Предназначение

      Прошел ещё один месяц. Чосо не узнаёт былого брата, но всё также продолжает следовать за ним. Куда тот, туда и он. Об их родственной связи наконец объявили официально. На удивление, но теперь и он попадает под защиту короля не меньше его половины. По словам Сукуны, пока Чосо полезен и верен Юджи, он никогда не пойдёт против него. И честно, это правда. Он понимает, что уподобился Урауме, хоть причины и намерения у них разные, но желание одно, положить свою жизнь в обмен на их, если понадобится. Он и Итадори ранее были явным антиподом Рёману и его верной помощницы, но теперь они зеркальны. Одинаковые и в тоже время, отражение деталями выглядит будто лучше или хуже. Но кто из них кто точно, не понятно. Чосо не за зло, но и не за добро. Ему не интересен окружающий мир в целом, только свой личный. Теперь этим миром целиком стал младший, а главное он жив и здоров, остальное не важно. Чосо знает, что тоже безумец и глупец. Но, а кто сейчас не таков? И зачем вообще размышлять о данном? У него есть цель и нет препятствий. Особенно сегодня.              Братья упиваются своей местью их бывшему душегубу, с кого всё и пошло. Гето долго бегал от них, когда Сукуна наконец разрешил им от него избавится. Тот всё ещё творил множество омерзительных вещей, но тогда плюсы перевешивали минусы. Это холодный расчет, когда страдают окружающие, но не в таком количестве, что бы обращать на это внимание. До безумия смешно и больно. Но теперь плюсов нет. В Юджи всё ещё кипит жажда справедливости в открывшейся второй части его прошлого, но теперь другая, извращенная, гнилая. Загнав наконец Гето в ловушку, мужчина бахвалится перед своей смертью. Ран слишком много, бежать некуда, уловки не работают. По мнению Итадори, пускай храбрится сколько влезет, пока они его будут разделывать. И ставит последний аккорд, пытая того перед смертью. Улыбка и слова юноши отдают ядом в ответ на встреченные колкости, а глаза жаждут чужой кончины.       Этого душевного откупа Итадори мало. Он убивает всех, кто ему не нравится, и всех, кто покажется ему не достойным существования с другими. Ранее они с Рёменом свершили месть и над верхушкой убийц Кечицу, тем самым объявив войну. И в раже, Юджи становится мало. Мало справедливости. Его удары точны и валят противника с одного удара, как и прежде, но обязательно оставляя фонтаны алой жидкости. Он пугает противников именно этим, что способствует сложению слухов, небылиц и просто утрированных рассказов вокруг самопровозглашенной королевской семьи, управляющей территориями банды проклятий. Верно оставалось только одно, они чудовища, правящие страхом.              Параллельно...              Происходящее ни на миг не оставалось не замеченным. Магическая академия, с вмешательством легкого шантажа Годжо, не лезла на территорию Сукуны и в целом почти не конфликтовала с проклятьями. На удивление, и они тоже с ними. Но одно дело они, а есть и другие объединения, которые залезли на чужую территорию и принесли не только много интересных новостей и фактов, но и прямое объявление войны. По другому это никак нельзя было назвать.       Годжо шел тяжелым шагом, уже не первый день размышляя. То во что превратился его бывший ученик, очень сильно усложняло ситуацию. Теперь у них не один враг номер один для всего мира есть, а целых два. И работая в команде, это был очень смертоносный тандем. Разговаривая с Нанами и Ягаем, решение всё также не находилось, а совет старейшин предлагал крайне до безумия глупые идеи и приказы, от чего ситуация в целом только ухудшалась. Смерть второй половины не расстроила его, а даже наоборот успокоила заледеневшее сердце. Которое вот, вот расколется вдребезги, от потери почти что сына или же младшего брата с остатками былой команды. Похоже ещё тогда он всё предчувствовал, может именно поэтому жизненных сил будто и не осталось вовсе.              Неделей позже…              Проклятое шествие началось раньше, чем предполагалось. Несколько городов разрушены основательно. Сатору уже начинает уставать считать количество погибших за последний час. Сам он тоже до безумия устал. Особенно от этого демона. Они с Сукуной гоняют друг друга уже достаточное количество времени, разрушая всё вокруг себя. Не только улицы и дома, но и чьи-то жизни. Вокруг гремят лишь крики, взрывы и шум очередной автоматной очереди.              Братья наконец добрались до своей добычи. Кугисаки впервые смотрела на кого-то с таким оцепенением. Она хотела быть сильной и была такой до этого момента. Боль никогда не была преградой, даже самая сильная. Но удары Юджи били не по телу в первую очередь, а по нежному девичьему сердцу, что сохранило прежний образ друга и грело его на окраинах памяти прошлого. Сейчас же фирменный, драный, окровавленный черно-красный костюм академии выглядел на нём, как самая мерзкая шутка в её жизни. Она никогда бы не подумала, что Итадори будет смотреть на неё с таким презрением, будучи в данном образе. Будучи вылитым Сукуной. Она ещё помнила настоящий окрас его волос, и чистое лицо без отметин, как и жизнерадостный золотистый взгляд наидобрейших глаз.              - Где же мы оступились, что всё закончится именно вот так?              Нобара пытается откашляться от подступающей крови, пока парень придавливает руками к земле ослабевшее и побледневшее тело, уставшей девушки. Ей осталось не долго, но упрямства точно может хватить для последнего выпада.              - Нигде, всё так, как и должно быть. Мы там где должны быть. - на момент он смотрит на неё с сочувствием, но коварная еле уловимая полуулыбка, к сожалению, выдаёт с головой его удовольствие от процесса, - Ты стала ещё краше, с момента нашего расставания. Эти тату в виде роз тебе очень идут. Жаль, что этот цветок завянет так скоро. Была бы возможность, я пожелал бы тебе иного исхода.       Кугисаки не верит в сказанное. Её оставшийся целый глаз широко распахивается. Наполняясь горечью и горячими слезами.       - Да ты сошел с ума... он превратил тебя в себя…       Ей хотелось бы устроить истерику, а ещё больше убить Сукуну, а после надрать зад Юджи, но не сил, ни возможности не было. Оставалось лишь тихо плакать от собственного бессилия.       - Ты ведь знаешь, что девушкам слезы не идут и делают их менее симпатичными, а ты ж хотела быть моделью.       - Заткнись!              От резкой вспышки гнева, в голове мутнеет от яркой, как прострел, появившейся головной боли Нобары. А после, прерывая девичий крик, остроконечный нож погрузился в грудную клетку, зафиксировав беспокойное лицо посмертно. - (Ты права, так и есть...). Юджи опускает её веки холодной ладонью, и складывает чужие руки на груди, которая больше никогда не сделает новый вдох. Связанный до этого Фушегуру кричит сквозь перевязанный рот, пока Чосо точным ударом под дых не выбивает остатки воздуха. Итадори не торопится с ним, оставит его Сукуне, это его добыча. Но раз больше шанса потом не будет поговорить по душам, развязывает повязку.              Мегуми отплёвывается от противной тряпки и с невероятным гневом смотрит на него.       - Как ты посмел причинить ей вред?! Как посмел сотворить такое?! Скажи мне Юджи, почему так?!              Темноволосый юноша орет, почти рычит на него. Омега же остаётся спокоен. Он невинно пожимает плечами, будто просто сломал чью-то вещь, не более. И улыбается так чисто, как когда ещё был с ними, что это заставляет раскатиться Фушегуру в нервном, истерическом, громком смехе. Ведь он искренне уважал его и хотел равняться на него, по крайней мере на того, кто остался и похоже умер уже давным давно на границе.              - Хахахаха…. ах… - опускает голову в пол, - Если б мы не встретились, было бы хоть что-то по другому? Погубил ли я тебя и других на самом деле…       - Хм. Не парься. - Юджи играючи крутит нож в руке. - У каждого из нас есть своё предназначение. Помнишь, как говорил это Сатору? Истину освещал.       - Это всё лирика! Одумайся, приди же в себя! - поднимает голову, - Мы в реальном мире, а не в сказочном! Это всё были… живые люди… и они жили…Кугисаки жила...       В разговор вклинивается Чосо.       - Нет времени для забав брат мой. Я не сомневаюсь в силах Сукуны, но и Годжо тот ещё подарок. Этот никуда не убежит, последуй за королем, а мы вас, - роняет с ударом свою ладонь на плечо Мегуми, - скоро догоним.       - А ты справишься, если нападут?       - А то.- улыбчиво отвечает Чосо.       Юджи проходит пару шагов вперед и оборачивается, говоря весьма серьёзно.       - Проклинай меня если хочешь, но ничего не изменить. Моё предназначение быть рядом с ним, а если это означает убить всех вас и разрушить этот мир, то так тому и быть. Я построю его заново, обещаю, оставив лишь достойных. Я сформирую общество, о котором мы так мечтали.              Итадори не знает сам, когда начал меняться, но страдания, ранее близких ему людей, почему-то приносили удовлетворение. Может это был эффект разрушенной личной жизни, а может и что-то иное, но он искренне считал их, если не предателями, то просто не достойными этой жизни, хоть им просто и не повезло оказаться по другую сторону. Всё это так смешно, и в тоже время… В тоже время он сам не знает. Лишняя рефлексия теперь лишней и останется.              Как и предполагалось, королю помощь была не нужна. Но совместно дело пошло весьма быстрее. Двое против одного не честно, но кто сказал, что они играют по правилам? А Годжо… А Годжо, как всегда, умел удивлять. Кажется, он тоже сумасшедший. Для него главное исполнение задачи, а не спасение людей. Поэтому сколько погибло и по его вине, не посчитать. Тщеславный, эгоистичный, лицемер…       Перед смертью, тот счастливо смеётся, благодаря Юджи за прошлые деньки и также не винит его. Сатору сам оказался слаб. Итадори радостно и беспечно прощается в ответ, но мысленно кричит без звука в пустоту, когда Сукуна простреливает тому голову. Бывшему ученику больно и эта боль заслужена, как и шрам на его лице. Ведь ему всё ещё мало, он хочет ещё, хочет положить этот мир к ногам и выставить в нём свои правила, построить свой идеальный мир. На сей раз без смертей в будущем. И не важно, что ляжет в основу, чужая жизнь, тирания или его кровь. Ему мало этих смертей на руках, он жаждет ещё, ища теперь не мести, а безумного правосудия.              Два дня спустя…              Бои ещё идут, но проводят их в основном уже подчиненные. И всё же, обстановка явно стала тише. Королевская семья вернулась в собственный дворец. Пока Юджи, с поддержкой Чосо и Урауме, управляет делами, Сукуна проводит опыты над редким, ещё ранее интересовавшем его недоальфой. И тут судьбе Мегуми нельзя позавидовать. Скованный в подвале ржавыми цепями, тот проклинает его.              - Хех. У тебя всё ещё есть силы лаять?, - смотрит с не скрываемым интересом, - Тебе следует знать, что меня проклинали раньше столько же раз, сколько ты никогда не жил и не сможешь прожить в своей жизни, малец.       - Да пошел ты! - плюёт перед мужчиной темноволосый парень. - Когда-нибудь ты оступишься и тебя сотрут с лица земли!              Рёмен едко смеётся и по сучьему улыбается. Фушигуро почти тошнит от этого лица, так теперь похожего на Юджи. Эту аналогию хочется стереть из памяти. Голова звенит, а зрение приобретает туннельный образ. Он не знает почему, но всё равно не может ненавидеть Итадори. Возможно потому, что они сами его отдали... Он был другим. Был человеком, а не проклятьем!              - Теперь нет и никогда больше впредь.       - Что значит теперь?       Мегуми кашляет от изнеможения, звеня тяжелыми цепями. Да и запах короля, смешанный с его другом лучше не стал. Как отдельный вид пытки, давил и вызывал тошноту.       - Даже через тысячу лет, вы маги никак почти не изменились. Когда-то ваши соратники уже убивали Юджи, извратив своим виденьем мира, но теперь всё иначе. Он убивает вас и становится всё сильнее. - подходит и хватает чужой подбородок, больно сжимая пальцами, - Моя единственная, незаменимая, идеальная пара. Современность уже давно настала, но вы всё также продолжите называть себя теми, кого не существует, в отличии от меня. Теперь ваша очередь быть стертыми временем в песок.- с пренебрежением откидывает лицо юноши в сторону.              Королю мало собственной жизни. Ему нужна власть, этот мир, его пара и собственный комфорт. Что душа пожелает, так сказать. И даже так, возможно, будет всё ещё мало. Он эгоист и рад такому расположению дел.              - Ты…       Парень, впервые за всё прибывание здесь, смотрит на мужчину с округленными глазами больше от страха, нежели от повального осознанного шока.       - Тот о ком ты не расскажешь никому и никогда.