Три недели назад.
Зал наполнили разнообразные голоса, создавая гул разговоров, который отражал атмосферу веселья и приятного времяпрепровождения. Мы вошли в особняк, и мои глаза мгновенно оценили красоту данного интерьера. Гостиная, превращенная в замечательный торжественный зал, окутывала своей изысканной атмосферой. Массивная люстра, богатая мебель и столы, уставленные закусками, создавали образ изысканности и роскоши. Амелия пригласила меня на вечеринку, организованную одним из ее друзей, и я согласился сопровождать ее. Даже несмотря на то, что это был ее круг общения, я не мог позволить себе отпустить ее одну. Мысли о том, что она может оказаться в окружении десятков незнакомых мужчин, беспокоили меня. По этой причине, мне пришлось постараться, завершить все свои дела намного раньше и приехать за ней. На мне были классические брюки, белая рубашка, и пиджак, который скрывал мой нож за спиной. Оружие никогда не покидал меня, и хотя я не планировал использовать его в этот вечер, его присутствие напоминало о том, что безопасность всегда на первом месте. Лука, как и Маттео, не были осведомлены о моих чувствах к Амелии. Они знали, что я провожу ночи с одной девушкой, но не подозревали, что у нас серьезные отношения. Я старался не давать им поводов для таких предположений. Между мной и Амелией возникли отношения, которые отличались от всех остальных, что я когда либо испытывал. Это было не просто стремление к физической удовлетворенности или желанию иметь ее как трофей. Нет, в нашем общений я находил настоящее удовольствие: в ее компании, в наших разговорах, в каждой ее частице. Амелия Дэвис заняла особое место в моей жизни, словно стала неотъемлемой частью моего бытья, и я не мог избавиться от мысли о ней, даже если бы захотел. Лука, вероятно, был бы крайне неодобрительно настроен к нашим серьезным отношениям. В мире мафии связи с посторонними женщинами часто рассматриваются как потенциальная уязвимость, слабость, которая может быть использована против нас. Он, как и я, знал, что такие связи могут стать объектом внимания синдиката, а также привести к различным сложностям в нашем деловом сообществе. Мои внутренние переживания на этот счет были смешаны. С одной стороны, я чувствовал глубокое привязанность к Амелии и не хотел бы потерять ее. С другой стороны, я понимал опасности, которые могли подстерегать нас из-за наших отношений, и это наполняло меня тревогой. Внутренний конфликт между желанием быть с ней и обязанностями перед Фамилией мучил меня, заставляя сомневаться в правильности нашей связи. — Я схожу за напитками, - говорю я Амелии, когда она здоровается со своими друзьями и она мягко мне кивает. Каждый раз, когда я встречаю ее взгляд, вижу в нем отражение своей собственной лжи. Груз тайны, который я несу, становится все более неподъемным с каждым днем, когда мы вместе. Внутри меня раздвоение: одна часть меня хочет продолжать лживую маскарадную игру, чтобы сохранить ее рядом, чтобы не потерять из-за своей настоящей и темной сущности. Другая часть меня желает открыться и признаться в своей настоящей природе, но я боюсь, что это разрушит все, что мы построили вместе. Каждый день я борюсь с внутренним конфликтом, чувствуя, как ложь тянет меня вниз, но одновременно не видя пути к выходу из этой ситуации. Понимаю, что время неумолимо идет, и решение придется принять рано или поздно, но страх потерять ее держит меня на месте, заставляя терпеть эту мучительную тяжесть тайны. Когда я подошел к барной стойке, заметил в толпе знакомое лицо. Это был Джулиано, один из союзников нашей мафиозной семьи. Его взгляд встретился с моим, и я почувствовал напряжение в воздухе, словно ожидалась буря. Мы не были друзьями, но мы оба знали, что наша вражда не должна проявляться на подобных мероприятиях, но ситуация могла выйти из-под контроля в любой момент. Пока я ожидал своего заказа, Джулиано вдруг резко повернулся, его взгляд стал настороженным, и я почувствовал, как мое сердце замерло. Что-то было не так. Что-то в его манере заставило меня быть бдительным. Он подошел ближе, и я увидел тень тревоги в его глазах, словно он ожидал чего-то опасного. Мое сердце заколыхалось, когда я услышал пронзительный крик. Взглянув в сторону источника звука, я увидел, как толпа начала разбегаться, а Амелия стояла там, с тревожным выражением на лице. Не раздумывая, я направился к ней, преодолевая хаос вокруг. — Что случилось? - спросил я, подходя к ней. Она указала на пол, где беспорядочно разлетелись обломки разбитого стакана, а капли кроваво-красного вина проступали на ее руке. — Я... Я споткнулась и уронила стакан. Извините... - ее голос дрожал, а в глазах отражался испуг. — Все в порядке, дорогая. Ничего страшного. Давай найдем что-то для твоей руки, - понимая, что главное сейчас - успокоить ее, я обнял ее плечи и улыбнулся. Я поддержал ее, пока она медленно двигалась к выходу с зала. Чувствовал, как ее тело напрягается под моим прикосновением, но она не отпрянула. Взгляд ее был благодарным, словно она нашла опору в этом бурлящем море событий. Пока Амелия скрылась в дамской комнате, я оглядел коридор, сканируя его на предмет потенциальных угроз. Люди разговаривали, смеялись, кто-то танцевал вдали под мягкую музыку. Джулиано появился внезапно из темного коридора, его шаги звучали тише обычного. Я мог увидеть напряжение на его лице даже в темноте. Его взгляд был нацелен вперед, словно он искал что-то вдали. Когда он наконец заметил меня, его шаги замедлились, и он приблизился ко мне. В его глазах читалась тревога, которая заставила меня напрячься. — У нас проблема, - прошептал он, и его слова пронзили меня как холодный ветер. Я понял, что что-то серьезное произошло. Мы оба знали, что в мире мафии любая неожиданная ситуация может превратиться в катастрофу. Что бы это ни было, я знал, что это нечто, что могло повредить не только мне, но и тем, кого я хотел защитить. — Что случилось? - мой голос звучал настороженно. Я уже знал, что ситуация может быть опасной, и я был готов к любым последствиям, дабы защитить Амелию. Джулиано медленно покачал головой, его глаза оставались сосредоточенными, словно он обдумывал следующие слова. — Ты должен быть осторожен, - сказал он, его голос звучал твердо, но с примесью тревоги. — Братва здесь. Мой пульс участился. — Что им нужно? - спросил я, чувствуя, как адреналин начинает заливать мою систему. — Не знаю точно, - ответил Джулиано, его брови сжались в недоумении. — Но это не выглядит хорошо. Мы обменялись взглядами, и я понял, что ситуация становится все серьезнее. Джулиано кивнул мне в знак прощания, а после исчез оттуда же, откуда появился. Амелия вышла из дамской комнаты вслед за ним, и я, ожидая ее, увидел, что ее взгляд сразу зацепился за мой. Она подошла ко мне, и я почувствовал облегчение, что она теперь рядом. Но мои мысли были далеки от спокойствия. — Ромеро, что случилось? - спросила она, приближаясь к мне, и в ее голосе была забота и тревога. Мне было трудно сдержать внутреннее беспокойство, когда я начал объяснять. — Амелия, у нас проблемы. Мне нужно рассказать тебе что-то. Мы оказались в углу коридора, где не было почти никого, и я решительно взглянул на нее. Ее глаза были полны тревоги, и я понял, что она ждет ответа, который, возможно, перевернет ее мир. — Что произошло? - ее голос звучал торопливо, и я почувствовал, как мое сердце стучит еще сильнее. Вздохнув, я с трудом нашел слова, зная, что этот разговор изменит все. — Ты знаешь, что я работаю в области безопасности, но я не совсем рассказал тебе правду о моей работе... — Амелия, я... - начал я, но внезапно замер, встретившись снова с взглядом Джулиано. Его мрачное лицо выражало тревогу, а руки дрожали, сжимая нож. Мгновенно насторожился, ощущая, как адреналин заливает мое тело. Мое сердце бешено колотилось, с каждым проделанным шагом Джулиано. Я молча поднял руку, показывая Амелии, чтобы она отступила. Мы обменялись быстрым взглядом, и я видел в ее глазах испуг. Но она сделала шаг назад, уступая мне место, давая возможность справиться с ситуацией. Джулиано остановился передо мной, его дыхание было тяжелым и неровным. Я почувствовал, как напряжение в воздухе становилось все более непереносимым. На мгновение время застыло, словно весь мир затаил дыхание, ожидая, что произойдет дальше. Внезапно мы услышали шум из соседней комнаты - звук разбивающегося стекла и крики. Мгновенно напряжение в воздухе достигло критической точки, и я знал, что нам придется действовать быстро. Через мгновение я уже бежал в сторону источника шума, Джулиано следовал за мной. Сердце колотилось так сильно, что казалось, оно выскочит из груди. Внутри меня был леденящий страх, но нам нужно было действовать, прежде чем станет слишком поздно. Мы ворвались в комнату, где в полумраке разгоралась жуткая схватка. Во всем этом хаосе я различил контуры нескольких фигур, сражающихся друг с другом. Взгляд мой мгновенно скользнул по помещению, оценивая ситуацию и ища потенциальные угрозы. Среди солдат выделялся один, с оружием в руках, который внезапно повернулся в нашу сторону. Его глаза искрились яростью, и я чувствовал, как адреналин заливает мое тело, готовясь к решительным действиям. В этот момент время казалось замедленным. Я мгновенно среагировал, вытаскивая свой нож и готовясь к столкновению. Удары и крики наполнили воздух, создавая атмосферу хаоса и страха. Мой ум был полон лишь одной мыслью - защитить себя и Амелию любой ценой. Когда хаос начал утихать и тишина вновь окутала комнату, я обернулся к Амелии, чувствуя, как сердце колотится в груди от напряжения. Страх за ее безопасность остался главной мыслью в моей голове. Амелия застыла на месте, ее глаза широко раскрыты, наполняемые ужасом от увиденного. Внезапно началась истерика, ее тело дрогнуло, и она стала тяжело дышать. Я приблизился к ней, но она отпрянула, словно испуганное животное. — Амелия, это я, Ромеро, - сказал я, пытаясь успокоить ее. Но ее глаза оставались наполненными страхом, и она отодвинулась от меня, словно я был источником ее ужаса. Сердце мое сжалось от боли, видя ее такой испуганной и отвергающей меня. Я стоял перед ней, чувствуя себя беспомощным. Моя душа разрывалась на части, видя, как она отталкивает меня. Я протянул руки в ее сторону, словно желая поддержать ее, но она отступила еще дальше. — Амелия, пожалуйста, послушай меня, - мои слова звучали тихо, но она не обращала на меня внимания. Ее глаза были полны слез, и я мог видеть, как ее тело тряслось от плача. — Это я, Ромеро, - повторил я еще раз, моя рука тянулась к ней, словно желая утешить. Но она отвернулась, и я понял, что она не видит во мне Ромеро, которого знала и любила. Она видела человека, которого боялась, и которого она не понимала. — Амелия, пожалуйста, послушай меня, - моя голос звучал слабо, но с упорством. — Ты в безопасности, все будет хорошо. Но она только продолжала плакать, не реагируя на мои слова. Ее глаза испуганно бегали по комнате, словно ища спасение от ужаса, который она испытывала. — Ты... ты убийца, - простонала она, ее голос дрожал от страха и отчаяния. — Ты монстр, Ромеро. Я... я не могу тебе верить. Ее слова поразили меня, словно удар молотом по сердцу. Я ощущал, как вся моя жизнь разваливается на части, когда она называла меня таким образом. Но я знал, что это моя жизнь, моя темная сторона, которую я пытался утаить от нее, чтобы защитить. — Амелия, я... Я могу все объяснить, - начал я, но ее крики прервали мои слова. — Не говори мне ничего! Ты лжешь мне! Все это время ты лжешь мне! - она закрыла лицо руками, словно пытаясь защититься от боли, которую она чувствовала. Я стоял перед ней, чувствуя себя полным отчаяния и бессилия. Нет слов, которые могли бы утешить ее сейчас, нет объяснений, которые могли бы исцелить раны, которые я нанес своими ложными словами и секретами. Мое сердце билось сильнее, когда я наблюдал, как Амелия вытирает слезы, ее дыхание становилось более равномерным, и я чувствовал, как напряжение между нами постепенно уменьшалось. Мои слова звучали теплее, когда я продолжал: — Я не монстр, Амелия, каким ты меня считаешь. Я поклялся защищать слабых, детей и женщин. Несмотря на то, чем я занимаюсь, я посвятил свою жизнь этой цели. Мне важно, чтобы ты это понимала. Мой голос звучал глубоко и твердо, когда я спрашивал: — Ты веришь мне? Она смотрела на меня, ее глаза выражали смесь страха, сомнений и нежности. Казалось, она боролась с собой, взвешивая слова и действия. Амелия всегда видела во мне нечто большее, чем просто поверхностное впечатление. Она видела человека за моими действиями, чувствовала мою истинную сущность сквозь туман секретов и темных дел. Несмотря на мои грехи и тяжелое прошлое, она всегда поддерживала меня и верила в мою способность к изменению. Это было нечто большее, чем просто слова - это была глубокая уверенность в том, что даже самый темный уголок моей души может быть освещен светом ее любви и понимания. В ее глазах я видел возможность для нового начала, для преображения и исцеления. Наконец, она ответила, ее голос дрожал, но звучал решительно: — Я хочу тебе верить, Ромеро. Слова, произнесенные Амелией, словно пронзили мое сердце стрелой, проникая глубоко в мою душу. Ее голос, хоть и дрожал, но звучал полон веры и преданности. Это было как луч света во мраке, как надежный оазис в пустыне моих сомнений. Когда я увидел, как ее глаза, прежде полные страха, постепенно наполняются спокойствием и пониманием, я почувствовал, что камень сжимающий мое сердце начинает растворяться. В этот момент я понял, что ее вера в меня, несмотря на все мои грехи и темные тайны, является моей опорой и силой.***
Разворачиваясь на заднем дворе, мой взгляд упал на Амелию, ее фигура казалась хрупкой и беззащитной, и все же, в ее глазах мерцал огонь решимости. Мне захотелось обнять ее, защитить от всего этого, от своего темного прошлого, от опасности, которая теперь угрожала нашей связи. Но я знал, что это было бы ложью перед собой и перед ней. — Моя жизнь больше не будет прежней, не так ли? - слышу ее голос, словно эхо собственных сомнений. Я вижу в ней страх, неопределенность, и это разрывает мое сердце на части. — Мне жаль, что ты ввязалась в это, - мои слова звучат искренне, потому что я действительно жалею о том, что она попала в центр этого опасного вихря. Но мое сожаление ничего не изменит. — Теперь ты знаешь, кто я, Амелия. Знаешь, что могу сделать и какие последствия ждут тех, кто перешагнул черту с Фамилией, - я приближаюсь, пытаясь донести до нее всю серьезность ситуации. Но когда ее глаза встречают мои, я вижу в них не только страх, но и что-то еще, что заставляет меня замирать. Я предлагаю ей выбор, пытаясь дать ей свободу, которую она заслуживает, но моя душа кричит, молится, чтобы она осталась. И когда она произносит те слова, которые означают так много для меня, я чувствую, как мои колени подгибаются, как будто вся моя сущность твердеет от облегчения и одновременно боли. Мои руки на ее плечах трепещут, словно просители, молящие о прощении и понимании. Я вижу в ее глазах отражение того, что чувствую, и в этот момент я осознаю, что мы оба поймали друг друга на крючок своих душ. И ни один из нас не желает освободиться.