Когда ляжет снег

13 лет назад. — Проходи, — красивая женщина с выкрашенными в белый волосами обернулась и махнула ему. Чжэнь Янь, не думая, повиновался. — Давай, милый, не бойся, — она снова улыбнулась. — Раздевайся, обувь оставь у входа, пол чистый, просто ламинат старый, выщербился. Твоя комната направо. Красная помада на её губах смотрелась немного вульгарно, белые волосы — неестественно. Она единственная, кто за ним пришел. В приюте, куда уже успели его определить, он ввязался не в одну драку и вполне осознавал, что грызня со старожилами только разрастется. Поэтому Чжэнь Янь разулся и встал белыми носками, своей единственной выглядящей чистой парой, на видавший долгую жизнь пол. Шершавый и холодный под ногами он был опорой в данный момент. Не позволял выпасть из реальности. Сделав несколько шагов, держа в руках рюкзак, Чжэнь Янь встал перед открытой дверью. Кровать, письменный стол, ковер с машинками, шкаф. Маленькая комнатушка, подготовленная явно для него. На столе стояла обувная коробка, лежала стопка одежды. Он повернул голову на ждущую его реакции женщину. — Ну, как тебе? Я не стал много покупать, только тапки и пижаму. Остальное в выходные прикупим… Чжэнь Янь резко повернулся к ней лицом и поклонился так низко, как только мог: — Госпожа Ло, я никогда не забуду вашей доброты, — глаза щипало, а горло сдавило, но он выговорил фразу громко и внятно и вздрогнул, когда его потянули за плечо. — О нет, ты не называй меня госпожой. Не дорос ещё, — с лукавой улыбкой сказала она. — Для тебя я тётя Ло. — Но… — Ло, — отвешивая легкий щелбан, перебила… тётя Ло. *** 11 лет назад. — А-Янь, я в неоплатном долгу! — Напиши за меня сочинение, — Чжэнь Янь улыбнулся Красотке Мари, чьего настоящего имени он не знал. Её малышку звали Лю Сян, но из её имени делать выводы о фамилии Мари он не стал бы. Красивая и ещё молодая девушка наморщила нос, скорчила максимально неверящее лицо, но он продолжал улыбаться ей как ни в чём не бывало. Обычно она была как восковая статуя. Бесстрастна и неподвижна. Клиенты уводили её в комнаты, учтиво подав руку. Чжэнь Янь пару раз видел уже такое и не понимал, почему она просто не найдет себе богатого папика. К тому же она говорила, что Лю Сян не её дочь, а подруги. Что останавливало, он не понимал. И смотрел большими глазами на неё, ожидая ответа. — Ты с ума сошел, а-Янь? — она вскинула руки во всем известном жесте капитуляции, — Я напишу, но с чего ты взял, что оценка тебя устроит? — Почему ты думаешь, что оценка меня волнует? Я просто не хочу делать домашку. — Ло Фумэн тебя убьёт. Чжэнь Янь засмеялся и наклонился вперед и заговорчески глянул на Красотку: — Ты же ей не позволишь? Иначе кто будет забирать из садика малышку Лю Сян? — Ты только на вид такой ангелочек, а на самом деле коварный демон! — также заговорчески констатировала она, светя своей высокой грудью в глубоком декольте еще сильнее из-за того, что наклонилась над кофейным столиком. — Ладно, я пошел. Скажи тёте Ло, что я не заходил, — Чжэнь Янь поднялся с обитого темно-бордовой тканью стула. — Она не поверит, — крикнула ему в спину Красотка Мари. Но Чжэнь Янь только помахал ей, не оборачиваясь. Он закинул на плечо рюкзак и обогнул одну из новых девочек. Он не помнил, как её звали, но она уже знала его. Поздоровалась тонким высоким голосом и расправила плечики. В своем откровенном розовом пеньюаре молоденькая девица, вряд ли сильно старше его самого, выглядела всё равно дешево. Чжэнь Янь улыбнулся ей как можно учтивей: — Леди, прошу простить, сегодня бар на ваших хрупких плечах. Эта и две другие девушки, вывернувшие из большой кухни в коридор, захихикали ему вслед, но он уже нырнул за дверь. За добротным железным полотном бордельный галдеж стих, и Чжэнь Янь поспешил по давно известному адресу. Няня снова заболела или просто соврала, что заболела. Ему было плевать, что угодно подошло бы, лишь бы быть полезным тёте Ло и её девчонкам. Он хорошо понимал, что им движет. Меньше чем через полчаса он стоял на пороге группы Лю Сян в её маленьком детском саду. Улыбчивый комочек в фиолетовых оборках спешила к нему, роняя листы с распечатанными раскрасками и вопя на всё помещение: — Братик! Братик, смати! Чжэнь Янь протянул руки Лю Сян и присел, ловя в объятия сияющую ярче солнца малышку. Может, он всё же понимал, что мешало Красотке бросить девочку и найти себе постоянного клиента. Поднимаясь и поднимая на руки Лю Сян, чувствуя её маленькие ручки и абсолютное доверие, Чжэнь Янь откидывал из этого предложения слово “может”. *** Сейчас. В тяжелом стакане плескался виски и два кубика льда. Уже третья порция упокаивалась в нём. И успокаивала того, кто их туда помещал. Рабочий день прошел как в тумане, Вень Кэсин, конечно, работал, но ещё он витал в облаках. Много, очень много. Вспоминал ощущения рук на своем теле, глубокие поцелуи Чжоу Цзышу и жизненно нуждался уже не только в отчете с производства, где пытался слишком галопирующими темпами открыть еще одну линию, но и в повторении. В повторении, которое черте когда будет, потому что этот гад как не давал ему своего номера, так и не дал. Вэнь Кэсин сам себе хмыкнул и медленно вслух протянул: — Не дал и не взял… Хорошо, что в кабинете никого не было, секретарша ушла, как и многие в конце рабочего дня, поэтому он мог пить и разговаривать с самим собой сколько ему влезет. Мог бы и дома, там тоже на ближайшие пять дней его слушателями были только стены. Мог бы, но… И после этого “но” надо было придумать, что вставить. Не признаваться же себе, что если приехал бы сразу домой, то сел бы дрочить в кресло трезвым. Такого он себе позволить просто не мог. Увлечение увлечением, идеальный мужик, всё такое, но разум-то терять не стоило. К нему еще и тянуло на каком-то непонятном физико-психическом уровне, Вэнь Кэсин и боялся, и жаждал этих ощущений. Боялся по простой, даже бытовой причине — он никогда не подумал бы, что без оглядки сможет влюбиться. Не просто переспать, давно уже надо было это сделать хоть с кем-нибудь, чтобы понимать, что люди в этом процессе такого находят. Не просто любить. Он это умеет, в конце концов, он очень любит Гу Сян. Нет… То, что он чувствовал рядом с Чжоу Цзышу, было самым желанным, осознаваемым ощущением. Тем, чего Вэнь Кэсин боялся равно так же, как и желал. И это было обыкновенное, но абсолютное счастье. Вэнь Кэсин поднес стакан ко рту и выпил залпом содержимое. А потом налил еще. В голове серьезные и грузные мысли снова сменились на порно-попурри. На воспоминания об ощущениях, когда пальцы Чжоу Цзышу вошли в него, даже боли не успев причинить, он всё прекратил и только подрочил ему. А ведь Вэнь Кэсин был готов и сказал об этом. Он был полностью готов тем утром равно к тому, что его нагнут над столом, к чему он изо всех сил и провоцировал, так и к тому, что попьет кофе и пойдет на работу. Вместо ожидаемого сразу за его паршивым минетом последовало самое жаркое, что Вэнь Кэсин испытывал в жизни. У него ноги тряслись, когда Чжоу Цзышу его касался. Конечно, бутылка кончилась незаметно. Открывать новую казалось слишком опрометчивым решением, поэтому Вэнь Кэсин встал, слегка шатнувшись, вызвал такси и решил, что подумает об этом всём скорее всего никогда. Решил и нарушил свое же обещание себе сразу в такси, планируя, как зажмет курьера с цветами в углу и вытребует любые контакты. А если не выйдет, то официальные часы приема у директора Чжоу висят на сайте, и что ему помешает, кроме протрезвления, припереться в офис… Приблизительно в таких мыслях копошась, а еще в кармане, в поиске ключа, хотя мог бы просто набрать код, Вэнь Кэсин поднялся на свой этаж. Створки лифта открылись, он пробрел по коридору, глядя в пол, пока не повернул к своей двери, у которой стоял человек. Давно Вэнь Кэсин так быстро не трезвел. Чжоу Цзышу стоял хмурый, красивый и ощущался как всегда опасным. Вэнь Кэсин резко обернулся, но парней с мешком и скотчем ни откуда не выскочило. — Пьешь без меня? — тихо спросил Чжоу Цзышу, и Вэнь Кэсин тут же к нему повернулся. — Прости, не смог пригласить. Наверное, потому, что кто-то так и не дал свой номерок, — ноги стали какими-то ватными, но Вэнь Кэсин делал шаг за шагом по направлению к своему дому. — Какое упущение. Как он мог. — И правда. Чжоу Цзышу хмыкнул на эту ненужную фразу и кивнул на дверь: — Ну открывай, будем исправлять упущения. Пьяный всё же и дезориентированный Вэнь Кэсин встряхнулся и переспросил, хотя руки сами уже спешили открыть дверь: — Неужели я дожил до того дня, когда ты дашь мне свой номер? Но Чжоу Цзышу на это только закатил глаза в уже привычно любимом движении, чуть отводя в сторону подбородок и взгляд: — Будем пить вместе. — Ай, а-Сюй, ты сама жестокость, — проныл Вэнь Кэсин, скрывая за капризными нотками то, что на самом деле расстроился, и прошел в квартиру. Он успел только обувь скинуть, когда его сзади поймали в горячие объятия и шепот словно в вены вливался кипятком: — Как хорошо, что ты это осознаешь. Мы можем не тратить время на горькие осознания, а компенсацию за жестокость я готов выплатить прямо сейчас. — Какую? — Могу отсосать, могу сводить на ужин и потом отсосать… Вэнь Кэсин засмеялся и повернулся к своему без сомнения жестокому и ощущающемуся частичкой души человеку. Руки с талии исчезли и тут же легли снова, когда сам Вэнь Кэсин оплел шею руками: — Как здорово, что ты столько всего можешь! Давай сегодня без ужина, а с ужином в пятницу. Чжоу Цзышу делал, конечно, серьезный вид, но Вэнь Кэсин видел насквозь, как тот веселится. В поцелуй они потянулись одновременно, и сердце снова заныло непривычным чувством. Счастье сминало его сердце и лепило из него что-то, чем оно раньше не было.