***
Если день начинался с теоретических занятий с их куратором и тренером, то этот день можно было смело назвать испорченным. В принципе, каждый день можно было назвать таким, потому что Олаф Боровец был с ними почти на каждой дисциплине. Гермиона уже завязывала шнурки на своих ботинках, которые ей выдали вместе с отвратительно колючей формой в самом начале. Такое ощущение, что абсолютно всё было создано для того, чтобы избавиться от них. — Я уже готова, тебе ещё долго осталось? Они с Дафной были далеки от крепкой дружбы, но быстро смогли найти общий язык. Каждое утро они вместе спускались к завтраку, иногда переходили между занятиями и изредка болтали перед сном. Это большее на что Гермиона рассчитывала изначально. — Мне нужно ещё пару минут, — сосредоточенная на своей мантии сказала Дафна. — Тебе нужна помощь? Гермиона наблюдала за тем, как бывшая слизеринка пыталась не утонуть в бесформенной и, казалось, бесконечной серой мантии. Дафна пыталась накинуть её на себя, но сморщенный нос и поджатые губы на её лице говорили о том, что ей больно. — Дай посмотреть твоё запястье, — Гермиона потянулась до её правой руки, которая недавно была травмирована, — всё ещё болит? — Всё в порядке, Гермиона, — она пыталась аккуратно вытащить запястье из цепких рук соседки, — оно ещё не зажило полностью, но уже намного лучше. — Оно довольно быстро зажило, если подумать, — задумчиво сказала Гермиона, помогая ей накинуть мантию, — тебе очень повезло. А эта злобная ведьма Карин должна была остановиться ещё тогда, когда было объявлено, что бой закончен, — Гермиона сжала челюсти от злости. — Драко помог быстрому заживлению, но он не смог полностью вылечить мою руку, — небрежно кинула Дафна, потирая своё запястье. Гермиона замерла. «Драко помог» Иногда она забывала, что её соседка по комнате дружила с Малфоем и для неё он был совершенно другим человеком. Тем, который постоянно улыбается, помогает и заботится. А может даже… Гермиона резко мотнула головой, прогоняя непрошенные мысли с самого утра. Вот о чём забыть никогда не получалось, так это о Драко Малфое и о том, как сильно идёт ему эта колючая серая форма. — Не знала, что Малфой знает такие заклятия, — быстро проговорила Гермиона, надеясь, что Дафна не заметит её красные щёки и бегающий взгляд. — А он и не знал, — слегка улыбнулась Дафна, — сказал, что недавно начал практиковать. Чёрт, нет, эти слова не должны были заставлять так быстро биться её сердце.***
— Не видела тебя на завтраке сегодня, — приземляясь рядом с Малфоем в кабинете для занятий, сказала Дафна. До Гермионы долетали только обрывки их слов, но она не могла отвести от него свой взгляд. Она всматривалась в эти серые глаза, в губы, изогнутые полуулыбкой и то, какой он с Дафной. Этот день резко стал ещё хуже, чем она себе представляла. Это был первый укол ревности и зависти, который Гермиона так и не осознала. — Гермиона! Она заметила, как за соседней от Малфоя партой её ждёт Гарри. Единственный, кого она здесь рада видеть каждый день. Даже несмотря на то, что он частенько занимает места рядом с одним слизеринцем. В кабинет подтягивались и другие студенты, которые всё так же держались холодно, отстранённо или вовсе враждебно. И если Гарри и другие не лезли в драку, пока её не начнут другие, Гермиона не собиралась терпеть унижения, которые поощряет Олаф Боровец. Не после того, через что она прошла вместе с друзьями. — Некоторые из вас осваивают не только международные стандарты работы авроров, но и процесс подачи жалоб, — растягивая каждое слово, с самодовольной улыбкой на лице, Олаф Боровец зашёл в класс, — мисс Грейнджер, — его улыбка стала ещё шире, — если вам не нравится, как я преподаю, то вы можете обсудить это со мной или убираться отсюда. Это была публичная казнь. В неё будто бросили оглушающее заклятье. Она замерла в одном положении и боялась двинуться с места. В груди нарастала тревога, но она не боялась смотреть на Олафа убивающим взглядом полном ненависти. Под столом Гарри взял её за руку и крепко сжал, будто останавливая от ошибки. — Вы пользуетесь своей сомнительной славой, — Боровец испытывал наслаждение от каждого сказанного слова, — для того, чтобы заступиться за ваших друзей вместо того, чтобы приложить усилия. Если мои занятия кажутся вам трудностью, из-за которой стоит писать жалобу в министерство, то вы не готовы взрослеть, не то, чтобы быть аврором. Это было манипуляцией, на которую Гермиона поддалась моментально. — Да как вы смеете?! — гневно зашипела она, подскакивая со своего места, — вы и понятия не имеете, через, что мы прошли! — Именно, — холодным тоном сказал он, — мы ничего не знаем. Может, вы сейчас поддерживаете следующего тёмного волшебника? Из Хогвартса годами выходили самые опасные, скользкие и злые волшебники, пытающиеся захватить власть во всём волшебном мире. И их дети лишь только служат примером того, как сильны гены, — Боровец косо глянул на Малфоя, — вы и ваши друзья могут представлять потенциальную опасность, потому что никто не знает, чем вы все занимались целый год. Поэтому я лишь поддерживаю безопасность в академии и выполняю свою работу. Никто кроме вас и ваших друзей, мисс Грейнджер, не чувствует себя здесь дискомфортно, так что проблема, должно быть, в вас. Каждое зельеварение, которое вёл Северус Снейп было адом, после которого она иногда часами не могла унять свои слёзы. Но она никогда ранее не испытывала такого стыда даже на уроках декана Слизерина. Прямо сейчас она не могла ничего и это злило её больше того, как вели себя Боровец и их однокурсники. Грейнджер только посылала ненавистные взгляды в его сторону, сдерживая слёзы в уголках своих глаз. — Не можешь просто молчать и делать то, что от тебя просят Грейнджер? — через проход к неё наклонился Малфой, — ты только усугубила наше и без того жалкое положение. Его слова были словно холодной пощёчиной. Гермиона моментально забыла о всех тех минутах, когда думала о нём, о возможных поцелуях с ним и том, каким человеком он мог быть. Он был всё тем же гадким Малфоем. — Откуда мне знать, Малфой? Адаптация и делать всё, что от тебя попросят – это больше по твоей части, — Гермиона остервенело выговаривала каждое слово.***
— Осторожней с ней Николас, — кричали где-то из угла тренировочного зала, — иначе наша мисс Ябеда напишет жалобу и на тебя! Вслед за этими словами по залу разлился едкий смех её однокурсников. В том классе было не более двадцати человек, но о той выходке знал весь их поток. И кажется, публичная казнь Олафа дала карт бланш всем присутствующим. С каждым днём это место становилось всё хуже. Рукопашный бой два раза в неделю больше напоминал арену для боёв без правил, где все, кто приехал сюда из разных стран использовали её бывших однокурсников и саму Гермиону в качестве груши для битья. Так было и сейчас. Все лица в спортивном зале были сосредоточены на ней и на Николасе, светловолосом болгарине, который был подозрительно тихим всё это время. Но это только больше настораживало Гермиону. — Интересно узнать на что способна героиня войны, — с усмешкой сказал он, встав в стойку. Он был чуть крупнее её, поэтому Гермиона считала, что у неё всё же есть шансы на победу. Рукопашный бой не был её сильной стороной, но гриффиндорка постарается сделать всё, чтобы стереть эти ухмылки с её однокурсников. Правым глазом она заметила, как Малфой накладывал охлаждающее заклинание на свои синяки и это разозлило её ещё больше. — Нападай и узнаешь! — процедила она сквозь зубы. Гермиона не ожидала получить свой первый удар так быстро. Он был быстрым, проворным и бил словно они дрались не на жизнь, а на смерть. Ей удалось увернуться ещё дважды перед тем, как получить следующий удар по рёбрам. Гермиона пытается атаковать его ногой, но он перехватывает её и валит на ринг. — Виктор рассказывал, что ты более пылкая, — посмеиваясь, шепчет он. Гриффиндорка пытается вылезти из его цепких лап и скинуть его с себя, но он ещё больше усиливает хватку. — Пойдёшь со мной на свидание, Грейнджер? — громче, чем ожидалось говорит он, — дам тебе ещё один шанс. Тело Гермионы вспыхивает от гнева и она со всей силы сталкивает его с себя, и перекатывается в сторону, чтобы встать. Гермиона оказывается быстрее, поэтому ей удаётся нанести удар, которого он не ожидает. Однако хук в челюсть только на время дезориентирует его, и он снова становится в стойку, готовясь нападать. У Гермионы не получается увернуться от удара, но она ещё не падает. В ней кипит столько злости, что благодаря этому она продержится до самого вечера. — Как же вы победили Воландеморта, если ни на что не способны? Николас снова бьёт её, Гермиона защищается. — Это же маггловский вид спорта, разве ты не должна быть в нём хороша? — он снова смеётся и бьёт её. Гермиона сгибается вдвое от боли в животе, но это ни капли не останавливает Николаса. — Тебе здесь не место, героиня войны, — в неё снова летит удар, — ни тебе, ни твоим дружкам. Никто больше не будет указывать ей, где её место. Она кричит, это буквально яростный рык, который сбивает с толку её спарринг партнёра, и Гермиона этим пользуется. Она отталкивает его ногой от себя, вкладывая всю силу. Быстро подлетает к нему и наносит удар. В живот, под рёбра, в челюсть. Болгарин пытается ответить ей, но Гермиона перехватывает его удар и бьёт ещё сильнее. Он пытается отойти от неё, но Грейнджер идёт за ним. Ведьма не обращает внимание, как крики поддержки для Николаса стихают, а ближе к рингу подбирается всё больше людей. Николас падает на пол, но ведьма не останавливается. Она снова бьёт. Бьёт, бьёт и бьёт его по лицу. Она не видит ни опухших синих глаз Николаса, ни разбитого носа, ни лужи крови. — Не смей, — удар, — указывать мне моё место, — удар, — не смей говорить, — удар, — о моих друзьях. — Грейнджер! — Гермиона! Две пары рук хватают её сзади, блокируя её движения. И только сейчас она приходит в сознание. Лужа крови и размозженное лицо Николаса приводят её в дикий ужас. — Грейнджер, остановись, — слышит она до боли знакомый, успокаивающий голос. Драко прижимает её спиной к своей груди, обхватывая руки: — Всё хорошо, я тут, очнись. Медленно оборачиваясь, Гермиона видит его, наполненные тревогой, глаза. И сейчас для неё нет ничего, кроме этих глаз. Наверное, это всё шоковое состояние, потому что она видит в этих глазах небо и звёзды. — Поттер, — чуть громче говорит Малфой, — не стой! Он сейчас сдохнет на твоих руках! Окажи ему первую помощь и срочно несите в больничное крыло. Голоса становились всё тише и тише, а его глаза тонули в темноте. Гермиона ничего не видела и не слышала.