Ваня
Графа с радостью приняли в готическую «семью», и теперь он вообще не вылезал из их квартиры. Даже рюкзак с вещами с собой приволок. Мирик ворчал, что ему теперь не только Лерины, но еще и Ванины вещи стирать придется. Очень хозяйственный Дракула. Ванька обещал помогать ему, но пока в его помощи особо не нуждались. Лера уже несколько дней не выходила на работу. В последней раз она наведывалась в «Готик» лишь за тем, чтобы забрать машину со стоянки. Мирику в помощь «выделили» Диану, и теперь Ваня редко туда заглядывал. При свидетелях Мирика особо не потискаешь, а больше там Ване делать было нечего. Пока Лавицкий был на работе, Ваня проводил много времени с Лерой. Он боялся, как бы с ней чего не случилось, учитывая недавние события. Первые пару дней после ссоры с Максом она вообще ничего не ела, и Мирик с Графом силой пихали в нее еду. Лерка и так была худющая на грани анорексии — не хотелось, чтобы все стало еще хуже. Сейчас она уже потихоньку ела, но совершенно не то, что было необходимо ее организму. Ваня специально покупал побольше фруктов, чтобы Лерка не таскала одно сладкое, запивая литрами кофе. По-хорошему кофе ей пить вообще не следовало, но это был ее «допинг», без которого она не могла нормально функционировать. Сейчас девушка активно работала над выпуском июньского журнала, а Граф крутился рядом, пытаясь как-то во всем этом участвовать. Лера просила его примерить кое-что для фото, которое будет в одной из статей про одежду, и Ваня впервые опробовал на себе образ гота. Это был пиздец. Если бы пацаны его увидели в таком луке, ржали бы очень долго. — У всех хоккеистов такие попы красивые, — сказала Лера, глядя на обтянутый черными брюками зад Графа. — Можно подумать, ты много поп хоккеистов видела, — хмыкнул парень, косясь на свое отражение. Ну да, задница у него округлая, накачанная. — Ну у вас с… — Лерка запнулась и закусила губу. — У тебя отличная попа. Тоже себе такую хочу. — Надо тебя на коньки поставить, — сказал Ваня, пытаясь как можно скорее перевести тему. — Будешь часто кататься, попа будет как орешек. — Так ты же сказал, что лед топить будут… — Так это на пару месяцев, потом опять заморозят. Лера сфоткала все, что ей было нужно, и Ваня наконец снял эти жуткие обтягивающие шмотки. Одеваться Граф не торопился, решив немного покрасоваться перед девушкой и поиграть мышцами. Лера оторвала взгляд от экрана ноутбука и прыснула. Ну вот, хотя бы повеселела немного. — Лер, ты же будешь смотреть игру послезавтра? — спросил Ваня, натягивая футболку, а затем и шорты. — Я тебе ссылку скину. — Да, конечно, с кем вы теперь играете? — С «Неманом». — А потом все, отпуск? — Ага, — Ваня сел на край Леркиной кровати и заглянул в экран ноута. — Это ты столько уже написала, пока я одевался? — Угу, ты же полчаса еще стриптиз мне показывал, — Лера улыбнулась, и у Графа потеплело на душе. Сломанная кукла потихоньку оживала: в глазах снова появился блеск, голос стал, как прежде, звонким, осанка выровнялась. Ваня не мог нарадоваться на Лерку, но все равно приглядывал за ней на всякий случай. Мир должен был вот-вот вернуться с работы, и Граф пошел разогревать ужин. Чтобы избавить Мирика от ежедневной готовки на всю ораву, Ванька стал покупать домой готовую еду из супермаркета. Это меньшее, что он мог сделать для готов, раз уж те позволили ему жить у них в квартире. — Привет, хоббиты, Гэндальф пришел, — известил о своем появлении Лавицкий. — Если ты Гэндальф, то где твой посох, шляпа и борода? — крикнула Лерка из комнаты. — То есть с хоббитами ты согласна? — усмехнулся Мирик, скидывая кроссы и чмокая в губы подошедшего Ваню. — Как у нас дела? — Все лучше и лучше, — Граф расплылся в улыбке и обвил руками стройное тело гота. — Я Лере рыбу купил, ничего? Забыл, что у тебя на морепродукты аллергия. — Рыба норм, у меня на этих, — Мир показал пальцами крабика. — Ракообразных и всяких моллюсков. — Ну хорошо, — выдохнул Ваня. — А нам с тобой купил куря́чку. — Да ты ж моя бусинка, — сказал Лавицкий с нежностью и еще разок чмокнул Ваньку в губы. Граф засмущался и убежал на кухню сервировать стол на троих. Через пару минут к нему присоединились Мирик и Лера. Ужин прошел в уютной семейной обстановке (семейка Адамс, ага). Лерка рассказывала о том, какие еще статьи хочет добавить в журнал, а Ваня похвастался Мирику, что он теперь тоже модель готической одежды. — М-м, я бы на это вздр… Взглянул, — сказал Мир с ухмылкой и, сделав глоток вина, опустил ладонь на Ванино бедро. — Фу, Мира, какой ты стал озабоченный, — Лерка наморщила носик и ткнула пальчиком в плечо Графа. — Это все ты виноват. — Да ну, не-ет! — в шутку возмутился Ваня. — А ты знаешь, что этот извращенец прямо сейчас… — Лера, ты не планируешь возвращаться на работу? — перебил его Лавицкий. — Не знаю, наверно, надо, — ответила девушка, вздыхая. — Ты из-за меня совсем без выходных работаешь. — Ну что поделать. — Давай я завтра еще над журом посижу, а в четверг поработаю с этой Дианой. Нормальная она хоть? — Да, только болтливая слишком, — сказал Мирик, сдвигая руку с Ваниного бедра на его пах. — Пф-ф, — Граф чуть не поперхнулся едой. — Это-о… В четверг у нас игра. — Ой, да, точно, во сколько? — спросила Лера, глядя на покрасневшие лицо парня и хмурясь. — Я, наверно, не смогу на работе посмотреть… — Ничего, запись останется, — Ваня кашлянул и, опустив руку под стол, сжал пальцами запястье Лавицкого. — А ты дома будешь, так что смотри сразу, окей? — Окей, — Мирик облизнул губы и не спеша убрал руку. — Так спина болит, сделаешь мне массаж, Вань? Граф был не в состоянии ответить, поэтому кивнул, нервно улыбаясь. Лера очень долго смотрела на него, потом перевела взгляд на Мирика и покачала головой. Мир, конечно, молодец, нашел место для любовных игр. А у Вани, между прочим, встал. Очень неудобно было перед Лерой, хотя она наверняка все прекрасно понимала. — Озабоченные, — фыркнула девушка, доедая свою рыбу и вставая из-за стола. — Кровать не сломайте. Ванька хрюкнул и зажал себе рот рукой. Когда Лера ушла, он повернулся лицом к Мирику и расплылся в похабной улыбке. Лавицкий заинтересованно вскинул брови и медленно наклонился вперед. Ваня тут же стиснул его в объятиях и накрыл губы поцелуем. Они и правда озабоченные. Приятно, что Мир тоже теперь не сдерживает себя и пристает к Графу. В их отношениях была удивительная гармония и взаимопонимание. Мирик больше не казался таким холодным и бесстрастным — наоборот, он льнул к Ване, касался очень откровенно и чувственно, провоцировал. Графу это было по кайфу. Сексом они больше не занимались с их первого раза, потому что Мирик уставал на работе, а Ваня — на тренях. Но как же охуенно Лавицкий делал минет. В натуре присасывался, как вампир, и не выпускал член, пока Граф не кончал. Один раз у них был взаимный отсос, но это был первый в жизни минет в исполнении Вани, и он лажал по полной. В целом ему понравилось сосать член Мирику, хотя это оказалось куда сложнее, чем кажется. Ничего, Граф немного подучится и тоже станет профессиональным минетчиком. Вот до чего любовь доводит. — Завтра придется после трени домой валить и собирать форму в дорогу, — сказал Ваня, придвигая стул ближе к Лавицкому и устраивая голову на его плече. — А еще я останусь без поцелуя на удачу перед игрой. — Как насчет секса на удачу? — спросил Мирик, и Граф не понял, шутит он или нет. — Но чуть позже, а то мы только поели. — А-а, так вот чего ты такой ласкучий сегодня, — озарило Ваню. — Это ты так секса хочешь. — Ну да, — не стал отрицать Мирослав. — Давай посуду уберем и пойдем в комнату. Все началось с поцелуев и петтинга, потом плавно перешло в массаж. Одежда стала не нужна. Мирик жаловался на боль в спине, и Граф хорошенько размял ему мышцы, хотя их там было очень мало. Два суповых набора — что Мир, что Лера. Но Ваньке нравилось. Он тщательно проработал все зоны от шеи до бедер и нетерпеливо скользнул пальцами в ложбинку между ягодиц. Мирик вздохнул и развел ноги шире. Граф почувствовал, как колечко ануса сжалось, и дразняще потер ладонью промежность. Лавицкий замычал в подушку, приподнял зад, потираясь стоящим членом о постель. Ванин член также изнывал от желания, но Мирика нужно было еще подготовить. — Я возьму смазку? — спросил Ваня, поднимаясь с кровати и подходя к комоду. — М-м, стой… — Лавицкий резко оторвал голову от подушки. — А хотя ладно, бери. Графу стало очень интересно, чего это он так дернулся. Раньше этот комод не представлял особого интереса, да и вообще как-то некрасиво было копаться в чужих вещах, чего Ваня, конечно же, никогда не делал, но сейчас в нем проснулось любопытство. Парень выдвинул верхний ящик, в котором оказалось нижнее белье, тетрадь со стихами, несколько лент презиков, смазка, игрушка-мастурбатор и длинный черный дилдо. Ваня присвистнул, извлекая на свет свою находку. Дилдо оказался двусторонним, и одна из сторон была толще другой. Граф приложил самую широкую часть к своему паху и сравнил толщину. Хе-хе, у него больше. — А можно это взять? — спросил парень, поворачиваясь к Мирику и показывая черную «змейку». — Да, — ответил Лавицкий смущенно и повернулся на бок. У Ваньки уже все зудело от предвкушения. Он схватил смазку и презик и вернулся на кровать. Мирик смотрел на него, покусывая губу и поглаживая свой член. Граф наклонился и жарко засосал его в губы, отстранился, уложил на спину, впиваясь взглядом в промежность и открывая бутылек с лубрикантом. Мир судорожно выдохнул и откинулся затылком на подушку. Его длинные черные волосы красиво рассыпались, обрамляя бледное кукольное лицо. Ванины смазанные пальцы нащупали дырочку ануса, один сразу же скользнул внутрь. Мышцы податливо расступились, и Граф ввел палец до конца, бережно ощупывая мягкие стенки и находя плотный комочек простаты. Мирик охнул, и Ваня почувствовал активную пульсацию вокруг пальца. Бросив взгляд на лежащий рядом дилдо, Граф сглотнул и, вставив в анус второй палец, стал тщательно разрабатывать, подготавливая к проникновению. Мир смотрел на него томным взглядом и теребил свои соски, отвлекая Ваню от важного занятия. Ваня обожал соски Мирика и ему нравилось играться с пирсингом, брать его в рот и перекатывать языком. — Ха-ах, да-а… — застонал Лавицкий и закатил глаза, когда Ваня задвигал рукой быстрее, одновременно растягивая мышцы ануса и массируя простату. — Чш-ш, Лера услышит, — сказал Граф, коротко целуя приоткрытый рот парня и нащупывая рукой дилдо. Мирик прикрыл глаза и облизнул губы. Ваня вытащил пальцы, быстро смазал тонкую часть фаллоимитатора и приставил головку к входу. Та легко скользнула внутрь, и Граф очень осторожно протолкнул дилдо дальше. Он зажал пальцами место примерно в середине длины, чтобы понимать, когда нужно остановиться, и не ввести игрушку слишком глубоко. Не хотелось причинять Мирику боль и дискомфорт. Ваня медленно ввел дилдо до нужной отметки и посмотрел на лицо своего парня. Мир глубоко вздохнул и поманил Графа рукой к себе. Их рты соединились в чувственном поцелуе, языки сплетались, то перехватывая инициативу, то уступая. Лавицкий игриво прикусил Ванину губу и прищурился, обнимая руками за шею. — Я хочу твой член, — выдохнул Мирик, зализывая место укуса. — Ща, ток презик возьму, — сказал Граф, отстраняясь. Парень быстро вскрыл упаковку и раскатал презерватив по члену. Вернувшись к Лавицкому, он еще немного насладился возбуждающим видом и осторожно вынул игрушку. Мирик тут же согнул ноги в коленях и подтянул бедра к животу. Граф встал на колени перед ним и, взяв в руку член, направил его к призывно раскрытой дырочке. Головка без труда вошла внутрь, и Ваня подался всем телом вперед, одним движением вставляя член до конца. Мирик протяжно застонал, закрывая себе рот рукой и инстинктивно сжимая мышцы ануса. Граф зашипел, чувствуя, как волна удовольствия прокатилась по всему телу, и замер, пытаясь привыкнуть к ощущениям. Его член оказался в тесном горячем плену, а вниз живота сладко заныл от удовольствия. Ваня дождался, когда Мир расслабится, и стал двигаться — сперва плавно и неторопливо, потом чуть смелее, настойчивее. Мирик сдавил бедрами Ванины бока, сцепил ноги на его пояснице и обхватил руками его плечи. — М-м, какой у тебя классный член… — томно проговорил гот, притягивая Графа к себе и втягивая в рот его нижнюю губу. Пошлые комментарии Мирика заводили Ваню ничуть не меньше его откровенных стонов. Графу было чертовски приятно, что Мир получает такой кайф от его члена. Сделав несколько коротких толчков, Ваня встал в планку и задал оптимальный темп. Член интенсивно терся о колечко мышц, доставляя наслаждение обоим партнерам. Тело будто пронизывало маленькими разрядами тока, волоски на коже вставали дыбом, дыхание перехватывало. Граф очень старался сделать Мирику приятно, подбирал угол проникновения, чередовал движения, меняя глубину и силу толчков. Капли пота стекали по Ваниной спине, скользили между лопаток и резко устремлялись вниз, неприятно щекоча между ягодиц. Мышцы кора ныли от напряжения, руки начали подрагивать, но Ванька даже не думал сдаваться. Он вжался пахом в промежность Мирика, подкручивая таз, проникая максимально глубоко и стараясь, чтобы головка попадала в нужную точку. Мирик захныкал, заскулил, глаза его закатились, ресницы затрепетали, ногти впились в кожу на Ваниных плечах. Устало выдохнув, Граф выпрямил руки и уперся ладонями в матрас. Мирик сильнее сжал его ногами и запрокинул голову, морща лоб и всхлипывая. Ваня видел, что ему хорошо, и еще усерднее пыхтел, шлепая влажными от пота бедрами о ягодицы Лавицкого. — Ванька-ах… Да, вот так… Ха-ах… — Мирик сладко постанывал, дрожал и стискивал пальцами простыню так, что ткань трещала. Граф ничего не отвечал, экономя дыхание и активно работая бедрами. Он стал сильнее толкаться в желанное тело, понимая, что они оба уже на грани разрядки. Глядя на полное блаженства прекрасное лицо своего гота, Ванька размашисто двигался, чувствуя, как у него горит лицо и немеют мышцы живота. Частые стоны Мирика, шлепки тел друг о друга, хриплое дыхание и скрип кровати отражались от стен комнаты и казались неприлично громкими. Но Графу было уже все равно — он был на пике экстаза, также как и его Мирик. Их взгляды встретились ровно в тот момент, когда обоих накрыло оргазмом. Бедра Лавицкого мелко задрожали, передавая дрожь Ване, и оба парня застонали в один голос. Мирик прикрыл остекленевшие глаза, закусил губу, сжал пальцами свои соски и кончил на живот и себе, и Графу. В ту же секунду Ванька прижался к ягодицам гота, замер с приоткрытым ртом и содрогнулся всем телом. — М-мх, блять, — выдохнул Граф, жмурясь и облизывая солоноватые от пота губы. Пережив оргазм, он наконец расслабился, вытащил член и распластался на груди Мирика. Тот опустил ноги и обвил руками Ванино обмякшее тело. Пару минут они лежали неподвижно, приходя в себя и восстанавливая дыхание. Мир зачесал Ванины влажные волосы, убирая со лба, погладил по спине и, опустив руку ниже, сжал пальцами ягодицу. — Такая классная у тебя задница, — хмыкнул Лавицкий, чмокая Ваню в висок. — Лера то же самое сказала, — пробормотал Граф, глядя на Мирика исподлобья. — Так, я не понял. Вы с ней флиртуете, что ли? — А ты что, ревнуешь? — Да. — Мы не флиртуем, — сказал Граф, расплываясь в довольной улыбке. — Лерка прикольная, но люблю я тебя. — Ладно, — Мирик закряхтел и завозился. — Вань, тяжело. Ванька нехотя встал и стянул мерзкий растянутый презик. Сунув руку в щель между стеной и кроватью, Граф вытащил пачку влажных салфеток, вытер свой член и живот, а заодно и живот Мирика. Теперь это все нужно было выбросить, и Ване пришлось вставать. — Пойдем в душ вместе? — предложил Лавицкий, садясь и спуская ноги с кровати. Вопрос был риторический, потому что на него можно было дать только один правильный ответ. Они голые проскочили мимо Лериной двери и закрылись в ванной. Сил на сексуальные игры и ласки уже не осталось, поэтому они по очереди омыли тела друг друга лейкой душа и завернулись в полотенца. Вернувшись в комнату, парни вместе перестелили постель, и Мирик запустил стиралку. Ваня даже успел задремать, пока ждал его возвращения. — Как спина? — спросил Граф, приоткрывая глаза, когда Мирик лег рядом. — Уже лучше, — ответил гот, чмокая Ваньку в висок. — Спасибо тебе, родной. — Мир, а у тебя много парней было до меня? — Какая разница? — Ну интересно, — Ваня обвил руками тело Лавицкого и вклинил колено ему между бедер. — Ну сколько? Три? Пять? — Два, — ответил Мирик со вздохом. — С одним еще в школе встречались полтора года. А второй… — Чего? — Граф поднял голову и внимательно посмотрел на парня. — Он что-то сделал тебе? — Нет, он просто был очень странным, — сказал Мир, обнимая Ваньку в ответ. — Он не любил поцелуи, объятия и вот это все, не говорил каких-то ласковых слов. Только секс и больше ничего. — Реально странный, — согласился Граф, поглаживая Мирика по груди и нащупывая сосок. — А он тоже был геем? — Нет, он, как и ты, был би, — Лавицкий накрыл Ванину руку своей и усмехнулся. — А ты? Много девочек попортил? — Пф-ф, не-е, — Граф поморщился, мысленно подсчитывая количество любовниц — выходило около десяти. — Всего парочку. — Чую запах пиздежа, — сказал Мирик, растягивая губы в улыбке. — Уж не знаю, откуда у тебя все это, но ты очень хороший любовник. Серьезно. — Ты тоже, — проговорил Ваня смущенно. Они решили лечь спать пораньше, потому что обоим с утра на работу. Граф за день заебался в прямом и переносном смысле. Оставшиеся пару дней перед отпуском будут очень напряженными, зато потом можно будет целый месяц пинать хуи. Хотелось бы съездить куда-нибудь отдохнуть вместе с Мириком, но это только если они с Лерой наймут еще кого-то на работу в «Готик». А если не получится выбраться из города, Ванька все равно будет рад провести отпуск со своим любимым готом. И с Лерочкой, конечно же. Весь следующий день был посвящен подготовке к матчу. Трени были только «сухие», потому что лед — все, тронулся. Конь не стал их сильно нагружать: разминка, бег, гимнастика, подтягивания на турниках и до свидания. Остаток дня обязательно нужно было посвятить отдыху и здоровому сну. Граф попрощался с пацанами и пошел домой к родителям. На выходе из ледового он столкнулся с Корниловым, но они тут же разошлись в разные стороны. Они избегали друг друга с понедельника. Ване было обидно за себя, за Леру с Мириком и за тот неприятный случай в раздевалке. Хорошо, что Граф успел сгруппироваться при падении, иначе уехал бы в больничку вслед за капитаном команды. Корнилов конкретно борщил со своими психами, так что Ваня решил держаться от него подальше. На матче этого сделать не получится, потому что они играют в одном звене, да еще и в связке. Но теперь на льду их связывают только профессиональные отношения, и от их слаженной работы зависит исход игры. Финальная игра была выездной. Рано утром они сели в автобус, который ждал возле ледового, и поехали в соседнюю область. Ваня занял место рядом с Малышевым, и они всю дорогу болтали про всякую ерунду. Уже вся команда была в курсе, что Граф мутит со взрослой «телочкой», и Малышев, естественно, спросил, как оно. Пришлось наплести всякой хуерги и быстро слиться с разговора, посоветовав завести свою девушку и больше не приставать с расспросами. Дорога заняла три с половиной часа, но Граф теперь боялся спать в пути, чтобы не получилось, как в прошлый раз на выездной. Сейчас он был лидером команды и просто не имел права всех подвести. Прибыв на место, они пообедали в столовой и сразу поехали на игру. Конь три дня занимался с Графом в индивидуальном порядке, подготавливая к ведущей роли в звене и указывая, на что необходимо обращать внимание в командной работе. Задач у центрфорварда было просто дохуя, и Ваня уже начал жалеть, что вообще стремился им стать. Крайний правый — охуенная позиция, да и обязанностей в разы меньше. Но назад пути нет. Раз уж встал в центр — паши как лошадка, тяни за собой всю телегу. И Граф тянул, как мог. Неманцы были не самыми сильными соперниками, но в первом периоде они играли на равных с «Динамо». Ваня забил первый гол в самом начале матча, а потом немного потерялся, пытаясь контролировать ход игры и взаимодействовать с другими членами команды. Корнилов пасовал то Графу, то Пронину, который теперь играл на позиции правого нападающего. Ваня, естественно, хотел только забивать, но его, как центрового, чаще всего блокировали, поэтому шайбы доставались тем игрокам, у которых была свободная проходка. Так, второй гол в ворота противника забил Пронин, которому Граф передал очень точный пас. Первый период закончился со счетом 1:2 в пользу «Динамо». Во втором периоде неманцы проснулись и стали прорываться в зону динамовцев. Счет сравнялся, но Граф тут же забил ответку. Дальше пошла жара. Соперники щемили Ваню, не давая пройти к воротам, и все пасы доставались Швецу и Пронину, правда те не могли попасть в ворота «Немана». В конце периода у них опять была ничья, а Ваня к тому времени уже так заебался, что даже думать у него получалось с трудом. — Графов, соберись, переходи в защиту, если видишь, что на нас прут, — инструктировал его тренер. — Корнилов, прикрывай его. — Окей, — отозвался Макс, даже не взглянув на бывшего друга. Ваня глотнул воды и, посмотрев на таймер, надел краги. Минуту спустя он уже скользил по льду к воротам противника, при этом стараясь не забывать, что Конь говорил про защиту. Ваня почти забил гол, но шайба задела штангу, и вратарь легко поймал ее. Всю первую половину периода были «качели» — команды по очереди перехватывали шайбу, неслись к воротам противника, но оба вратаря успешно сейвили. Граф психовал, когда не мог провести атаку, скрипел зубами, делал обводку и отдавал шайбу тому, у кого была более удачная возможность для броска. Так, Корнилов пасанул Графу, Граф почти прорвался в зону соперника, но его заблокировали, и он отдал пас обратно. В итоге Корнилов смог забить, и счет стал 4:3. До конца третьего периода оставалось всего пять минуты, и на лед вышла вторая пятерка. У них очень хорошо работала защита, в итоге неманцы не смогли даже попасть в зону атаки. Третье звено особого влияния на ход игры не оказало — покатались и поменялись. На последней минуте Конь выпустил первую пятерку, и Ваня сходу пошел в атаку, решив красиво выйти на пятак и, как в каком-нибудь фильме, забить шайбу перед самой сиреной. Неманские защитники тут же попытались заблокировать его с двух сторон. Граф нашел взглядом Корнилова и отдал шайбу ему, тот сделал обводку и передал пас обратно Графу. Ваня щелчком отправил шайбу в ворота, и та проскользнула прямо в «домик» между ног вратаря. Последние пару секунд на табло. Свисток судьи — гол засчитан. Дружный возглас динамовцев, рев сирены, конец матча, счет: 5:3. У Графа звенело в ушах от радостных воплей сокомандников, его опрокинули на лед и навалились сверху. Ваня пытался понять, чье лицо он видит перед собой, и это оказалась красная физиономия Пронина. Кто-то оттащил Пронина, Графа схватили подмышки и подняли на ноги. Ванька поднял глаза и увидел равнодушное лицо Корнилова. В тот же миг Макс отвел взгляд, опустил руки и отъехал подальше в сторону. — Лучший игрок по итогам матча — Иван Графов, номер девяносто семь, — зачитал статистику диктор. — На девятнадцатой минуте матча игрок оформил хет-трик. До Графа не сразу дошел смысл сказанного, а когда к нему наконец пришло понимание, настал момент построения и рукопожатия. Ваню хвалили даже соперники, и это было похоже на какой-то сюр. Хет-трик в профессиональном хоккее — очень большая редкость, и для Графа, который при этом выступал в качестве центрфорварда, это было просто невероятным достижением. Сейчас парень очень плохо соображал и не до конца понимал, как ему это удалось. Вечером в гостинице он обязательно посмотрит трансляцию сегодняшней игры и оценит свою работу со стороны. — Граф! Граф! Граф! — скандировали пацаны, окружив смущенного Ваню в раздевалке. Все, кроме Корнилова — тот стоял в стороне и снимал с себя экипировку. Ну и катись он к черту. — Ну все, я понял, я молодец, — усмехнулся Граф, расстегивая шлем и вытирая мокрое от пота лицо. Теперь понятно, почему Серченя так сдержанно реагировал на похвалу от команды — когда ты в край заебался, вообще ничего не хочется. Обессиленно упав на скамейку, Ваня расшнуровал и скинул коньки, сделал пару глотков воды из своей бутылки и стал снимать насквозь пропотевшую форму. Его немного потряхивало после игры, голова плыла, тело вело от усталости. Граф сложил экип в сумку и пошел в душ. Они должны были сразу после матча поехать в столовую, но Коня оккупировала парочка журналистов из местной газеты, а потом они дружно перекинулись на Ваню и попросили сказать пару слов. Парень хотел, чтобы сейчас все от него отъебались, но приходилось нести какую-то хуйню, чтобы потом ее напечатали в какой-нибудь тупой статье, которую наверняка даже читать никто не будет. Тренер видел, что Граф уже на пределе своих возможностей, и не позволил журналистам долго мучить своего подопечного. После обеда в столовой динамовцы поехали в гостиницу и заселились в парные комнаты. Ваниным соседом почему-то оказался Корнилов. Оставив сумку, Граф взял телефон и, выйдя в коридор, набрал номер Мирика. — Мир, ты это видел? — спросил Ваня, прислонясь спиной к стене и взъерошивая еще чуть влажные после душа волосы. — Да-а! Это было пиздец как круто! — ответил Лавицкий восторженно. — Я в шоке до сих пор. Так тобой горжусь. — Ага, — Граф улыбнулся и скользнул языком по губам. — У меня хет-трик. Теперь настоящий. — Да ты ж мой умничка, — проговорил Мирик с умилением, а Ваня опять засмущался. — Отдыхай, я знаю, что ты устал. Завтра увидимся. — Ага, — Граф вздохнул. — Люблю тебя. — Я тоже тебя люблю, — ответил Мирик и отключился. Ваня пару минут стоял неподвижно и пялился на погасший экран телефона. Любит? Мирик сам сказал, что любит его? Кажется, это самый лучший день в Ваниной жизни. Если бы еще они помирились с Корниловым… Граф вернулся в комнату и лег на кровать лицом к стене. Силы окончательно покинули его. Все тело у него ломило, голова была тяжелая, очень хотелось спать. То ли он слишком ушел в свои мысли, то ли видел сон — все казалось каким-то нереальным. — Что ты несешь? — послышался недовольной голос Корнилова, но Ваня не понял вопроса. Матрас позади прогнулся, и приятная холодная рука легла на Ванин лоб. — Блять, у тебя температура по ходу. Ща медичку позову, лежи. Графа не допустили ко второй игре, а Корнилова еще вечером переселили в другую комнату, чтобы не заразился. Но Ваня был не заразный — просто организм охуел от перенапряжения и решил отомстить хозяину. Утром Граф чувствовал себя уже лучше, но ему велели оставаться в постели, так что игру пришлось смотреть онлайн. Ваню заменил Цапко — центровой из второй пятерки, так что звенья немного перемешались между собой. Игра была никакущей, все были сонные, счет открыли только в конце первого периода. Второй и третий периоды были чуть пободрее, но зрелищностью там даже и не пахло. Граф бурчал и материал сокомандников через экран телефона. Если бы он был на поле, все было бы по-другому. Мирик написал Ваньке примерно на середине матча, спрашивая, почему он не играет и все ли у него в порядке. Граф ответил, как есть, заверив, что ему уже легче, хотя голова до сих пор побаливала. Мирик написал, что волнуется за него и отправил целую кучу сердечек, что в принципе было для него не характерно. Ване было приятно. Он улыбнулся и быстро набрал ответ Лавицкому. «Ты работаешь сегодня?» «Нет, сегодня Лера с Дианой работают. Встретить тебя, как приедешь?» «Не, я домой заскочу переодеться, а потом сразу к тебе, лады?» «Ок. Будем играть в доктора». «Франкенштейна?» Мирик не ответил, только отправил смеющийся смайлик. Ване было все равно, в какого доктора играть, главное, чтобы игра была эротическая. Матч закончился со счетом 3:2 в пользу «Динамо». Потом их команду повезли в столовку, но Граф не поехал с ними. Пока остальных не было, он уже перекусил в кафешке через дорогу и собрал вещи в сумку. Вскоре вернулись пацаны, и сразу несколько человек вломились в комнату к Графу, спрашивая, не помер ли он. — Живее всех живых, — ответил Ванька, кривая губы в улыбке. — Ну че, мужики, зафиналили? — Да-а, наконец-то отпуск, — поддержал его Белоус. Парни разошлись, остался только Корнилов. Ваня посмотрел на него вопросительно и отложил телефон. Неужели сегодня все желания Графа сбудутся, и они наконец примирятся? Было бы просто замечательно. Максим сел на свободную кровать и, облокотившись на свои колени, взглянул на Ваню исподлобья. — Вы теперь, типа, втроем живете? — проговорил Корнилов тоном, в котором явственно ощущалось пренебрежение. — Э-э, да-а… — протянул Граф, удивленно поднимая бровь. — Откуда ты знаешь? — Мирик рассказал. — Мирик? Вы с ним общаетесь? — Представь себе, — Макс хмыкнул и добавил язвительно: — Неприятно, наверно, когда близкий человек что-то от тебя скрывает. — Если он не сказал, значит, так нужно было, — буркнул Ваня в ответ, но ему действительно было как-то обидно, что Мир все это время молчал про переписку с Максом. — Нужно, блять. Хуюжно! — внезапно вспылил Корнилов. — Обязательно нужно было врать мне в лицо столько времени? — Я не врал… — Граф прикусил губу и опустил взгляд. — Я пообещал Мирику, что буду молчать. Думаешь, я не рассказал бы тебе, если бы мог? Я просто пытался помочь вам с Лерой… Я не думал, что все обернется вот так… Минуту они сидели молча и буравили друг друга взглядом. Ваня насупился и не понимал, что Корнилов от него хочет. Они вообще мирятся или нет? Или Макс просто заскочил поделиться новостью, что они с Мириком общаются без Ваниного ведома. Как же уже заебали эти интриги. Как будто они все оказались в каком-то дешевом сериале. — Я жду, — сказал Максим, не сводя глаз с Графа. — Че ты ждешь? — Извинений. — Пф-ф, — Ваня прыснул и посмотрел на Корнилова, как на дурачка. — Удачи. — Значит, извиняться ты не собираешься? — Макс скорчил оскорбленное ебало и цыкнул зубом. — Я извинюсь перед тобой только после того, как ты извинишься перед Лерой, — сказал Граф упрямо. — Да? Ну и пошел ты на хуй тогда, — бросил Корнилов, поднимаясь и выходя из комнаты. Все-таки не помирились. Ваня не хотел извиняться первым, но не потому, что был пиздец каким гордым. Он не мог забыть полный боли и отчаяния плач Леры. Ее тогда не просто отвергли — ее возненавидел любимый человек. Да, Лера любила Макса, но до недавнего времени знал об этом только Мирик. Лавицкий был настоящим серым кардиналом, который все про всех знал и старался минимизировать конфликты и неприятные ситуации. Вот и сейчас он общался с Корниловым явно не просто так. И это работало, судя по тому что Макс соизволил прийти к Графу поговорить. Ваня очень надеялся, что не ухудшил положение своим отказом извиняться. Если Макс не последний уебан, у него хватит яиц пойти к Лерке и все исправить.Макс
Как же Максима заебало, что все требуют от него извинений. Почему никто не хочет извиниться перед ним самим? Он вообще единственная жертва в этой злоебучей ситуации. Чем больше Корнилов думал об этом, тем меньше ему хотелось идти в «Готик». Они вернулись с выездной два часа назад. Макс сходил домой, чтобы закинуть сумку с формой и переодеться. Сезон был официально закрыт. Даже не верилось, что год так быстро пролетел. Дома не было никакой еды, но Максим не хотел есть, так что ему было все равно. Ему нужно было как-то собраться с силами и сделать кое-что очень важное. Да, он все-таки решил прогнуться и сходить в «Готик», чтобы поговорить с Лерой лично. Было бы куда проще разблокировать ее контакт и написать сообщение, но за такой ссыкливый поступок Макс бы сам себя уважать перестал. Раз уж он решился на этот разговор, то собирался открыто смотреть Лере в глаза. Было страшно, было дико некомфортно, но это необходимо, чтобы понимать, как жить дальше. Корнилов подошел ко входу в магазин, когда до закрытия оставалось двадцать минут. Он узнал у Мирика, как они теперь работают, и сегодня была очередь Леры и Дианы. Хреново, конечно, что в «Готике» теперь есть кто-то посторонний, но Макс надеялся, что это не помешает его разговору с Рачко. Глубоко вздохнув, парень дернул дверь на себя и вошел внутрь. Лера сидела за стойкой полубоком ко входу, а сисястая Диана склонилась над ее лицом и что-то там рисовала карандашом. Увидев Макса, Лера отвела руку напарницы, резко встала и ушла за шторку. — Привет, — поздоровался Корнилов с Дианой и уверенно направился к подсобке — Я только поговорю с ней. — Ладно, — девушка пожала плечами и закрыла карандаш колпачком. Внутри у Максима все замерло от напряжения. Он шагнул за шторку и задумчиво оглядел пустую подсобку. Леры тут не было. Парень знал, что есть только единственное, куда она могла спрятаться. Он подошел к двери туалета и, подняв руку, постучал. — Лер, выходи, я хочу поговорить, — сказал Корнилов и подергал ручку — закрыто. — Я не хочу… — послышался тихий голос с другой стороны. — Ну а я хочу, — настаивал Максим. — Если что, я знаю, как снять дверь с петель. Может, ты все-таки выйдешь сама? Щелкнул замок, и парень сделал шаг назад, чтобы его не задело открывающейся дверью. В туалете не горел свет — видимо Лера так торопилась спрятаться, что не успела его включить. Вот дурочка. Макс смотрел, как она несмело переступает порог и поднимает большие испуганные глаза с черной подводкой. Лицо у Леры было бледным и осунувшимся, отчего глаза казались еще больше и еще испуганнее. У Корнилова ком встал в горле, а в груди стало очень тесно. — Бля… — выдохнул парень, понимая, что все слова вылетели у него из головы. — Иди сюда, не бойся. Лера сделала маленький шажок и закусила губу. На ней было очередное маленькое черное платье без рукавов и с корсетом, сетчатые колготки и кеды на высокой подошве. Все это выглядело очень красиво, но Макса смущало, что Лера так сильно похудела за эту неделю. Неужели это все из-за него? — Лер, я… Прости, — Корнилов досадливо поморщился, глядя на тонкие ручки с маленькими пальчиками и обкусанными под корень ногтями. — Я сказал много лишнего, и я очень сожалею об этом. Я хочу попросить у тебя прощения… Он не выдержал и, обхватив Леру руками, притянул к себе. Девушка всхлипнула и задрожала, пряча лицо на груди у Максима. Сначала ее плач был почти беззвучным, а потом рыдания стали нарастать. Корнилов впился зубами в нижнюю губу и крепче обхватил маленькое, совсем исхудавшее тело. Ему было до ужаса жаль Леру, а еще он очень соскучился по ней. Ее запах казался таким родным и желанным, ее так приятно было обнимать и ощущать уютное тепло. Тело и мозг реагировали на присутствие близкого человека, и Макс понимал, что слишком сильно полюбил Леру, и теперь просто не может ее отпустить. Но как ему все это выразить? — Прости, что сделал тебе больно, — Максим отстранил девушку от себя и посмотрел в ее заплаканное лицо. — Пойми меня, пожалуйста… Я не знал, я не… Как, блять, слова говорить? Ты же знаешь, я натурал… В общем, блять, просто давай попробуем начать все сначала? Я тебя очень прошу… — А-а… Ты-ы... — Лера всхлипнула и вытерла мокрый нос рукой. — Хоч-ешь дружить, как ра-аньше? — Да, — выдохнул Корнилов, подхватывая Лерку на руки и прижимая к своей груди. — Господи, какая ты легкая. Ты вообще что-нибудь ешь? — Да-ах… — Не верю, ты очень похудела. Но все теперь будет хорошо, я тебе обещаю. Я тебе клянусь, я все исправлю. Ладно? Хорошо, Лера? Я исправлю, пожалуйста, прости меня… Максим не мог заткнуться, слова бессвязным потоком лились из него, а в глазах стояли слезы, но ему нельзя плакать. Ведь пацаны не плачут, и нельзя, чтобы кто-то узнал, что это неправда. Лера обвила его шею руками и громко шмыгнула носом. Корнилов погладил ее по волосам и, найдя взглядом стул, сделал к нему шаг и аккуратно сел. — Посмотри на меня, пожалуйста, — попросил Макс, и Лерка подняла голову. — Ты самая красивая девочка, слышишь меня? Забудь, пожалуйста, все, что я до этого говорил… Лера кивнула и вытерла слезы со щек. Странно, что макияж не потек, видимо, водостойкий. Почему Максим вообще думал об этом в такой момент? Несмотря на свой болезненный вид, Лерка была все той же красивой куколкой, маленькой принцесской, нежным и хрупким созданием. Корнилов только сейчас понимал, каким идиотом он был, когда решил, что она ему больше не нужна, что он не хочет быть с ней. Да, ему все еще было обидно и больно, но Лере намного больнее. Она всю жизнь жила в страхе, пережила столько страданий, выплакала столько слез. Если бы только она сказала обо всем раньше… Нет, теперь это уже неважно, нельзя больше думать об этом, нужно двигаться дальше. — Ты тоже меня прости… — Лерин голос стал хриплым, губы и нос опухли, глаза покраснели, но даже сейчас она была милашкой. — Я думала, ты больше никогда не захочешь говорить со мной… — Захотел, — Макс несмело улыбнулся и погладил девушку по мягкой щеке. — Я люблю тебя. — Что? — глаза у Леры стали размером с фары грузовика. — Что слышала, — Корнилов сглотнул и, наклонившись, осторожно коснулся губами Лериных губ и почти сразу отстранился. — Что? — повторила девушка, часто моргая глазами. — Ты сейчас придуриваешься или реально не понимаешь? — спросил Макс, с сомнением глядя на вытянутое лицо Лерки. — Ясно, не понимаешь. А так? Парень вновь накрыл ее губы поцелуем, только теперь уже более смелым, но все же не слишком настойчивым. Пусть Лера сама решит, хочет она ответить на него или нет. Девушка шевельнула губами, разомкнула их, неумело целуя Макса в ответ и закрывая глаза. Показалось, что где-то вдалеке заиграли фанфары. Наконец-то их первый поцелуй. Как же Максим давно о нем мечтал. Не переставая целовать нежные, соленые от слез губы, он скользнул ладонями по Лериной спине, сжал тонкую талию и провел руками вниз, к бедрам. Пальцы запутались в сетке, погладили поверх колготок, скользили под юбку и потянулись к трусикам. — Ха-ах, н-нет, — Лера дернулась, но Макс крепко прижал ее к себе, отстраняясь от губ и глядя в глаза, полные ужаса. — Я только потрогаю, не бойся, — прошептал Корнилов, нервно сглатывая — Не надо… — Лера всхлипнула, и попыталась оттолкнуть его, но ей не хватало сил. — Пожалуйста… — Блять, — Максим не выдержал этого и резко одернул руку, так и не добравшись до своей цели. — Прости, прости… Лер, я не хотел… Хотел. Еще как хотел. Он слишком поддался своему любопытству и чуть не испортил только-только зародившееся между ними доверие. Лера смотрела на него с обидой, и Максу было стыдно за свой тупой поступок. Но, блять, до чего же интересно было узнать, как у нее все там устроено. Вряд ли, конечно, оно как-то сильно будет отличаться от интимных органов Корнилова, но Лера же вся такая девочка — интересно, как будет восприниматься ее «штучка»? Что будет чувствовать Макс, глядя на этот «нюанс», прикасаясь к нему? Наверное, он все же бисексуал, как Ваня, иначе ему было бы противно от мысли дотронуться до чужого члена. Хотя он вообще не стал бы думать о чьем-то члене, просто так уж вышло, что у Леры он был. — Эй, ну все, не обижайся, пожалуйста, ладно? — попросил парень, поглаживая Леру по волосам. — Просто ты меня возбуждаешь уже очень давно. Да ты и сама, наверно, все поняла. Стояк Максима упирался девушке между ног, и не заметить его было просто нереально. Леркины щеки порозовели, взгляд потупился, руки больше не пытались оттолкнуть. Она ведь тоже его любит. Мирик все рассказал Максу за последние пару дней. Он был персональным психологом Корнилова все это время, а также его информатором и советчиком. Максим засыпал его вопросами и предположениями, а потом долго ждал ответ, который всегда приходил одним большим сообщением и очень подробно описывал сразу несколько затронутых тем. Корнилов взахлеб читал эти сообщения, открывая для себя что-то новое про Леру, про Мирика, иногда даже про Ваню. Граф все это время находился в квартире готов, дневал и ночевал там, приглядывая за Леркой на пару с Лавицким. Неудивительно, что он так за нее переживал и требовал от Макса извинений. Максим очень много всего узнал про свою любимую малышку и теперь, зная, как тяжко ей было жить все это время, проникся к ней еще более глубокими чувствами. Вот только обо всем этом очень сложно было думать со стояком. Лерино тело все так же возбуждало Корнилова после недельной разлуки, а может даже еще сильнее. — Лер, посмотри на меня, — попросил Макс, обхватывая пальцами острый маленький подбородок и осторожно приподнимая. — Ты хочешь встречаться со мной? По-настоящему. — Да… — девушка часто заморгала и судорожно вздохнула. — А-а… Ты уверен, что этого хочешь? Я же… Я еще никогда… — Давай просто попробуем, окей? — перебил ее Максим. — И сразу предупреждаю, что буду к тебе приставать. Если ты к этому не готова… — Я постараюсь к этому привыкнуть, — ответила Лерка, сжимая тонкими пальчиками футболку парня. — Я, конечно, очень рада за вас, но нам уже пора магазин закрывать, — сказала Диана, бесцеремонно отодвигая шторку подсобки. — Прости, сейчас, — Лера неловко встала, поправила задравшееся платье и виновато посмотрела на Максима. — Подождешь меня на улице? — Хорошо, — Корнилов поднялся, прикрывая футболкой стояк, и быстро покинул помещение. Он топтался у дверей магазина минут пять. Его до сих пор потряхивало от сильных переживаний, но самое страшное было уже подали. Все-таки Макс сделал это. Он же хотел встречался с Лерой — вот, пожалуйста. Да, не так он себе это представлял, но что уж теперь поделаешь. Любовь — страшная штука. Девушки вышли из магазина, Лера заперла дверь и отдала ключи Диане — завтра она работает с Мириком. — Пока, детишки, — сказала Диана и пошла к пешеходному переходу, закуривая на ходу. — Детишки? — Макс нахмурился. — А ей тогда сколько? — Тридцать пять, — ответила Лера. — Да-а?! — не поверил парень. — Охуеть. Ха, ну теперь понятно… Понятно, почему Максиму она не понравилась. На самом деле, она не была стремной, просто она была слишком взрослой для него. Милфа. Корнилов не успевал переобуваться, меняя свое отношение к людям просто за секунды. Такими темпами он вообще перестанет чему-либо в жизни удивляться. Лерка подошла к нему вплотную и подергала за край футболки. — Что мы тут стоим? — спросила она, хлопая слипшимися от слез ресничками. — Пошли поедим, — предложил Максим, хватая ее за руку. — Ты совсем худая, надо тебя откормить. И не кривись, не будешь есть — я тебя силой заставлю. Лерка надулась, но спорить с ним не стала. Они зашли в хороший ресторан, потому что Макс так захотел. Сегодня было особенный день сразу по нескольким причинам: во-первых, они с Лерой помирились и теперь официально стали парой, во-вторых, с завтрашнего дня отпуск в хоккее, в-третьих, Корнилов стал уже совсем другим человеком — переродился, восстал из пепла, как феникс. Общение с Мириком помогло ему разобраться в себе и понять, чего он на самом деле хочет. Он хочет сделать Леру счастливой. Такое вот у него желание. Пока им несли заказ, Лерка убежала в дамскую комнату пудрить носик. Когда она вернулась, лицо ее уже не выглядело таким заплаканным, а еще волосы лежали немного по-другому. Понятно, почему она торчала в уборной целых десять минут. Когда Лера села, парень протянул руку и тронул пальцами ее ладошку. — Лер, не говори Ване, что мы помирились, — попросил Максим. — Вообще ничего ему не говори, ладно? — Э-эм, ладно, — ответила девушка, хмурясь. — А Мире можно сказать? — Он уже в курсе, — хмыкнул Корнилов. — Ха-а, правда? — Лерка удивленно приоткрыла ротик. — Ну ладно. Это был план мести. Пусть теперь Граф почувствует, каково это, когда все вокруг скрывают от тебя правду. Главное, чтобы никто из готов не проболтался раньше времени. Макс не сдержал ухмылки, и Лера встревоженно посмотрела на него. — Хочешь, что-нибудь выпить закажем? — предложил Корнилов, когда официант принес им заказ. — Спасибо, не надо, — отказалась Лерка. Макс кивнул и подвинул к себе тарелку с китайской лапшой. Он заказал им парные блюда, только у Леры они были вегетарианскими. Мирик рассказал Корнилову и про диету Леры, и про прием гормонов. Этот вопрос Максу еще предстояло урегулировать, но не прямо сейчас — они ведь только-только помирились. Девушка ковырялась в тарелке и Максим напомнил ей о своем обещании силой запихнуть в нее еду. Лерка насупилась и стало послушно есть. Хорошая девочка. — Ты принимаешь какие-нибудь витамины? — аккуратно спросил Корнилов. — Тебе надо следить за своим здоровьем. Я скажу тебе, какие витамины я сам принимаю. Это очень важно, понимаешь? — Нет, я сейчас ничего не принимаю, — Лера подняла на него печальный взгляд. — Не знаю, что Мира тебе сказал… Я не пью таблетки. — Я сейчас не про таблетки, Лер, — Макс вздохнул и на секунду прикрыл глаза. — Тебе не хватает важных микроэлементов в организме, из-за чего тело становится слабым, и появляются всякие неприятные болячки. Я напишу тебе, что нужно купить… А вообще, я лучше сам тебе все куплю, только пообещай, что будешь их принимать. — Сначала мне нужно увидеть состав… — Ок, я тебе скину, что там в составе. Глупая девчонка. Боится, что ей подсунут тестостерон. Как она не понимает, что он нужен не только мужчинам, но и женщинам? Нельзя просто так жрать пачками таблетки с эстрогеном, забив на все остальные необходимые организму вещества. Леру стоило бы по-хорошему отвести к врачу, но ты попробуй заставь ее. Максиму только и оставалось, что полагаться на силу словесного убеждения. Они кое-как домучили свой ужин, потому что аппетита не было у обоих. Оно и понятно — нервы. Макс рискнул пригласить Леру к себе домой, пообещав, что в этот раз все будет совершенно по-другому. Лерка посмотрела на него взглядом побитой собачонки и тихо сказала: «Ладно». У Макса свалился еще один камень с души. Сколько их там всего осталось, интересно? — Если что, Мирик знает, что ты со мной, — сказал Корнилов, когда они вышли из ресторана. — Но ты можешь ему сама написать или позвонить, если хочешь. — Не нужно, если он в курсе, — Лерка покачала головой. — Ты без машины сегодня? — Да, я сейчас немного побаиваюсь водить. Сложно концентрироваться на дороге, отвлекаюсь все время… — Тогда можем такси вызвать, или ты хочешь пройтись пешком? — Мне без разницы. Смотри, как тебе удобнее. Корнилову удобнее было на такси, потому что после утренней игры, трехчасовой дороги и нервного напряжения силы окончательно покинули его. За пару минут они доехали до его дома и поднялись в квартиру. Лера вела себя очень скованно, и парень прекрасно понимал, почему. В последней раз, когда она была здесь, с ней обошлись очень некрасиво. Макс обошелся. Но это все уже в прошлом — впредь он больше никому не позволит обижать Леру, особенно себе. Хватит с нее страданий. — Пойдем, — Максим взял ее за руку, провел в комнату и усадил на застеленный спальным бельем диван. — Ничего себе, какая сумка большая, — проговорила Лера, кивая на баул с хоккейной формой. — Блин, забыл убрать, воняет, наверно… — Макс быстро открыл балкон и выкатил на него сумку. Завтра разберет и закинет майки в стирку. — Да не сказала бы, — Лера внимательно осмотрела комнату и потеребила краешек платья. — Ну и отлично, — Корнилов сел рядом с ней на диване и, обхватив руками за талию, потянулся губами к губам. Он целовал ее страстно, с упоением, как всегда и мечтал. Руки гладили тонкое тело, стискивали худые бока, скользили по узкой спине. Лерка была такой сладкой девочкой, и чем больше Макс ласкал ее, тем сильнее ему хотелось накинуться на нее и сделать своей по-настоящему. Он слишком долго дрочил, и у него уже мозги текли от желания вставить член в… Да похуй, куда, лишь бы почувствовать тесноту и жар манящего тела. Макс завалил Лерку на диван, придавливая сверху своим телом и не переставая терзать ее губы. Девушка мычала, вяло сопротивляясь и цепляясь пальчиками за одежду Корнилова. Какой же нежной, горячей, вкусной она была. Так хотелось стащить с нее это красивое платье и посмотреть, что под ним. Макс был уверен, что Леркино тело очень сексуально, несмотря на излишнюю худобу. А еще у нее была пара очаровательных маленьких сисечек, которые уже очень давно манили парня. Ладонь Макса погладила плоский животик и поднялась выше, нащупывая крошечный холмик и сжимая его пальцами. Собственно, только пальцами и получилось сжать, потому что грудь оказалась настолько маленькой, что в ладони было пусто. Зато ее запросто можно втянуть в рот целиком и ласкать губами и языком. Как же Макс хотел этого, каким же сильным и нестерпимым было его желание. Он терся возбужденным членом о живот девушки, чувствуя, как ее худенькие бедра сжимают его бока. Не прерывая поцелуя и не переставая тискать нежную мягкую грудь, другой рукой парень задрал платье и сжал пальцами маленькую ягодицу. Лера оцепенела, глаза испуганно смотрели на Максима, заставляя его чувствовать себя насильником. Он же всего лишь хотел получить немного любви, почувствовать близость и дать Лере понять, что он по-настоящему хочет ее. — Лера, пожалуйста… — прошептал Макс, отстраняясь от ее губ и утыкаясь носом в основание шеи. — Можно снять платье? — Н-не… — девушка всхлипнула и задрожала. — Малыш, ну не плачь, пожалуйста, — Корнилов поднял голову и посмотрел в блестящие от слез глаза. — Я люблю тебя. Я хочу тебя… Ты такая красивая, у тебя офигенное тело… — Хн-н, — Лерка закусила губу и отвернулась. — Ты правда меня любишь? — Конечно, — заверил ее Максим. — Как увидел тебя — сразу влюбился. Только о тебе и думаю… — И ты не будешь смеяться надо мной? Или… Тебе не будет противно из-за того, что я… — Лера опять плакала, и Макс тяжело вздохнул. — Ну… Да, сначала я расстроился, что у тебя нет вагины, но мы же все равно сможем заниматься сексом… Да? — проговорил парень с надеждой. — Наверно… — Лерка закрыла глаза и сглотнула. — Хорошо… — Хорошо? — Ты можешь снять платье. Как же легко, оказывается, манипулировать Лерой. Какая она доверчивая дурочка, так просто согласилась раздеться. А если бы Макс соврал ей? Он, конечно, был порядочным парнем и не собирался делать ничего плохого, но будь на его месте кто-то другой, менее высоконравственный… Корнилов отстранился и стянул с себя футболку. Лера приоткрыла глаза и настороженно посмотрела на него. Парень наклонился и стер пальцами влажную дорожку с ее щеки. Лерка поджала губы, оттолкнулась локтями от постели и села, поворачиваясь спиной к Максиму. Тот подцепил пальцами язычок и потянул собачку вниз, расстегивая платье. Расстегнув молнию до конца, Макс стал аккуратно стягивать платье с тощих плеч. Лера высвободила руки из рукавов, встала на ноги, и платье упало на пол. Длинные волосы рассыпались по спине, и Корнилов аккуратно отвел их в сторону. Лерка была совсем худенькая: было видно выпирающие ребра и позвонки. Макс боялся, что будет хуже, но выглядело все вполне эстетично. Парню нравилась эта трогательная хрупкость Леры, но откормить ее было просто необходимо — хотя бы ради здоровья. Лерка опустила плечи и голову, так и не осмеливаясь повернуться. Максим погладил ее рукой между лопаток и, сделав шаг вперед, прижался грудью и животом к ее спине. Он только сейчас понял, что на девушке нет лифчика, и его окатило новой волной возбуждения. Положив ладони на плоский Леркин живот, Корнилов скользнул ими вверх по ребрам и накрыл маленькие сисечки. Они были такие мягонькие и нежненькие, а острые сосочки было так приятно теребить пальцами. Член парня уперся Лерке повыше поясницы, где была резинка сетчатых колготок. Под колготками были тонкие черные трусики. — Какая же ты лапочка сладенькая, — выдохнул Макс, зарываясь носом в пушистые волосы на макушке и аккуратно сжимая кнопочки-сосочки. — А-ай, больно… — пискнула Лера, и парень нехотя разжал пальцы. — Прости, не удержался… Давай ты теперь повернешься ко мне лицом? Лерка помотала головой, но Максима такой ответ не устроил. Он выпустил из рук такую соблазнительную грудь и сам обошел девушку. Лера быстро прикрыла ладонями свой скромный бюст и угрюмо посмотрела на парня исподлобья. — Не прячься, ты красивая, — сказал Корнилов, наклоняясь и касаясь губами раскрытых губ. — Я бы очень хотел тебя поласкать… Он чувственно поцеловал Леру, хватая ее за тонкие запястья и отстраняя руки от груди. Получив доступ к манящим округлостям, Макс накрыл их ладонями и легонько помял пальцами. Лерка замычала сквозь поцелуй и скользнула руками по торсу парня. Вздрогнув, Корнилов оторвался от податливых губ и опустил взгляд. Лерина грудь была прекрасна: махонькие упругие сосочки, объемные, выпуклые ареолы нежно-розового оттенка и бледная мягкая часть вокруг. Само совершенство. Макс сглотнул выделившуюся слюну и, сделав полшага назад, обвел взглядом полуголое тело девушки. Красивая тонкая шея и небольшие аккуратные плечики, томные выступы груди, плоский животик с крошечной ямкой пупка, округлый лобок под тканью трусиков, стройные девичьи бедра, обтянутые сеточкой. — Ха-ах, блять, я не могу, — Макс схватил Лерину руку и, оттянув резинку шортов, а заодно и трусов, прижал маленькую ладошку к своему ноющему члену. — Да-ах, м-мх… Девушка покраснела, глаза у нее полезли на лоб от такой наглости. Она беззвучно открыла рот и в шоке смотрела, как Максим дрочит свой член ее рукой. Корнилов сам от себя охуевал, но уже не мог остановиться. Нежные прохладные пальчики так приятно касались его до боли напряженного ствола, и у парня ноги подкашивались от столь ярких и острых ощущений. Лера чуть сжала пальцы, и Макс не сдержал стона. У него помутнело в глазах от удовольствия, и он сквозь серую дымку смотрел на заплаканное кукольное личико, на хрупкое тело с изящными очертаниями, на свою идеальную девочку. Максиму было тяжело дышать — воздух казался обжигающе-вязким, удушающим, плавящим легкие. Макс кусал губы и гнал от себя грязные мысли, сопротивляясь желанию схватить Лерку и сексуально надругаться над ней. Он вовсе не хотел причинить ей боль и сделать что-то против ее воли — просто он слишком долго хотел ее и до сегодняшнего дня не мог получить. А теперь она была прямо перед ним: голая, напуганная, заплаканная, смущенная, как никогда красивая и сексуальная. Макс чувствовал, что теряет контроль. — Бля-ха-ать… — выдавил он сквозь зубы и, сильнее прижав Леркину руку к своему члену, наклонился, обхватил губами призывно торчащую грудку и втянул ее в рот. Лерка вскрикнула и впилась неровными колючими ноготками в бок Корнилова. Парень замычал, притягивая свою восхитительную малышку ближе, вжимаясь пахом в ее сжатую ладошку и кончая. Резкая вспышка удовольствия прошила низ живота и пах, Макс дернулся, с трудом удерживаясь на ногах и напрягая мышцы. А потом его тело расслабилось, наполняясь блаженной негой. Максим зажмурился, переживая такой прекрасный, упоительный момент, стискивая пальцами одной руки маленькую ягодицу, другой — вжимая тонкую ручку в свой пах, а губами обсасывая лакомый холмик груди. Минуту Корнилов не мог опомниться, оторваться от такого пленительного тела, а когда наконец пришел в себя, его моментально накрыло жгучим стыдом. Нехотя выпустив грудь изо рта, парень разогнулся и ошарашенно посмотрел в лицо Лерки. Вид у той оказался не менее ошарашенный: глаза были огромные, щеки пылали, пухлые губки чуть заметно подрагивали. Макс очень надеялся, что сейчас ему влепят пощечину, потому что именно так он сам бы поступил в такой ситуации. Но Лера продолжала стоять неподвижно, и ее неровное дыхание щекотало кожу на шее парня. Корнилов все еще прижимал ее руку к своему опавшему члену — казалось, что она вообще там приросла. Нужно было что-то делать и как-то оправдать свое поведение. — Я… М-хм… — Макс захрипел и, сделав паузу, сглотнул. — Прости. Ты… Я тебя… Ты такая красивая… — Отпусти, пожалуйста, — Лерка поморщилась, и парень только сейчас допер, что продолжает сжимать руками ее ладошку и ягодицу. — А, да, извини, — Корнилов разжал пальцы, и девушка выдернула руку из его трусов. — Прости. М-мф, прости… — Прощаю, — тихо сказала Лера, поднимая с пола платье и быстро натягивая на себя. — Застегни, пожалуйста. Макс аккуратно собрал ее волосы и перекинул через плечо, застегнул молнию платья и прижался сзади. В трусах было мокро, ткань неприятно липла к коже, но ему было все равно. Он не сдержался, он нарушил границы дозволенного и мог навсегда потерять доверие своей девочки. Но даже если бы у него была возможность вернуться на несколько минут назад и что-то изменить, он бы не стал менять вообще ничего. Тело Максима отзывалось на близость объекта любви, и он повел себя вполне естественно, поддавшись соблазну, но не позволив себе зайти слишком далеко. Его точил изнутри маленький червячок совести, но ведь Лерка простила его, значит, она все поняла и не обижается. Пусть бы так оно и было. — Лер… — Мне нужно руки помыть. — А, да, конечно, — Макс отстранился, и девушка быстро вскочила из комнаты. Парень пошел за ней. Зайдя в ванную, он стянул с себя шорты вместе с трусами и бросил их в стиралку. Отмотав немного туалетной бумаги, Макс вытер следы спермы на члене и внизу живота и заметил, что Лерка смотрит на него в шоке. Она уже вымыла руки и замерла на месте, совершенно не ожидав, что Корнилов будет стоять перед ней голым. Своего тела парень не стеснялся, а сейчас даже наоборот хотел покрасоваться немного перед Лерой. Девушка смущенно отвела взгляд и закусила губу. Кажется, ей понравилось. У Макса была отличная фигура, и он об этом знал. Лерка уже заценила его пресс, а теперь могла хорошенько разглядеть все остальное. — Нравится? — спросил Корнилов, нервно облизывая губы. — Угу, — Лера быстро глянула на него из-под ресниц и опустила голову, прячась за волосами. — Останешься у меня на ночь? — А-а? Лерка попятилась назад и, натолкнувшись бедрами на бортик, чуть не грохнулась в ванну. Макс успел схватить ее за руку и потянуть на себя. Девушка застонала от боли, и Корнилов досадливо поморщился — не рассчитал силу и слишком сильно дернул, дурак неуклюжий. Осторожно погладив Лерку по руке, он поднял вверх ее подбородок и взглянул на обиженное лицо. Бедная девочка — столько потрясений за один день. Макс и сам был в ахуе от себя. Он ведь просто хотел поговорить с Лерой, открыть ей свои чувства и сказать, что принимает ее такой, какая она есть. И вот к чему это привело. — Останься, пожалуйста… — Максим положил ладони на плечи девушки и умоляюще посмотрел ей в глаза. — Я тебя и пальцем не трону, честно. Просто хочу, чтобы ты была рядом. И всегда хотел… — Ладно, — Лерка отстранила его руку от своего лица, опустила взгляд и тут же вновь вскинула. — Может, ты оденешься? — Хм, точно, — Корнилов неловко улыбнулся и, развернувшись, пошел в комнату за чистыми трусами. — У тебя есть расческа? Я свою на работе оставила, — послышался Лерин голос из прихожей. — Да, в верхнем ящике возьми. Было слышно, как Лера выдвинула ящик комода, пошебуршала чем-то и, видимо, нашла, что искала. Пару минут не было слышно никаких звуков, и Макс решил выглянуть и посмотреть, что она там делает. Лера стояла у открытого ящика комода и держала в руках ту самую подвеску, которую парень купил в день их первой встречи. Маленькие пальчики погладили металлический ромбик, Лера тихонько выдохнула. — Ты не выбросил… — Оставил себе на память, — Максим улыбнулся краешком рта, чувствуя, как в груди щемит от избытка чувств. — Ты нашла расческу? — Угу, — Лерка положила подвеску на место и принялась чесать свои лохматые волосы. — Надо Мире сказать, что я у тебя останусь. Про Ваню я помню. — Да, хорошо, — парень облокотился плечом на дверной косяк и скрестил руки на груди. — Хочешь чего-нибудь? Правда, у меня кроме воды и чая ничего нет. — М-м, спасибо, ничего не надо, — отказалась девушка. — Я зайду на кухню? Запишу Мире сообщение и сразу вернусь. — Окей. Корнилов вернулся в комнату, сел на постель и потер лицо ладонями. Вот же его понесло. Сперма в башку ударила — не иначе. Он же давно хотел Лерку, а тут она перед ним голенькая оказалась. Поплыл пацан. А как тут не поплыть, если она такая прелестная маленькая нимфочка? Макс мечтательно прикрыл глаза, вспоминая ее нежненькие маленькие сисечки. — Отправила сообщение, — сказала Лера, входя в комнату и переминаясь у дверей. — М-м, Максим… — Да, что такое? — парень резко вскочил на ноги и подошел к ней. — Можешь, пожалуйста, дать мне футболку? — попросила Лерка. — Платье жалко, и так уже все измятое… — Ага, ща, — Макс открыл шкаф и полез на полку с одеждой. — Тебе какую? — А можно хоккейную? — Можно, — хмыкнул Корнилов. — Как раз где-то была моя старая с юниорки. Он нашел юношескую джерси с его фамилией на спине и номером «87» под ней и отдал ее Лере. Та снова попросила помочь ей снять платье, и Макс с радостью это сделал, после чего тактично отвернулся. Самое время, конечно. Девушка переоделась и опять пошла в прихожую к зеркалу. Максим взял брошенное на тумбе телевизора платье и аккуратно повесил на спинку стула. — А почему номер не такой? — спросила Лера, возвращаясь из прихожей. — У тебя же двадцать четвертый. Макс скользнул взглядом по Леркиному телу и оценил, как на ней сидит его майка. Длина оказалась просто идеальная: примерно до середины бедра, и можно было открыто любоваться красивыми стройными ножками. Майка свободно висела не худеньком теле, больше напоминая очередное дизайнерское платье. Очень симпатично. А еще Максу было безумно приятно, что Лера носит его одежду. — Это старый номер, — ответил Макс, опомнившись. — Тоже в честь кого-то из крутых хоккеистов? — догадалась девушка. — Ага, Сидни Кросби — центральный нападающий «Питтсбург Пингвинз». — Это как Ваня сейчас? — Ну да, — Корнилов поморщился при упоминании Графа, но решил не заострять на нем свое внимание. — Тебе очень идет. — Да, очень сексуально смотрится, — Лера наконец-то улыбнулась, и Макс, не удержавшись притянул ее к себе. — На тебе все сексуально смотрится, — сказал парень, потираясь носом о Леркину макушку и вдыхая сладкий пьянящий аромат. — Хочешь посмотреть какой-нибудь фильм? Или что ты любишь смотреть? — Мне без разницы, включай что хочешь, — ответила девушка, отстраняясь и пристраиваясь на краешке дивана. — Ладно, ща посмотрим, что там в рекомендациях, — проговорил Корнилов, щелкая пультом от телевизора.