Когда ляжет снег

13 лет назад. — А-Янь, звонил твой тренер. — Блядь. — Что? — мать выглянула из кухни в коридор, где разувался Чжэнь Янь. — Будешь снова ругать? — скидывая ботинки и не попадая ими в обувницу, быстро перефразировал он и пошел сдаваться. Мать выступила в проход и уперла руки в бока. Она Чжэнь Яню уже по плечо была, тонкая как тростинка, а он с каждым шагом всё равно ощущал в коленях всё большую слабость. — А у меня совсем нет повода? — теперь она скрестила руки на груди, розовое полотенце с мишками в голубых передниках, зажатое в пальцах, всё равно не делало её вид менее грозным. — Я последний раз. Обещаю, — Чжэнь Янь заломил брови домиком и попытался протиснуться на кухню мимо матери. И ожидаемо получил по заднице полотенцем, что моментально придало ускорения. — Негодник! Это уже пятый последний раз! — Мам! Детей бить нельзя! — Детей нельзя, а таких негодников, как ты — можно! Она снова замахнулась полотенцем, но Чжэнь Янь закрыл задницу руками и отскочил к окну: — Ну это же не черный пояс, чего ты так паришься? — Он бы уже был, если бы ты не прогуливал! — мать скомкала полотенце и бросила его на стол. — Ладно, садись, ешь. — Да я на минуту, меня а-Чэн ждет во дворе. У нас школьный проект, — открывая дверцу кухонного шкафа и беря оттуда пачку печенья, почти не врал Чжэнь Янь. — Да ты страх потерял, мальчишка, — угрожающе начала мать, но как-то быстро сдулась, хотя Чжэнь Янь уже готовился удирать по стеночке. — Поешь нормально или я позвоню соседке Ди, и вы с а-Чэном правда весь вечер будете делать школьный проект, а не играть в приставку. У него-то в отличие от тебя не высший балл по всем предметам… — Ма… — Чжэнь Янь под её тяжелым взглядом передумал перечить и резко сел за стол. — Не звони тёте Ди. — Не буду. Компотик будешь? Чжэнь Янь даже покраснел немного: — Буду. Из дома он вырвался только через полчаса. Конечно же, мать все уши прожужжала угрозами сдать его отцу, но если не сдала предыдущие четыре прогула, не сдаст и в этот раз. К тому же, правда же, зачем ему эти пояса, он все равно не пойдет в спорт. У него коленка болит еще с прошлого соревнования. К чертям такие первые места, в приставку играть интереснее. Даже биология интереснее. А-Чэн его мнение разделял, не по поводу биологии, конечно, но тренировки они прогуливали вместе. На тренера он жаловался даже больше самого Чжэнь Яня, особенно пока они играли. Вот и сегодня гундел, пока не стемнело и его мать не пришла их разгонять. Чжэнь Янь даже удивился, что мать ещё не звонила. Обычно она была против таких долгих посиделок и начинала названивать, где-то начиная с восьми, а он выторговывал у неё ещё хотя бы часик. Соседний же дом. Чжэнь Янь никак не мог засунуть пятку в ботинок, одновременно закидывал рюкзак за спину и совал телефон из кармана джинс в карман куртки. — Маме привет передавай, — крикнула с кухни тетя Ди. — Конечно, госпожа Ди, — как хороший мальчик, ответил ей Вэнь Кэсин под закатывание глаз а-Чэна. — До следующего четверга. Он махнул рукой и другу перед тем, как вывалиться за дверь и поспешить домой. В коридоре было темно. Выключатель не работал. Чжэнь Янь пощелкал им пару раз. — Ма! Лампочка перегорела! — крикнул он и пошел к кухне, чтобы включить свет там. Опустил руку и нажал на крутящийся тумблер, сразу выкручивая на максимум, и замер. Моргнул пару раз. Ещё. Никак не мог понять, что видит. Медленно, осознавая собственную заторможенность, Чжэнь Янь обернулся. Коридор теперь хорошо освещался до самой прихожей. Свет заграждала только его собственная тень. Помешать разглядеть собственные следы это всё равно не могло. Темные, красные. А в прихожей огромная лужа. Как он не заметил. Нога же торчит. В обуви отца. Не запнулся, не заметил. Он продолжил движение, топчась на одном месте, сделал полный круг. Чжэнь Янь теперь не моргал так часто. Может, и вообще не моргал. Поваленная на кухонный стол лицом вперед его мать смотрела в никуда и словно прямо на него. Большой кухонный нож, их собственный, торчал из её спины. 11 лет назад. Чжэнь Янь улыбнулся и медленно оперся на вытянутой руке о стену. Картинно тупой жест. Для фоток в журналах, которые девчонки читали тоннами. — Каждая из вас здесь красотка, но я же не для этого прихожу, — он наклонился к её уху и понизил голос. — И у меня за душой ни копейки. Ху Бинбин звонко засмеялась и вдруг её рука легла ему на шею: — Я дам тебе бесплатно, — она говорила же совсем не шепотом. — Малыш Янь-янь ходит из-за нас с таким огромным фингалом. — Просто дай мне что-то холодное из холодильника, — устало попросил Чжэнь Янь, отцепляя девушку от своей шеи. За спиной послышался перелив многих женских голосов, они мелодично смеялись и это не вызывало раздражения. Уже даже слегка не бесило, что, растерявшись, он пропустил первый удар ебанутого клиента. Бутылку шампанского, завернутую в полотенце, ему принесла Ма Сяоян и всё же прервала крайне упертый флирт Бинбин. Вполне нормальный его день. Если уж на то пошло, то даже бушующих клиентов он старался не бить, тетя Ло всегда говорила, что её бизнесу надо быть тише. И всё ещё была недовольна, что Чжэнь Янь так часто заходил, хотя он тысячу раз говорил ей, что ему скучно сидеть в их облегающей квартирке в квартале отсюда. Дружить в таком возрасте с одноклассниками, когда каждая вша знает, что ты — сирота, а твоя опекунша выглядит как влажная мечта пубертата — сложно. Вот он и не завел друзей в школе. Даже в секции по стрельбе ни одного друга или приятеля, зато девочки тети Ло от него млели. Еще бы переспать перестали предлагать. В конце концов, они все ему нравились, чтобы поступать с ними так низко. Пройдя на кухню, маленькую и огороженную, смастряченную здесь специально, чтобы девочки перестали есть в комнатах, Чжэнь Янь уселся за стол спиной ко входу. Он прижимал приятно холодную бутылку к начинающей болеть щеке. За спиной почти неслышно раздались знакомые шаги. — А-Янь, — послышался тихий, шелестящий словно шелк голос. — В больницу? — Нет, — тетя Ло села рядом с ним за стол, сложила свои тонкие бледные руки перед собой. Длинные и распущенные, выкрашенные в платиновый блонд волосы струились по её плечам. Она откинула их за спину легким грациозным движением. — Точно? — Чжэнь Янь приподнял бровь. — Мари говорит, что точно. Поставишь ей в графике отсутствие недели на две? Он протянул руку и взял с полки ноутбук. Не мог промолчать просто: — Настолько не надо в больницу? — Ага. Чжэнь Янь стиснул зубы. У него не было права здесь кому-либо указывать, а тетя Ло никогда этого не делала принципиально. Говорила, он поймет, когда подрастет, что в чужие дела порой вмешиваться не стоит. Он вроде уже выше неё больше чем на голову, а всё не понимает, как женщины это терпят. И это тоже не его дело. Бизнес тети Ло дает ему возможность учиться, и что-то он не видит здесь ни одной девицы, которую удерживали силой. Заполняя левой рукой столбцы в таблице, правой он чуть покручивал бутылку у своей щеки. Та исправно холодила и дарила воспоминания наслаждения. Он, может, и получил в морду, но этот урод — клиент, отодравший Мари до такой степени, что та звала на помощь — получил больше. Чжэнь Янь точно сломал ему пару-тройку ребер, нос и вроде даже руку умудрился. Тетя Ло приобняла его за плечи: — Переставай уже сюда ходить, мы с девочками сами разберемся. У нас мирные клиенты. — Ты сейчас серьезно? — Я сейчас серьезно говорю — переставай сюда ходить. Это бордель. — А моя тетя — его владелица, — фыркнув, Чжэнь Янь вывернулся из объятий и встал. — Ладно, пойду заберу пигалицу из садика. Скажи Мари, что она мне должна. — Да тебе здесь все должны, — тетя Ло махнула на него рукой и встала к чайнику. — В аптеку зайди, сам знаешь, что купить. К несчастью, Чжэнь Янь и правда знал, что. Он вышел из их полуподвального заведения как всегда через черный ход, даже куртку не стал застегивать. Весна была ранняя и теплая. В аптеке отоварился он быстро под суровые взгляды аптекарши. Даже не пожалел, что сделал огромный крюк, чтобы подальше от мест своего обитания снова покупать товары первой помощи. Интересно, а аптекарша посчитала, что это он так покувыркался с подружкой, что теперь заботливо лечит? У Чжэнь Яня было полно времени до садика, чтобы попробовать эту мысль со всех сторон. Ему не нравилось. Он таким быть не хотел. И был уверен, что сможет уж как-нибудь не быть. Лю Сян гуляла с другими детишками на улице и запрыгала, когда его увидела, подняв свои маленькие ручки в стороны и обсыпаясь землей из совочка сама. Часть земли досталась и сразу заплакавшему мальчишке рядом с ней. Вернулись в заведение тети Ло они поздно. К Лю Сян здесь все давно привыкли и девочки тут же забрали её в дальние, не рабочие комнаты, чтобы переплести ей косички и поиграть, пока мама с толстым слоем тоналки на лице, посидит в стороне. Чжэнь Янь знал этот сценарий и сразу пошел на кухню, достать мелкой йогурт из холодильника. Ругань сначала слышалась отдаленной, он даже не обратил внимания. Бывало. Но когда та стремительно усилилась и стало понятно, что это не простые препирательства с клиентом и кричит тетя Ло… Чжэнь Янь и сделать-то ничего не успел, он выступил только за порог, как получил удар в солнечное сплетение. Резко согнувшись, на инстинктах он подался назад, чтобы дать себе время укрыться и откашляться. В ушах почти зазвенело: — Не трогай его! — Хочу и трогаю! Это же этот твой выблядок подпортил клиента? От меня клиента! — Твой клиент первый полез в драку, когда его стащили с девочки, которую он собирался затрахать насмерть. — Так и затрахал бы! Он заплатил достаточно. — Что ты… — тетя Ло вся переменилась в лице. Чжэнь Янь всё еще тяжело дышал. Он получил точный, сильный удар и сейчас цеплялся за стол, чтобы выпрямиться. Мужик тети Ло, который очень неудачно еще и был её крышей, отвел глаза и уперся в Чжэнь Яня взглядом: — Давно надо было этого урода поучить. Чжэнь Янь не понял даже, когда в руке наступающего на него мужчины оказался нож, он успел только выпрямиться, забывая о мелкой боли, и отвести удар. И второй, и третий. Под крики тети Ло “остановиться”, он отбивался как мог, уже заработав, кажется, всё же неглубокий скользящий удар в плечо. А потом всё резко остановилось под глухой звук удара. По инерции, по непросчитываемой траектории, это тело подалось на Чжэнь Яня и он только и успел заградиться рукой. Тонкий нож вошел в ладонь. Короткая вспышка боли на миг отвлекла и этого мгновения хватило для того, чтобы прозвучал выстрел. Совершенно ясно и четко Чжэнь Янь в этот момент понял две вещи: он не помнит имени мужика тети Ло и то, что он какая-то шишка в органах. Это вертелось у него в голове, пока он хватал ртом воздух и смотрел, как тетя Ло оседает на пол. Бордовая кровь отвратительно смотрелась на красном шелке её мини-платья. Мужчина, только что застреливший из откуда только взявшегося пистолета тетю Ло, хрипло дышал. И повернулся к Чжэнь Яню спиной. Достать нож из ладони было совсем не больно. Всадить его в шею, четко туда, где билась яремная вена, а потом небрежно и сильно провести, страхуясь на случай неточности, было тоже — никак. Тетя Ло смотрела на него огромными глазами на бледном-бледном лице, она не сползла на пол только потому, что за ней была ножка стола. Держала её как-то. — А-Янь… — размазавшаяся помада на её губах не портила кукольной красоты. В свою очередь красота нискольно не умаляла силы, которая была заключена в маленьком теле. — Беги. Тетя Ло оттолкнулась и пала вперед, протягивая руку к ножу. В этот момент осмелевшие девочки подтянулись ко входу на кухню и бледная как смерть Мари прошептала: — Господин Чжао никогда не приходит сюда один. Что было потом, Чжэнь Янь больше никогда не вспоминал. Просто из-за того, что физически он все равно был в большем порядке, чем Мари, Лю Сян взял он. Забежал в квартиру тети Ло и за десять минут покидал все деньги, которые знал, где взять, в большую спортивную сумку. Запасные штаны, футболку и куртку. Что было в холодильнике из плохо портящегося. И свою новую винтовку. Тетя подарила для занятий стрельбой, на которые записала его в свое время. В лучшее время, которое у них было. С Мари они договорились встретиться через три дня на окраине города в парке. Он очень переживал, что Лю Сян закапризничает, но девочка вела себя так тихо, что это вызывало больше опасений. Мари не пришла ни через три дня. Ни через три месяца. К счастью, не пришла и полиция. Сейчас. Они вдвоем ввалились в коридор квартиры Вэнь Кэсина и придали двери такое ускорение для закрытия, что звук оглушил. Но прямо сейчас было плевать на все возможные разрушения. Чжоу Цзышу крепко его держал и лизал от кадыка до ямки ключиц. Потом целовал по влажному. А Вэнь Кэсин тяжело сглатывал и не пытался вырваться, только тихонько пыхтел, стараясь сдержать стоны. За это ему на шею добавили легкие покусывания. Чжоу Цзышу чуть усмехнулся, дразня дыханием, и звуки стало почти нереально сдерживать. Хорошо, что Вэнь Кэсина тут же потянули из коридора в спальню. Он сдергивал с Чжоу Цзышу пиджак, когда тот развязывал ему галстук. Между поцелуями они ненавидели пуговицы на рубашках друг друга, а, преодолев их, с остальным расправились в секунды. Вэнь Кэсин и подумать не мог, что когда-нибудь будет млеть от того, что в его штаны залез другой мужик. Но Чжоу Цзышу лапал его, запустил руки за пояс, разводил ягодицы в стороны, целовал в губы. Был тем, кому всё уже давно позволили, кого желали. И к постели прижимать себя Вэнь Кэсин тоже позволял. Сопротивлялся для виду, иногда даже вполне серьезно пытался соизмерить свою силу с его, но Чжоу Цзышу всегда тут же отпускал и приходилось изображать из себя юного экспериментатора. Чжоу Цзышу нравилось, он вообще любил предварительные ласки и с удовольствием давал, что бы ни попросил Вэнь Кэсин. А Вэнь Кэсин всё еще с некоторым недовольством осознавал, что ему очень нравится процесс. Он и сейчас подгонял Чжоу Цзышу, чтобы тот поскорее в него вошел. Они только упали обнаженными на кровать, а Вэнь Кэсин уже развел ноги. Они так часто этим занимались, что всех этих двух-трех пальцев можно было и не совать. Просто много смазки и “медленно и нежно”. С последним не было никаких проблем, Чжоу Цзышу отлично умел это. Поэтому Вэнь Кэсин сунул ему в руку презерватив, а сам полез в тумбочку за смазкой. — Давай я тебя сначала растяну, — шелестя фольгированной упаковкой, предложил Чжоу Цзышу. Это было его дежурное предложение, он не стал ждать и навалился на Вэнь Кэсина, забирая из его рук тюбик смазки и щедро выливая на член вязкое содержимое. — Не надо, — привлекая к себе, как обычно сказал Вэнь Кэсин и утонул в нежности. Он не пробовал ни с кем другим и не хотел. Он не хотел ни с кем до Чжоу Цзышу. А когда твердые пальцы проходились по ребрам, отвлекая от самых первых ощущений вторжения, думать переставал вообще. То, как он терял голову от прикосновений, для Вэнь Кэсина было и страшным, и завораживающим открытием. Его ноги Чжоу Цзышу под колени приподнимал, разводил, делал для себя позу удобнее. Вэнь Кэсин ощущал всё это, но распирающее чувство внутри, которое быстро отравляло всё его тело щиплющей негой, стирало границы. Он просто задыхался под Чжоу Цзышу, просто не мог понять, от чего ему приятнее? От коротких поцелуев, которые обжигали его открытый рот, или от медленных, но глубоких и сильных движений внутри. Именно таких, как Вэнь Кэсин успел полюбить. Чжоу Цзышу же любил, когда его долбят коротко и жестко. Притянув к себе, в себя, Вэнь Кэсин одной рукой обнял Чжоу Цзышу за плечи, а другой сжал его шикарную задницу. Толчки стали быстрее и глубже, перед глазами заплясали черные точки, и у него под ухом, в шею сквозь шипение, прозвучало: — Прости. Чжоу Цзышу кончал, глубоко ему засадив, почти больно, но все ещё нет. Вэнь Кэсин не понимал, потому что он не кончил, но он кончил. Ушами так точно. Закрыв глаза, он переживал странные ощущения, а Чжоу Цзышу медленно из него вышел и повалился рядом: — Не успел? — Всё нормально, — Вэнь Кэсину правда было нормально. Ему процесс нравился больше всего. Оргазма хотя и хотелось на всём его протяжении, но он означал некоторый перерыв, так что он правда не жалел. Истекая жаждой, он может сейчас напроситься на поцелуи, и это будет почти то же самое, что секс. Так же приятно. Открыв глаза, Вэнь Кэсин сначала секунд десять рассматривал потолок своей спальни под шумное дыхание — и своё, и Чжоу Цзышу. Потом повернулся на бок и встретился с бездонной тьмой в глазах напротив. Положив руку на сильное, с хорошо проработанными мышцами бедро, Вэнь Кэсин наклонился и оставил легкий поцелуй на губах, от которых отрываться не желал: — Хочешь ещё? Чжоу Цзышу был таким пленительно задумчивым и сегодня как-то особенно соблазнительным. Спросив про “ещё”, Вэнь Кэсин точно не ожидал получить легкий кивок, и что его руку с бедра передвинут между ног, к желанному входу. А ведь он не про это спрашивал. Обычно приходилось упрашивать Чжоу Цзышу лечь под себя, поэтому такой вариант он вообще не рассматривал. И это при том, что Вэнь Кэсин точно знал, что тот испытывал удовольствие от такого секса. Он и сейчас лишь слегка погладил сжатое отверстие, а Чжоу Цзышу уже зажмурился и рвано выдохнул. Еще не отошел от оргазма. — Хочу, — Чжоу Цзышу глянул хитро и вдруг вывернулся из рук, и подгреб к себе подушку, завалился наполовину на бок, наполовину на живот. — А ты? — А-Сюй, ты дразнишься? Конечно, я хочу! — Ну так давай. Чего ждешь? Он часто не понимал игр Чжоу Цзышу и сейчас просто лег ему за спину, притерся стояком между шикарных ягодиц. Проводя, чуть надавил головкой на вход, но лишь подразнить. Его же самого дразнили. Он имел право. — Ты же только что кончил, — целуя и зарываясь в волосы на затылке, напомнил Вэнь Кэсин. Они так уже пробовали, он и на себе знал, что это очень странно. Мышцы слишком напряжены, возбуждение спало, но в теле звенит удовольствие. И трахаясь по нему, всё… странно. — Я в курсе, — хохотнул Чжоу Цзышу и подался чуть назад. — Просто начинай медленно. Он мог и не просить, как будто Вэнь Кэсин стал бы торопиться и сделал больно. Если и сделал бы, то только по большой просьбе самого же Чжоу Цзышу. Оставляя поцелуи на плечах, уже нацепив презерватив и заляпав всё смазкой, Вэнь Кэсин думал, что вообще не существует вещи, которую бы он не сделал для него. Уж тем более, такой приятной, какую он просил сейчас. Сдерживая желание втолкнуться на всю длину, Вэнь Кэсин медленно вставил и начал чуть покачиваться внутри. Это не должно было быть так восхитительно. Это же всего лишь секс. Но оно было. Облизывая ухо Чжоу Цзышу, слушая его стоны, надрачивая быстро затвердевший член, Вэнь Кэсин старался только не кончить. Он думал-думал-думал. Пытался складывать, делить и умножать, но в этом белом шуме узость задницы, которой он хотел бы посвятить стихи, толкала его к грани. Еле держался, чтобы не сорваться и не начать долбиться внутрь жестче. Даже руку переложил на бедра Чжоу Цзышу, чтобы и тому не позволить. Знал уже, что он мог доставить себе немного боли, чтобы подогнать Вэнь Кэсина. И все эти мысли не помогли. На руку сверху легла рука Чжоу Цзышу, он продолжил тихо постанывать на каждом толчке, а Вэнь Кэсин только зажмурился. Выплескиваясь в презерватив, в Чжоу Цзышу, в своего возлюбленного, он думал, что это всё — всё-таки не секс. Это занятия любовью. Наверное, поэтому они так восхитительны. Чжоу Цзышу почти сразу смылся в душ, а Вэнь Кэсин решил сначала отлежаться. Такие забеги друг за другом заставляли его колени дрожать, а мысли путаться. А ещё ему надо было поменять простынь, иначе спать на заляпанной смазкой будет не очень. В душ он пошел сразу за Чжоу Цзышу и думал попробовать уговорить того взять выходной. Они, конечно, поужинали в хорошем ресторане, празднуя успешное завершение максимально опасного для бизнеса и шеи Вэнь Кэсина контракта. Отпраздновали и в постели, но… он бы хотел проснуться с Чжоу Цзышу, позавтракать, взять Гу Сян и отправиться да хотя бы в парк. Он же видел в прошлый раз, что Чжоу Цзышу понравилось таскаться по торговому центру. Видел, как мечтательно тот на него смотрел, когда думал, что его не видят. Как будто на витрины пялятся не для того, чтобы увидеть, что надо в отражении… Обернув вокруг бедер полотенце, Вэнь Кэсин вышел из ванной и сразу остановился. Во всём. В шагах, в мыслях, в надеждах. Его легкие солидарно не хотели набирать в себя воздух после того, как тот покинул их секундой раньше. Чжоу Цзышу, полностью одетый, перед зеркалом поправлял пиджак. В три ночи. — Я уже вызвал такси, так что обойдемся без долгих речей, — начал он и повернулся к Вэнь Кэсину. — Было здорово, но игры затянулись. Не хотел помешать тебе выполнить контракт, так что тянул как мог. Чжоу Цзышу ухмыльнулся. Лжец. Вэнь Кэсин всё также стоял на выходе из ванной комнаты и не мог ничего сказать. Да и понять едва ли силился. А Чжоу Цзышу, который только что корчил из себя жестокого разбивателя сердец, подошел ближе и положил руку на щеку. Улыбнулся снова, но не стал пытаться сочинять ухмылок. Улыбка получилась нежной. — Не стой столбом и не думай лишнего. Просто так бывает, люди расходятся. Мы и так с тобой слишком долго забавлялись. Осознавая, что Чжоу Цзышу ждет от него какой-то реакции, Вэнь Кэсин кивнул. Рука на щеке легонько погладила и исчезла, а когда Вэнь Кэсин потянулся ей вслед, то его остановили тычком в грудь. Он послушно замер, ведь не было вещи на земле, которую он не сделал бы для Чжоу Цзышу. Тот тоже остановился, но лишь на мгновение, потом отвернулся и вышел из комнаты. Можно было пойти, конечно, смотреть полуголым за тем, как тот обувается, но было уже слишком холодно. Осень, пока ещё ранняя, всё застудила ветром. Лета как будто не было, Вэнь Кэсин вообще ничего не помнил кроме того, что был очень счастлив в последнее время. Жил, а не строил планы по выживанию. Дверь хлопнула, клацнул замок. Вэнь Кэсин опустился на край кровати и обернулся, посмотрел на чистые простыни. Теперь жалел, что успел поменять. Его жизнь рушилась не раз, но он никогда этого не предчувствовал. Она осыпалась кровавым крошевом к его ногам, а он всегда находил силы, чтобы сделать следующий шаг. Сейчас он не хотел никуда идти. Смотрел на постель, где они с Чжоу Цзышу только что занимались любовью, и ничего не понимал. Не хотел пытаться понять это.