***
Им удаётся, несмотря на разницу во времени, проводить по несколько часов на связи, обсуждая музыку и кино, путешествия и друзей, а также разные бытовые мелочи и банальное, но ценное — как прошёл день. Так Хёнджин выясняет, что Минхо любит ходить на рок-концерты и выпускает накопившиеся напряжение и стресс в слэме. Посмотрев видео на Youtube, он не уверен, что готов составлять тому компанию — с его-то уровнем везения попадание в травмпункт обеспечено. Минхо же, в отличие от уже своего парня, не является фанатом прогулок по галереям и музеям. Ему скучно долго созерцать произведения искусства и заниматься попытками разгадать заложенный кем-то глубокий умысел. И даже родные минералы и почвы, как экспонаты, не вызывают интерес — на работе хватает. Поначалу расстраивает то, что есть вещи, в отношении которых не смогут участвовать в жизнях друг друга, несмотря на то, что те — важны для возлюбленного человека. А после решают, что так даже лучше: у каждого есть своя отдушина и, при этом, возможность поделиться впечатлениями. И неважно, что Хёнджину слегка дико смотреть на происходящее в клубах (особенно в России и особенно на концертах некой группы «Психея»), а Минхо не любит обожаемые тем вкусы мороженого. Это всё мелочи, ведь во время каждого звонка Мурманск-Сеул оба улыбаются, испытывая непередаваемое камерой счастье. Впрочем, это не отменяет блиц-опрос о привычках и особенностях быта каждого, где вновь находятся и различия, и схожести. Главное — Минхо любит готовить, а Хёнджин — есть. А что ещё более важно — оба сортируют бельё для стирки и не любят пыль. И, несмотря на решение не спешить, обсуждают, как будут жить вместе, словно дело-то решённое.***
Глупо-мечтательное выражение лица на работе раздражает всех, кроме Чанбина. Тот лишь рад услышать, что коллега прекрасно провёл отпуск и встретил пару, чем ещё больше делает из Хёнджина счастливую лужицу. Хичоль же грозит: «Ещё три года в отпуск не отпущу». Но, несмотря на это, Хёнджин продолжает делать частые перерывы и смотреть на фото Минхо на заставке. И всё же, начальник сменяет гнев на милость, как только получает две баночки — со снегом, ставшим водой, и с непосредственно водой — из океана. И словно бы сувениры, о которых Хёнджин вспоминает только через пару дней после возвращения, отменяют все его косяки. Джисону же очень быстро становится дурно от одного имени Минхо. Разумеется, ему пересказывается абсолютно всё и в подробностях, а оттого приходится трудно. Хёнджина хочется прибить сильнее, чем когда он драматично мечтал о смерти под северным сиянием. Но хотя бы честно признаёт — завидует и ревнует. И тогда Хёнджин всерьёз задумывается над тем, чтобы познакомить его с Чанбином (шутки шутками, а парень-то хороший).***
Когда до возвращения геологов остаются сутки, а уровень нетерпеливости Хёнджина достигает апогея, он приходит к Джисону с ночёвкой и ревёт под мультфильмы студии Дисней. Друг дразнит, что хороший секс возвращает к эмоциям даже такого робота, и отдаёт «коробку Позора» с наставлением — порадовать возлюбленного. Вероятно, таким пунцовым Хёнджин не был никогда, даже в свой первый раз, поскольку Джисон слегка пугается и предлагает приложить к лицу лёд. Да, Хёнджин определённо вновь может полноценно чувствовать. Возможно, периодически даже слишком. И всё же, это лучше, нежели ощущать себя пустой оболочкой.***
По дороге в аэропорт Хёнджин проигрывает десятки вариантов развития событий: как они встретятся, обнимутся, какими взглядами одарят друг друга. Он даже представил, как ребята-геологи загородят их, чтобы дать возможность поцеловаться. Когда же в зале ожидания встречается взглядом с реальным Минхо, а не из своих фантазий, всё просто становится на свои места: это не идеальная картинка из кино. Даже лучше. Возлюбленный геолог усталый, сонный, немного помятый и с солнечным чёрти-чем на голове, однако улыбается так, словно большего счастья, чем увидеть Хёнджина, для него просто нет. И тот отвечает взаимностью, ощущая искренность собственных эмоций и желаний, а не необходимость оправдывать чьи-то ожидания и быть кем-то для кого-то. — Джисон предупредил, что ты ревел всю ночь над «В поисках Немо» и «Мулан», потому с тобой стоит быть осторожнее… — начинает Минхо, но Хёнджин обнимает резко вокруг шеи, отчего запинается. — И всё же, о великий космос, как же я рад тебя видеть! — крепко окольцовывает талию и зарывается носом в волосы. — Я так соскучился, — бурчит на ухо в ответ. — Пусть мы и разговаривали меньше суток назад, возможность прикасаться к тебе делает таким счастливым, — откровенничает с наворачивающимися вновь, из-за чрезмерного эмоционального подъёма, слезами. — Время такое странное, — усмехается Минхо. — Словно бы годы пролетели, а вот вроде бы только-только бегали по пляжу под северным сиянием, — целует аккуратно в щёку и отстраняется, видя чужую улыбку и зеркаля искренне мимику. Им обоим неважно, что целая вечность пролетела за неделю. Им достаточно голоса, чтобы ощутить себя дома. Им всего один звоночек напоминает — можно влюбиться и при самых странных или дурацких обстоятельствах. Главное — не отвернуться от своих чувств.