***
Как только Чонгук покинул квартиру, попросив Ви не скучать и ждать его, Тэхён тут же вызвал такси и сорвался к Джину. Он ещё не знал, как устроился кузен. Но одно дело быть за тридевять земель, и совсем другое — находиться рядом и даже не проведать его! К тому же он уже реально скучал по Бинги. Да и Джин с его спокойной уверенностью, что мир прекрасен, частенько нужен омеге, как лекарство от злости. Поэтому Тэхён ворвался в квартиру, таща огромные пакеты с едой. Он на ходу крикнул: — Джин, я вернулся! — и сразу ломанулся на кухню, чтобы убрать в морозилку некоторые продукты. Однако там его ждал сюрприз, и Тэ не понимал, приятный он или нет. — Я никому не скажу! — сразу сказал Намджун. Он сидел за столом в домашнем костюме, поставив левую ногу стопой на стул. В одной руке у него была чашка с кофе, в другой телефон. Такой уютный и уместный, что Тэхён почувствовал себя лишним в собственной квартире. — Где Джин? — тихо спрашивает Тэ, понимая, что что-то тут не то. — Я отпустил его прогуляться, а сам сижу с Бинги. Но он уснул недавно, и я решил пока что попить кофе. Тэ, не ругайся на моего Джина. Я сам их нашёл. Он меня прогонял, но я не ушёл. Потому что мой дом там, где они. Прошу тебя, не злись, — заглядывает Нам в лицо омеге. Тэхён налил себе кофе и сел напротив альфы. Он строго смотрел на огромного парня, который выглядел так жалостливо, что Тэ едва сдерживался, чтобы не расхохотаться. Однако не стоит обманываться его невинной внешностью! Джин такой ранимый, а этот парень полжизни соблазнял омег. Не станет ли его кузен очередным трофеем в коллекции этого Кима? Не придётся ли потом Ви снова по клочкам собирать жизнь Джина? Затянувшееся молчание прерывает альфа: — Я понимаю твоё беспокойство, Тэ. Джин рассказывал, что ты буквально взял на себя ответственность и за него, и за Бинги. И твоё беспокойство мне понятно. Я, знаешь ли, сам себе не доверял бы буквально год назад. Но встреча с твоим кузеном всё изменила. Я не могу представить тебе каких-то доказательств того, что я говорю правду. Но, может, моя история поможет тебе хотя бы немного доверять мне? Тэхён кивнул… …В день своего тринадцатилетия Намджун получил от отца неожиданный подарок — нового папу. Если учесть, что его родной папа умер всего пару месяцев назад после продолжительной болезни, то можно было понять, насколько растерялся мальчик. Отец тут же потребовал, чтобы сын называл его нового мужа Кёнхе папой, потому что теперь именно он будет заботиться о ребёнке. Сам ребёнок на тот момент был уже ростом с этого постороннего омегу. И сразу почувствовал: что-то с этим «папой» не так. Потому что стоило его отцу отвернуться, как мягкая ладонь погладила его ягодицу и слегка прищипнула. Посмотрев на нового члена семьи, Намджун приметил, как тот очень показательно облизал губы. Нам не был забитым подростком, доступ в интернет очень расширил его теоритические познания в сексе. И хотя опыта у него пока не было, но воображение работало прекрасно. Он внимательно посмотрел на Кёнхе: красивый, отличная фигура и явно не против перепихнуться с юным альфой. Но это — муж его отца! Нам демонстративно отвернулся и ушёл в свою комнату. Там он подрочил на «светлый образ» нового отчима и заснул. Пробуждение было на грани фантастики: кто-то умело ласкал его член руками и ртом. Посмотрев вниз, Намджун обомлел: Кёнхе старательно отсасывал ему, а через стенку слышался храп его отца. Намджун хотел отстраниться, но омега вдруг выпустил его член изо рта, залез на мальчика сверху и оседлал его, помогая себе рукой. Такого Намджун не ожидал! Он, впервые погрузившись в омегу, тут же кончил, едва не испустив звериный рык. Однако Кёнхе накрыл его губы своими и поглотил все звуки, пачкая рот пасынка его же смазкой. Джун плохо помнил ту ночь, потому что подвергался таким изощрённым ласкам, от которых его тело стонало и билось в оргазмах практически без перерыва. Наутро Кёнхе, как ни в чём не бывало, проводил мужа и сказал Джуну: — Я позвонил в школу и сказал, что ты сегодня заболел. Намджун почти обрадовался. Однако хищный взгляд отчима насторожил его. Поэтому он сказал: — Но я здоров. — Отлично, — заявил Кёнхе, — таким ты мне и нужен. Хорошо тебе было вчера? Мальчик покраснел, но кивнул, не считая правильным отрицать очевидное. Омега улыбнулся и сказал: — Это придётся отработать. — Как? — уже понимая, на что намекает отчим, всё-таки спросил Нам. — Сделай для меня то же, что и я для тебя. Омега взял мальчика за руку и отвёл в его комнату. Там он лёг на кровать, в которой полночи трахал пасынка, и велел: — Начинай. Или успел забыть? Намджун подумал, что такой опыт будет не таким уж отвратительным — Кёнхе был чистым и привлекательным, разница в возрасте у них была небольшой. И Намджун с горячностью подростка накинулся на податливое тело отчима. С этого момента Кёнхе искал любой повод, чтобы остаться с пасынком наедине. Очень часто ночью Нам просыпался в процессе секса. И всё это его устраивало, пока ему не стукнуло шестнадцать лет, и он не влюбился в своего одноклассника. Юный Синён был робким и хрупким. Джун мечтал стать для кого-то опорой и защитой, и омежка прекрасно подходил на эту роль. К тому же Кёнхе в последние три года пристрастился к алкоголю, и его пьяные набеги на пасынка становились всё отвратительнее. Тело отчима стало дряблым, и омерзительный запах не проходил, даже если омега приходил к парню сразу после душа. Поэтому Намджун стал отталкивать Кёнхе. Отчиму хватило мозгов понять, что в таком случае замешан соперник. Он отыскал Синёна и рассказал мальчику, что у них с Нам-и любовь. Просто парень боится отца, вот и ищет прикрытие в виде молоденького мальчика. Юноша поверил старшему и разрушил начинающиеся отношения. И юный альфа взбунтовался! Он подготовил комнату, расставив по всем углам камеры. Долго ждать не пришлось. В ту же ночь отчим приполз к нему и, по привычке, не стесняясь, буквально изнасиловал парня. Наутро видеозапись прилетела к отцу Намджуна. Истолковать её иначе, чем соблазнение взрослым омегой юного альфу было невозможно! И старший альфа принял единственное, по его мнению, верное решение — изгнать из дома соблазн! Так Намджун в шестнадцать лет оказался на улице без средств к существованию. Он почти ночью брёл по дороге, как вдруг его сбил доставщик. Джун укатился в сторону и лежал, думая — почему это была не машина? Однако парень на скутере испугался, что убил человека. Он бросил свой транспорт и огромную сумку, подскочил к альфе, поднял его и велел идти домой, ведь уже почти ночь. Мальчик кивнул и сел прямо на асфальт. Доставщик уехал, но минут через сорок вернулся и спросил: — Ты почему ещё тут? — Я дома, — усмехнулся Нам. — Понятно, — кивнул доставщик. — Меня Хо зовут. Идём пока ко мне, завтра придумаем что-нибудь. И он пошёл — какая ему была разница, куда? Они пришли в маленькую квартирку, где по кухне бегал ещё один альфа-подросток, а в дальней комнате в полной темноте сидел омега, обняв себя за плечи и раскачиваясь из стороны в сторону. Потом Нам узнал, что это — папа мальчишек, который так и не пришёл в себя после того, как от сердечного приступа скончался их отец. Но в тот вечер ни он не задавал вопросов, ни ему. Его просто покормили, постелили на полу ещё один матрасик и дали ему подушку с пледом. Утром ребята снова покормили альфу и своего папу и разбежались в школы. Намджун по привычке тоже пошёл в школу. Отец оплатил этот год обучения и Джун решил воспользоваться этим. Но вечером ему снова некуда было идти, поэтому часов около шести он шатался около дома братьев Чон. Вскоре пришёл какой-то юноша лет восемнадцати и спросил: — Ты — Намджун, который вчера ночевал у Чонов? Нам кивнул. И вот тут его, можно сказать, допросили. Ему не удалось скрыть ничего, потому что лисьи глаза прищуривались, стоило ему хотя бы задуматься о том, что можно не говорить правды. Стесняясь и смущаясь он рассказал про причину, по которой его отец выгнал сына из дома. Но ни капли жалости или презрения не увидел он в хитрых глазах. Да и вообще сложно было сказать, что он думает, настолько бесстрастным и спокойным был этот парень. Однако, всё, что можно было выспросить, он узнал. Поэтому ближе к ночи, когда ребята собрались около дома, Юнги сказал: — Туповатый, но не злой. Надо помочь. Могу его к себе забрать на сегодня. Ребята кивнули. Вечером Мин, готовя ужин на двоих, рассказал ему про братьев Чон. Но промолчал о том, почему он сам в столь юном возрасте живёт один. Во время ужина Юнги сказал: — Доставщиком пойдёшь работать? И Джун согласился — не сидеть же у ребят на шее. И это решение стало поворотным в его жизни. Потому что буквально на вторую неделю он доставлял еду на какую-то вечеринку, где были преимущественно зрелые омеги. Они были лет на двадцать старше его отчима, но при этом прекрасно выглядели. Один омега увидел, с каким интересом парень рассматривает присутствующих, подошел к хорошенькому доставщику и предложил: — Переспишь со мной? За деньги? Я тебе заплачу вот столько, — показал омега пять бумажек по сто долларов. Намджун кивнул — омега был приятным, и сам альфа, избалованный Кёнхе, тосковал по сексу. Он удалился со своим первым клиентом в спальню и там показал ему всё, чему за три года научился от отчима. Омега был в полном восторге, поэтому предложил: — Хочешь ко мне на содержание? Я не буду против, если у тебя будут другие, но не больше двух. И я сам выберу тебе клиентов из друзей. Они богаты, но обделены альфьим вниманием. Ты у них будешь один. И платить мы тебе будем не эти жалкие гроши. И Нам согласился. Друзья-любовники сняли ему отличную квартиру, и парень прекрасно зажил, не забывая про своих друзей. Он помогал братьям Чон определить папу в хороший ПНД. Через своих любовников помог молодому Мину пройти экзамены на полицейского. С любовниками у него были отличные отношения, потому что парень умел слушать и сочувствовать. Частенько они просто собирались у него на квартире, чтобы попить вина, поласкаться с милым мальчиком, иногда позаниматься сексом всем вместе. Это не напрягало Намджуна, потому что старшие не обижали его, но чему-то обучали, и не всегда только сексу. Его манеры значительно улучшились, знания расширились, а речь обогатилась. Вскоре слава о молодом Жиголо расползлась далеко за пределы круга общения его омег. Ему стали поступать более выгодные предложения. Намджун честно поговорил об этом с любовниками, и они согласились остаться с ним, даже когда его прайс вырос почти в три раза. Однако для них Джун делал исключение, помня, кто привёл его туда, где он теперь есть. Со временем парень окончил курсы психолога и пошёл учиться на искусствоведа. — Сейчас я — очень модный критик, мои статьи раскупают элитные издательства, — рассказывает он Тэхёну. — Я встретил Джина на одной из выставок. Он там был с Бинги. Я увидел его и пропал. Попытался подкатить, но Джин не из тех, кого так легко соблазнить! Почти год я ходил вокруг да около. За это время отказался от всех своих связей. Только дружба. Но Джин не подпускал меня, пока однажды я не приехал к нему и не нашёл плачущим: его кузен Тэ внезапно исчез, и уже три месяца от него нет никаких вестей! Я спросил: «У тебя кончились деньги?» «Нет, просто обычно он хотя бы иногда писал мне, а тут просто исчез бесследно!» Через три месяца ты объявился. Но я не хотел сталкиваться с тобой, потому что Джин считал, что ты осудишь его за легкомыслие. Такая моя история. Могу познакомить тебя со всеми омегами, которые были моими клиентами. — Не надо, — покачал головой Тэ. — Просто держи в голове инфу, что я знаю, где по хорошей цене можно сбыть альфьи яйца. Намджун кивнул, даже не улыбаясь. Когда вернулся Джин, он очень смутился и принялся лопотать: — Тэ… Я… Ты это, не подумай… — Джин, — перебил его Ви, — ты — взрослый мальчик. От Бинги я не откажусь, он мой сын, как и твой. А вот следующего уже сам думай, как растить-воспитывать. Теперь Джин совершенно серьёзно посмотрел на кузена и кивнул. Покидал Тэ свою квартиру с чувством, что одной проблемой в его жизни стало меньше. Намджун оказался действительно любящим и достойным альфой. И Джин, оказывается, успел влюбиться в этого бабника! Ну, что же, тут сложно устоять — по-альфьи красивый, с мощной аурой лидера и при этом таким мягким и преданным характером. Тэхён шёл по дороге, улыбаясь. Вдруг ему показалось, что асфальт опасно приблизился к его лицу. Он едва успел выставить руки, чтобы не разбить нос. Зашипел, почувствовав, как кожу обжигает свежими ранками. На его джинсах не было колен, а локти и ладони тонкие рукава водолазки не защитили. Тэ перевернулся на спину и посмотрел в небо. Тонкие белые облака ползли по чистой лазури, как нежные души нерождённых детей. Что там говорил Чон — ехать в больницу? Он этого никогда не делал, справлялся со своими проблемами сам. Но сейчас понял, что его сил может и не хватить, ведь цель-то совсем иная…***
Чонгук посмотрел в небо: облака явно намекали, что ближе к вечеру вполне может пойти дождик. Что же, он успеет вернуться к своему Тэ. Надо только заехать в маркет и купить что-нибудь вкусненькое. Утром омежка шнырял по почти пустому холодильнику, щёлкал пальцами, но так ничего и не нашёл, сидел и смотрел на альфу голодными глазами, а когда Гук предложил ему что-нибудь со своей тарелки, он метнулся к унитазу и долго изображал чайку. Улыбаясь, Чон сел в машину, и снова чуть не заорал — на заднем сиденье прямо за ним сидел Ли Канджун. Альфа попытался улыбнуться, помня, что его брат и друзья носом землю роют, разыскивая его. Он нажимает кнопку экстренного вызова и прячет телефон под сиденье. Глаза омеги недобро сверкают. Поэтому альфа, поворачиваясь к нему спиной, смотрит вперёд, иногда ловя бешеный взгляд в зеркале, и спрашивает: — Канджун, какими судьбами? — Не надо притворяться, Чон, — как-то неестественно широко улыбается Ли. — Я больше не тот наивный мальчишка, у которого ты угнал тачку. И я больше не один, у меня есть сообщник, который сейчас слышит каждое наше слово. Так что не глупи, пожалуйста, если не хочешь, чтобы все документы, в которых чёрным по белому написано, когда, куда, за какую сумму и кто всё это организовал, отправились прямиком на стол к инспектору полиции. Если ты не уверен в моей осведомлённости, то вспомни, кто вам рисует пропуска и режет охранникам видео. Он так же имеется в тех документах. Вместе с ним сядет и его покровитель, который достиг таких высот. Чонгук молчит, надеясь, что омега ляпнет что-нибудь, и за это можно будет зацепиться. Но Канджун вдруг умолкает. Чонгук прощупывает его: — Значит, ты всё-таки из полиции. Почему ты всё ещё не сдал нас, Кан? Ты же так много узнал… как-то сразу. — Сразу? — возмутился омега. — Мне понадобилось несколько лет, чтобы добиться того, что я имею. Я ведь тогда поверил тебе, Гук! Я считал, что мои чувства взаимны! А ты просто ограбил меня… Чонгук помалкивает, потому что такой блеск в глазах он видел. И сердце его защемило — не нужно было тогда сближаться с ним. Но сделанного не воротишь, поэтому он снова интересуется: — Кан, если я ни разу не позвонил тебе, не стоило ли забыть про меня? Я ведь всего лишь работаю на заказ. Тогда нам заказали такую машину, как у тебя. Ты просто случайно оказался на моём пути. Прости, что так получилось, я могу хоть сейчас купить тебе такую же тачку! Однако омега смотрит на него своими грустными глазами с бешеным блеском и неестественной улыбкой, и говорит: — Машина? Господи, Чон! Для меня тачка не проблема, ведь мой отец — директор филиала американского автоконцерна. Неужели ты считаешь, что для меня основная потеря — это какая-то железка? Вообще нет. Я тогда… влюбился. В тебя, Чон. Долго не верил, что всё, что тебя во мне интересовало, была всего лишь машина. Но потом принял правду и решил тебя найти и наказать. А кто мне в этом мог помочь? Правильно, никто! Только я сам. Поэтому я поступил в полицию, собрал на тебя и вашу контору все сведения. И знаешь, что я понял? — Что? — без особого интереса спрашивает Гук. — Судьба на моей стороне. Даже не так — сама госпожа Карма! Я всё никак не мог связать вас с хакером, но тут ты мне позвонил и пригласил в самый эпицентр событий. Ингом, хотя и не всё понимал, но многое знал. К тому же Хосок, уверенный в своей хитрости, говорил по телефону прямо при нас. Если ничего не знаешь, то, конечно, понять сложно. Но я-то почти всё знал, хоть и не всё мог связать, но тот вечер мне реально помог. И я решил наказать тебя по-полной! И братца твоего самодовольного. Поэтому пока что не сдал тебя. Чонгук кивает, глядя перед собой, но затылком чувствует, как омега буквально сверлит в нём дырки. Альфа снова пытается выглядеть равнодушным, но уверен, что Хосок тоже понял, куда нужно ехать. Чтобы отвлечь Кана от главной темы, он спрашивает: — Значит, не веришь в Правосудие, решил взять его роль на себя? — Не так, Гук-и. Что мне с того, что за решётку сядет толпа народу? Моя мечта только отдалится. Поэтому я решил дать тебе и твоему брату возможность исправить ситуацию. Всё, что мне нужно — это две записи в вашем семейном реестре, что ты и твой брат взяли себе в мужья Ли Канджуна и Чой Ингома. Ну что, я не слишком много требую за свободу четверых дружков? Чонгук улыбается и говорит: — Вообще-то много. Если я ещё могу потерпеть, всё же я и вправду перед тобой виноват, то причём тут мой брат? У него с Ингомом что-то разладилось. Он отсидит пять лет, а брак — это ведь на всю жизнь! — Ты забыл про Мина Юнги и Пака Чимина, — снова дёргается омега, растягивая губы слишком широко. — Мин сядет лет на двадцать пять за то, что будучи полицейским участвовал в криминале. А его наглый мальчишка не протянет за решёткой и полгода — таких там быстро опускают и изводят. К такому ты готов? При упоминании о друзьях, Чон каменеет, ведь омега совершенно прав. Но он старается не показать своего волнения. — И что? Мин мне никто, а его омега… Да я его видел раза три, не больше. Он просто ещё одно звено в общей цепочке. Почему меня должны волновать посторонние люди? Канджун, как-то ты не подготовился. Неужели ты не понимаешь, что в таких сообществах каждый за себя? То, что мы решили познакомить между собой вас, ещё не делает нас какими-то особенными друг для друга. Просто нам тогда захотелось отдохнуть, приятно провести день, напиться вечером и кого-то трахнуть ночью. Ты промахнулся, мальчик. Откинувшись на кресло спиной, Чонгук смотрит на растерянного омегу через зеркало. Тот теребит лацкан своего пиджачка, на который приколот микрофончик. Их реально кто-то слушает. Ну, допустим: — Ингом на что надеется? Он для Хо был одним из, за год не стал никем особенным. Я не думаю, что мой брат выберет брак с ним. Кан, ты ведь видел наши татухи. Мы готовы принять наказания за то, что делали. Но зачем нам наказывать себя за чужие фантазии? — Фантазии? — срывается, наконец, омега. — Нет, ну ты это слышишь, Ин-и? Неси бумаги в полицию, дорогой! Я больше не могу этого слушать! — Погоди, — резко обрывает омегу Чон. — Я же не говорю, что мы с тобой не можем договориться. Не надо спешить и рубить с плеча. Мы можем с тобой повлиять на моего брата. И если его красненький омежка будет вести себя правильно, то и он скоро обзаведётся постоянным альфой. Давайте договариваться, ребят, если вы хотите настоять на своём. — Отбой, — говорит Кан воротнику. — Так что, мы с тобой поженимся? — Не исключено, — тянет Чон. — Я не про то, что я отказываюсь. Но ведь брак — дело серьёзное. Вдруг по прошествии какого-то времени ты сам решишь, что я тебе не впёрся? А ты уже помечен и беременный. Предлагаю повстречаться хотя бы год. По-настоящему, без фантазий. Как ты на это смотришь? Омега нервно жуёт губу. К такому он не был готов, но альфа говорит правильные вещи. Поэтому он медленно кивает. Вдруг где-то внизу начинает звонить телефон. Чон протягивает руку под сиденье. Достаёт трубку и говорит: — Слушаю, Хо. — Бумаги у меня. Сворачивай цирк. Чонгук поворачивается к ошалевшему омеге и коротко, но очень сильно бьёт его прямо между глаз. Пока юноша, истекая кровью, потерянно елозит по сиденью, Чонгук выпрыгивает из машины, на ходу снимая с себя куртку. Открывает заднюю дверцу, вытаскивает омегу, кутает его в свою куртку, обвязывает рукавами и снова пихает на сиденье, свалив на бок, чтобы тот не маячил разбитым лицом в окне. Он везёт его на свою квартиру, по дороге решая, что сказать Тэхёну? Блять, из-за этого урода ничего не купил своему малышу! Однако Тэ дома нет, что вначале на руку альфе. Он привязывает омегу к спортивной стенке. Тот начинает приходить в себя и сразу же принимается матерится, ругая Чонгука за то, что он снова обманул его. Приходится завязать ему и рот. Наконец дверь открывается и входит Ви. Он очень бледный, на коленях свежие ссадины, как и на ладонях. Чон сразу бросается к мальчику и внимательно осматривает его. — Где ты был? Что с тобой? — тревожится альфа. Тэ недобро улыбается и спрашивает: — Мне что, нельзя выйти погулять? Я в тюрьме? Чон, не делай так. Я тебе пока что никто. — Прости, я просто переживал. У меня для тебя новости. — Плохая и хорошая? — усмехается Ви. — Как всегда, — вздыхает Чонгук. — По делу твоего отца идут хорошие подвижки. Скоро его освободят, я уверен. Но есть и плохая новость. Помнишь, я рассказывал, что у нас крыса завелась? — Сам ты — крыса! — раздаётся голос из комнаты. Тэхён идёт в гостиную и видит связанного омегу. — Ты кто? — спрашивает Ви. — Я — Канджун, жених вот этого альфы, — улыбается Кан, глядя на Чонгука. — Ви, не слушай его. Всё не так. Пойдём на кухню, я тебе расскажу… — Да ты при мне рассказывай! Мы ведь не чужие. А я, глядишь, напомню, если ты что-то забудешь, — снова неестественно лыбится омега, сверкая на ребят ледяными глазами. Чонгук судорожно обнимает Тэхёна, но тот аккуратно выворачивается из объятий и садится в кресло так, чтобы видеть обоих. Он говорит: — Пусть расскажет Канджун. Омега дёргается, резко двигает головой к плечу и начинает: — Спасибо, мальчик. Наша с Гук-и история началась давно. Мы с ним встречались, а потом у меня угнали машину, и мой любимый тоже исчез. Но около недели назад он пригласил меня, чтобы познакомить со своей семьёй и друзьями. Оказалось, что я, сам того не зная, стал его работником. Ребятам это показалось подозрительным. Меня похитили. А Гук освободил и привёз домой. Романтично, правда? — Очень, — рычит Чонгук. — Только мы не встречались, я тебя пригласил, совершенно не помня, кто ты такой, а ты оказался крысой, которую мы ловим почти неделю! И ты шантажом пытался заставить меня жениться на тебе. — А ты согласился, — парирует омега. — Даже предложил встречаться. Я, знаешь ли, привык к тому, что меня все обманывают, поэтому с некоторых пор у меня в кармане всегда включенный диктофон. Можешь взять его и прослушать ещё раз, что ты там наговорил? Вот тут, в правом нагрудном кармане, — показывает он Тэхёну глазами. Тот кивает, но подходить к юноше не спешит. Что-то напрягает его в этом омеге. Какая-то дисгармония. Он смотрит на альфу, но тот только качает головой. Словно всего этого мало, Чонгуку звонит Хосок: — Брат, у нас тут два отказа. Сомнительные такие. Надо срочно эти тачки сплавить. Мин советует не привлекать посторонних. Одну погонишь ты, вторую я. Этот твой Кан отлично постарался: и сведения добыл, и наши действия просчитал, и Ингома запрограммировал. Я его отправил к папе под бочок. Там ему мозги на место поставят. Ты что будешь делать со своим? — Я не подумал про ПНД, приволок его домой. А теперь мне, получается, надо срочно уезжать… Попрошу Ви присмотреть за ним. Таблеток оставлю. Надеюсь, он справится…***
Чимин идёт по аэропорту. На нём огромные тёмные очки. Осталось пройти последний осмотр, и он отправится в далёкую тёплую Италию. Чимин очень надеялся, что их разлука с Котом будет недолгой. Но на душе всё равно было тяжело. Из-за того, что его руки тряслись, а в голове роились мысли, он только у стойки регистрации, уже просунув билет и паспорт, понимает, что оба документа на разные имена! Однако омега, только что приветливо улыбавшийся ему, хватает Чимина за руку и жмёт на кнопку. Тут же юношу окружают несколько альф, и хотя он кричит, что он — иностранный гражданин, что он, видимо, перепутал свой билет с билетом соседа, но его ведут в комнату, где тщательно обыскивают, снимают отпечатки пальцев. Благодаря Мину, в базе данных его отпечатков нет, поэтому его регистрируют по паспорту и задерживают до выяснения отношений. Пока Пак создавал кутерьму, он умудрился отправить Юнги пустую смс, что значило: «Я в беде, выручай!» Однако его отвезли в ближайшее отделение и посадили в камеру предварительного заключения, именуемую в народе «обезьянником». Зайдя в неё, он несколько раз сложил пальцы особенным образом, как учил Мин, и уже находящиеся в камере, показали ему на место. Мальчик прошёл и сел на скамью, находящуюся напротив двери. Осталось только ждать. Юнги говорил, что если будут проблемы, он должен сразу поставить себя, чтобы никому не было повадно приставать к нему. Однако его всего колотило. В интернете он был дерзким и бесстрашным, уверенный, что там он — самый умный. Всего несколько человек по всему миру могли посоперничать с ним. Но они держались вместе, постоянно прикрывая друг друга, именно поэтому ни один настоящий хакер за все эти годы ни разу не оказался в тюрьме! Кроме него, Чимина. Ну надо же, так глупо облажаться! Он так долго сопоставлял билеты и паспорта, как-то сразу всё перепутав. И в итоге ошибся. Что же с ними теперь будет? А вдруг Кота уже арестовали? Чимин передёрнул плечами, и этот жест тут же приметили цепкие глаза омеги, сидящего наискосок. Он ехидно поинтересовался: — Малыш, ты какими краями зацепился за «бойцов»? Чимин снова прикрыл глаза, сообразив, что с перепугу показал не те символы. Нужно вспомнить! — Я — брат Красного Лося. Все загудели с уважением. Красный Лось был раньше участником боёв без правил, но сейчас поднялся до телохранителя одного из глав группировки. Кто-то с сомнением сказал: — У него брат — альфа. Чимин кивнул: — Он меня не светил. Тем более, у нас папы разные. Кажется, чем больше он отвечал, тем больше было сомнений. — И за что ты попал? — Паспортист слил, сука. Я ксиву только забрал, и меня тут же повязали. Снова молчание, которое прерывается: — И когда за тобой придут? — Да, думаю, уже скоро, — улыбается Чимин. Но вдруг его выталкивает тот, кто сидит у него справа. Хрипловатый голос предлагает: — Докажи, что ты — братишка Лося. Не верю, что он не научил тебя защищаться. На вид Чимин был маленьким и хрупким, поэтому, когда его вытолкнули, все удивились, что по инерции он не долетел до двери камеры. Омега быстро собрался и обернулся к тем, кто уже успел стать коллективом. Он протягивает руку, против правил поворачивает её ладонью вверх и, сгибая пальцы, призывает противников. Однако отовсюду раздаётся: — Мы тебе что, собаки? Ты такой гордый или совсем глупый? Тебя что, брат правилам не обучил? — Именно он меня этому и научил! — заявляет Чимин, вставая в боевую стойку. Кто-то выходит против него, посмеиваясь. Однако Пак с разворота ногой бьёт его, и противник падает. Затем юноша ещё раз подпрыгивает, отталкивается ногой от стены, переворачивается и одним ударом другой ноги бьёт в голову сразу троим. За несколько минут он уложил шестерых. Остались двое. Но они просто кивнули и сказали: — Садись на место. Больше мы никогда не усомнимся в твоих словах. Так его и находит Мин. Он приходит ночью. Но не один, а за спиной у него маячит похожий на Чимина мальчик. Он спокойно проходит к Паку, помогает юноше подняться, занимает его место и спрашивает: — Я теперь кто? — Братишка Красного Лося. Единокровный. Тот насмешливо кивает и спрашивает: — А у него разве брат не старший альфа? — И он тоже, — улыбается Чимин, глядя на своего Кота. Тот протягивает ему такую же одежду, в которой пришёл новенький, Чимин быстро переодевается, и они выходят из участка. Но на этом их приключения не заканчиваются. Мин звонит: — Какую квартиру можно занять?.. Нет, это слишком близко… Сойдёт. Они едут домой, и пока Мин собирает вещи, Пак обесцвечивает волосы, находит светло-голубые линзы и надевает их. Из квартиры они уходят по очереди — альфа подросток в панамке, скрывающей его причёску, с небольшим рюкзачком за спиной и пожилой альфа, тянущий за собой баул на колёсиках. Встречаются они в другом районе. Вначале прибывает молодой альфа с большой спортивной сумкой через плечо, затем прибегает белобрысенький подросток-омежка с рюкзачком. Консьержу Мин говорит: — Мы — новые хозяева 316 квартиры. Братиш, не ломись так, всё равно моя кровать у окна! Простите, братишку родители из деревни прислали, скоро учиться пойдёт. Буду учить его в городе жить. Любопытный консьерж кивает. Его намётанный глаз сразу считывает какую-то если не военную, то точно форменную выправку. И на душе у него становится легче — теперь у них в подъезде имеется свой представитель закона.