Все ее песни

Это всегда было другое место, не то в котором Чарли ждал, когда она подъедет, в предыдущий раз. Машины тоже менялись. Только гостиница оставалась все та же, Джордж почему-то считала ее достаточно надежной. Никто не прознал, что солистка известной рок-группы проводит время с каким-то парнем. Он понимал, что для нее это главное. Чего хотел сам Чарли, было ясно только до того, как он влюбился в эту дикую девушку. Дикую в смысле как хищник, преследующий свою добычу. В том плане, что она ругалась, грубила и, вообще, вела себя совсем не как «принцесса». – Шевелись, – раздраженно кинула ему Джордж. – Хватит уже, дырку во мне своими глазищами проделаешь. Чарли растерянно заморгал и понял, что пора бы уже давно вылезти из машины, но вместо этого он провалился в свои мысли и продолжал сидеть, уставившись на нее. – Извините, – буркнул Чарли и поплелся за ней к ресепшену. – Хватит уже мэмкать, – проворчала Джордж. – Услышу еще одно «мэм», и стоп-слово тебе не поможет. А то такое чувство, что мы не трахаться собираемся, а говорить о политике. Чарли смущенно закашлял, заходя в лифт, а взяв себя в руки, признался: – Я до конца не понимаю, что мне можно, а что нельзя. – Сильно не заморачивайся, – ответила она, вставляя ключ. – Мы просто трахаемся, а не строим отношения. Чарли промолчал и зашел за ней следом в номер. Отношения его интересовали не меньше секса, но он боялся сказать что-то не то и потерять все, чего ему удалось добиться. Дверь закрылась, и Джордж сняла с себя маскировку. На маленький столик свалились кепка, очки и медицинская маска – все что должно было скрыть ее истинное лицо. Чарли не нравилось, что она постоянно говорила «трахаемся», как будто это было что-то лишенное чувств. – Ну что? – спросила Джордж, выйдя из душа. – Приступим? На столик рядом с предметами маскировки легли вещи из пакета: девятихвастка, веревка, кляп, свечи, страпон. – Давай, как будто ты меня насилуешь, – неожиданно даже для самого себя предложил Чарли. – Вот так? – улыбнулась Джордж, схватив его за шею и толкнув на постель. Она оказалась сверху, прижимая его своим весом, удерживая его запястья над головой. Чарли сделал попытку вырваться, но у него ничего не получилось. Его глаза горели. – И что ты со мной сделаешь? – взволнованно прошептал он. – А чего ты хочешь? – поинтересовалась она. – Сделай меня своей сучкой, – попросил Чарли. – Ты такой грязный, – согласилась Джордж. Красные капли воска падали на бледную кожу, оставляя кляксы. Чарли вздрогнул, но он был надежно связан. Сплетенные под ним веревкой запястья и лодыжки заставляли его выгибаться вверх туда, где блуждающая над ним свеча оставляла свои отметины в середине ромбов красного шнурка. Джордж умела связывать блестяще. Это вызывало у него восхищение. Но Чарли в любом случае не смог бы увидеть результата ее работы – его глаза закрывала шелковая повязка. От жара свечи и неудобной позы у него путались мысли и голова шла кругом. – Мне нравится эта песня, – заявил Чарли. – Что? – раздраженно переспросила Джордж, недовольная тем, что ее отвлекают. – «Холодно», – он усмехнулся. – В смысле песня так называется «Холодно». Хорошая песня. Все время крутится у меня в голове. – Рада, что тебе понравилось, – сухо ответила она. – Не дергайся, мешаешь. – Прости, – Чарли перестал ерзать. – Я слишком возбужден. – Нервничаешь перед экзаменами? – спросила Джордж. – Какими экзаменами? Ой! – Чарли непроизвольно застонал, когда горячая капля упала на его сосок. – Экзамены давно прошли. – Замечательно. Она отложила свечу и, распутав узлы под ним, теперь закинула его ноги наверх. Веревка наделала новых витков. Чарли снова оказался обездвижен, но теперь в другой, еще более смущающей, позе. В его дырочку проникло что-то большое и твердое. Тело отозвалось мучительным удовольствием. Толчки, грубые и жадные. Руки, нежные и властные. Стоны, бесстыдные и радостные. Кульминация, желанная, переворачивающая пол с потолком, сшибающая с ног, даже если лежишь. Капли спермы – следы преступления. – Закончили, – сказала Джордж. Она привела себя в порядок, оделась и ушла. – А потом он говорит, что я могу лучше, – сказала Джордж, рассматривая ногти. – Я что плохо стараюсь? – Нет, ты поешь замечательно, – заверил ее Чарли, поднимая голову. Она сидела на краю кровати, раздвинув ноги, он сидел перед ней на полу и отлизывал ей. – Не отвлекайся, – положив руку ему на затылок, Джордж вернула его голову наместо. – Я просто говорю, то, что ты продюсер, еще не значит, что ты лучше знаешь, как должен звучать наш альбом. Мой альбом. О да, вот здесь, поэнергичнее работай языком, – она довольно облизнулась, выгнулась в спине, но продолжила жаловаться: – Я придумала эти песни, и мне виднее, каким должен быть вокал. Интересно Muse он тоже так носом тыкал или Беллами поет лучше меня? – Никто не поет лучше тебя, – сказал Чарли, глядя на нее внизу вверх влюбленными глазами. – Так не пойдет, – решила Джордж и свела ноги, фиксируя бедрами его непокорную голову. – Занимайся делом. Усталые и потные они лежали в кровати, глядя друг другу в глаза. – Мы могли бы сходить куда-нибудь, – предложил Чарли. – Зачем? – скривилась Джордж. – Просто провести время вместе, – ему хотелось спрятаться, но он не отвел взгляд. – Нам может быть хорошо не только в номере отеля. – Представляешь, что будет когда все узнают? – она перевернулась на спину и закрыла глаза. – Все начнут обсуждать это. Обсуждать тебя. Готов к тому, что тебе будут говорить, что ты меня недостоин? Что тебя начнут преследовать незнакомые люди. Что будут писать оскорбления. Все думают, что готовы. А потом… Это неважно. У нас нет ничего общего. – Мне кажется у нас полно общего, – игнорируя комок в горле, возразил Чарли. – Откуда тебе знать?! – она попыталась уйти и села на край кровати. – Ты нихрена обо мне не знаешь. – Я знаю, – он пытался удержать ее своим взглядом, но у него не было суперспособностей. – Знаешь, – Джордж покачала головой. – Все вы одинаковые. Наслушаетесь моих песен и думаете, что знаете меня. Ты когда-нибудь был на сцене? Жил сценой? – она подскочила на ноги, взгляд у нее был злой. – Знаешь, что такое, когда тысячи людей кричат от восторга при виде тебя? Что это за чувство? Насколько высоко оно поднимает? На самую вершину. Не знаешь. Нет ничего лучше. Нечем заменить это чувство. Когда тебя слушают. Когда ты открываешься перед толпой, даришь им свои чувства, а они тебе возвращают их многократно усиленными. Мощной волной тебя сшибает с ног. Захлестывает. С тобой было когда-нибудь что-то подобное? А перед этим. Как перед прыжком в пропасть. Ты стоишь и думаешь, что никто из них тебя на самом деле не знает. А если узнают, то ты им сразу разонравишься. Ты когда-нибудь думал, что это просто ошибка, – она подняла одежду и прижала к груди, прикрываясь ей. – Что в тебе нет ничего особенного. И когда все это поймут, то тебя с позором прогонят со сцены. У тебя когда-нибудь был синдром самозванца? Нет. Не нужно говорить, что ты меня знаешь. – Мы могли бы познакомиться, – сказал Чарли. Она ничего не ответила. Шло прослушивание. Они сидели в этой комнате уже пятый час. У Джордж шла голова кругом. Она развлекала себя тем, что подбирала в скачанной на телефон программке партию ударных для новой песни. Брэд ей показывал какие-то фанатские приколы. Джордж было не очень приятно смотреть на кучу своих неудачных фотографий, и она все время пыталась перевести тему на их новый альбом. Линда все время дергала ее за руку, пытаясь привлечь внимание к прослушиванию. – Где ты говоришь играл? – спросила Джордж очередного басиста, лица которых уже слились в ее сознании. – Хм, не знаю такой группы. Брэд, ты знаешь? А почему ты ушел? Наша группа нравится? – спросила она следующего. – А чем? Можешь сыграть The Bitter end Placebo? – спросила она еще одного. – Хорошо, мы с тобой свяжемся. – Я тут подумал, – сказал ей Брэд, когда очередной кандидат вышел за дверь, – давай включим в новый альбом песню «Полосатый». Она сильная получилась. Нам нужны сейчас такие песни. – Это политическая песня, – возразила Джордж, пока следующий басист занимал свое место. – Мы не политическая группа. «Полосатый» пойдет бисайдом без вариантов. Брэд усмехнулся, но смотрел не на нее. Она повернулась и увидела с бас-гитарой в руках одного своего безумного фаната, британского студента с упрямым характером. – Сразу нет! – резко сказала Джордж. – Уходи! – Почему? – надавила не нее Линда. – В смысле почему? – у Джордж отвисла челюсть. – Он вообще не музыкант. И в моей группе не будет фанатов. Не трать наше время. До свидания. – Дай ему сыграть, – потребовала менеджер. – Как он тут вообще оказался? – спросила ее Джордж. – Я его позвала, – призналась Линда. – Он мне позвонил и спросил про прослушивание, я предложила ему поучаствовать. Играй, – махнула она Чарли. – Нет, подожди, дай я тебя сфотографирую, – Линда подскочила с телефоном в руках и наделала кучу снимков для будущего поста в соцсетях. – Очень хорошо, – бормотала она. – Просто отлично. Фанатам понравится. – Ну играй, – сдалась Джордж, игнорируя гогот Брэда. Все это время Чарли терпеливо ждал, уперевшись ногами в землю, словно собирался остановить своим лбом несущийся на него поезд. Гитара смотрелась на нем смешно, как одежда взрослого на ребенке. Но он полгода стирал пальцы в кровь о струны не для того, чтобы сейчас сбежать. Ему удалось сыграть партию баса одной из знаковых песен Андалузского пса даже ни разу не ошибившись, но этого, конечно, было недостаточно для того, чтобы попасть в настоящую группу к тому же такого уровня. Когда он закончил, Джордж Ди Лени постучала карандашом по столу и спросила: – Думаешь, это прослушивание в школьный кружок? Мы, по-твоему, здесь чем занимаемся – ток-шоу снимаем? У меня здесь целый список именитых музыкантов, – она подняла вверх несколько листков, чтобы он мог в этом убедиться, – которые хотят с нами играть, и мне нужно решить, кто из них сможет правильно передать посыл наших песен, а кому придется отказать, хотя каждый из этих басистов заслуживает того, чтобы люди их услышали. Но им придется подождать, потому что кто-то вдруг решил, что попасть на прослушивание это весело. Может ты думаешь, что музыкант – это ненастоящая работа? Может тебе кажется, что мы здесь развлекаемся? Знаешь, сколько сил нужно потратить, чтобы создать что-то, что понравиться миллионам таких зазнаек как ты?! – Джордж так разошлась, что сорвалась на крик, успокоить рок-диву не могла даже хватающая ее за локоть менеджер. – Посмотрите на меня! – перекривила его Джордж. – Я Чарли, и я впервые взял гитару в руки и решил, что я звезда! Я умею играть три аккорда – возьмите меня в группу! – Чарли, – хихикнул Брэд. Чарли снял с себя гитару и направился к выходу. – Куда пошел?! – окликнула его Джордж. – Иди сюда! Раз приперся – поможешь с прослушиванием! Посмотришь, как настоящие музыканты играют! Он удивленно замер на месте. Перед тем как прийти Чарли себя подготовил морально к тому, что так будет. Тем более, что чтобы там ни говорила Джордж, он уже немного знал ее, и то, каким демоном она была внутри. Но предложение остаться сбило его столку. Линда суетливо поставила стул между собой и спесивой певицей и жестом поманила парня. Заняв свое место, Чарли почувствовал себя еще более неловко, чем во время самого прослушивания. Мало того, что он тут был очевидно лишним, так еще и взгляд басистов непременно цеплялся за него. Чарли все ждал, что кто-нибудь спросит: «А это еще кто нахрен такой?», но никто, разумеется, этого не сделал. – Что думаешь? – спросила его Джордж сразу после первого же кандидата, что играл после него. – Хороший музыкант? – Явно лучше, чем ваш предыдущий басист, – как мог держал удар Чарли, его лицо было так напряженно, что его запросто можно было сейчас снимать в вестерне, не хватало только гонимого ветром перекати-поле между ним и насмешливо сверлящей его взглядом Джордж Ди Лени. – Но нужно других тоже послушать. – Я схожу за кофе, – предложила Линда. – Чарли, ты какой пьешь? – Я лучше сам схожу, – подскочил Чарли. – Американо без сахара, – сказал Брэд. – И мне, но с сахаром, – улыбнулась Линда. – А мне… – Я знаю, – перебил ее Чарли. – Ну, конечно, – закатила глаза Джордж. – Ты же мой фанат. Чарли выразительно посмотрел на нее и побыстрее смотался, чтобы немного передохнуть от этого напряжения, которое нагнеталось в студии, и которое, возможно, чувствовал только он сам. – Чарли значит? – решил подколоть ее Брэд, напоминая ей прожжённую сплетницу. – Вы хорошо знакомы? – Он в видео говорил, как его зовут, – парировала Джордж и повернулась к Линде. – Ты и правда собираешься это выложить? Теперь все будут думать, что попасть к нам на прослушивание проще простого. – Пусть думают, – пожала плечами менеджер. – Этот парень сделает тебя ближе к народу, Джордж. Пусть думают, что ты на самом деле добрая и простая. Пора уже всех обмануть. Сделать тебя поприятней. – Почему ты все время говоришь мне гадости? – безобидно возмутилась Джордж. – И не такая я плохая. – Само зло, – фыркнул Брэд. – Лучше никому не знать, – вздохнула Линда. – Да пошли вы, – скривилась девушка и решила больше не спрашивать друзей о том, что они о ней думают. – Тебе куда? – спросила Линда, обматываясь шарфом. – Я с Виктории езжу, – ответил Чарли, занимаясь тем же самым. – Я тебя подброшу, – предложила она. Джордж недовольно посмотрела им вслед и отправила сообщение: «Подожди меня на вокзале». Через пять минут после того, как он вышел из одной машины, за ним уже подъехала следующая. Чарли залез в салон, думая, что уже в четвертый раз за день будет пересекать Темзу. – Нахрена ты приперся? – без предисловий спросила Джордж. – Только не говори, что и правда думал, что я возьму тебя в группу только потому, что мы спим. Потому что как раз поэтому я не взяла бы тебя в группу ни за что на свете, даже если бы ты играл как бог. – Я просто хотел, чтобы мы стали поближе, – чувствуя, что говорит невероятную глупость, ответил Чарли, в его голове все звучало довольно логично. – Просто хотел прийти к тебе в студию. Надеюсь, я не сильно помешал. – Ты не помешал, но не нужно меня палить, ладно? – воздохнула Джордж. – Не знала, что ты играешь. Ты довольно неплох. Но для новичка, ясно? В группу ты все равно не попадешь. – Я и не надеялся, – заверил ее Чарли. – Ты, правда, считаешь, что я неплохо сыграл? Я чувствовал себя ужасно. А куда мы едим? – он растерянно посмотрел в окно. – Ко мне, – ответила она. – Надоело тратиться на гостиницу.