Выходи за меня!

      Солнечные лучи проникают свозь тонкие шторы больничного окна. Джоске спокойно спал у себя в палате. Рохан тихо открывает дверь и смотрит на школьника. После битвы с Кирой Йошикаге на брюнете живого места не было. Его отправили в больницу, где он и потерял сознание. Ещё бы, дырка в животе, в ноге и ещё много где.       Кишибе вошёл в палату и тихо сел рядом с кроватью. Художник не знал, что он здесь делает. Просто пришёл и не подумал, зачем. Он посмотрел на прикроватную тумбочку. На ней стояла ваза с цветами и небольшое блюдце с очищенными яблоками. Видимо, Томоко оставила.       Рохан вздохнул и наклонился к Джоске, рассматривая забинтованное тело поближе. И когда он успел так вырасти? Казалось, только вчера он был маленьким мальчишкой, который ходил за ним хвостиком.       ―Рохан? —раздался голос. Кишибе открыл глаза и увидел, что Джоске очнулся.       ―Я… —он не знал, что делать. С одной стороны, художник был невероятно рад, что брюнет очнулся. Но с другой, у него началась паника. Куда себя деть? —Я… рад, что ты очнулся. Пока.       Рохан вскочил со стула и попытался убежать, но его схватили за локоть, а затем притянули обратно.       ―Ну нет уж. Я тебе не дам так просто убежать.       Кишибе плюхнулся на кровать, и его тут же прижали к груди, не давая опомниться. В нос ударил запах тела Джоске. Солнечный, насыщенный. Приятный на удивление. Щёки тут же запылали.       ―Джоске… Что ты делаешь?       ―Ты едва не умер, —внезапно заявил Хигашиката.       ―О чём ты?       ―Тот мальчик, Хаято, сказал мне, что ты умирал два раза от станда Киры. И ты едва не умер снова, —брюнет прижал к себе художника сильнее. —Что бы я тогда делал?       ―Ты уже не маленький мальчик, Джоске. Ты бы справился с моей кончиной.       ―Не говори так! —школьник заглянул в глаза мангаке. —Я… Я люблю тебя!       ―Опять? —Рохан приподнял бровь. —Мы же уже через это проходили.       ―В этот раз я серьёзно. Моя детская влюблённость в прошлом. Но я полюбил тебя снова. Ты обещал дать мне шанс, когда я повзрослею.       ―Я тебе обещал не это. Я тебе обещал, что мы вернёмся к этому разговору, когда ты станешь старше.       ―Хорошо. Тогда я прошу дать мне шанс.       ―Джоске, у нас ничего не выйдет.       ―Откуда ты знаешь?       ―Мы с тобой совершенно разные. Это во-первых. Во-вторых, я не испытываю к тебе ничего подобного…       ―Да ну?       ―Я слышу в твоём голосе скептицизм?       ―Я тебя обнял, а ты покраснел до кончиков ушей.       ―Я… я просто… раздражён.       ―Ну, конечно, —Джоске закатил глаза. —И пришёл ты сюда не потому, что влюблён в меня.       Лицо Рохана снова запылало. Он не знал, что ответить на такое, ведь и вправду не знал, что его привело в палату.       ―О. Снова покраснел, —заметил парень.       ―Знаешь что? Иди к чёрту! —Кишибе встал и пошёл на выход.       ―После выписки я к тебе загляну.       ―Даже не вздумай! —мангака громко хлопнул дверью.       Рохан вышел на улицу и зашагал к своему дому. А в голове рой мыслей. Уши чесались, а щёки горели. Вот как себя чувствовал художник. Он не знал, что и думать. Влюбиться в этого малолетку спустя столько лет? Что за бред? О чём вообще думает этот придурок? И вообще, как в него можно влюбиться после игры в кости и сожжения дома?

***

      Рейми улетела, словно ангел в небеса. Она за ним ухаживала, когда он был маленьким. Ничего не напоминает? Конечно, это то же самое, что и они с Джоске. Сразу накатывают воспоминания.       Это был солнечный зимний день. Рохан сидел на скамейке около моря и делал очередной эскиз. Рядом сидел Джоске, которому исполнилось двенадцать лет, и неотрывно следил за движениями рук художника.       ―Эй, Рохан… —подал голос брюнет.       ―Чего тебе? —не отрываясь от своего занятия, спросил Кишибе.       ―А ты плакал, когда твоя бабушка умерла?       ―Нет.       ―Ты не любил её?       ―Любил.       ―Тогда почему ты не плакал?       ―Бабушка была старая. Чего удивляться её смерти?       ―Ты когда-нибудь плакал вообще?       ―Когда был маленьким.       ―И всё?       ―Слёзы - пустая трата времени.       Всё верно. Слёзы - пустая трата времени. Так почему же он плачет сейчас? Рохан сам не понял, как это случилось. Лишь когда капли упали с его лица, он обнаружил, что плачет. Силуэт девушки и её пса растворяется, художник поворачивается и сталкивается с пристальным взглядом голубых глаз. И что оставалось, кроме как уйти?       ―Рохан, стой! —кричал Джоске, следуя за мангакой.       ―Отвали!       ―Да постой же ты! —школьник схватил Кишибе за руку, и они оба остановились. —Не держи всё в себе.       Художник чувствовал, как его плечи дрожали и не думали переставать.       ―Почему?.. —едва слышно просил Рохан. —Почему она?       ―Не знаю, —Джоске подошёл ближе и обнял его. —Ну же, поплачь.       И Рохан разрыдался. Ему было стыдно за это, но он ничего не мог поделать. Слёзы — это слабость, всегда твердил ему отец. Бабушка же, напротив, настаивала, что это просто эмоции и их не нужно прятать. Сам же художник усвоил, что слёзы — это постыдно и не стоит на них распыляться. И всё же он плачет из-за Рейми, которую совершенно несправедливо лишили жизни. А Джоске крепко его обнимает, будто бы впитывая его боль.

***

      Поцелуй. Рохан сам не понял, как это случилось, но Джоске целовал его. Они вернулись домой к художнику, точнее, Кишибе вернулся домой, а школьник за ним увязался. И как только они вошли внутрь, случилось это. Хигашиката прижал его к себе и забрался руками под плащ. Мгновение, и он оказался на полу. Ещё через какое-то время они оказались в спальне, где всё и продолжилось.              Джоске и Рохан сидели в воде. Ванная была тесновата для них двоих, но они кое-как уместились. На шее у Кишибе были свежие засосы, а у Хигашикаты на спине красовались царапины.       ―Ничего не болит? Как ты себя чувствуешь? —спросил брюнет, расплетая пальцами влажные волосы.       ―Как педофил.       ―Эй! У нас всего четыре года разницы!       ―Джоске, я тебе сопли вытирал!       ―Это было всего два раза!       Рохан уткнулся лицом в свои колени, обнимая их руками. Он почувствовал, как из него вытекает семя и покраснел.       ―Ты жалеешь об этом? —спросил Джоске.       ―Если бы жалел, тебя бы здесь уже не было. Просто… Такое ощущение, что я делаю что-то неправильное. Я влюбился в тебя, ещё и сексом с тобой занялся. А перед глазами всё мельтешит маленький мальчик, показывающий мне цикаду, которую поймал.       ―Да. Я часто ловил цикад… —пробормотал парень. —Если тебе неуютно, то давай не будем торопиться.       ―Мы уже поторопились. Поздно тормозить.       ―Это плохо?       ―Не знаю. Я ни в чём не уверен.       ―Эй, —школьник взял мангаку за руку. —Всё, что я знаю, это то, что я люблю тебя и хочу быть с тобой. Если это взаимно, то давай попробуем.       ―И когда ты успел стать таким?..       ―Это «да»?       ―Да. Кретин.