***
Через полтора часа фургон прибыл к штабу. — Значит так. Сейчас все идем по домам, надо хорошо выспаться, чтобы завтра быть готовыми. Выдвигаемся в девять утра, — скомандовал доктор. — Тебя проводить? — спросил Хлопов, когда Аля уже собиралась идти домой. — Да не надо. Я дойду, — она криво улыбнулась и заправила прядь волос за ухо. — Я настаиваю. — Хорошо. Дом Ермаковой находился не очень далеко от гаража, в минутах десяти ходьбы. Пара разговаривала на разные непринужденные темы, будто бы пару часов назад они не обсуждали вампиров, Стратилатов и плиты. — Я здесь живу, — произнесла Аля, когда они дошли до подъезда. — думаю, ты уже и так знаешь. — Ага. Тогда… спокойной ночи? — почесал затылок. — Спокойной ночи, — Лёва обнял девушку на прощание, что было весьма неожиданным. Она ответила на объятие. — Пока. — Да, пока. Когда русоволосая поднялась на свой этаж, сразу же разочаровалась, еще не дойдя до квартиры. В подъезде слышалась громкая музыка, которая, конечно же, исходила из квартиры Али. Опять… Стоило лишь немного приоткрыть входную дверь, как в нос ударил отчетливый запах сигарет и перегара. Из кухни доносились голоса и смех. Она закрыла дверь. Немного помялась в подъезде. Затем вышла на улицу. Куда пойти? Был лишь один вариант. Недолго думая, Альбина направилась в штаб.***
Лёва лежал на крыше гаража и смотрел на звезды. Он думал о произошедшем дне, об Альбине, о Стратилате. Обо всем, что его волновало и беспокоило. Парень подложил руки под голову и прикрыл глаза. Приятный осенний ветер дул в лицо. Полежав так минут десять, он услышал где-то внизу шум. Хлопов выглянул вниз. Возле двери в штаб стояла Аля. — Ты чего тут делаешь? — Можно к тебе? — она стояла, обняв себя руками, и дрожала от холода. Или не от него. Лёва не знал. — Поднимайся. Там сзади лестница, — девушка забралась на крышу и села рядом с ним. — Что случилось? — Дома опять аул. Не хочу там находиться. — Ложись, — предложил шатен спустя несколько секунд молчания. Пара несколько минут лежала и смотрела в небо. Потом он ткнул пальцем и спросил, — Видишь Большую медведицу? — Где? — Ну, вот там. Вот, видишь? — Да нет же, — юноша цокнул. — Дай руку, — Аля подняла руку, и Лёва направил ее на созвездие Большой медведицы. — А теперь? — Теперь вижу, — слабо улыбнулась. Лёва отпустил руку. Несколько минут они молчали. — Я раньше тоже был вампиром, — ни с того, ни с сего произнес парень. Ермакова перевела на него недоумевающий взгляд. Хлопов поспешил объясниться. — Три года назад, когда в «Буревестнике» начал твориться весь тот хаос, меня укусил вампир. Я пил кровь у ребят и даже не осознал этого. Был другим. Будто куклой, которой управляет кукловод, — говоря все это, Лёва словно заново проживал весь прошедший ужас. Девушка едва ли дышала, чтобы не сбить его настрой откровенности. — В последний день смены я с другими пиявцами едва ли не убил Валентина Сергеевича. Точнее, можно даже сказать, убил. Знаешь, как ужасно мне было все это осознавать. Как было стыдно перед Валеркой. Я рад, что стал нормальным, и теперь смогу заново подружиться с ним, ведь тогда такой возможности не представилось. Но даже сейчас Валерка может находиться рядом со мной только с оберегом, ведь во мне течет дурная кровь, и от нее ему становится плохо. Я очень надеюсь, что когда все закончится, мы сможем с ним стать настоящими нормальными друзьями, — подытожил он. — Я очень благодарен ему за наше спасение. Он пожертвовал собой, чтобы всё закончилось и мы все снова стали людьми. Когда я сказал тебе, что он Стратилат, я сказал немного не так. Он не до конца стал им, потому что в нем больше света, чем тьмы, и этот свет борется, побеждает, — Альбина была благодарна за то, что Лёва доверился ей и рассказал самую сокровенную историю из своей жизни, хоть и не понимала, почему. — Ты не виноват в том, что стал вампиром. Ты ведь стал им не по своей воле, тебе не за что извиняться перед ним, но, все же, это хорошо, что ты до сих пор тянешься к нему. Что желаешь отомстить настоящему Стратилату. Ты очень сильный, — Ермакова не ожидала от себя такого. Ей никогда не приходилось разговаривать с кем-то на такие темы, потому что у Али никогда не было друзей. Она искренне боялась сказать что-то не то и, таким образом, обидеть Хлопова. Отвергнуть от себя. А ведь он тоже ей вроде как понравился. Возможно. Может быть. Она не могла сказать точно, ведь никогда не испытывала подобного. — Я рад, что ты не Стратилат. Иначе убивать такого красивого Стратилата было бы даже жаль, — усмехнулся шатен. — Спасибо. Наверное, — Альбине снова поплохело. Голова закружилась, а картина звездного неба перед глазами начала плыть. Из носа снова пошла кровь. Она приняла сидячее положение в надежде, что станет легче, но этого не произошло. — Ммм… — Эй, что такое? Все нормально? Альбина! — голос сидящего рядом парня отголосками долетал до сознания. Казалось, еще немного и Ермакова потеряет сознание. — Альбина! — Мама… мне домой нужно! — Что? Что случилось? — не говоря больше ни слова, девушка спрыгнула вниз, несмотря на приличную высоту, и побежала домой. Хлопов спрыгнул за ней. Случилось что-то явно нехорошее. Альбина бежала, не обращая внимания на крики сзади. Перед глазами застыла картина, как пьяный отчим толкает мать, она падает и ударяется виском об угол. И умирает. Нужно было обязательно это предотвратить. С виду, наверное, казалось, что Ермакова бежала со скоростью гепарда, так быстро, как еще никогда в жизни не бегала ни на одном марафоне. Наконец-то показалась крыша ее дома. Она забежала в подъезд, Лёва едва ли поспевал следом. За пару секунд добежала до нужного этажа, перепрыгивая сразу несколько ступенек, открыла входную дверь и крикнула поднимающемуся Лёве: — Попроси соседей, чтобы вызвали милицию! — и скрылась в квартире. — Да что за чёрт?! — не мог понять он, но все же послушался. — Мама, мама! — в квартире также находились те незнакомые люди, которые, казалось, даже не замечали, что что-то не так. Альбина застала мать с отчимом на кухне. Они ругались. — Лёша, я ни с кем не обнималась! Мы просто разговаривали, тебе показалось! — оправдывалась женщина, еле стоя на ногах. — Думаешь, я совсем слепой? Инга, ты… — Мама! — она подбежала и закрыла мать собой, когда Лёша замахнулся, чтобы ударить или толкнуть. — Не трогай ее! — А ну уйди отсюда! — рявкнул он. — пошла прочь! — Сам уходи, пока еще можешь. Это наша квартира, — угрожающе прошептала девушка. — Не смей даже приближаться к моей матери, иначе я убью тебя, — мужчина опешил. — Твоя мать — шлюха! Господи, что за семейка идиоток! Да делайте вы что хотите, — он пнул стул и вышел с кухни. — Алечка, Альбина, прости меня, — женщина встала на колени перед дочерью, обняла ее и заплакала. Русоволосая нехотя обняла ее в ответ. — Ничего, мам, все нормально. Посиди пока тут, я скоро вернусь, — она вышла из квартиры. На лестничной площадке стоял Хлопов. — Пошли, скоро здесь будет милиция. — Они уже едут, — ребята вышли из подъезда и спрятались в кустах. Через минуту приехал наряд, который сразу же вбежал в подъезд. — Теперь твою мать загребут, — грустно произнес Лёва. — Ничего, ей будет полезно посидеть в кутузке и прийти в себя, — скоро милиция вывела из квартиры всех, кто участвовал в дебоше, и посадила в машину. Тогда ребята поднялись и направились в сторону штаба. — Я жду объяснений. — А? — шатен положил руку на плечо Али и остановился, таким образом тормозя и ее. — Я жду объяснений,— более напористо повторил он. Ермакова вздохнула. — Ладно. Ты уже знаешь, что женская линия моей семьи были ведьмами. Когда я сказала, что не являюсь ей, я сказала неправду. — Почему? — Потому что я не хотела верить в то, что являюсь ей, и старалась блокировать все свои силы, которые проявляются. В свое оправдание скажу, что проявляться они начали не так давно. — Но зачем ты их блокировала? Что в этом плохого? Ты ведь не виновата, что родилась ведьмой. — Меня никогда не принимали люди, у меня никогда не было друзей. Даже в новой школе меня до сих пор обижают, хотя еще никто не знает о моих… способностях. А если узнают, все будет гораздо хуже. Я подумала, что вы прогоните меня, когда узнайте, что я ведьма. Либо же начнете в чем-то подозревать, — пожала плечами Альбина. — Я даже особо ни с кем никогда не контактировала, ну, не считая семьи. Ты, наверное, первый, с кем я так долго и откровенно говорю, — она грустно улыбнулась и отвела взгляд в сторону. Хлопов тоже улыбнулся. — Ты милая. Правда, — Лёве показалось, что щеки собеседницы слегка порозовели, и он, чтобы не смущать ее сильнее, решил перевести тему. — Эээ, то есть получается, что у тебя дар ясновидения? — Ну, что-то в этом роде, да. — И сегодня, когда ты сказала Игорю остановиться из-за лося? Это тоже ты предвидела? — Да. — Поразительно! Никогда с подобным не сталкивался, — удивился он. Такая реакция вызвала у Али очередную улыбку. — Ладно, пойдем уже в штаб. Нечего шататься по темноте.