнджер… — Мне не нужны подачки от этой заучки! Гермиона перевела свой взгляд на Малфоя, он был зол. Грейнджер закусила губу, нужно было молчать. Он не Рон и не Гарри, которые восприняли бы такой поступок с благодарностью. Минерва сдержанно улыбнулась. — Мистер Малфой тоже получает за эту работу десять балов, — так же невозмутимо продолжила профессор. — В этот раз я пропущу это мимо ушей. Вам пора повзрослеть, мистер Малфой. Мисс Грейнджер проявила себя как зрелый человек, сделав данное заявление. Во взгляде профессора она видела гордость за свою ученицу. Фыркнув, Малфой еще раз злобно посмотрел на нее и отвернулся. *** Драко ненавидел первые парты, ненавидел поднимать руку, но больше всего он ненавидел проигрывать. Его друг был прав. Если он продолжит и дальше пускать все на самотек, они снова окажутся позади этих чертовых гриффиндорцев. Вопросы были слишком легкие. Заставлять себя поднимать руку было гораздо сложнее. Он буквально чувствовал все эти удивленные взгляды, прожигавшие в нем дыру. Еще и эта грязнокровка, которая сидела так близко. Хотя ему и понравилось это выражение замешательства на ее лице, когда она осознала, что сидела рядом с ним. Драко понимал, что в теоретической части они одинаково хороши, все же не зря все ее называли зубрилой. Но практика… Он слишком сильно старался сделать все идеально. Это сыграло против него, она закончила свою работу первой. Ужасный безвкусный бокал с цветами, хотя его матери такое бы понравилось. Сердце наполнилось горечью. Он не знал, где его мама, все ли с ней хорошо. Возможно, если он найдет то, о чем говорилось в письме, она вернется. Хотя, скорее всего, все было куда сложнее. И чего она руку тянула? Считала, что десять баллов для ее «шедевра» маловато? — Я считаю, что работа Малфоя, так же заслуживает десяти баллов, — Драко еле сдержался, чтобы не закашляться. Что эта выскочка сказанула? Она решила, что просто обойти его по баллам это недостаточно? Решила еще сильнее его унизить? Малфой изо всех сдерживался, чтобы не схватить ее за горло и не затолкать эти слова в нее обратно. Нотт, сидевший рядом с ним, хихикнул. — О-о-о, я, конечно, знал, что есть любовь с первого взгляда, но чтобы любовь с первой поднятой руки! Такое впервые! — Теодор поиграл бровями. — Интересно, а чтобы ее возбудить, нужно цитировать ей книги по истории магии? Кулаки Драко сжались. Иногда этот придурок совершенно не чувствовал, когда нужно заткнуться. — Нотт! — голос Драко был похож на угрожающее шипение. Но, видимо, пока всем раздавали жизненно важные навыки, такие, как умение читать ситуацию, Теодор стоял в очереди за сборником неуместных шуток. — Да я тебе говорю, в твоей армии поклонниц появился интересный экземпляр! Ты глянь, как она раскраснелась! — Тео незаметно указал на нее пальцем. Малфой перевел на нее взгляд. Ее щеки действительно были красными. А по растерянному выражению лица он понял, что явно не от злости. На секунду он оторопел, но, когда заговорила профессор, он не выдержал. — Мне не нужны подачки от этой заучки! — лицо Малфоя в этот момент даже потеряло свою бледность. Он был чертовски зол и даже не понимал отчего. Она же явно не хотела его унизить. Почему он так злился? Чертовы гриффиндорцы, постоянно выводившие его на эмоции, и, к сожалению, все они были не из приятных. Старуха все-таки подняла его оценку, и это были самые мерзкие десять баллов, которые он получал в своей жизни. — Вот так бы всегда, бро! — Нотт был явно рад этим баллам куда больше него. — Раз так хочешь эти баллы, почему бы тебе самому не поработать мозгами? Ах, да, у тебя же их нет! — Драко последние слова буквально прокричал. На него уставилась целая куча недоумевающих взглядов. — Я могу идти? — эти слова были сказаны слишком резким тоном, но Макгонагалл только кивнула. Закинув свои вещи в сумку, он встал и быстрым шагом направился к выходу. Пройдя достаточно далеко, Драко остановился. Снова виадук. Снова река, которую теперь отчетливо видно. Снова ветер, бивший прямо в лицо. Он вдохнул полной грудью. И чего он так разозлился? Он и правда чувствовал себя ребенком. Он ведь получил, что хотел. Тогда почему чувствовал, что проиграл? Рукой Малфой зачесал свои волосы назад, подставляя лицо порывам ветра. Он должен думать над письмом матери. Драко направился к библиотеке. Часы показывали четверть одиннадцатого. До зельеварения оставалось еще больше получаса. Во время уроков здесь было очень тихо. Идеально. Достав из сумки пергамент, он стал думать, что же могло быть для него препятствием, но ничего не мешало ему так сильно, как эта грязнокровка. Он не хотел об этом думать, но мысли сами возвращались к этому. Она мешала ему. Мешала его спокойствию. Мешала ему стать первым в рейтинге. Его снова охватила злость, когда он вспомнил, как она ударила его на третьем курсе. Он сжал кулаки и еле сдержался, чтобы не ударить по столу от досады. Ему нужны были более веские доказательства, чтобы поверить в то, что его мать имела в виду ее. Хотя гораздо больше он хотел получить доказательства того, что все это было просто его воображение. Время шло слишком быстро. До урока зельеварения оставалось всего пять минут. *** Гермиону передернуло, он снова сидел на первой парте. И, как назло, именно когда она собиралась сесть, Симус толкнул ее во время своего слишком активного диалога с Дином. Удержать равновесие было просто нереально. Кто бы мог подумать, что ее год начнется с того, что она окажется на коленях перед Малфоем. Он смотрел на нее сверху вниз, явно наслаждаясь этой ситуацией. Его взгляд скользнул правее от нее, и выражение лица изменилось слишком быстро. Он смотрел на содержимое ее сумки, которое вывалилось прямо на пол во время ее падения. А именно на письмо, на котором был штемпель с печатью его семьи. Шок. Гермиона принялась собирать свои вещи обратно. Слишком быстро. Настолько, что, кажется, порвала половину своих пергаментов. Она слышала, как Симус что-то говорил. Видимо, извинялся, но его слов было не разобрать. Она уже хотела встать и занять свое место, когда Драко схватил ее за плечо. Больно. Он сжимал настолько сильно, словно хотел сломать ее руку. — В библиотеке. Шесть вечера. И только посмей не прийти, — он сказал ей это прямо в ухо, тихо, но даже так она чувствовала, насколько он зол. Договорив, он резко оттолкнул ее, показательно вытерев руку о свою мантию. Никогда еще не было так обидно. Но это же Малфой, не стоило допускать ни единой хорошей мысли о нем. Гермиона поджала губы и быстро встала, заняв свое место. — Мерзкая грязнокровка, — это было сказано гораздо громче. Показательно. Гарри и Рон уже поднялись, желая защитить свою подругу, но в кабинет зашел профессор Снейп, разрушив все их планы. С тихим бормотанием друзья сели на места. Они явно не хотели оставлять все так. Под столом Гермиона сжала руку Рона и, обернувшись, посмотрела на Гарри, словно говоря: «Не надо». Она должна была сперва разобраться с этим сама. Потом уже им расскажет, и пусть они ругаются на нее, их импульсивность здесь явно не поможет. Она старалась успокоить себя мыслью, но слизеринскую троицу все-таки оставили после уроков. Ее план оказался удачным. Гарри и Рон обязательно поймут. Она не поднимала руку. Она даже не помнила, как писала конспект. Она думала о том, что произошло перед уроком. Как сменилось выражение лица Малфоя, когда он увидел письмо. Каким злым голосом он шептал ей о встрече. Друзья выволокли ее из кабинета сразу же, как урок закончился. — Что этот слизень хотел от тебя? — Гарри был зол, явно на Малфоя, но даже так ей не хотелось этого видеть. — Да, Миона! Как он посмел тебя так назвать перед всем нашим потоком? Он должен ответить за это! — Рон сжал кулаки. Гермиона глубоко вздохнула. Как же она от этого устала. Она устала вечно успокаивать их и быть единственной, кто может смотреть на вещи рационально, а не поддаваться каждой эмоции. — Мальчики, успокойтесь сейчас же, я в порядке! Вы правда хотите лезть к этой грязи и опускаться до их уровня? — Но, Миона… — они сказали это практически одновременно. — Тихо! — она сказала это своим спокойным, но суровым тоном. — Вы уже не маленькие. Если они не могут повзрослеть, повзрослейте хоть вы! Я не хочу смотреть, как вы постоянно играете в эту глупую игру «Кто круче». Это перестало быть забавным еще на прошлом курсе! Наклонившись, она приблизилась к их лицам и заговорила настолько тихо, что ее могли услышать только они. — Сами-Знаете-Кто воскрес, вы действительно хотите тратить свое время на эти бессмысленные выяснения отношений с Малфоем? Будет война, а у вас никак гормоны не успокоятся. Она сделала шаг назад, глядя в их лица. — Я надеюсь, что вы меня услышали. Профессор Макгонагалл права, он еще ребенок. Лучшее, что вы сейчас можете сделать, это доказать, что вы уже не дети. Убедившись, что они услышали ее, Гермиона развернулась и направилась в сторону Большого зала. *** Драко не мог сидеть на месте. Он пришел в библиотеку сразу же после окончания урока астрономии. Он просмотрел всю литературу, где упоминались фразеологизмы и «камень преткновения». У нее было чертово письмо со штемпелем Малфоев. Его мать писала ей. Кроме Нарциссы, больше некому. В тот момент, когда он говорил ей о встрече, он был настолько зол и шокирован, что забыл сказать, чтобы она взяла с собой письмо. Он просто надеялся, что это было достаточно очевидно. Надеялся, что она окажется не настолько тупа, чтобы не понять, зачем он позвал ее. Еще пятнадцать минут. Все книги просмотрены и не раз. Письмо матери зачитано до дыр. Драко даже не мог сосчитать, сколько кругов он сделал от одного конца стеллажа до другого. Справочная секция была довольно большой и находилась в дальней части библиотеки, а раздел филологии и вовсе был в самом его конце. Но в справочный отдел часто заглядывали студенты, особенно после шести. Он только теперь подумал, что это было не самое удачное место для встречи. Развернувшись и взяв на ходу свою сумку, оставленную на стуле, он направился в сторону центрального зала. Когда он дошел до него, в библиотеку зашла Гермиона. Кроме них, здесь никого не было. Все же был только первый день учебы. Они просто молча смотрели друг на друга, стоя на разных концах читального зала. Оба в этом момент словно забыли, что здесь делали. Первым опомнился Малфой. Он сжал кулаки и, развернувшись, направился обратно к стеллажам с филологией. Она, в отличии от многих частей справочной секции, обычно была довольно безлюдна. Гермиона двинулась следом за ним. Их шаги в полной тишине еще больше нагнетали и без того напряженную атмосферу. Гермиона остановилась у самого начала стеллажей, когда Драко дошел до самой стены. Она едва могла различить его лицо в полумраке библиотеки. Между ними было не меньше пятнадцати метров. — Грейнджер, я не собираюсь орать, — слова были сказаны не громко, но благодаря гробовой тишине библиотеки она услышала их. Он был раздражен. Гермиона сократила дистанцию между ними, все еще не желая подходить к нему слишком близко, сохраняя расстояние в пару метров. — Зачем ты позвал меня? — его голос звучал спокойно. — Не будь дурой, ты прекрасно знаешь, зачем я тебя позвал, дай мне письмо, — голос Драко немного дрожал, его злил сам факт необходимости общаться с ней, но теперь он был просто обязан это сделать. — Мне кажется, что, когда о чем-то просишь, нужно быть повежливее. — Поверь, если бы я не был вежлив, я бы сейчас с тобой не говорил. Не испытывай мое терпение, — каждое слово Драко было пропитано угрозой. Гермиона прикладывала все свои усилия, чтобы ни одним движением не продемонстрировать свои эмоции, оставаясь пугающе спокойной. — Нет. Зубы Драко сжались настолько сильно, что Гермиона услышала их скрип. Она позволила себе усмехнуться. В этой словесной войне побеждал тот, кто контролировал свои эмоции. Грейнджер помнила все, о чем писала Нарцисса, она могла рассказать об этом Драко. Могла, но не хотела. Она не хотела, что бы их связывало хоть что-то. Естественно, ей было жаль его, но его переживания не давали ему права так обращаться с другими людьми. В частности, с ней. Вздохнув, она заговорила вновь. — Твоя мать просила помочь тебе, просила выслушать тебя, стать твоим проводником, и я правда хотела. И я даже сделала то, о чем она просила, я выслушала тебя. Но знаешь, у меня есть самоуважение. Если ты хочешь угрожать мне, пожалуйста. Письмо с собой у меня. Но, в любом случае, нет. Она развела руки, и Драко замер. На ней не было сумки. На ее одежде не было карманов. Переведя взгляд на ее лицо, он понял, что она не блефовала. — Я сожгу это письмо. Думаю, я сделала достаточно. Она была права, мне действительно было любопытно, но не настолько, чтобы терпеть тебя рядом с собой. Гермиона развернулась, чтобы уйти, но Драко схватил ее за запястье. Не так сильно, как в классе, но ощутимо. Она бы не смогла вырвать руку. Обернувшись, она замерла. В его глазах было слишком много отчаяния. Но Гермиона продолжала сохранять на своем лице маску невозмутимости. Ей было не десять лет, чтобы повестись на это. Он угрожал ей буквально минуту назад. — Она исчезла. — Я знаю. Она писала об этом. Но задумайся, должно ли меня это волновать? Я не собираюсь во все это ввязываться. Хватка на ее руке ослабла. Она тут же выхватила ее. — Доброй ночи.