Бусинка

/ДЖУГО/ После моего несостоявшегося побега прошёл месяц. Новых кандалов у меня не появилось, но появилась зудящая время от времени метка, поставленная Хиро. Находилась метка на воротниковой зоне, в том месте где соединялись шея и плечо, справой стороны. Хиро был доволен. Он часто стал заходить ко мне в камеру и приносить что-нибудь. Иногда приносил мне замки от глав. надзирателя первого корпуса. Таким образом я стал тестировать новые способы предотвращения побегов и на мой счёт раз в месяц «капала» какая-то сумма денег, которая копилась уже приличное время. Ещё до всей этой заварушки и вакханалии с омегами и прочими. После того как кандалы осыпались, я стал чувствовать себя пустым. Меня перевели в другой корпус, где помимо меня было ещё несколько, так называемых, ответчиков. Жил я теперь в седьмом корпусе и присматривал за мной Ниджимасу Нанайро, глав надзиратель. Ниджимасу постоянно счастлив и ведет себя как ребенок. Он веселый и общительный, чем весьма меня раздражает. Постоянно лезет ко мне со своим бисквитом и прочей сладкой ерундой, от одного запаха которой меня чуть ли не выворачивало. Особенно меня раздражали наши сеансы психотерапии. В последнее время я вовсе начал пытаться сбежать с них или молчать. И том, и о другом передавали Хиро, а тот потом устраивал мне головомойку длинной в часы. Иногда меня приводили в третий корпус к Киджи и Ахато, которые от чего-то визжа бросались наряжать меня во что-то. Апофеозом был белый костюм из шорт, чулок чуть выше колен, и рубашки с открытыми плечами. На шею мне тогда ещё повесили большой белый бант, с полукруглой бусиной на месте узелка, из-за чего Хиро стал называть меня «Бусинкой». Периодически, от этого прозвища меня передёргивало. Вернее не периодически, а всегда. Я привык что бы меня называли Пятнадцатым, Джуго, придурком, ублюдком. Но к прозвищу «Бусинка» я не привык и привыкать не хочу. Звучит ужасно. — Джуго-чан, ложись спать, — послышался голос Ниджимасу и он зашёл в мою камеру. — Смотришь тайну чёрного экрана, да? И как? Интересно? Ничего не ответив я отвернулся к окну и стал прислушиваться. Надвигалась гроза. — Снова молчишь, да? Я не собираюсь вредить тебе или бить тебя, как Сугороку. Тебе не стоит относиться ко мне как к угрозе. — Сказал новый надзиратель и попытался меня коснуться, но я оттолкнул его от себя, что бы он не лез ко мне. — Не толкайся. Нельзя. Ближайшие три дня будет буря, так что Кисараги-сан с радостью будет приходить к тебе чаще. Он всегда так скучает без тебя. Он видел меня пять минут назад. В нашем разговоре он так же разговаривал один. Я молчал. Как он может скучать по тому, кто не обращает на него внимание? — Ложись спать. На следующей неделе тебе нужно будет открыть с Кисараги-саном Тюремные игры. Надзирателя с тобой не будет. За тобой будет присматривать начальник. — Сказал Ниджимасу и вышел из моей новой камеры. /ХИРО/ Ночью я решил проведать Джуго и обнаружил его за столом с карандашом в руке. На листе была нарисована очаровательная Сима-энага. Около недели назад мы как раз смотрели передачу про неё. Милый маленький комочек пуха. — Бусинка, — тихо протянул я, поднимая Джуго с пола. — М! — Ну вставай. Не спи на полу. — Я говорил Джуго-чану ложиться спать, но он, видимо, не захотел меня не слушать. — Сказал мне Ниджимасу и я понимающе кивнул. — Джуго, бусинка, ложись в кроватку. — Сказал я, укладывая Джуго в заранее справленную кровать. Уложив Джуго в кровать, я заботливо укутал его в большое пушистое одеяло и сел на край. — Как он сегодня? — Всё так же молчит. Я пытался с ним поговорить, в том числе на сеансе, но не вытянул ни слова из него. — Ясно. Он сегодня хорошо ел? — Так же как и вчера. Отказывался от еды и пил только воду. — Сказал мне Нанайро и я недовольно покачал головой. — Завтра принесу весы. Контролируй взвешивание каждое утро. — Сказал я, поглаживая Джуго по плечу. — Прошлой ночью ему плохо спалось. Он часто просыпался. Без криков, но всё же. — Я тебя понял. Он что-нибудь странное делал? Побег пытался устроить? — Попытки побега были. Каждый день по пять раз. — Гм. Вот как. Отведи его завтра в игровую. Пускай поиграет с другими. — Я предлагал ему сходить сегодня туда. Он наотрез отказался и стал отталкивать меня от себя. — О. Ясно. — Сказал я, перебирая волосы Джуго, мирно спящего рядом. Пижамная кофта сползла с одного его плеча и я мог видеть свою метку, контрастирующую с, изрядно побледневшей без кандалов, кожей Джуго. — Метка его не беспокоила? — Он часто почёсывает её. Но ничего не говорит. — Ясно, так и думал, — сказал я, доставая из кармана мазь от зуда и раздражения на коже. Нанеся мазь на метку, представляющую собой ярко-красный укус, я проверил место где был чип-блокатор и поправил его одеяло. Явных признаков заражения не было, а значит чип прижился хорошо, и я спокойно сменил ему пластырь. Джуго от всех этих махинаций начал просыпаться и я быстро стал пытаться уложить его обратно спать, что вполне сработало. — Шов не чесал? Вроде нет. — Нет. Шов он не чесал. — Хорошо. Способности не проявлял? — Нет. Чип работает хорошо, перебоев не было. — Замечательно, — сказал я, не переставая поглаживать Джуго, который перевернулся на бок и открыл глаза. — Ты проснулся? Не хочешь ещё поспать? Джуго ответил молчанием. Он лишь медленно сел в кровати и достал из ящика таблетки, которые ему сказано пить во время течки. — Зачем ты их взял? До течки ещё два дня. — Сказал Ниджимасу и я взял таблетки из ручек Джуго. — У тебя болит что-нибудь? — Спросил я, убирая таблетки обратно в ящик. — Он не управляем! Ничего не говорит и делает что хочет! — Проворчал Ниджимасу и я еле заметно улыбнулся. — Так, что ты там про течку сказал? — Поспешил сменить тему я и Ниджимасу ненадолго затих. — После завтра у него должна начаться течка, так что его временно переведут в другую камеру, поближе к вашему кабинету. — Хорошо, — ответил я и взял Джуго за руку. — К празднику всё готово? — Да. Камера украшена, сладости будут завтра, подарки на месте, одежда подготовлена. — Замечательно, — почти по слогам сказал я и прижал Джуго к своему боку. Завтра ему будет семнадцать. Примерно столько его матери нет с нами, но я постараюсь сделать всё, что бы он жил хорошо. Джуго тем временем снова стал засыпать и я уложил его обратно на подушки, после чего он плотнее укутался в одеяло и зарылся носом в подушку. — Вон тот угол стула слишком острый. Смени его. — Сказал я и надзиратель удивлённо посмотрел на меня. — Сейчас же! Ничего острого в этой камере быть не должно! Абсолютно!