Сосед поневоле: Новая марионетка мистера J

Вам может показаться, что я много плачу. И я не могу не согласиться с этим, ведь за последние пару месяцев моя пошла не то, что кувырком она перевернулась! Как из прилежной студентки и сотрудницы магазина, я превратилась в сообщницу главного злодея Готэма, потакая всем его сомнительным идеям, и чуть не умерев уже несколько раз? Вот и я не понимаю, наверно, меня может понять только Нортон, единственный, кто любит меня просто за то, что я есть, мило правда? Некогда счастливая, я вновь и вновь погружаюсь в пучину ужаса, который окутывает меня, а главная проблема этого ужаса скрылась в ночи в очередной раз. Я же вернувшись с полностью провалившейся миссии, снова рыдала. Слёзы это самый простой способ получить душевное облегчение, никогда не замечали? Вот у тебя все плохо, но ты поплачешь и жизнь не кажется такой дерьмовой. Кто-то забывается в табачном дыме, кто-то в нескончаемом дешевом пойле, а я — плачу. Нортон жалобно терся о мои ноги, стараясь подбодрить, а я сидела в некой прострации и даже не знала, как буду смотреть в глаза Джасперу. А будет ли он? Заснуть получилось под утро, выпив приличное количество капель снотворного. И то мой сладкий Морфей погрузил меня не на спокойную радужную поляну, а создал сновидения болеющего человека, где лихорадочные мысли и диалоги с самим собой тесно переплетаются с отрывками из больного воображения. Мне снился неприятный, беспокойный сон, о пауке и паутине, в которой я увязала все больше, а эти мерзкие невидимые для человеческого глаза нити все сильнее сковывали мои движения. -Ты не знала о таблетках? — эта фраза навсегда застрянет у меня в голове. Ведь моя неосмотрительность подвергла мою жизнь такой опасности. Что если бы Джокер не пришел? -Что ж, на этот вопрос есть хороший ответ: ничего. Вероятно я бы умерла в той квартире. Интересно, а Джаспер бы сознался во всем или избавился от моего тела? Кто-нибудь искал бы меня? Наверно мистер Б первым забил тревогу, о моей пропаже. А Джаспер бы смог смотреть ему в глаза? Стоит ли мне сказать Джею спасибо? Могу я вообще ему что-то сказать? А где бы меня похоронил Джаспер? Я бы хотела, чтобы меня кремировали. Метания по постели заставили меня проснуться в холодном поту, липкое одеяло неприятно пристало к часто вздымающейся груди. Я вообще смогла поспать? Или постоянно думала? Времени на подобные размышления не было, ведь когда звон в ушах прошел, я отчетливо услышала как ко мне стучатся. Наспех вскочив с кровати я прошлепала к двери. Прислушиваясь, кто бы это мог быть, я не без разочарования увидела в глазок Джаспера, такого же помятого человека, с опухшими, красными от слез глазами. -Финли? — тихо позвал мужчина из-за двери, прекратив тарабанить в дверь. -Уходи. — сухо отрезала я, моё помятое состояние и паршивое настроение не располагало к диалогу с душившим меня человеком. Возможно, играя в ролевую игру про маньяка и жертву мне бы понравилось легкое придушение, но это была не игра. Отмахнув руками, сомнительную мысль, я неотрывно смотрела в глазок. Джаспер же встал на колени и навзрыд начал лепетать что-то о прощении, и желании все объяснить. Как же похуй. На душе было гадко от странного и страшного поступка человека, которого я считала другом. А тут еще эти слезливые «прости» от того, кому почти что пришлось бы выбирать где меня хоронить. Челюсть сжалась до боли в голове, останавливая мой добрый души порыв открыть дверь ему, вздохнув я лишь сухо сказала: Пошел ты. И отошла от двери, не то, чтобы мне стало легче после того как я послала его. Но мне хотелось, хотелось хотя бы немного причинить боли человеку, решившему вчера надругаться надо мной. Было забавно смотреть за его попыткой оправдаться. Но как изнасилование не назови оно таковым останется, поэтому я двинулась на кухню в надежде сделать вкусный кофе, который точно бы привел меня в чувства. Запах был приятный, а вместе с запахом пришел и аппетит, обнаружив, что со вчерашнего утра я ничего так и не ела. Возможно я поговорю с ним, а у меня выбор вообще есть?, но это будет позже, точно не сегодня и даже не через пару дней. В любом случае я должна попытаться выяснить, что значат слова Джокера. Кстати о моём новом «товарище», он ушел, да и с рацией решил разобраться сам, а значит я не нужна ему. Может теперь я буду свободна? Об этом я тоже подумаю после, в связи с последними событиями, я решила этот последний выходной провести на улице. Перехватив пару тостов, я накинула куртку и выбежала на свежий воздух, решив не возвращаться в квартиру до захода солнца. Воздух был настолько свеж, что вдохнув несколько раз полной грудью я почувствовала как моя голова слегка закружилась. Настроение заметно улучшилось, пока я не взглянула в телефон, где было несколько сообщений, в том числе и от Джаспера. Впрочем, я не стала даже открывать их, спешно удалив, после я переключилась на смс от Джилл, но в них ничего нового не было, только напоминание о том, что завтра нужно на работу. После короткого ответа подруге, я переключилась на еще одно странное смс, странное потому что было отправлено с номера оставленного Джокером, а содержание сие сообщения еще больше навеяло странной ауры. Слишком много слова «странная». Я открыла смс, и несколько раз перечитала одну несчастную строчку: «Как обстоят дела?» Отвечать на это сомнительное начало мне не хотелось, кто мы? Друзья что ли? Да и что ответить на непривязанный ни к какому диалогу вопрос? Бредятина. Наверно по ошибке отправил. Оставив вопрос без ответа, я двинулась дальше, вниз по улице. Прохладный ветер вышибает из меня жизнь, а я стараюсь плестись по слегка морозной улице в сторону небольшого кафе. Ноги не идут, потому что замерзли. Потому что я не додумалась надеть теплые носки. В куртке холодно без свитера. Голове холодно без шапки. В голове пустота, раз не додумалась до элементарной вещи — просто кинуть в сумку шапку. Мимо проходит толпа детей, что-то крича в сторону неба. Я сама поднимаю голову и вижу самолет. Забежав в кафе, я решила побаловать себя чем-то вкусненьким и горячим чаем. Новых сообщений не поступало, поэтому все, что мне оставалось: размеренно наблюдать за неожиданно начавшимся снегопадом. Пушистые хлопья стремительно стали покрывать поверхность земли, застилая все белым снегом. И все же погода стояла не настолько холодной, поэтому как только снежинки опускались на еще теплую поверхность асфальта они тут же таяли, оставляя маленькие пятнышки. -Извините, у вас свободно? — молодой человек, перехватывая стакан с горячим напитком неловко терся у моего столика. Круглые очки и взъерошенные волосы говорили о том, что он только что был на улице. -Я не очень-то сейчас нуждаюсь в компании, — мягко улыбнулась я незнакомцу, чьи щеки кажется стали краснеть далеко не от холода. -Прошу вас, я бы не обратился, если бы хоть одно место было свободным, — взмолился парень, взглядом окидывая небольшое помещение. Мой взгляд последовал за ним осматривая прибывших клиентов. Все таки погода делает своё дело. С удивлением я обнаружила, что парень не врал, и большинство столов было занято. Вздохнув я кивнула ему, приглашая присоединиться к моему добродушному молчанию. Парень ёрзая на стуле присел напротив меня, освобождая красные руки от горячего стакана. Я старалась не разглядывать его, но глаза неотрывно следили за тонкими пальцами парня, его каштановые волосы спадали на вспотевший лоб. Нервно обкусывая губы, он неотрывно пялился в окно, лишь его красные уши от смущения зарделись, выдавая нарастающее желание поговорить. Как только он повернулся я перевела взгляд в окно. Глупо правда? Мне же не восемнадцать лет. Но отчего-то было неловко. К счастью для меня, пока я выходила в туалет он ушел. За столом я обнаружила записку и еще один десерт. Я же не заказывала. Хмурясь я развернула листок, обнаружив довольно милое послание: «Спасибо за свободный столик.» Что ж, все это было самым наименее странным из всех «странностей», за последнею неделю, и на этом спасибо, допив свой кофе я отметила, что снегопад только усилился превращаясь в ненасытную метель. того глядишь заметет так, что дороги не разберу. И снова мои планы по прогулке придётся отложить на неопределенный срок. Нужно возвращаться домой. *** Поднимаясь на этаж я сразу почувствовала неладное, обнаружив у двери букет цветов и записку. Отправителем был Джаспер. Ну конечно! Я не стала читать её или сминать, выкидывая в порыве гнева. Вместо этого я достала телефон и набрала его номер. Очень смело для меня, да? А как иначе? Он же не отстанет! -Финли? — сухим голосом уточнил мужчина, могу поспорить он нереально удивился такому звонку, но болтать с ним сейчас нет смысла и желания. -Джаспер, давай так, — начала я перенося цветочную композицию к его двери, — Мы поговорим с тобой и все обсудим, только дай мне время. Не нужно стучаться, искать встречи, писать, присылать цветы. Я наберу тебя, как буду готова, ладно? — это был риторический вопрос не требующий ответа от мужчины, выждав пару секунд я положила трубку, в надежде, что меня оставят в покое. Впереди рабочие будни и еще мне нужно в библиотеку за очередной книгой по медицине, так что дел будет достаточно и на душевные терзания совсем не будет времени. Да и забивать голову тяжелыми разговорами сейчас не хочется. Вообще, если честно, хочется вообще не говорить с ним. Забыть все как кошмар и больше не возвращаться к подобным мыслям о предстоящем диалоге с кучей «прости». -Будто мне нужны твои извинения! — фыркнула я сама себе отпирая дверь. В квартире было прохладно, я оставила окно открытым, даже не думая о том, что резко испортившаяся погода выхолодит тепло, которое так упорно старалась моя единственная батарея создать. Нужно будет достать из кладовки обогреватель. Погода точно не станет лучше. *** -Это последняя, — ставя коробку на пол сказал Бьёрн, — Отметь пожалуйста еще одну упаковку снеков, я привезу её сегодня вечером. -Хоро-шо, — медленно повторила я, делая пометки в планшете, ручка не хотела писать, и мне пришлось яростно потрясти её, не рассчитав нет не силы, как вы могли подумать, а цепкости своих палец, ручка вылетела из моих рук, укатываясь под пыльные стеллажи. -Фенек! Что с тобой? — спросил мужчина, наклоняясь в неудобных джинсах, и протягивая мне ручку обратно, — Ты какая-то нервная сегодня. Я лишь вздохнула подтверждать слова мистера Б было не нужно, он знал меня с самого детства, поэтому легко считывал любую яркую перемену в моём настроении. -Я просто устала, неделя выдалась тяжелая, знаете ли, — уклончиво промямлила я, пряча глаза в пол по обыкновению. На самом деле я и не врала вовсе, пересказывать события минувших дней вам будет глупо, однако замечу, что и на работе мне успели потрепать нервы несколько человек. Среди которых была неадекватная мамаша с ребенком, который открыл несколько шоколадок, за которые мать отказалась платить. Ах да, еще было пару пьяниц, старающихся достать бутылку спиртного именно с самой верхней полки. В общем стресс буквально становился синонимом моей жизни, что не могло меня радовать. Погрузившись в минутные воспоминания я не заметила как мистер Б настойчиво теребил рукав моей толстовки. -Фенек, ты слушаешь? — переспросил он, дернув меня чуть сильнее. -Что? — мужчина вздохнул, но набрав воздуха с выдержанной паузой повторил. -Приходи сегодня ко мне, я приготовлю рыбу, можем фильм посмотреть ну или выпить? Скажу откровенно такие предложения безграничной щедрости звучали крайне редко, мы всего лишь раз пили пиво у мистера Б вместе с Джилл. Тогда был какой-то праздник, и не отметить его бутылочкой мы просто не могли. И все же сейчас во мне бушевал тот еще трезвенник, яро отказывающийся от всего спиртосодержащего. Интересно с чего бы, да? Поэтому покачав головой я мягко улыбнулась мужчине. -Раз все что на чай, мистер Бьёрн, — он кивнул принимая моё решение, и ободряюще похлопав по спине поехал за снеками, а я осталась дожидаться окончания смены. Ведь дома опять ничего не было съестного, а Бьёрн искусно готовил рыбу в хрустящем кляре. Я сглотнула появившуюся слюну, нужно попридержать коней, до конца работы еще шесть часов. Что б её! Смена протекала довольно скучно, единственное беспокоила погода, снова чем-то недовольная она сменила своё солнечное настроение на моросящий дождь. Он неотступно барабанил по шиферу крыши, грустно сталкивая свои слёзы вниз по стёклам. Во мне теплилась надежда об уютном вечере с вкусной горячей едой. То самое чувство, когда ты ждешь окончания дня чтобы поесть. Меж тем я переписывалась с Джилл, которая судя по всему заболевала, а значит если она быстро не вылечится, то мне придётся взять её смены. Поэтому, я как хороший человек строчила ей сотое смс с инструкциями о том, как избежать полноценной простуды. -Ну что готова? — спросил мистер Б, подходя к стойке моей кассы. Я настолько увлеклась общением по телефону, что не заметила, как быстро пролетело время. -Думаете больше никого не будет? — уточнила я, спешно накидывая куртку на плечи и доставая тонкую шапку из рукава. -В такую-то погоду? Вряд ли, Фин, поехали. — с этими словами мы вышли из магазина поспешив на парковку, где одиноко стоял старенький пикап жёлто-оранжевого цвета. У него была разбита одна задняя фара, за которую мистер Б часто платил штраф, так как постоянно забывал заехать в автомастерскую. Уместив свою пятую точку на потрёпанном сиденье, я по обычаю пристегнула ремень, защелкнув металлический язычок. Бьёрн уселся рядом со мной заводя мотор своего старого друга. Пикап неспешно двинулся по мокрым улицам Готэма домой. Удивительно, что мистер Б жил гораздо дальше меня от своего постоянного места работы. Район Роббинсвилл был не из самых богатых, однако криминальных и других сомнительных личностей в нём было не так много как в моём районе. Не думаю, что Джей забежал бы к мистеру Б домой. А если бы забежал? Только один остался бы в живых. Эта мысль неприятно заскреблась в моём пустом желудке вызывая в полной тишине звуки грустных китов. -Голодная? — усмехнулся мужчина, — Потерпи, скоро будем дома. С этим человеком я чувствовала себя в самой что ни на есть безопасности. Его дом за столько лет действительно стал моим родным местом, дорога была длинная, а тихий звук дождя лишь сильнее убаюкивал меня, предавая мои мысли воспоминаниям. *** Мне было четырнадцать и я была голодная, жуть какая голодная. Мой живот поедал сам себя, и это было не очень хорошо. Головная боль стала преследовать меня на третий день голодовки. Нельзя же считать за еду черствую корочку плесневелого хлеба, верно? В таком случае делать было нечего, и открыв окошко второго этажа худощавая девчонка выскользнула в ночь. Прохладный воздух ворвался в легкие, заставляя их скукоживаться до размера двух горошин. Изо рта вырвалось облачко пара, которое старательно пыталось обогреть руки. Из одежды на мне были тонкие потертые джинсы, и такие же кроссовки, сверху была накинута старая толстовка на пижамную майку. Желудок вновь заурчал, жадно поедая свои стенки изнутри, пуская слюни ввиду кислотного сока. Уходить куда-то далеко смысла не было, рядом с детским домом был круглосуточный маркет. Как думаете насколько подозрительно будет выглядеть маленькая оборванка зашедшая поздно в магазин? Думаю достаточно. Однако спешу заметить, что тогдашнее моё вялое состояние и пульсирующая головная боль сводили меня с ума сильнее, чем подобные мысли. Прокравшись мимо прилавка я схватила с близлежащей полки какую-то сладкую булку, завернутую в пергаментную бумагу. Стараясь не хрустеть ею под одеждой я, словно мышь «незаметно» кралась к выходу из магазинчика, в яром желании впиться зубами в выпечку с джемом. Сглотнув очередную слюну в пустующий желудок, я осмотрелась в поисках выхода, оставалось каких-то несколько метров, а парочка сонных покупателей, слонявшихся меж стеллажей должны были отвлечь внимание продавца, который скучая пялился в журнал с комиксами. Однако проскользнуть мимо мне не удалось, жирная рука какого-то незнакомца схватило мою дохлую ручонку за локоть. Подтащив меня к своему лицу он смрадно выдохнул: Та-ак-с, попалась маленькая воровка! Меня словно молнией поразило, ноги жалобно затряслись желая вот вот подкоситься и не удержать хозяйку на ногах. Я попыталась вырваться из цепкой хватки, но тогдашний бугай намертво вцепился в меня, не желая выпускать такую попавшуюся добычу. -Ничего я не воровка, пусти! — зашипела я в лицо незнакомцу, который кривился ухмылкой в ответ на все мои попытки сбежать. -Н-да? Тогда я приведу сюда продавца, а он — полицию, интересно, что сделают с тобой родители? Его слова ранили как никогда, ведь только в этом возрасте я начала свыкаться с мыслью, что меня бросили. Любое слово, любая фраза брошенная в мою сторону на эту тему была для меня как нож по сердцу. К счастью, я была не совсем уж забитой девчонкой, в пору когда тебя обижают везде и все хочешь не хочешь, но обрастаешь щетиной дерзости. Извернувшись я пнула сального мужика по коленке, и улучив момент, когда он отпустит меня, кинулась бежать. Далеко уйти не удалось, ведь другая рука снова заключила меня в объятья. -Держи воровку! — вопит тот, растирая ушибленное место, и ковыляя в мою сторону. Как только его рука вновь потянулась ко мне, незнакомец прежде схвативший моё тельце преградил ему дорогу. -Ты что творишь?! — взревел он, и (именно тогда у меня возникла ассоциация с медведем) закрыв меня собой продолжил с еще более угрожающим тоном, — Ты что пристаёшь к маленькой девочке? Сказано это было настолько громко, что пара зевак и продавец перевели свои скучающие взгляды в нашу сторону. -Она, она воровка! Видел, как стащила булку! — размахивая руками не унимался тот, тыкая толстым пальцем в мою сторону. -Я такого не видел, только то, что ты приставал к ней, — еще более громко заявил мужчина, повернувшись ко мне лицом. Его чистые глаза светились неподдельной теплотой и любовью, подмигнув мне, он спросил: Он приставал к тебе, девочка? Я не в силах сказать что-то, лишь качнула головой. — Вот видишь, — повернулся он снова к моему обидчику, — Ты приставал, а сейчас я вызову полицию и они поговорят с тобой по-другому. — он показушно выудил телефон из джинс, намереваясь сделать звонок. -Не-не надо полиции, я ухожу! — злобно выплюнул он, поднимая руки надо головой, — А тебе, — он обратился ко мне, — Тебе это просто так не сойдет. Вы, детдомовские, всегда попадаете в тюрьму. Туда тебе и дорога. Это фразу я запомнила на всю жизнь, конечно, лишь как жалкую угрозу, которая ничего не значит. очевидно, что не все дети из детских домов попадают в злачные места, есть и хорошие. На эту тему можно вечно рассуждать, представляется, что нас, детдомовских, недолюбливают (очевидно) и из-за этого мы находим неприятности на свою голову, но тоже самое работает и с теми, кто живет в полных семьях, потому что за закрытыми дверями мы никогда не узнаем до любила ли мама Бобби, или он, как и детдомовский ребенок попадет в тюрьму, натворив делов. -Финли, просыпайся, — моего плеча коснулась рука Бьёрна, — Мы дома. *** Его дом был все такой же, куда меня когда-то привели, все те же стены, обои, картины, мебель, даже кухонные приборы не изменились. Это место стало моим первым домом, ведь о приюте я такого сказать не могу. Все те же мои тапочки, только пожелтевшие от старости лет, ждали меня у порога. Забавно, что он никогда их не убирал в кладовку, он всегда был рад меня видеть. Только на работе он был мистером Б, а дома — Бьёрном, добродушным мужчиной со слишком большим сердцем, в котором нашлось место для меня. Вам может показаться, что я много плачу. И я не могу не согласиться с этим, но иногда слезы могут значить не только боль, или способ справиться с эмоциональными переживаниями, это также один из совсем немногих способов выразить благодарность, в особенности за любовь, которую дает тебе другой человек. За это нужно быть благодарным, это то, что делает нас сильнее. -Финли, иди есть! — прокричал Бьёрн из кухни, пока я предавалась размышлениям, сидя в своей комнате.