Когда ляжет снег

Голос Вэнь Кэсина оборвался на секунду и тишину разбивал только шум собственной крови в ушах Чжоу Цзышу. На язык выплеснулась теплая, почти безвкусная сперма, а в волосах сжались длинные деликатные пальцы. Это стоило того, чтобы встать на колени чуть ли не в коридоре. — А-Сюй… — и рваный вдох, чтобы снова выдохнуть: — А-Сюй… — Буду знать, что отнимает у тебя дар связной речи, — Чжоу Цзышу поднялся и положил обе ладони на талию Вэнь Кэсина. Тот кивал и подрагивал, облокотился на стену всем собой, даже затылком звучно треснулся, прикрыл глаза и выглядел невероятным. Его хотелось… Трахнуть, поцеловать, приласкать, любить. У Чжоу Цзышу стояло колом, наверное поэтому такие мысли сумасшедшие бродили в голове. Он потерся носом о щеку, а потом прильнул поцелуем к губам Вэнь Кэсина. Не слишком настаивал, всё фонило тем, что он прижимает к стене сферического девственника, но его тут же схватили за рубашку и стали целовать глубоко и мокро. Ну как удержаться, когда удерживаться нет причин? Чжоу Цзышу буквально впечатал Вэнь Кэсина в стену собой и их руки резко сбились. Не только он сам, но и Вэнь Кэсин дергал пуговицы и спешил, хотя только что кончил. Целоваться в такой борьбе было невозможно, зато можно задыхаться. И задыхаться в самодовольную улыбку Вэнь Кэсина, когда тот схватил за член, выдергивая рубашку из брюк, оказалось донельзя приятно. А смешок, переплавившийся в стон, когда Чжоу Цзышу через ткань щипнул его за соски, вовсе был как выхлестать маотай со стола в одно горло. В голову ударило вожделением более крепким, чем какое-либо испытанное в жизни опьянение. Их руки сталкивались, мешали друг другу, но через считанные секунды их рубашки оказались расстегнуты. Прижаться кожей к коже было так приятно, руками обхватить сильную талию, ощутить, как под пальцами напрягаются мышцы. — А-Сюй, офигеть, какая у тебя грудь, ты сколько торчишь в спортзале? — Это хобби, не могу себе позволить ничего регулярного или требующего особого настроя. — А как же мужчины? Только не говори мне, что я у тебя один. Глупо было бы в такое верить, когда знакомишься с парнем мечты, украшенный мешком на голове, — Вэнь Кэсин старался показаться веселящимся и шутливым. Зачем? Неужели думал, что можно не заметить, как он чуть ли не слюной капает? Впрочем, Чжоу Цзышу тоже дышал с перебоями, прижимаясь к прессу, об который можно было синяки набить, и носом ныряя к уху, к мягкости волос и ароматности шеи. Туда он ухмылялся и язвил: — За кого ты меня принимаешь. Я занятой человек, в первую очередь ебусь с работой, даже спортзал отменяю, если завожу любовника. Где мне взять столько времени? — Я так и знал, что ты трахаешься не только со мной, — Вэнь Кэсин сразу, как сказал это, протяжно и жалобно застонал, а в конце даже всхлипнул и вцепился в плечи Чжоу Цзышу, но оттолкнуть не смог. Продолжая лизать место чуть левее глотки на шее Вэнь Кэсина, он расстегнул ширинку, спустил трусы и уже голым членом прижался к снова возбужденному Вэнь Кэсину. — Ах! Н-н-на-хмхпх… — Не прикусывай губы. Я же и так слышу, что тебе нравится трахаться со мной значительно больше, чем моей работе. Вэнь Кэсин тут же сменил тактику и вместо того, чтобы пытаться вырваться, расслабился в руках, стал дышать глубже и между стонами произнес: — Если ты слышишь… М-м-м… Если понимаешь это. Ах-х-хм… Так почему не трахнешь? После этих слов невозможно же было удержаться. Чжоу Цзышу отпрянул и взглянул Вэнь Кэсину прямо в его потемневшие от возбуждения глаза. Ухмыльнулся он не для того, чтобы поддеть, а только потому, что сам нуждался в якоре. Он в этих глазах тонул и четко это осознавал. Положив ладонь на шею Вэнь Кэсина, слегка погладив его подбородок большим пальцем, он очень надеялся, что выглядит многоопытным циником, а не вляпавшимся идиотом: — Ты такой девственник, лао Вэнь. Если бы не был, то знал бы, что всё то, чем мы занимаемся, это уже секс. Не важно, как доставлять друг другу удовольствие. И кем бы Чжоу Цзышу ни хотел казаться, но когда Вэнь Кэсин чуть повел головой и поймал губами его большой палец, все маски слетели. Он своё дыхание сам слышал. — Мой а-Сюй, так заставь меня перестать быть таким. Позволь научиться всем способам. Я этого хочу… До дивана они не добрались. Терлись членами у стенки, целовались, кончали и лапали друг друга до синяков, потому что сдержаться уже не казалось возможным. *** Будильник отключить забыл. Чжоу Цзышу со всей злостью обрушил руку на тумбочку, но вместо будильника там оказался телефон. — Только в стену его не бросай, — прямо в ухо зазвучал сонный голос, и на грудь оперся слишком легкий для своего роста Вэнь Кэсин. Его рука протянулась вдоль руки самого Чжоу Цзышу и отняла телефон. — Забыл отключить. — Сколько там? — закрывая глаза, спросил Чжоу Цзышу. По его внутренним ощущениям спал он чуть больше пары часов. — Шесть. Ты же знаешь, я рано приезжаю на завод. Почти, всего на час ошибся, спали они полтора часа. Чжоу Цзышу простонал. И зачем только они тискались до рассвета… Вопрос, конечно, был риторическим. Таким нажравшимся сметаны котом он себя давно не чувствовал. Даже сознание, недополучившее сна, не ныло недосыпом, а поплыло от близости того, кто всю ночь был так обворожительно неловок и одновременно парадоксально развратен. Они кончали, валялись на диване, снова загорались желанием и даже болтали о том, как идет исполнение по контракту, который либо отсечет Вэнь Кэсину голову, либо озолотит. Если пытаться вместить всё, что хочешь делать с человеком, в один вечер, то получается как раз… Чжоу Цзышу сам оборвал мысль. Не получается. Обычно он хотел с парнями трахаться. Может быть, несколько раз за вечер. У некоторых он оставался до утра, но в основном как раз чтобы после перепихона хорошо выдрыхнуться. Он вообще когда-либо попадал в ситуацию, когда его партнеру надо вставать на работу в шесть утра? Чжоу Цзышу спрашивал сам себя, а Вэнь Кэсин что-то лениво тыкал в телефоне и с плеча никуда не девался. Даже любопытно стало: — Сегодня тоже поедешь? — Да, — наполнил утро еще большим разочарованием Вэнь Кэсин. — Но позже. Я ничего не наработаю, столько поспав, лучше уж приеду к обеду и скажу, что был на встрече с инвестором. Разочаровал и тут же поднял настроение до небес. Чжоу Цзышу не привык к таким крутым горкам в своей голове. А Вэнь Кэсин, который и не знал про его раздражающие открытия, положил трубку на тумбочку, снова всем своим голым телом навалившись под одеялом, и бухнулся обратно в кровать. В целый ворох подушек, по шею закутываясь в огромное одеяло, нырнул и чуть ли не мгновенно заснул. Чжоу Цзышу даже приподнялся, потом вовсе сел, чем вызвал только сонное ворчание и стаскивание с собственной голой задницы одеяла. С минуту он не верил в то, что кто-то мог так быстро засыпать, и на проверку сказал: — Я в душ. В ответ раздалось только мычание, и Чжоу Цзышу в самом деле встал и пошел мыться. Одежда у него была одна, совершенно чудесным образом на неё не попала ни сперма, ни смазка, так что тело в неё засунуть стоило хотя бы чистое. Полтора часа сна и горячий душ среди ароматов яблока, корицы, грейпфрута и разных цветов, которые источали тысячи бутылочек в этом маленьком помещении, сделали свое. Чжоу Цзышу вылез оттуда еще более разомлевшим, нежели вошел. Тем не менее, по привычке спать ему уже не хотелось. Привычку мгновенно просыпаться менять сложно. Высохнув, благоухая теперь чем-то кофейным, Чжоу Цзышу оделся и ради любопытства слегка прошелся по огромной квартире. Он знал, что она в собственности Вэнь Кэсина уже лет шесть, и включал ее рыночную стоимость в расчеты по долгу этого авантюриста. Даже с ней, конечно же, ущерб был непокрываемым. Если бы не это, может, он не поперся бы тогда на стоянку. Но у Вэнь Кэсина было только образование, квартира, сестра с открытым на неё фондом и защищенным как государственная казна, да завод, на полный выкуп которого он и брал деньги. И в квартире, вроде бы, должна была быть вторая ванная комната. Чуть походив, Чжоу Цзышу нашел её. Типично девчачья, даже с кружевными трусами на сушилке. Он быстро закрыл дверь, рассудив, что первая, видимо, целиком Вэнь Кэсина, и с цветами он вряд ли ошибся, учитывая, как вкусно тот всегда пах, и то, что этим утром довелось увидеть. Пошатавшись по квартире еще немного, Чжоу Цзышу проголодался и залез в холодильник. Потом в морозильник. Испытав нехреновое такое разочарование, полез в шкафчик за кружкой и от кофемашины получил хотя бы кофе в этом доме. Сидя с ним и набирающим света утром за окном, он думал, что простой завтрак сможет сварганить. Хотелось увидеть удивленное лицо Вэнь Кэсина. Хотелось сделать для него много больше, но эти порывы Чжоу Цзышу сам с собой еще обсудит, но сейчас он вполне мог позволить себе компромисс. Он снова вернулся к холодильнику и открыл дверцу… А через час набрал Цинь Цзюсяо: — Ты далеко от квартиры Кэсина? — И тебе доброе утро, Цзышу. У тебя же сегодня отпуск. Ты сам это сказал! Неужели даже в отпуск не привезешь цветы зазнобе сам? — Отпуск у меня, а не у тебя. Вопрос повторять? На той стороне трубки послышалось отчетливое пыхтение, а из ответа явно вычеркнули всё нецензурное: — Ну, полчаса где-то, ты букет заказал уже? — Не надо цветы. Организуй завтрак на свой вкус. — Что? Ты разучился пользоваться доставкой? — А ты разучился разговаривать с начальством. Цинь Цзюсяо фыркнул тихо, но через секунду, перед тем как динамики зазвучали короткими гудками, сказал: — Цзышу, твоя паранойя уже выходит за границы. Да не будет никто вычислять, куда ты и что заказываешь. Чжоу Цзышу и сам понимал, что это паранойя, но боялся, что не только она. Не страшно, если он будет казаться психом, страшно, если ни одно его подозрение не окажется ложным. Так что Цинь Цзюсяо может и пострадать часик курьером, зато Вэнь Кэсин ничем не выделится из череды мужиков Чжоу Цзышу. Не будет повода у корпоративной верхушки интересоваться его личностью. Постучав пальцами по столешнице, Чжоу Цзышу обернулся к плите, вздохнул и все же принялся отскребать пригоревший кусочек хлеба. Из открытого окна тянуло зимней прохладой и шумом улицы. Лопаточка гнулась и никак могла отделить горелый кусок сдобы от уже остывшей поверхности, сыр вонял, расплавившись по всей сковороде, цветом приближаясь к черному с просветами коричневого. Как оно вообще сгорело так сильно, было решительно непонятно. Намучившись с лопаточкой, Чжоу Цзышу огляделся по сторонам и, увидев стойку с набором ножей, подошел к ней. Он взял сначала один, но мелкой зубочисткой отскребать казалось неудобным, и достал самый большой — около двадцати сантиметров одного лезвия. Повертев в руке очевидно шикарную, да еще и редкую вещь, он проверил остроту лезвия на палец и решил, что боком легко срежет всю ту порнографию, что развел на сковородке. — Только тронь ножом мои сковородки, и я тебя кастрирую. Резко обернувшись на голос Вэнь Кэсина, он мигом положил нож на стол, не желая, чтобы тот видел его с каким-никаким, а оружием в руках. Но Вэнь Кэсин как стоял в дверях и в одеяле, так и продолжил стоять. Чуть хмурился, а потом вгляделся в сковородку, которую Чжоу Цзышу отставить как раз не сообразил, и его брови взлетели вверх. — Выспался? — Чжоу Цзышу решил увести тему и поставил сковородку себе за спину, снова обернулся и продолжил, не давая времени ответить. — Цзюсяо привезет завтрак через полчаса где-то. — Ты что, сжег хлеб? — Вэнь Кэсин завороженно подошел и заглянул за его плечо. — У меня же масло кончилось, я не успел купить ничего, как ты собирался пожарить на сковородке? У меня тостер есть к тому же... Чжоу Цзышу не выдержал этого позора, схватил Вэнь Кэсина за плечи и отвернул в сторону окна: — Смотри туда. Завтрак будет, сковородку куплю тебе новую. — Оставь в покое мою кухонную утварь, — Вэнь Кэсин вывернулся и уже сам схапал в объятие. Конечно Чжоу Цзышу сдался мгновенно. Он сопротивления и не замышлял. Вместе с одеялом, Вэнь Кэсином и двумя кружками кофе они переместились на диван ждать завтрак. Минут за десять до его прибытия, Вэнь Кэсин ретировался в душ, который принял удивительно быстро, и вышел навстречу Цинь Цзюсяо уже при параде. Очередной костюм смотрелся на нем как надо. Подчеркивал длинную поджарую фигуру, шел цветом лицу и вызывал острое желание снять его к хренам. — У меня сегодня два обязательных совещания, и я буду свободен в три. Похитишь меня со стоянки? — спросил Вэнь Кэсин, заглядывая в крафтовый пакет. Чжоу Цзышу сглотнул, а Цинь Цзюсяо, сначала раздумывавший заходить ли в квартиру, наверняка уже отъехавший бы на пару кварталов, тяжело и громко вздохнул: — Ну блин, а как же расслабиться в отпуск шефа? Да я не помню, когда вообще был последний… — он сел за кухонный стол и горестно застонал. Отмечая всё это, Чжоу Цзышу не отводил взгляда от Вэнь Кэсина. Тот не знал, что у них есть этот день, еще ночью они лениво говорили о том, что можно было бы сходить куда-то, где вкусно поят и хорошо кормят. Разговор ни к чему не привел, а Чжоу Цзышу еще не решил, стоит ли проводить с Вэнь Кэсином весь день. В конце концов, обычно он такое не делал, ему никогда не было интересно со своими любовниками настолько, чтобы не отлипать друг от друга. Более того, он действительно считал, что людям надо отдыхать друг от друга. Так всё острее. С Вэнь Кэсином он чувствовал что-то другое. А сейчас тот узнал, что Чжоу Цзышу ему не сказал, что свободен весь день как горный козел — вроде бы дела есть, но можно и на обрыве постоять. — Отпуск? И долго? — От него дождешься, — ответил Цинь Цзюсяо, пока они с Чжоу Цзышу играли в гляделки. — Один день. Чжоу Цзышу очень внимательно следил за лицом Вэнь Кэсина. В конце концов, отношения, которые любил Чжоу Цзышу, предполагали свободу. Он бы не потерпел предъявления прав на него. Не потерпел бытовой ревности. А Вэнь Кэсин казался очень ревнивым… И выслушав ответ Цинь Цзюсяо, он кивнул ему, лишь на миг оставив взгляд Чжоу Цзышу без ответа, и вдруг расплылся в широкой улыбке: — Ну и отлично. Значит, в три жду на стоянке. Думаю, вы вполне помните, где я паркуюсь. Вэнь Кэсин сел за стол и игриво кивнул сесть с ним, Чжоу Цзышу на каком-то автомате сердито закатил глаза, но хотя бы так смог скрыть свою реакцию. Офигел он не слабо и пока не очень понимал, от чего и каким образом. Но Вэнь Кэсин просто никогда не делал того, что от него ожидалось. — Я не знаю, — Цинь Цзюсяо заглянул в коробку с пончиками и достал один. — Можно мне тоже кофе? Чжоу Цзышу прикрыл глаза, чтобы представить, будто не он участник и катализатор этой довольно глупой ситуации. Но Вэнь Кэсин смотрел настолько выразительно, что через ладонь прожигало. Пришлось подтвердить: — Он не знает. Цзюсяо — личный помощник, а не… — пришлось быстро включить кофемашину, чтобы звук пресек необходимость заканчивать фразу. — Так где забирать-то? — с набитым ртом спросил тот. — А-Сюй тебе покажет, — ответил ему Вэнь Кэсин и со слишком многозначительной улыбкой отпил кофе. Тонкие ароматные струи бодрящего напитка наполняли кухню ощущением утра еще сильнее, чем запах пончиков и прочего, набранного Цинь Цзюсяо в явной спешке. Взгляд Вэнь Кэсина был всё таким же пронизывающим. А его шепот позже, когда они попрощались на стоянке, током прошелся по коже: — Надеюсь, в этот раз похищение закончился изнасилованием. Я очень рассчитываю. *** К черту этот день, он начался к вечеру. В три. Заехав к себе домой, чтобы переодеться, Чжоу Цзышу отпустил на пару часов Цинь Цзюсяо, созвонился с его отцом по теме георазведки и проверил почту. Ничего не грозило армагеддоном, поэтому он закрыл глаза и дал себе свободу до следующего утра. Пообещав Цинь Цзюсяо нормальный человеческий отпуск за нещадную эксплуатацию, подписал заявление на конец месяца, которое тот притащил с собой, забирая Чжоу Цзышу, чтобы везти к работе Вэнь Кэсина. И, пока они ехали, Чжоу Цзышу немного жалел о своей жадности. Можно было дождаться пятницы и нормально покувыркаться. На следующей неделе как раз намечался ад с совещаниями в правлении корпорации. Съедутся все старперы и будут осуждать нынешнее поколение. Хэлянь И собирался выступить со стратегией на следующие два года. Наверняка будут обсуждать возможности выхода на новые рынки и Африку. Чжоу Цзышу уже заранее воздавал благодарности всем богам за то, что коррупция там имела совершенный сферический вид и дела тамошнего подразделения их корпорации не требовали вмешательства его фирмы. Никаких крупных потерь, одни сплошные приобретения. В то же время, они не давали плюсиков в карму Хэлянь И. Пока они ехали, всё в голове Чжоу Цзышу было нормально и очень рабоче. Он даже отчет по рынку ископаемых в центральной Африке открыл. Дочитывал его, когда к ним загрузился Вэнь Кэсин, сразу уткнувшийся в ноутбук. Ловил косые взгляды Цинь Цзюсяо в зеркальце заднего вида, и медленно его “нормально и рабоче” покидали автомобиль в окно… Они решили сначала пообедать в клубе. Отпустили Цинь Цзюсяо, решив, что потом доберутся домой на такси. Чжоу Цзышу сидел за столиком, долистывал меню и, едва ли скрываясь, косился на Вэнь Кэсина, пошедшего к бару, чтобы глянуть бутылкам «в глаза» и выбрать наиболее приглянувшуюся. Чжоу Цзышу плевать было, что пить, если там были градусы. Он смотрел на Вэнь Кэсина просто так, тому позвонили, он ответил и присел за барную стойку. Его белый костюм выделял его в неоновом дизайне заведения, а брюки обтянули задницу так, что утренние слова про изнасилование вспомнились без единого движения мысли. Черная рубашка и светлый галстук заигрывали темнотой с бледной кожей Вэнь Кэсина, выдавая его домоседский, точнее офисноседский, склад характера. Им любоваться можно было бесконечно. А потом он вернулся с каким-то сухим вином, улыбкой и байкой, как его на заводе потеряли, хотя он сказал, что уедет сегодня раньше. Чжоу Цзышу осушил первый бокал и подумал, что изнасилование он этому ходячему соблазну всё же сегодня устроит. Хотел еще потянуть, весь этот петтинг и ласки руками доставляли неимоверно. Минувшей ночью он снова сосал Вэнь Кэсину, а пальцем приучал его простату к ласкам. Стоны стоили труда, а наполнившееся спермой горло чуть саднило, смутно напоминая, что он такое делать не привык. Да еще и брать так глубоко настолько немаленький хер никогда не пробовал. Чжоу Цзышу всегда преследовал в первую очередь собственное удовольствие в подобных связях и не делал того, что удовольствия не несло. По сути, он впервые столкнулся с мыслью, что удовольствие он получил от того, что его доставил. — А-Сюй, ты слушаешь меня? — Нет, — честно ответил Чжоу Цзышу и, пока лицо Вэнь Кэсина сменяло одно возмущенное выражение за другим, наклонился вперед, не для лучшей слышимости или секретности, нет. Он просто знал, что будет выглядеть провокационно. — Планирую преступление на вечер. Пожелания будут? Лицо Вэнь Кэсина замерло, приобрело нерешительный вид, а щеки окрасились так сильно, что даже в уродском освещении ресторана было заметно. Он сглотнул, какое-то время казался растерянным, но потом слегка кивнул и чуть ли не одними губами произнес: — Только не останавливайся посередине. Чжоу Цзышу пообещал. Ему даже страшно стало от того, как много он был готов пообещать Вэнь Кэсину. А еще через пару часов, когда распахнул на нем белый пиджак и сдернул его до локтей, Чжоу Цзышу четко понял, что страшно, да не очень. Терпкий вкус губ Вэнь Кэсина и отсутствие единого требования наполняли совершенно абсурдной смелостью. Заваливая на постель, нависая сверху, Чжоу Цзышу уже думал, что следующим вечером хочет также. А ведь он еще даже толком не знал, чего. Они выпутывались из одежды и путались в ней. Длинные руки Вэнь Кэсина сначала не могли выдраться из плена пиджака, а потом и рубашки, черная гладкая ткань трещала под нетерпением Чжоу Цзышу. Частые мелкие пуговицы были как личное проклятие. Вспомнилось, как легко и без сожалений он рвал штаны Вэнь Кэсина. Тогда он позволил себе даже нижнее бельё попортить и увидеть бледные ягодицы. С тех пор многое изменилось, ягодицы эти, всё такие же бледные, видеть ему разрешалось, а этой ночью он мог сделать с ними и много больше, чем просто смотреть. А он возился с пуговицами, усевшись Вэнь Кэсину на бедра. — Дай я сам, а то порвешь еще. Очаровательно порозовевший Вэнь Кэсин мягко оттолкнул его руки и сам начал споро расстегивать пуговицы. А Чжоу Цзышу сместился ниже и взялся за его пояс. Обратил внимание, какой внушительный бугор был под ним, и самодовольно ухмыльнулся: — В прошлый раз ты был не против. — А что там было беречь? — они встретились взглядами. — На землю меня роняли, в багажник пихали, рукав порвали. Всё равно костюм был на выброс. С последним словом Вэнь Кэсин расстегнул последнюю пуговицу и распахнул рубашку. На бледной коже выделялись темными ареолами соски, их хотелось приласкать и сделать чувствительней. В постели Чжоу Цзышу никогда не требовал невозможного от своего партнера, но еще и никогда не отказывал себе в удовольствии. Он наклонился, раскрыл рот и приник к плоской груди, обводя языком чуть бугристую ареолу, смыкая на секунду на ней губы в нежном поцелуе. В то же время второй сосок Вэнь Кэсина он слегка ущипнул и под шипение рассмеялся: — Да ты там ничего беречь не собирался. — Не правда, — Вэнь Кэсин улыбнулся в ответ, и это выглядело чудовищно порочно. Он явно заметил, как завороженно на него смотрят, и его улыбка стала еще соблазнительней. — Я берег свою шкуру. — А если бы я оказался мерзавцем? — Чжоу Цзышу опустился сверху и оставил короткий поцелуй в уголке лисьей улыбки. — Так ты и есть… Ах! М-м-м-м-м… Очередной щипок заставил веселящегося Вэнь Кэсина ахнуть и прикрыть глаза. Чжоу Цзышу же он заставил сглатывать густую слюну. А ведь он планировал ласками довести до оргазма, кончить самому и вставлять только во второй заход. Возбуждение было настолько сильным, что он прекрасно понимал — не успеет ничего продемонстрировать, кончит, просто приставив головку к сжатому отверстию. Мозги Чжоу Цзышу буквально плавились, когда он вспоминал эту тощую задницу в своих руках. И их же коротило, стоило подумать, что на его месте мог оказаться кто-то другой. Ему бы в другой раз пояснить разницу, но веселящийся Вэнь Кэсин вызывал уйму темных желаний, пачкающих нотации и превращающих их диалог в грязные разговорчики. — У мерзавцев тоже есть градация. Я мог оказаться таким, который выеб бы тебя пистолетом после того представления, которое ты устроил, — Чжоу Цзышу не то чтобы действительно считал, что это были разговоры для спальни, но Вэнь Кэсин слушал внимательно, дышал глубоко, а в глазах его можно было утонуть. Видимо, ему место и время не казались неуместными. Как и слова, потому что следом Вэнь Кэсин закинул ему на плечи руки и уже на ухо шептал горячо, как будто совсем другое: — Я пригласил единственного, кто представлял опасность, с собой в узкое помещение салона своей тачки. А-Сюй, ты правда думаешь, что тогда в опасности был я? — О, это я был в опасности? — Чжоу Цзышу двинул бедрами, толкая налившимся возбуждением членом в такой же твердый пах. — Конечно был, — Вэнь Кэсин тонко и протяжно застонал на очередной толчок, его пальцы впились в плечи и разжались только с громким «Ах!». Но даже откровенная реакция не выплавила из него наглость. Прихватывая ухо Чжоу Цзышу губами, он твердо и совсем неэротично произнес: — Ведь ты был со мной. Голосу могло и не доставать игривости, но вот улыбка всё затмевала. Кажущиеся совершенно серьезными слова могли, точно могли, быть истинной правдой, но она ничуть не портила настроения. Напротив, Чжоу Цзышу с удовольствием расправлялся с ремнем Вэнь Кэсина, поддерживая их странный разговор: — Свернул бы мне шею? — Я похож на идиота? Куда я дел бы труп с городской стоянки? Да и твоих компаньонов пришлось бы тоже устранять… — Вэнь Кэсин говорил, жадно глядя, как его вытряхивают из штанов. — И в какой же опасности я тогда был, если ты такой продуманный? — В обычной, м-н-н. Наконец Чжоу Цзышу расправился со штанами, ремнем, ширинкой — стало даже немного стыдно за своё чуть ли не подростковое нетерпение. В то же время они вроде играли в изнасилование, поэтому, прежде чем продолжить их дурацкую беседу, от которой у него смазка все трусы перепачкала, так он был возбужден, Чжоу Цзышу поцеловал Вэнь Кэсина. Глубоко, яростно, захлебываясь в приглушенных стонах в ответ на свою страсть. И только напившись удовольствием с дрожащих губ, Чжоу Цзышу тоже сказал правду, хотя изначально не собирался откровенничать: — В обычной я каждый день. Этим меня не удивить и не заинтересовать. — Но я же удивил тебя и заинтересовал. — Это было лишь стечение обстоятельств. — А-Сюй! Ты такой жестокий! — Стой, — рассмеялся Чжоу Цзышу. — Разве не ты должен быть жестоким? Чтобы что-то со мной сделать на заднем сиденьи? Вэнь Кэсин фыркнул и требовательно притерся бедрами: — Ты не стал бы трахать меня пистолетом… Мне незачем быть жестоким. — А если не пистолетом? А если втроем? — Потерпел бы. — Серьезно? — Чжоу Цзышу как раз кинул штаны Вэнь Кэсина на пол и потянул с ног его носки, упиваясь смущением, которое вызывало вроде бы обычное действие. Обычное, но в реальности для многих чуть ли не более интимное, чем отсос. И вот такой разрумянившийся Вэнь Кэсин вздернул подбородок и преувеличенно безразлично бросил: — Конечно. Двести миллионов юаней мутному мне не под процент, а под жалкие сорок миллионов с выплатой через два года? Думаешь, это не стоит того, чтобы потерпеть, если от тебя жаждут подтверждения послушности? Приподнявшийся на локтях Вэнь Кэсин смотрелся таким убежденным, что Чжоу Цзышу даже подумал, что он слишком увлекся раздеванием и прослушал какую-то важную деталь. — Я, конечно, заметил, что ты какой-то отчаянный, но не думал, что настолько. — А что такого? Я и сейчас готов раздвинуть перед тобой ноги. — Ты сейчас серьезно? — Чжоу Цзышу замер и ощутил всю неловкость ситуации. Он сидел между обнаженных бедер Вэнь Кэсина, смотрел ему в глаза и сам еще не снял штаны, поэтому хотя бы не светил подопавшей эрекцией. — Правда не видишь особой разницы? — Конечно, вижу. Сейчас я хочу этого! — видимо, и Вэнь Кэсин ощутил, что разговор зашел не туда, напрягся весь. Его мягкие черты лица задеревенели, и это создало сковывающий эффект. Взгляда было не оторвать не только из-за красоты опасности человеческой натуры, удивляющей вторым дном, которое обычно лишь виднелось слегка в глубине глаз. Но слова, которые говорил Вэнь Кэсин, отчего-то плохо переваривались. Казалось бы, какая ему разница, что Вэнь Кэсин творит со своим телом и по каким причинам. Они — взрослые люди. В этой постели по взаимному согласию. Заткнуться бы и… — Чего хочешь? — четко спросил Чжоу Цзышу, пиля взглядом, стараясь не упускать эмоций на лице Вэнь Кэсина. — Чтобы тебе было приятно. Секса. Всего, — эмоции правда стоили того, чтобы за ними понаблюдать. — Чтобы ты целовал меня. Что плохого в том, что я готов потерпеть процесс самого анала… Вэнь Кэсин выглядел уязвимым и немного злым, а до Чжоу Цзышу дошла абсурдная в своей зашоренности мысль. Зато она объясняла слова и поведение Вэнь Кэсина и не в сторону нескрываемой расчетливости. Почему-то от этого становилось сразу теплее и приятнее… жить, дышать. Чжоу Цзышу не хотел думать об этом, он хотел спросить. Подавшись вперед, срочно сцеловывая тревогу с губ Вэнь Кэсина и заваливая его обратно на кровать: — Ты в каком лесу вырос? — спросил Чжоу Цзышу, чуть посмеиваясь, и приник поцелуем к длинной шее Вэнь Кэсина. — Не в лесу, — слегка расслабляясь и всё позволяя, нехотя ответил Вэнь Кэсин. — Я видел у тебя смазку, ты должен знать для чего она. — Я знаю, как все происходит. — Тогда почему думаешь, что со мной придется терпеть? — Чжоу Цзышу широко лизнул кадык Вэнь Кэсина, с удовольствием вслушиваясь в тихий вздох, и переместился чуть выше, чтобы смотреть в глаза. — Думаешь, я так плох? Даже если думаешь — не беда. В этом легко переубедить. Но что-то мне подсказывает, я тут немного не при чем. Был неприятный опыт? Огромные озера темной воды расширились изумлением и непониманием, а потом сразу пониманием. Чжоу Цзышу испытал облегчение, хотя казалось бы, он не должен был. Да и говорить на душеспасительные темы не должен. Ни с Вэнь Кэсином… Ни с кем. — Нет! — прозвучало громко, Вэнь Кэсин тут же поправился и ответил тише. — Нет. — Хорошо, — Чжоу Цзышу и сам слышал довольные нотки в своем голосе, а вот Вэнь Кэсин казался ими удивленным. — Просто, понимаю, что это вряд ли будет приятно, — сказал и тут же спохватился Вэнь Кэсин. — Но все остальное приятно! Очень. Я теперь понял, почему люди хотят этим заниматься и в принимающей позиции. То есть… — Такой умный и хитрый делец, а такой дремучий, — Чжоу Цзышу рассмеялся, перебивая. — Я уже понял, что соблазнил натурала, но с девушками же ты спал, как можно настолько анатомию не сопоставлять. Я уже молчу о том, что доступ в интернет, порнуха, все такое… Чжоу Цзышу заткнули простейшим, лучшим способом — глубоко, всё ещё не очень умело целуя, Вэнь Кэсин схватил его за член. Его длинные пальцы крепко стиснули, а потом быстро скользнули на яйца. Грубые, безыскусные движения обычного облапывания даже через ткань заставили кровь вернуться на позиции в считанные секунды. Когда головка уперлась в ширинку с жаждой свободы, Вэнь Кэсин отпустил. Откинулся на кровать между напряженными руками Чжоу Цзышу, которыми тот упирался в матрас, отвел взгляд в показушной обиде и буркнул: — Ты обещал не останавливаться. — Вот ты!.. — Кто? — Вэнь Кэсин вздернул бровь и снова вперился взглядом. — Ненавижу девственников, — рявкнул Чжоу Цзышу и опустился на Вэнь Кэсина. Его встретили объятиями и тихим смехом прямо в поцелуй. Учитывая свои слова, Чжоу Цзышу хотел было пояснить, чтобы Вэнь Кэсин не понял неправильно. Но тот целовал так страстно, пальцами цеплялся изо всех сил, а между беспорядочными ласками языком судорожно вдохнул и бросил: — Всё в твоих руках. Чжоу Цзышу застонал прямо ему в рот. Невозможный, просто невозможный человек. Чжоу Цзышу решительно не понимал, как можно быть олицетворением соблазна и при этом не уметь нормально целоваться. Не уметь нормально целоваться, и одними губами доводить до предоргазменного состояния. Столько всего непонятного было в Вэнь Кэсине, и при этом он казался открытой ему книгой. Чжоу Цзышу не размыкал глаз, не переставал глубоко толкаться языком в рот, а руку, которой не опирался о матрас, положил ему на бедро. Он был уверен, что и Вэнь Кэсин плотно сжал веки, ощущал встречную страсть в поцелуе, и ласки шершавых пальцев по плечам стекающие на спину. Сейчас Вэнь Кэсин мял его задницу. Они явно хотели одного и того же. В штанах ужасно жало. В голове шумело. Очень хотелось под коленки задрать эти длинные жилистые ноги себе на плечи и втолкнуться на всю длину. В заднем кармане лежали резинки и смазка, если бы не услышанное про “потерпеть”, Чжоу Цзышу даже посчитал бы такой секс приемлемым. Он вполне умел обращаться с членом и мог не причинить боли. Но сердце Вэнь Кэсина отстукивало беспокойство, неловкие жадные движения выдавали неестественное нетерпение, а судорожный вздох пришлось сцеловывать с губ. Мягких, пухлых и желанных. Они охеренно смотрелись вокруг члена, трахать их языком было ничуть не менее приятно. Вминаясь в эти губы своими, Чжоу Цзышу дышать забывал. А когда чувствовал очередное требовательное прикосновение длинных пальцев Вэнь Кэсина то к ширинке, то к пуговицам рубашки, вообще забывал, чего хотел сам. А правда, чего? Сев на тощие костлявые бедра, Чжоу Цзышу смотрел сверху вниз на то, как медленно изящные руки оглаживают его живот. А потом Вэнь Кэсин тоже порывисто сел, но начал медленно расстегивать пуговицы рубашки. Выталкивал из петель одну за другой. Не успев закончить одно дело, приник губами к ключице. Чтобы дать пространство для маневра, Чжоу Цзышу прикрыл глаза и откинул голову, подставляя шею. На ней тут же оказались горячие губы. Позволяя расслабиться, позволяя трогать себя как угодно, он продолжал думать, чего же хочет. Чжоу Цзышу нравился секс. Очень. Вэнь Кэсин всё наглее терзал его шею, жадно вылизывал ключицу и было более чем понятно, что их вкусы приблизительно схожи. Руки после пуговиц почти сразу перекочевали на задницу и тискали её настолько однозначно, что ошибиться получилось бы с трудом. Чжоу Цзышу нравился определенный секс, на который все его партнеры были согласны. На который был согласен и Вэнь Кэсин, легко позволивший перехватить инициативу и теперь принимающий поцелуй. Чжоу Цзышу придерживал его затылок рукой и покусывал-целовал ему челюсть, а потом лизнул под ухом. — Ах… — прозвучало на грани слуха. О да. Чжоу Цзышу нравился секс. И еще ничего толком не попробовав, он, почему-то, был уверен, что секс с Вэнь Кэсином понравится ему еще больше. Но для этого стоило всё же быть медленней. Вот только у них это была первая ночь. Какое медленно? Видимо, Вэнь Кэсина мучили те же вопросы без вразумительных ответов, потому что если пуговицы он еще смог преодолеть бережно, то рубашку с плечей Чжоу Цзышу сдирал резко. От ощущений приходилось шипеть, чтобы не стонать, и прятать свою реакцию в поцелуях, пока сильные пальцы тянули ткань к предплечьям, а потом гладили бицепсы. Сам Чжоу Цзышу все свои ощущения вкладывал в поцелуи. Прихватывал губы Вэнь Кэсина, поднимаясь над ним, чтобы помочь скинуть рубашку с себя же, но при этом не разъединиться. А потом они вместе упали на кровать, прижимаясь друг к другу голой грудью. Двигались. Сплетались. Притирались. Он когда-нибудь вообще терял голову так? Чжоу Цзышу не помнил. Ему нравился секс. Он всегда занимался им к удовольствию своему и своего партнера. Но сейчас ему значительно сильнее хотелось, чтобы секс понравился и Вэнь Кэсину. Понравился секс с ним… — Я готов. Давай, — сквозь поцелуи прошептал Вэнь Кэсин и согнул ноги, раздвигая их сильнее. — Я хочу… Рыкнув, Чжоу Цзышу быстро вытряхнул на кровать содержимое карманов и стянул с себя штаны. На презерватив, который натянул на пальцы, смазку он тоже выдавил очень быстро. Вэнь Кэсин не успел отдышаться после всей тысячи поцелуев, которую они подарили друг другу. Возбуждение его не отпустило, к тому же Чжоу Цзышу лег рядом и, когда приставил пальцы к нарочито расслабленному входу, снова поцеловал Вэнь Кэсина в губы. Он мог бы спошлить на эту тему, но вместо него это сделал тот, кто должен был бы с трепетом лежать и ощущать растление всей нежностью натуры: — Это можно считать за двойное проникновение? — с мелодичным, но срывающимся смешком, спросил Вэнь Кэсин. В этот момент пальцы Чжоу Цзышу только гладили тугое кольцо мышц, лишь намекая на проникновение. Смазывая края как можно тщательней, он исключал случайную боль или трещины. И стыдно наслаждался мягкостью и нежностью, ощущаемой сквозь латекс. Ему неимоверных усилий стоило не перевернуть Вэнь Кэсина на живот и не вставить ему сразу три пальца, чтобы увидеть как сильно растягивается… Его хотелось до одури, а он еще и шутил. Не до боли, лишь чтобы это было чувствительно, Чжоу Цзышу наполовину вогнал два пальца Вэнь Кэсину в зад и, отрываясь от его губ, ответил: — Теперь можно. Дыхание сбилось у обоих. Судорожные, то короткие совсем, то глубокие и длинные вдохи наполняли звуком комнату. Концом Чжоу Цзышу тыкался в бедро Вэнь Кэсина, на самом деле желая прижаться сильнее. Или даже толкнуться в него пару раз, чтобы легче стало. Но получалось только пачкать смазкой нежную кожу. Пару секунд так, и они оба снова потеряли самоконтроль. Вэнь Кэсин обхватил его голову руками, притягивая к себе в поцелуй, и в него же захныкал: — Мн-н-м-м!.. Этот звук откликнулся и в члене, и в животе, и в груди, даже губы защипало, а язык, шершавый и скользкий, в сладкой борьбе стал чувствительней стократ. Уже покушавшиеся на эту задницу пальцы Чжоу Цзышу быстро нащупали нужное место и слегка обвели по кругу. Наградой за точность стала мелкая дрожь. Вот только от Вэнь Кэсина хотелось большего. До странного сильно Чжоу Цзышу хотел, чтобы Вэнь Кэсин не терпел происходящее, а чтобы им наслаждался. Чтобы сам хотел секса, удовольствия. Всего. Неужели его самомнение задели? Он снова повел пальцы кругом, чуть вынул и мягко вогнал обратно. Вэнь Кэсин в его руках весь встрепенулся. На следующее такое же движение его глаза широко невидяще распахнулись, а Чжоу Цзышу продолжил мягко подушечками на толчках пальцами оглаживать нужное место. Снова. Ещё… Вэнь Кэсин крепко вцепился в его плечо и как-то бездарно попытался оттолкнуть. Мягко гладя его внутри, Чжоу Цзышу улыбнулся на растерянный взгляд: — Нормально? — Нет! Тогда Чжоу Цзышу чуть сместился, чтобы приподняться на локте и смотреть в лицо Вэнь Кэсина, пока трахал его пальцами. Нежно и плавно, он снова вставил два пальца, чуть разводя их, чтобы не стимулировать слишком сильно. А тот всё равно зашелся в стоне и в плечи вцепился, пытаясь оттолкнуть так судорожно, как будто это было всерьёз. Но всерьёз Вэнь Кэсин только жмурился и хватал воздух. А Чжоу Цзышу вглядывался в его лицо и долбил пальцами сильнее. Разводил их, разрабатывая вход, но самое главное — не давал слишком многого. — А-Сюй! — прозвучало плаксиво и сорвано. Казалось, что Вэнь Кэсин хотел сказать что-то ещё, но не смог собрать звуки в слова, поэтому потянулся к губам. Конечно, он получил желаемое. Впиваясь в губы Вэнь Кэсина, Чжоу Цзышу до костяшек ему вставил. Бедра схлопнулись в бесполезном движении, как будто этим можно было что-либо прекратить. Вынимая на один несчастный сантиметр и снова толкая внутрь пальцы, Чжоу Цзышу так же поступал со ртом Вэнь Кэсина. Затыкая его стоны, пресекая невозможные протесты, потому что ему точно нравилось. Именно это, ну и гладкое бедро, в которое Чжоу Цзышу тыкался, как-то слишком резко толкнуло за грань. Он кончил, хотя думал, что продержится еще. — Ха-а-а… — сквозь сомкнутые зубы простонал Чжоу Цзышу, пачкая спермой Вэнь Кэсина. Миг краткого удовольствия заставил остановиться: — Извини, — Чжоу Цзышу оставил виноватый поцелуй на голом остром плече и упал виском на подушку, плавно вытаскивая пальцы. — За что извиняешься, мне всё понравилось, — Вэнь Кэсин, поза которого все еще была очень провокационной, теперь свел бедра не судорожно, а вполне осознанно и коротко чмокнул в нос. Он дышал тяжело, смотрел жарко, опускал свои фантастические ресницы и облизывал губы. В принципе, они вместе были всего-ничего, новизна ощущений, всё такое. Не удивительно, что у Чжоу Цзышу каждое движение голого Вэнь Кэсина вызывало отклик. Член физически не мог затвердеть так сразу, ну так он вроде и не им пока работал… Они лежали друг напротив друга. Должно было быть неловко, но Вэнь Кэсину было разве что некомфортно от стояка, который не спадал. А Чжоу Цзышу… ему всегда было чуждо чувство стеснения. Но вот чтобы лежать и не хотеть даже за телефоном потянуться. Такое у него случалось, видимо, впервые. Он разглядывал распаленного Вэнь Кэсина, которого хотел заставить желать секса, и был вполне удовлетворен. Тот желал. Ерзал, открывал рот, чтобы что-то сказать, но вместо этого облизывал губы. Не прошло и минуты, а Чжоу Цзышу уже мог бы сказать, что сам теряет терпение. А вот Вэнь Кэсин, напротив, успокаивался, вместо того, чтобы возмутиться, что его не удовлетворяют несмотря на громкие заявления. Это не входило в планы Чжоу Цзышу, поэтому он ответил на слова Вэнь Кэсина, хотя его и не спрашивали: — Тогда я могу продолжать. — А? — Ты же не думал, что мы закончили? — Я думал, ты мне отсосешь, — на губы Вэнь Кэсина скользнула наглая улыбка. — Конечно, отсосу, но сначала всё остальное. — Да? — четко очерченная бровь снова взлетела в сомнении. Но природа была к Чжоу Цзышу благосклонна всегда, а собственное тело с этим человеком оказалось возмутительно готовым на всё. Навалившись на Вэнь Кэсина, он потерся бедрами и с улыбкой прямо в лицо сказал: — Да. Смотреть, как глаза Вэнь Кэсина становятся просто огромными от того, что Чжоу Цзышу надавил на его член своим, твердеющим даже слишком резво — оказалось непередаваемо. В голове еще не закончил шуметь оргазм, а уже штормило самодовольством и новым возбуждением. Так естественно… Как и впиться в губы, и получить мгновенный ответ. Почему-то сейчас Вэнь Кэсин бедра не сводил, а наоборот. Казалось, он и обхватил бы своими ногами талию Чжоу Цзышу, но сейчас только отвечал на поцелуи. На мелкие, на глубокие, на развратные — на всё Вэнь Кэсин отвечал. Вполне верилось, что если будет больно, он просто потерпит. Вот только если какие-то вещи Чжоу Цзышу легко мог бы позволить себе сделать, сделать с собой, то терпеть этого идиота он не заставит. Горячие ладони вцепились в плечи, а поцелуй почти стал лишь соприкосновением губ. Уже знакомые реакции тела Вэнь Кэсина знаменовали, что планы могут быть нарушены, поэтому Чжоу Цзышу поднялся, и даже крепкие руки, в первые секунды не собиравшиеся его отпускать, расслабились. На лице Вэнь Кэсина отчетливо читалась злость. Ему явно до оргазма было всего ничего еще потереться членом. Но Чжоу Цзышу слез с него, уселся между разведенных ног. Особо не выжидая и лицом не пытаясь ничего объяснить, Чжоу Цзышу нашарил за спиной презерватив и еще пакетик смазки. Упаковка от него сразу полетела в мусорное ведерко у кровати к попользованному до этого презервативу. За этими действиями внимательно следил Вэнь Кэсин. Когда, придерживая ствол, Чжоу Цзышу раскатывал презик, тот сглотнул. К огромному удовлетворению — голодно. Смотря на него из-под разлохматившихся собственных волос, хотелось поддеть, но получилось только хрипло поинтересоваться: — Может, сзади? Считается, что первый анал так легче… — Нет, — отрезал Вэнь Кэсин, неотрывно смотрящий на член, а не в глаза Чжоу Цзышу. Это было не резко и точно не испуганно, но очень безапелляционно. Вэнь Кэсин даже с подушки немного сполз, ровно устраиваясь на кровати, ноги развел сильнее, тогда как его зад был прямо у паха сидящего на пятках Чжоу Цзышу. В принципе, такая поза тоже была ничего. И тогда он приставил головку ко входу. Дважды спрашивать то, в чем оба были так уверены, казалось ни к чему. К тому же грудь Вэнь Кэсина ходила ходуном. Он только что остался без почти случившегося оргазма, поэтому, как только Чжоу Цзышу толкнулся в него, эти длинные ноги все же обхватили талию и надавили, заставляя войти до конца. Такие сильные ноги и такая глупая голова. Вэнь Кэсин закрыл глаза и закусил губу. Еще бы. Это тебе не свеча от температуры. Чертыхания пришлось оставить при себе и менять позу, не выходя из шикарной задницы этого упрямого барана. Снова нависнув над Вэнь Кэсином, ложась на него, оказываясь в миссионерской позиции, Чжоу Цзышу нежно поцеловал прикушенные губы: — Ты же тоже хочешь меня так? Глаза Вэнь Кэсина распахнулись, и судорожный вздох Чжоу Цзышу поймал губами. Недолго продлившийся поцелуй помог расслабиться внизу. Хотя бы ноги, которые были намного сильнее, чем Чжоу Цзышу предполагал, точно перестали с силой вжимать в себя. Получилось чуть-чуть повести бедрами. — Если будешь послушным мальчиком и научишься это делать нормально, а не как фанат изнасилований, то я дам тебе, — ухмыльнувшись сказал Чжоу Цзышу. Его не просили, но он был уверен. Глаза Вэнь Кэсина расширились до невероятности, а бедра застыли. Пришлось и это озвучивать: — Расслабься и больше никакой импровизации. — Я так плох? — но ноги Вэнь Кэсин все же расслабил, попытался убрать, но Чжоу Цзышу подхватил одну ногу рукой, не давая ей соскользнуть с талии, и чуть толкнулся. По, считай, двум упаковкам смазки и при какой-то там растяжке в анамнезе можно было не останавливаться. Даже нужно. Снова впиваясь в мягкие и сразу отвечающие губы, Чжоу Цзышу погладил ладонью зад Вэнь Кэсина и провел выше к колену. Поцелуй тут же был разорван для вдоха. Чжоу Цзышу же воспользовался возможностью и на ухо признался: — Ты ужасно хорош. — Тогда почему без импровизации? — Потому что пока ты не сможешь от неё получить удовольствие. — С чего ты взял? — возмутился Вэнь Кэсин и весь двинулся, но снова грубо в себя войти не заставил. Согласился с правилами. Тоже хочет… Чжоу Цзышу никогда особо не любил давать, он не был слишком чувствителен, а если учитывать “процесс”, то ему больше нравилось смотреть на партнера и владеть им. Самому задавать темп соития, а уязвимость его всегда только раздражала. Но по взгляду Вэнь Кэсина сейчас понимал, что тот хочет его во всех позах, и почему-то ощущал от этого только возбуждение. Прикрывая глаза и приникая ближе, благодарил своё жадное тело за то, что уже обкончалось и потому может позволить себе большее. Например, их глупые, но отчего-то желанные разговоры: — Я вижу это, — Чжоу Цзышу лизнул мочку уха и оставил мокрый поцелуй около кадыка Вэнь Кэсина, снова погладил его зад ладонью, а членом в него толкнулся. — Ощущаю по реакциям твоего тела. — Читаешь меня как открытую книгу? — А ты меня разве нет? — Нет! — Вэнь Кэсин обхватил затылок ладонью и притянул к себе. — Смотрю как остросюжетный фильм. Скользнул языком глубоко в рот, в язык Чжоу Цзышу, губами нежно погладил, еще не смыкаясь в развратности действия. Это было уже много лучше, много смелее, чем обычно. Зажмурившись, Чжоу Цзышу подался навстречу. Его планы, намерения… К чертям собачьим. Пальцы сильнее сжались на аккуратной, крепкой заднице. На ней точно останутся синяки, но Вэнь Кэсина от этого пробила мелкая дрожь, и стало не стыдно. Продолжая их мокрый пошлый поцелуй, где непонятно было ли что-то кроме накрывшего с головой голода, Чжоу Цзышу снова двинул бедрами. Зад Вэнь Кэсина, узкий и явно до этого не ебаный, сжался. Перед глазами заплясали звездочки, голова закружилась. Чжоу Цзышу чуть не кончил от такой малости, но вместо того, чтобы остановиться, вставил глубже. Скользко, слишком упруго, туго, жарко. Он отводил бедра и снова толкался. Вэнь Кэсин на каждом движении внутрь легонько выдыхал. А хотелось, чтобы задыхался, вздохнуть не мог, кричал под ним. Не от боли. В первый раз такого не сделать, уж точно не с криками. Но руки Вэнь Кэсина сползли на плечи, он крепко в них вцепился, и на каждом движении внутрь его пальцы чуть скребли кожу. Чжоу Цзышу вышел наполовину и, стараясь давить наверх, чтобы чувствительней пройтись по до этого раздразненной простате, плавно, но совсем не медленно втолкнулся внутрь. Короткие ногти Вэнь Кэсина впились, доставляя ещё больше удовольствия. Чжоу Цзышу сделал так еще раз. И ещё. Не жёстко, но отнюдь не медленно, он трахал всё более загнанно дышащего Вэнь Кэсина. Плечи и бицепсы были уже исцарапаны, длинные ноги нет-нет, а скользили по бокам. Мягкое и жаркое нутро принимало в себя, уже не сжимаясь на каждом толчке, но всё ещё было слишком узким. И уже нестерпимо. Последний раз приникнув к зацелованным губам, Чжоу Цзышу остановился на миг, чтобы чуть отсрочить оргазм и сменить позу. Выйдя из Вэнь Кэсина, он наклонился приласкать его грудь. Влажно куснув один напряженный от возбуждения сосок, он всосал в рот другой, а тот по слюне сжал, чуть покручивая, как это было возможно с такой доской. Бедра тут же шлепнули его по бокам, в судороге. Чжоу Цзышу добавил зубы и язык, а второй пальцами сжал сильнее. Тут же донеслось хнычущее: — А-Сюй! Решив позже как следует подразнить Вэнь Кэсина, он все же сел у его ног, закинул их себе на плечи и пристроился к заднице, входя преувеличенно медленно. Чжоу Цзышу смотрел, каким помутневшим взглядом смотрит на него Вэнь Кэсин, и специально, показушно оставил поцелуй на коленке. Не разрывая контакта глаз, последние сантиметры он втолкнул резко и тут же обхватил рукой член Вэнь Кэсина, наслаждаясь протяжным: — А-а-ах! Теперь толчки были все с оттяжкой. Вэнь Кэсин под ним начал метаться, поэтому бедра пришлось держать жестче. Руки Вэнь Кэсина то взметались погладить руки, то пытались порвать простынь, комкая её без пощады. Дышал он как на марафоне, а его большой и красивый, на вкус Чжоу Цзышу, член истекал смазкой. Твердый и бархатистый, вызывал желание дрочить его грубее. Но мозги уже и так кипели. Сильнее сжимая ствол в руке, Чжоу Цзышу толкался в узость зада Вэнь Кэсина. Уже ни о чем не думая, лишь двигая бедрами в тугом отверстии, четко зная, что под этим углом он точно в первую очередь проходится по простате, Чжоу Цзышу даже не понял, почему лицо Вэнь Кэсина стало будто испуганным. Он пялился на него, не отдавая себе отчета. Просто нравились гримасы страсти Вэнь Кэсина. Но и в руку брызнуло горячим, и зад сжался так, что двигаться стало сложно. Да и не нужно. Чжоу Цзышу чуть повернул голову и укусил, как мог не сильно, бедро у колена на своем плече. Кончая в презерватив, он закрыл глаза. Под сиплые выдохи Вэнь Кэсина, выплескиваясь глубоко в жарком теле, Чжоу Цзышу осознавал только одно — это было странно. Всё это. Позже они валялись рядом, плечом к плечу, глядя в потолок, о чем-то препирались. Чжоу Цзышу немного удивлялся самому себе. Ему никуда не хотелось. Даже когда Вэнь Кэсин ушел минут на тридцать в ванную, он не очень-то и настойчиво попытался в неё вломиться. Его на удивление выперли, но поражаться странной скромности в такси не потянуло. Он даже не оделся, так, накинул рубашку и почти голый протопал за бутылкой вина. Та, к счастью, нашлась. Так что распаренного Вэнь Кэсина в большом махровом халате и тапочках с собаками Чжоу Цзышу ждал с бокалом. Который пришлось мигом осушить, потому что острыми коленками встав на кровать, Вэнь Кэсин подполз к нему на четвереньках. Быстро отставляя бокал на тумбочку, Чжоу Цзышу судорожно искал глазами на полу презервативы, потому что на кровати не было двух квадратиков, а он точно знал, что захватил с собой четыре и вытряхнул из кармана вроде бы всё. — Было так приятно… — неожиданно сказал Вэнь Кэсин, бухаясь рядом с ним и кладя подбородок на бедро. — Не только не больно, но еще и так хорошо… Слишком хорошо… Вэнь Кэсин провел кончиком ногтя по бедру и ниже, на грани щекотки. Его пальцы встали как две маленькие ножки на икре и обратно прошествовали, имитируя ходьбу. Чжоу Цзышу сглотнул наполнившую рот слюну. Пока он тут валялся с вином, то вполне отдохнул и сейчас от этих безыскусных комплиментов твердел, словно от умелого минета. Сзади шея Вэнь Кэсина была практически не прикрыта волосами. Аккуратная прическа, родинка… Чжоу Цзышу почти не слушал Вэнь Кэсина. И лучше бы не почти: — У меня слегка странные ощущения сзади, но страннее всего то, что я хочу ещё. А-Сюй, я весь помылся, трахнешь меня еще раз? С… с пальцами в начале. Давиться воздухом оказалось совсем не забавно, как и ловить себя на том, что хочется всю эту длинную шею расцветить засосами. Мысль одновременно и нравилась, и не нравилась. Ну правда, он же не был собственником. Положив руку на вожделенную шею сзади, Чжоу Цзышу ни единым движением не помешал Вэнь Кэсину подняться. А когда тот сел, подался вперед к губам, к его дыханию. Не закрывая глаз, они соединились. Прохладные губы Вэнь Кэсина подрагивали, но когда Чжоу Цзышу их лизнул — поддались. Мятный, мягкий, вкусный и долгий — поцелуй дурманил голову. На постель они опустились медленно и не расцепляясь. Всё целовались и целовались. Как-то даже невинно, если не считать того, что Чжоу Цзышу почти сразу нырнул рукой между ног Вэнь Кэсину и стал поглаживать и надавливать на вход. Это длилось долго. А когда они всё же прервались, чтобы взять смазку и презервативы, терпения у Чжоу Цзышу уже почти не оставалось. Каким-то чудом, совершенно точно ущемляя себя в желаниях, потому что он хотел взять Вэнь Кэсина раком, Чжоу Цзышу смог сдержаться. Хрен знает как долго выцеловывал на тощих бедрах узоры, поражался, насколько те сильные, просто каменные… дрожащие. Особенно, когда пальцы вошли внутрь. Как же восхитительно Вэнь Кэсин метался, пока ему доставляли удовольствие. Сжимал ноги, вскидывался, разрывал поцелуй. Раз тот желал с пальцами, то Чжоу Цзышу, вынудивший сам себя терпеть, хотел это сделать с максимальной отдачей. Они улеглись вместе на подушки, полусидя, Вэнь Кэсин расположился на его плече, другой рукой так удобно было его трахать, а ещё они могли целоваться. В поцелуи уходили стоны и даже крики. Доведя до исступления пока ещё не способного кончить только от натирания простаты Вэнь Кэсина, Чжоу Цзышу сам ощутил себя потерявшим контроль. Он все ласкал и ласкал, трахал его пальцами. Мягко жал на точку удовольствия, а когда в его губы Вэнь Кэсин мог только хныкать, додрочил ему, если можно так сказать. Движение вниз и вверх — и они были заляпаны спермой. Чтобы не причинить и капли боли, Чжоу Цзышу трахнул бедра Вэнь Кэсина. Четвертый презерватив они использовали тоже. А потом меняли простынь, как будто нельзя было это сделать утром. Подумаешь, немного спермой и смазкой запачкали. В качестве награды за труды Чжоу Цзышу потребовал совместное принятие душа и получил. Уже там, зажимая у стенки под горячими струями совсем не протестующего Вэнь Кэсина, он спросил. Больше, конечно, просто так. Ему нравились пошлые разговорчики, но утром на работу, и позволять себе шалости в душе не стоило. Вот он и спросил, затмил ли всех любовниц Вэнь Кэсина или затмит, только подставив задницу? Просто так, ему даже ответ не нужен был. Эти слова прозвучали скорее из-за того, что пока они мылили друг друга, полностью намокнув в королевской душевой кабине с тропическим душем, Вэнь Кэсин восхищенно обводил его мышцы. Он нес сплошную чушь, восхваляя красоту Чжоу Цзышу. Говорил, что не встречал никого красивей. Поэтому Чжоу Цзышу и ляпнул то, что ляпнул. Он ничего не заметил, атмосфера ни капли не изменилась. Вэнь Кэсин просто положил ему подбородок на плечо, обняв, и сказал, что затмевать некого, потому что никого и никогда не было. И если слова его были спокойными и безразличными, то объятие выдавало волнение. Слишком крепкое, слишком недвижимое. Наверное, будь Чжоу Цзышу нормальным, он должен был бы напрячься. У него от слов Вэнь Кэсина напрягся только член. В конце концов, было понятно, что ничего больше ему не расскажут. *** Утро, конечно, было сомнительным. Но не ужасным. Чжоу Цзышу покормили завтраком, он имел удовольствие полюбоваться очень напряженно думающим Вэнь Кэсином, в конце концов, перед выходом его даже в стенку вжали с полноценным поцелуем. Но сна было 2 часа, поэтому честно назвать утро прекрасным не получалось. Вот если бы они остались в постели и перед завтраком удалось прижаться под одеялом к голому телу, может, даже трахнуть Вэнь Кэсина по сонной неге. Медленно-медленно, долго и глубоко... Эротические фантазии быстро дополнились кофеином, а потом и заместились очередными проблемами с обеспечением разведывательных работ, которым точно быть. На вечер Чжоу Цзышу договорился о встрече с Хэлянь И, окончательно погрязнув в делах, которые отложил на день. Вынутые из оборота двести миллионов конкретно мешали. Налаживание добычи, конечно, эти жалкие крохи не спасли бы, но сильно облегчили. Тем не менее, сейчас Чжоу Цзышу с удивлением отмечал, что уверен в возврате этих средств. А ведь перед знакомством с Вэнь Кэсином он выделил их как убыток, а не вложение. Грызла где-то на периферии сознания мысль, что думать надо бы всё же не членом. С этим открытием он прокувыркался до субботы, на которую у него снова были назначены публичные мероприятия, только в этот раз от директората корпорации и отца Хэлянь И. Всё это было скучно, опять слишком напряженно и нисколько не обнадеживающе. Дядя выглядел больным даже больше, чем старым. Оба состояния непростительны для человека, держащего в руках такую власть. Забирая с подноса официанта один бокал за другим, Чжоу Цзышу успел пообщаться со всеми своими условными родственничками и пожалеть, что не решился пару лет назад уйти в запой и не выходить из него. Тогда бы это всё уже не было бы его проблемой. Жаль, что эти малодушные мысли всегда спотыкались о Цзин Цзюсяо, его отца, других подчиненных, работающих на фирме. Восемь сотен человек как никак. Чжоу Цзышу выпил ещё бокал, глядя, как навязанный ему однажды заместитель чувствует себя на приеме много лучше, чем он сам. Дуань Пэнцзюй тоже с бокалом, вот только бессменным, прибивался то к одной кучке гостей, то к другой. Болтался как кучка известного наименования в море. С ним была вульгарная, но очень красивая девица в газовом платье и хмурый, очень хмурый Хань Ин. Вот мальчика было жалко, поэтому, когда в один прекрасный момент тот стал бесцельно водить взглядом по залу, Чжоу Цзышу ему отсалютовал бокалом. Хань Ин просиял и конец вечера прошел уже приятнее. Как минимум мозг Чжоу Цзышу был занят интересным вычислением: складывал себя и ублюдство, которым время от времени занимался. У него упорно не получалось то восхищение, которое он видел в глазах Хань Ина. Всё было терпимо. А воскресенье — в кафешках и номере отеля. В объятиях ставшего неожиданно жадным Вэнь Кэсина. Он снова просил номер телефона. Стоя на коленях между разведенных ног. Чжоу Цзышу был готов дать. И номер, и просто так. Хорошо, что Вэнь Кэсин не настаивал и быстро переключил внимание на минет. Хватая воздух и сдерживаясь, чтобы не надавить на затылок, Чжоу Цзышу мог только отвлекать его дальше. А совсем вечером на прямой вопрос: — Дай? Он ответил не менее прямо: — Нет. В понедельник утро тоже было спорным. После “нет”, обрамленного в широкую улыбку, они катались по постели до утра и оба опоздали на работу. Цинь Цзюсяо смотрел на них в зеркало заднего вида, пока развозил, и бурчал, что он личный помощник, а не таксист. Вэнь Кэсин в это время просматривал письма в телефоне, а Чжоу Цзышу прикидывал, как бы так распихать свое расписание, чтобы секс-марафон устроить в ночь на субботу. Они ещё не расстались, а уже договорились о новой встрече. Больше всего же Чжоу Цзышу в самом себе удивляло то, что его эти планы приводили в совершенно детский трепет ожидания. Это было даже стыдно, учитывая, что ждал он точно не детских вещей. Спустя пару сложных, но счастливых понедельников, Чжоу Цзышу таки смог разгрести пятничный вечер и явился с цветами и планами. Вэнь Кэсин встретил его списком и посылом в аптеку. Гу Сян заболела. В целом, он никогда не обдумывал отношения со своими любовниками, но стоя в аптеке и раздражаясь на список, явно не имеющий отношения к клинической медицине, Чжоу Цзышу осознавал, что он не испытывает желания свалить в туман. Позже, тем же вечером, сначала сидя на диване и смотря вместе с Вэнь Кэсином какую-то ужасную дораму, а после более заинтересованно наблюдая за процессом приготовления тем разных блюд, которые должны были помочь девочке выздороветь, он тоже никуда не спешил. Просто тыкался в свое расписание в попытке выкроить еще одну пятницу. А потом в целой череде пятниц и недоспаных понедельников Чжоу Цзышу узнал, что Вэнь Кэсин любит дорамы о любви, читает экономические новости в убийственных количествах, а иногда и романы. Тоже такие… мелодраматические. У Чжоу Цзышу от вкуса Вэнь Кэсина сводило зубы, а когда тот прижимался сзади и терся носом за ухо, крепкими руками перехватывал за предплечья и шептал витиеватые восторги спиной, лопатками и задницей — сводило ноги. Он мог бы их раздвинуть уже десять раз, стоило лишь Вэнь Кэсину попросить. Предложиться самому мешало упрямство. Вэнь Кэсину ничто не мешало, но он продолжал быть потрясающей смесью похоти и невинности. Это кружило голову. Почти так же сильно, как восхищала цепкость и целеустремленность. Контракт не был просрочен ни на один день, оставалось еще два месяца поставок, которые Вэнь Кэсин уже закрывал производством и выкупленным со всего розничного рынка ассортиментом. Он даже договор по пути долгосрочный успел заключить с другим производителем. Через подставные фирмы и полстраны. Закупщик неожиданно тоже восхитился и заключил доп.договор. Чжоу Цзышу хотел Вэнь Кэсину по шее дать, когда тот неожиданно связался с ним через Цзин Цзюсяо, повезшего очередной букет и извинения за занятость, и передал приглашение в ресторан отпраздновать. Но оказалось, что договор на нормальные пять тонн, которые его завод с легкостью производит в месяц. И растянутый на год такой допник можно было считать только охрененным контрактом. Всё шло своим чередом. Чжоу Цзышу ничего не замечал. Просто на одной из их встреч с Хэлянь И, тот с заговорщической улыбкой наклонился к уху и спросил: — Мы должны вместе поужинать. — Мы и так ужинаем, — не сразу поняв, парировал Чжоу Цзышу и отрезал кусочек мяса. Официальный ужин с главными подрядчиками давался тяжело, потому что прошлым вечером Чжоу Цзышу был слишком легкомысленен и на малейший намек на старое обещание ответил согласием. Мог бы и подумать заранее, что со своим не мелким хером Вэнь Кэсин обращаться не умеет. Он же говорил, что раньше у него никого не было. Зато теперь Чжоу Цзышу не только принял, но и поверил полностью. — Мы с тобой и твоим парнем. В конце концов, ты обязан мне тем, что его встретил. Хорошо, что Чжоу Цзышу был достаточно уставшим, чтобы вообще как-то реагировать на такие предложения. Он лишь отрезал следующий кусок и прежде, чем отправить его в рот, спросил: — Не припомню, чтобы ты жаждал знакомиться с остальными моими парнями. Хэлянь И мягко и тихо усмехнулся: — При всей моей любви к тебе, Цзышу, до господина Вэня у тебя были разве что половые партнеры. Я их запоминать не успевал. — Мне не стоило соблазнять твоего заемщика? — Не имею никаких претензий. Просто хочу узнать его поближе. Мы же с тобой семья… Отрезав очередной кусок и с трудом дожевав предыдущий, Чжоу Цзышу сглотнул и сиплее, чем хотел бы, сказал: — Посмотрим. Все же мы с господином Вэнем близки скорее в другом плане. Их разговор прервал другой, на рабочую тему. Хэлянь И быстро отвлекся, а потом вовсе забыл тему беседы. Чжоу Цзышу доел свой стейк и заказал бутылку вина. Еще одну. Она нисколько не опьяняла, не могла притупить остроту осознания того, что он действительно встречается с Вэнь Кэсином. Во всех долбано-романтичных смыслах.