Двенадцать лет до смерти Эдварда Нигмы, поздняя осень, пирс Готэма.
Нигма вновь оказался здесь. Перед ним стоял трясущийся Освальд, в точности такой же каким он его помнил. Загадочник, не имеющий ещё такой власти в теле Нигмы, не мог вмешиваться или говорить самостоятельно, всё на что он был способен это общаться с Эдвардом в их голове и наблюдать за происходящим. Это мрачное серое освящение, духота перед дождём, который очень скоро должен будет начаться. Атмосфера была безумно тяжёлой, всё казалось таким реальным, таким… Сложно одёргивать себя, убеждая что это всё не правда, что это просто глупый повтор их жизни в их общем разуме. Освальд стоящий перед ними на самом деле не умрёт, нет они не убьют его, он просто… Исчезнет, перестанет существовать после переключения на новый повтор. Он не будет мучиться, не будет страдать, по крайней мере Загадочник пытался убедить в этом Эда и самого себя заодно. — «Эд… Я люблю тебя. Уж теперь то ты веришь мне. Так что послушай, когда я говорю, что этот поступок тебя изменит…» — эти слова Освальда, такие важные, такие значимые после того дня ещё очень долго прокручивались в голове Нигмы. Как и весь последующий разговор. Им не нужны были перезапуски, чтобы помнить его дословно, ведь даже спустя десятки лет они не забыли ни слова из того, что сказал им тогда Кобблпот. Именно поэтому Эдвард практически на автомате говорит всё слово в слово как в тот роковой день. — «Я убивал прежде, Освальд…» — несмотря на то, что произнесённые слова были точной копией оригинального разговора, они содержали в себе намного больше, чем давнюю слепую ярость и ненависть. Эта фраза была произнесена слишком апатично, но взгляд Эдварда… Транслировал намного больше, чем он в прошлом мог бы себе позволить рядом с его кумиром, самим Пингвином. Этот самый далеко не маленький человек обратил на невзрачных их своё внимание и даже вытащил их из психушки, чтобы поставить рядом. Сделать своей правой рукой, доверив всего себя. Сливающегося тогда с толпой человека в сером, да, они были просто серой массой, но Освальд… Он сделал их чем-то намного большим. Это восхищение, обожание и любовь к Кобблпоту не могли не транслироваться через лицо Нигмы. И одно маленькое изменение, как взгляд Эдварда при этих словах порушил картину прошлого, которую эти двое запомнили на всю свою жизнь. Пингвин смотрел на них удивлённо и неверяще, он даже стал меньше трястись от охватившего его шока. От такого открытого проявления любви через взгляд, который буквально пожирал и поглощал его. Эд, которого знал он никогда не смотрел на него ТАКИМ взглядом. — «Эд, ты… Ты в порядке?» — боже этот связанный по рукам Оз со слезами на глазах вновь волнуется о них… О тех, кто направляет на него пушку в этот момент, о тех, кто должен будет его убить. Это ужасно, это ломает, это разрушает и это… Это лишь первый такой на их пути. Насколько же было бы проще, если бы Освальд ненавидел их после всего что они с ним сделали, но этот безграничной силы человек стоит сейчас напротив, смотря на них всё ещё безумно любящими и обеспокоенными глазами. — «Мы… Это не должно тебя волновать.» — на этих словах из глаз Нигмы непроизвольно полились слёзы. Опешивший Пингвин, наплевав на пушку, потянулся к ним своими связанными руками. Какой же он сильный… Как в таком маленьком, хрупком на первый взгляд человеке может быть сокрыта такая сила, Нигма не понимал. Слёзы продолжали бежать по их щекам, а подошедший уже совсем близко Освальд, протянул свои ладони к его лицу, неуверенно и очень аккуратно пытаясь стереть ему слёзы, но этот, казалось бы, простой и достаточно невинный жест, лишь вызвал новую порцию уже откровенных рыданий. Эдвард притянул к себе эту версию Освальда из прошлого очень крепко обнимая и продолжая рыдать. — «Мы» это ты про свою вторую личность о которой ты мне когда-то рассказывал, да Эд?» — тихим, успокаивающим голосом проговорил Кобблпот. — «Да… Да, эта личность просила называть его Загадочником и… Впрочем, это уже абсолютно не важно.» — начал говорить, периодически сбиваясь на всхлипы Нигма, полусрывающимся голосом. Освальд в их объятиях хмыкнул. — «Звучит немного забавно и вычурно, но в вашем, я же могу говорить о вас в множественном числе?» — почувствовав плечом кивок Пингвин продолжил. — «Это звучит очень в вашем стиле, мне нравится.» (ЭД, ЗАЧЕМ ТЫ ЭТО НАЧАЛ???!!! КАК… ПРОСТО КАК НАМ ЕГО УБИТЬ, МЫ ВЕДЬ ДОЛЖНЫ. — Я знаю… Извини, моя вина, но он… — Я ПОНИМАЮ ПРОСТО… Я НЕ ЗНАЮ, ЧТО НАМ ДЕЛАТЬ И КАК СКОРО НАМ НУЖНО ЕГО УБИТЬ, Я НЕ ХОЧУ ПОДВЕРГАТЬ ОПАСНОСТИ МАРТИНА. — И что ты предложишь? — МОЖЕТ НАМ СТОИТ РАССКАЗАТЬ ЕМУ КТО МЫ? ЭТОТ ЧЁРТОВ ПОСЛАННИК НИКАК НАС НЕ ОГРАНИЧИВАЛ В ВЫРАЖЕНИЯХ, ТАК ПОЧЕМУ БЫ И НЕ… — Отличная идея!) Нигма резко отстраняется от Кобблпота, отталкиваясь от него, опираясь ему на плечи, всё ещё держа в одной руке пистолет. Но руки на его плечах он всё-таки решает оставить. — «Оз… Освальд, я… Не тот Нигма которого ты знаешь, это ужасно сложно, но… В будущем ты станешь отцом и…» — на этих словах глаза Кобблпота округлились максимально и смотрел он на них в молчаливом шоке. — «Нет-нет, конечно нет, не то о чём ты мог подумать, он приёмный и немой, но он очень классный парень, сын твой, в общем… Я из времени, когда… Точнее… Чёрт… В общем я это твой Нигма через двенадцать лет, но я уже мёртв и это звучит так бредово, но…» — «Это многое объясняет, Эд, не торопитесь так, я внимательно вас слушаю.» — прерывает Нигму Пингвин с мягкой улыбкой на лице. — «Это правда так очевидно…?» — «Более чем, я на протяжении тех минут, что мы уже стоим на пирсе, думаю о том, в какой момент тебя подменили и кто ты на самом деле такой, потому что… Мой Эд никогда бы не посмотрел на меня так. Но твой взгляд меня обнадёживает, если через двенадцать лет вы будете смотреть на меня ТАК, то остальное уже и не важно.» — проговорил Кобблпот с уже влажными глазами. — «Так зачем вы здесь?» — «Я… Это самый худший момент в нашей жизни и худший он именно потому, что я в прошлом, в котором сейчас вроде как и нахожусь, убил тебя.» — Освальд опешил. — «Думал, что убил, ты выживешь, но, я почти тебя убил и сейчас… Я должен сделать это вновь, иначе Мартина. Твоего приёмного сына убьют в моём мире. Да, нас шантажируют его смертью, потому что ты уже мёртв на тот момент и больше нас шантажировать нечем.» — «Эд, я совру если скажу, что всё понял, но… Знаете, это очень мило, думаю я из будущего, ваш Освальд он бы… Определённо оценил ваш жест. Поэтому незачем медлить, наверное… Как именно вы меня убьёте?» — слова Пингвина поразили обои личности Нигмы до глубины их двойственной души и поэтому они далеко не сразу нашлись с ответом. — «Как и прежде… Выстрелим в живот, но знаешь, наверное, я развяжу тебе руки, на всякий случай, так у тебя будет больше шансов выжить, хотя это не то чтобы важно, но мы бы правда хотели, чтобы ты выжил.» — последние слова были скорее бормотанием, при котором Нигма убрал пистолет за пояс, достал нож и порезал верёвки на запястьях Освальда. А тот вопреки какому-либо здравому смыслу резко подтянулся к ним, обхватил их за щёки и поцеловал. Очень неумело, явно впервые, но… Вряд-ли они когда-нибудь забудут это странное чувство. Ведь этот Освальд не их Освальд, но он всё ещё тот человек, которого они так любят просто с очень далёкого прошлого. И чёрт, он так искренне прижимается к ним и подрагивает, что Эдвард не смог не ответить на его поцелуй, словно вкладывая в этот жест все переполняющие их чувства и извинения за то, что им предстоит сделать. Больно было думать о том, что через несколько минут человек перед ними будет в холодной готэмской реке с простреленным ими же животом и эта очевидная истина вновь вызвала у Эдварда слёзы. Казалось он никогда в жизни не плакал столько, сколько за этот первый перезапуск в бесконечной цепочке. Кобблпот почувствовав на пальцах слёзы Нигмы немного отстраняется, стирает слезы с его щёк и после кратко целует. — «Это не стоит ваших слёз, Эд и Загадочник, я уверен, что ваш Освальд не хотел бы для вас подобных мучений, потому что даже я подобного не хочу. И я не держу на вас зла. Можете приступать.» — на этих словах Пингвин с вновь влажными глазами отошёл к самому краю пирса и теперь стоя в максимально открытой позе, явно не стремясь защищаться или сбегать, улыбается. — «Пожалуйста, поторопитесь, я ведь могу и передумать в конце концов.» Нигма дрожащей рукой вынимает пистолет, направляя его в живот Освальда в точности, как и в тот день. — «Прощай, Освальд… И спасибо за твои слова.» — выстрел.Двенадцать лет до смерти Эдварда Нигмы, поздняя осень, пирс Готэма. Перезапуск номер 184 (по личным подсчётам Загадочника).
Эдвард был готов сдаться ещё после 30-50 перезапуска, потому что каждый раз убивать Освальда, который и не прочь быть убитым им это… Убивает, прожигает внутренности и заставляет усомниться в том, зачем это всё, и так ли необходимо. Но да, как бы это не звучало нелогично и абсурдно, они продолжают убивать Пингвина ради его же наследия. Его приёмного сына, который остался после него. Чёрт, это ведь единственное живое напоминание о таком чудесном человеке как Освальд Кобблпот… Нигма даже завидует Пингвину в этом плане, потому что Загадочник Готэму в наследие оставил абсолютно ничего, помимо парочки терактов десятилетней давности… Обычный, по меркам самого Готэма, псих. В то время как Освальд бывший и более чем успешный мэр, король преступного мира и отличный предприниматель. Даже спустя десяток лет люди помнили о нём и о том, что он сделал для города.Двенадцать лет до смерти Эдварда Нигмы, поздняя осень, пирс Готэма. Перезапуск номер 1000+.
Убийство Освальда и в первый раз не прошло для них бесследно, но сейчас… Это стало для них личным круговоротом кошмара. Нигма ещё на 248 перезапуске решил больше не говорить с Кобблпотом, потому что любой разговор отдаёт в них обоих невыносимой болью. Пару раз Эдвард повторял изначальную версию их диалога, меняя незначительные детали и смотря на реакцию Освальда… Но сейчас они с Загадочником работают по методу, Пингвин открывает рот, чтобы сказать то, что они уже много-много раз слышали, и они стреляют. Число перезапусков уже давно перешло за тысячу и Загадочник уже перестал их считать. Потому что это настолько же бессмысленно, как и всё вокруг. Загадочник в целом перестал подавать какие-либо признаки жизни в голове Нигмы. Это обижало, ведь тот оставил всю эту пренеприятнейшую действительность на него, уйдя в глубочайшие недры их сознания. Но спустя ещё перезапусков тридцать после окончательного ухода Загадочника, который перестал откликаться и хоть как-то выходить на связь, Эдвард успокоился и принял его решение. Будь у него выбор — поступил бы также. Впервые он жалел о том, что является основной личностью в их общем теле. Но сейчас нет больше Эда Нигмы или Загадочника, есть только звенящая пустота и тишина, прерываемая бесконечной чередой выстрелов в человека, чьё имя они уже давно не желают даже произносить. Потому что одно оно несёт такое количество боли, что они едва ли могли это выдержать. Но они должны. Ради Кобблпота и ради Мартина. Очередной выстрел и вновь они на том же месте, тот же Пингвин открывает рот чтобы начать говорить, и они стреляют. Вновь. Вновь. И вновь.Двенадцать лет до смерти Эдварда Нигмы, поздняя осень, пирс Готэма. Перезапуск номер N.
Только перестал в их голове отдаваться минуту назад совершённый выстрел, как всё перезапустилось вновь. Серое окружение, духота, человек. Тишина… Такая странная и неожиданная тишина, которая стала для человека в зелёном глотком свежего воздуха. Мужчина перед ними всё не начинал говорить, что показалось бы им странным, если бы они были хоть сколько-то в себе. Сейчас же они наслаждались минутами тишины, которые наступили столь внезапно, что им показалось, что они вновь умерли или в целом никогда не встречали существо, косящие под когда-то очень дорогого для них человека, не проживали свою жизнь. Казалось, что всё время существования они проживали в этой петле. Невыносимо жестокой петле без возможности выбраться или закончить свои мучения. А зачем они это делают.? Истина ускользала от них, они даже не помнят имени человека, стоящего перед ними, а он всё молчит. Почему он молчит? Да без разницы, пока не заговорит, они не убьют его. А откуда в них такое правило? От чего оно пошло, почему они больше не слушают то, что им говорят? Все мысли словно в тумане. Мозг, который уже очень давно перестал функционировать, мыслить, помаленьку запускался, но истина. Такая простая и должно быть очевидная всё ускользала от них. Начался дождь. Как давно они не ощущали его на себе? Очень давно, даже слишком. Эти лёгкие капли из пасмурного неба будто вдыхали в них жизнь, хотелось просто смотреть на небо в тишине, стоя рядом с дорогим им человеком. А почему он им дорог? Он ведь им дорог? Они отрываются от созерцания неба и переводят взгляд на человека, который также, как и они выглядит подозрительно отрешённым, он также как и они минуту назад смотрит мимо них. Но он смотрит не на небо, а на город позади Эдварда. Он смотрит на этот город таким взглядом, будто он значит для него очень много, но почему? Это ведь просто город? А что за город? Где они находятся? Они не знали ответа и почему «они»? Почему он говорит так будто он здесь не один, будто с ним в теле должен быть кто-то ещё? Этот странный факт ускользает из его разума, как только человек напротив переводит на него свой пронзительный взгляд. И Эдвард дрогает. Он безгранично дорог ему, один взгляд глаза в глаза поднимает в нём такой ворох бесконечных чувств, что это дезориентирует. Они знакомы? Кажется, что они знакомы вечность, но кто он? Почему вызывает такие чувства, почему смотрит так внимательно, изучающе, но ничего не говорит? Его имя… Имя… Имя! — «Что я хочу, есть у бедного, нужно богатому, а если съесть это умрёшь…?» — практически прошептал Эдвард, который не говорил столь давно, что произнесённые слова казались ему чужеродными, будто произнесёнными кем-то другим. Лицо человека напротив вытянулось, он смотрел озадачено и будто неверяще, но ответил. — «Ничего.» — «Кто я…? Эдвард… Н… Ни-Нэ… Нэштон!» — на лице Эда проступила слабая неуверенная улыбка, он вспомнил своё имя и человек, стоящий напротив точно его знает. Но почему-то смотрит очень озадачено, будто Эд ошибся и дал неправильный ответ, но почему…? Это ведь его фамилия. — «Я многое успел повидать, но… Нэштон? С чего вдруг?» — «Это фамилия моего отца, он меня бил, и я его ненавижу.» — глаза человека, стоящего напротив стали странно обеспокоенными и очень взволнованными, он что волновался за него? Почему? Кто они друг другу. Почему этот человек напоминает Нэштону пингвина? Странное сравнение, но оно кажется очень уместным и будто… Верным? — «Вы никогда не говорили мне о своих родителях… Наверное, теперь я догадываюсь почему.» — проговорил немного на выдохе крайне обеспокоенный… Пингвин? — «Мать бросила меня, когда мне было пять. Сбежала от отца, который бил и её, а ещё он много выпивал. Но я почему-то не злюсь на неё, но пока не понимаю почему.» — «Боже, Эд, мне так жаль…» — «Мы ведь знакомы? Вы ведь знаете кто я и почему… Убиваю вас раз за разом, вы…» — «Освальд Кобблпот. Да, мы знакомы.» — «Освальд… У вас такое красивое имя и почему-то мне кажется, что вы очень похожи на пингвина, вам кто-нибудь говорил об этом?» — эти слова вызвали улыбку на лице Кобблпота. Он смотрел на Нигму с теплом и заботой. — «Эта кличка преследовала меня на протяжении всей жизни, но только в тридцать лет я смог с этим смириться. Вам это может показаться забавным, но даже с кличкой «Пингвин» меня боялся весь город.» — Эдвард хмыкнул, туман стал рассеиваться, и шестерёнки в голове вновь начали подавать признаки жизни. — «И правда забавно, а почему вы иногда обращаетесь ко мне в множественном числе? Тут ведь только мы с вами и так было всегда. А город за мной это… Готэм полагаю. Я в нём вырос, в районе Нэрроуз, а вы откуда мистер… Пингвин?» — «Я тоже родился и провёл всю свою жизнь в Готэме.» — Освальд аккуратно пропустил первый вопрос, побоявшись слишком сильно ошарашить и без того явно находящегося вне себя Нигму. Боже, что же такого он чувствовал, чтобы настолько отстраниться от реальности. — «А… Почему в моей руке пистолет? И почему ваши руки связаны. И подождите, я ведь уже убивал вас и не раз. Почему вы не мертвы?» — на этих словах у Кобблпота вырывается смешок. — «Зачем же я вас убивал? Вы вроде очень милы и не хотите мне зла… Зачем мне убивать вас? Вы сделали что-то плохое?» — «Да… В далёком прошлом я убил одного очень дорогого для вас человека и после этого я горько пожалел об этом.» — «Какого? Не помню, чтобы хоть кто-то был мне дорог… Мисс Крингл? Да она милая, наверное, она даже нравилась мне. Вы убили её?» — «Почти. Я убил девушку как две капли воды похожую на Кристин — Изабеллу.» — «Изабелла, винный магазин, я шёл к вам мистер Кобблпот, вы пригласили меня на ужин, мы были близки? Чёрт это звучит так глупо, я всегда говорю слишком много, когда нервничаю, но… Ваш вид, ваш взгляд, вызывает во мне такой ворох чувств, кажется вы очень мне дороги.» — «Рад слышать, Эд. Вы тоже очень дороги мне. И ты и Загадочник.» (ОСВАЛЬД?!!!?) На этих словах своего подсознания Эдвард заозирался по сторонам, пытаясь найти источник столь знакомого голоса. — «Мистер Пингвин, вы это слышали…?» — проговорил обеспокоенный Эд, подойдя чуть ближе к Освальду и пытаясь говорить тише. (КОНЕЧНО, ОН НИЧЕГО НЕ СЛЫШАЛ, БОЛВАН, И ОПУСТИ УЖЕ ПУШКУ СПУГНЁШЬ, КТО ЗНАЕТ СКОЛЬКО ВСЕГО ОН ПЕРЕЖИЛ.) — «Кто вы?!» — обратился оглядывающийся по сторонам Нэштон. Освальд, протягивает руки к лицу Нигмы и обхватив его щёки, поворачивает к себе. — «Слушай меня, не волнуйся, это… Загадочник, вторая твоя личность, его слышишь только ты и…» — «Вы такой красивый, мистер Кобблпот.» — проговорил Эдвард, смотрящий на Пингвина в упор на как всегда минимальном расстоянии. Кобблпот растерялся, покраснел и отпустил лицо Нигмы, немного отойдя. — «Зови меня Освальдом, пожалуйста, а то это становится уж слишком неловко.» — «Освальд… Освальд… Мартин…?» — «Мартин?! При чём тут он?» — «Я, мы с… Загадочником защищаем его. Но от чего?» — «Боже, Эд, я не знаю, вспоминай прошу!» — подлетел к Нигме вновь Освальд, схватив того за грудки и даже немного встряхнув. Осознание пришло внезапно и обрушилось на Эдварда градом, лавиной из воспоминаний и чувств, которые он блокировал, чтобы справиться, чтобы выдержать и не подвести Кобблпота, не дать умереть мальчику раньше положенного и не сломаться. Видимо всё произошедшее с Нигмой за минуту отчётливо транслировалось на его, точнее их лице, потому что Пингвин стал выглядеть ещё более обеспокоенно. А Эдвард, давно уже Эдвард Нигма, а не Нэштон, наконец-то посмотрел на Освальда с полным осознанием действительности. — «Я не хотел говорить тебе о нашем отце.» — первая осознанная фраза и сразу такая, Освальд на это лишь рассмеялся, прижавшись к Нигме. Объятия едва могли бы получиться, ведь руки Кобблпота всё ещё были связаны. Эдвард убирает пистолет, достаёт нож и разрезает путы на запястьях Пингвина и тот чуть ли не набрасывается на него с объятиями. — «Я… Мы тоже очень рады тебя видеть Освальд, но… Как это возможно?» — Кобблпот горько засмеялся в шею Нигмы. Это был одновременно смех и нечто похожее на рыдания и именно поэтому Эд прижал его ближе к себе, аккуратно поглаживая того по спине. Такой тёплый, такой искренний, их. Их Кобблпот, с их мира. Освальд немного отстранился. — «Вы плачете, Нигма? Не думал, что когда-нибудь это увижу.» — улыбнулся им Пингвин. Эдвард протянул руку к щеке и убедился в том, что да… Кобблпот ему не соврал. — «Наслаждайся пока можешь, Оз, в ближайший век их больше не увидишь.» — Нигма начал открыто и искренне улыбаться на этих словах. — «4029 перезапуск. Возможно, я слегка сбился, но разница должна быть не больше 5-10 раз.» — проговорил Кобблпот активно жестикулируя в процессе. — «А я уже начал думать, что, то существо соврало, но нет… Вот вы передо мной. Я… Я счастлив вас видеть.» Глаза Пингвина вновь были влажными, а Нигма был озадачен. — «Ты знал, что мы… Пересечёмся?» — «Я знал что мы можем пересечься, но не знал когда именно. И это знание… Оно очень мне помогло, если бы не оно, думаю я бы не справился.» — «Но… Мы ведь мертвы.» — «Конечно, но… Подождите, вы не знали, что мы можем встретиться?» — «Нет, наш с Загадочником проводник был не особо дружелюбным.» — «Вот ублюдок… Тогда неудивительно чего вы так закопались в своём сознании, мистер Нэштон.» — «Не зови нас так, Оз. Мы серьёзно, это не смешно и… Удручающе.» — «Подождите, а зачем вы убивали меня раз за разом? Этого момента я не понял совершенно.» — «Жнец, повстречавшийся нам, шантажировал нас убийством Мартина от его рук в нашей реальности.» — «Что…?! Я убью его! Как он посмел подвергнуть вас этому…» — «Оз, не думаю, что это хорошая идея…» — «Он поплатится, помяните моё слово!» — «Но Мартин же в порядке… Полагаю.» — «Меня не только Мартин волнует, Нигма! Он заставил вас проходить через это вновь и вновь и состояние… В котором я вас встретил. Ужасно… Это ужасно.» — Кобблпот начал мерить пирс шагами, активно жестикулируя в процессе. — «Освальд, мы в порядке, успокойся, пожалуйста.» — на этих словах реальность будто пошла рябью и стала стремительно рассыпаться. Эдвард дёрнулся к озирающемуся Освальду, ухватил его за руку и резко притянул к себе. Должно быть ноге Пингвина было не слишком комфортно от всего этого действа, но потерпит. Всё вокруг крушилось и Нигма прошептал куда-то в затылок Освальду. — «Мы тебя тоже любим, если ты вдруг ещё не догадался, Освальд.» — Пингвин хмыкнул и прижался к ним теснее.