Снежный король

      Пальцы нервно цепляют край лавки. Майкл озадаченно сдвигает брови и даже слегка прикусывает губу, когда просовывает уже вторую ногу в твёрдый конёк. Это всегда так больно и непривычно — все те годы, что он уверенно стоит на льду. Но дискомфорт его не волнует. Ровно как его не волнуют сегодняшние соревнования, не волнует счёт, не волнуют программы конкурентов, не волнует музыка, которая доносится до раздевалки, его не волнует вообще ни-че-го.       Дыхание замирает. Он смотрит, как руки сидящего перед ним на корточках Уильяма грубо, но надёжно дёргают за шнурки после каждой минующей петли, стискивая чувствительные лодыжки в камень ещё сильнее. Ещё немного — и неприятные ощущения пройдут. Майкл готов терпеть. Ради эти ловких пальцев, ради упавшей на лоб чёлки, ради густых ресниц, скрывающих опущенный взгляд.       Наконец руки доходят до верха, где завязывают крепкий бант. Они скользят дальше — на обтягивающие штанины синеватого костюма. Сегодня Майкл выступит в образе околдованного Снежной королевой мальчика. Интересно, можно ли назвать ею — вернее, им — отца? Тренер по фигурному катанию — чем не король льда? Его Снежный король. Взгляд Майкла смягчается от этой мысли. Сам он тает, — так не желая освобождаться от проклятия холода — чувствуя, как пальцы разминают сначала одну икру, затем другую. Останавливаются на худых коленях. Глаза Уильяма поднимаются и встречаются с его. Майкл прикусывает щёку изнутри. Давление конька почти не чувствуется. Зато хвост на затылке давит, как в последний раз, цепляя за собой все чёрные кристаллы-заколки. Каким же облегчением будет снять всё это вечером. Ощутить свободу, лёгкость… и немного смятения, когда руки Уильяма снова вернутся к его лодыжкам, которые будут неисправимо болеть… Он не должен думать об этом сейчас!       — Ну что, готов? — Уильям знает ответ. Но спрашивает всегда.       После такого начала разогрева он всегда будет готов. И пусть запылавшее сердце растопит весь лёд как внутри заколдованного мальчика, так и под острыми лезвиями.       Пальцы по давней традиции цепляют свисток, висящий на чужой шее. Майкл подносит его к губам и нежно захватывает, сперва прикусив и в улыбке обнажив верхний ряд зубов. Уильям смотрит за этим безотрывно. И так же следом смыкает губы вокруг свистка, который протягивают уже ему, пальцами обвивая запястье Майкла. Большим он гладит по обнажённой линии кожи между перчаткой и рукавом — и это сводит с ума.       Свисток срывается с губ вниз и повисает на своей плотной ленте после мелких болтаний.       — Только не падай, — наказывает Уильям. Даже такой тихий — его голос будто бы отзывается эхом от шкафчиков и лавок раздевалки. На самом деле это слышится так потому, что произносит он всё слишком близко. — Я поцелую тебя везде, где хочешь, и без синяков.       — Пойдём, — так же едва слышно посмеивается Майкл в ответ.       Уильям встаёт. Его рука тянет за запястье вверх. И помогает сделать первые шаги навстречу ослепительному ледяному королевству.