🏮🏮🏮
На подходе к своему дворцу Му Цин увидел Се Ляня выходящего из ворот, ведущих во внутренний двор. Плечи его были низко опущены, словно на них лежала гранитная плита, лицо тревожное и задумчивое. Но стоило только их взглядам пересечься, как Его Высочество тут же переменился. С нескрываемой радостью он кинулся на Му Цина, словно планировал врезаться в него и сбить с ног. Вскинув руки, Се Лянь вцепился в мужчину мертвой хваткой и затараторил сбиваясь: –– Му Цин! Где?!. Как?! Куда вы с Фэн Синем подевались?! Вас не было четыря дня!!! Мы все обыскали! Вас не было в сети духовного общения! Никто не видел вас с самого пира! –– Ваше высочество, что вы тут делаете? Вы же должны сейчас быть со своим супругом, –– Му Цин с непривычки процедил это слово сквозь зубы и в два раза тише остальных. –– С нами все в порядке, волноваться не о чем. Фэн Синь в своем дворце. –– Я… Я рад, что вы в порядке, — его теплые приветливые глаза, как всегда, сияли самыми искренними чувствами. — Мы все очень за вас волновались! На пиру Цинсюань многих умудрился напоить своим “Потерянным раем в прозрачных слезах лотоса”, но только вы с Фэн Синем пропали аж на четыре дня! Где же вы были? Почему не выходили на связь? –– Мы… Стоп, что? Какой еще “Потерянный рай в прозрачных слезах лотоса”? Се Лянь слегка смутился и, набрав побольше воздуха в легкие, ответил почтительно поклонившись: –– Мы с Сань Ланом приносим свои глубочайшие извинения за этот инцидент! Мы должны были быть внимательнее. –– Да что ты творишь?! Немедленно прекрати кланяться! О чем ты?! Се Лянь поднял голову из поклона и растерянным взглядом уставился на Му Цина: –– Как это о чем? Ты… ты не помнишь? –– Я.. “Черт, что ему сказать?!” –– судорожно соображал Му Цин. “Если признаться ему, что я нихрена не помню, он может счесть своим долгом подключиться к “расследованию”, а мне это ну точно не всралось…”. Се Лянь наблюдая за замешательством Му Цина продолжил: –– Вино, что Цинсюань создал вместе со своим другом-демоном специально для нашей свадьбы… Вы ведь с Фэн Синем пили его? –– Ну и? –– Му Цин раздраженно закатил глаза. –– Это вино способно подавлять духовные силы и опьянять богов, словно смертных. Почти всем было так плохо на утро, что работу небесной столицы и жизнь призрачного города почти полностью парализовало! У лекарей ничего не нашлось от похмелья против этого, так называемого, вина, да и сами они были не в лучшем состоянии, чтобы найти противоядие. После пира его переименовали в “Обманутый эликсиром небесной панды”, –– усмехнулся в рукав Се Лянь, –– но это уже другая история… –– Мы с Фэн Синем прекрасно себя чувствуем, тебе не за что извиняться, –– не без лукавства заверил Му Цин. –– Нас не было, потому что мы отправились…ээ… по делам. На юго-западе было не спокойно и мы израсходовали духовные силы на миссию. –– Но… но… –– Мне нужно искупаться и заняться ранами, поговорим потом. –– Хорошо, –– тихо ответил Се Лянь, а про себя подумал: “Но ведь Сань Лань так упорно работал над тем, чтобы весть о перемирии между тремя мирами на время нашей свадьбы дошла до каждого духа и демона. Кто же осмелился пойти против него?”🏮🏮🏮
На заднем дворе дворца Сюаньчженя, в глубине зеленеющего сада, где листья перешептывались под ласковым прикосновением ветра, находился природный источник в который Му Цин направился сразу же, не заглядывая в дом. Он скорее скинул не свою одежду и осмотрел себя: на бедрах и руках виднелись синяки и царапины, на груди и животе алым горели непристойные отметины от губ и зубов... “Вот же ублюдок! Хм мгх.. да ты самое настоящее животное!”. С внутренними ощущениями все обстояло еще хуже. Его всё ещё сильно мутило, голова пульсировала, каждый мускул его тела протестовал от боли, а дыхание было тяжелым и неровным. Подойдя к источнику, мужчина осторожно присел на край и опустил руки в прохладную, кристально чистую воду. Он закрыл глаза, пытаясь отгородиться от внешнего мира и сосредоточиться на своих ощущениях. Вода обволакивала его пальцы, приносила облегчение и охлаждала. Он пытался почувствовать, как напряжение начнет покидать его тело, уносимое потоком воды, но ничего подобного не происходило. Медленно, с осторожностью, Му Цин начал окунать в источник и другие части своего тела. Каждое движение он сопровождал очень тихим глухим стоном. Наконец, полностью погрузившись в воду, он закрыл лицо руками с силой растирая глаза и щеки, словно пытался содрать с себя кожу. “Как же это, блядь, вышло? Что теперь?” –– думал он в агонии. “Притвориться что ничего не было?” и тут же в его сознании фейерверком вспыхнули смутные образы: высокая трава и удушающий запах полевых цветов, мокрый поцелуй, какая-то темная каморка и ласкающий тело алый шелк, влажный звук шлепков тела о тело и собственный невнятный шепот: “Не… не… не вздумай останавливаться, я почти…”. Му Цин тут же спустился под воду с головой и не выныривал даже когда сознание стало покидать его. “Разные места! Разное время суток! Это было не только сегодня ночью!!!” С трудом заставив себя подняться над водой он закашлялся, выполз из источника на четвереньках и голышом побрел во дворец оставляя за собой мокрый след. Словно оболочка без души, он машинально поднялся на второй этаж, подошел к висящему над комодом шкафчику, беспорядочно накидал в руку порошки со снотворным и обезболивающим, запил, с трудом подавив рвотный рефлекс, и рухнул на кровать, дрожащей рукой подтянув на себя одеяло.