louder 2: noise — громче 2: шум

      2016 год

      Футболка в черно-красную горизонтальную полоску пропиталась потом так сильно, что можно было ее стянуть со свой спины и выжать, наполнив целое ведро до края. Найл согнулся пополам, уперевшись ладонями о свои колени и тяжело дышал. Мало того, что он играл абсолютно не на своем месте, как еще и был загнан, как дикий заяц оравой гончих собак. Жилмар Сантос недовольно смотрел на коллегу, поливая шею тонкой стрей воды из бутылки. Молодой бразилец с крупной нижней челюстью, выглядел достаточно внушительно и взвинченно. Сантос вытер руки о свои шорты и подошел к Хорану, немного скалясь.   — Что это было? — гаркнул капитан. Найл сжал губы, решив не отвечать ничего капитану. — Это было очень плохо, гринго.         О, Найл слишком часто слышал это слово в свой адрес. Испаноговорящие называли этим презрительным словом тех, кто не был рожден на их территории и использовал английский язык в качестве основного. Несмотря на то, что Найл пошел на курсы Испанского, его все еще презирали. В своей же команде. По той же причине не выставляли в основной состав. Мудаки…   — Lo entiendo, capitan, — выдохнул юноша и выпрямился. Проще было сказать: «Я все понял», чем кидаться обвинениями. Кажется, только сейчас Найл Хоран ощутил, что такое расизм во всей своей красе.          Жилмар ухмыльнулся. Его смуглая кожа и темные черты лица контрастировали с ярко-зелеными выразительные глаза, смотрящими всегда недобро. Жилмар Сантос — внушительный и устрашающий игрок команды. Найлу следовало бы порадоваться, что его, наконец, взяли со скамейки, чтобы отыграть пару схем.    — Иди отдохни, гринго, — Жилмар скривил губы, а затем обернулся к скамейке. — Paulo, reemplazo! Más rápido!         Пожалел ли Найл, что согласился перебраться из родной Англии в Бразилию? И да, и нет. Пожалел, потому что оставил в Донкастере мать и отца. Оставил Луи. Оставил мечты играть в английский футбол и быть лучшим там. И не пожалел, потому что бразильцы — виртуозы игры, способные моментально перестраивать схему. И ему нужно было отыграть здесь минимум два года, чтобы обрести мастерство. Да, он получал намного больше денег, чем в тухлом «Донкастере Роверс», но, черт возьми, он мечтал вернуться к себе на родину с каждым днем все больше и больше.          Агент из ассоциации Футболистов, которого приставили к Найлу, подозревал, что Хоран вот-вот захочет покинуть клуб. Найл отмалчивался. Если «Роверс» его не выкупят обратно, то он просто был готов уволиться и выплачивать бразильцам штраф. Хоть всю жизнь, лишь бы сбежать отсюда.          Найл устроился на горячем пластиковом сидении рядом со своей сумкой, из которой выудил мобильный.    Mom «Найл! Что там насчет отпуска? Мне нужно знать даты, дорогой, чтобы я и твой отец смогли взять выходные!»   Niall Horan «Да, мам, я помню! Наберу позже, тренировка.» Из-за Олимпийских игр, которые в этом году проводились в Бразилии, всем «покупкам» было разрешено взять оплачиваемый отпуск, чтобы навестить семью. Бразильцы же, конечно, оставались на родине, чтобы воочию наблюдать за самым грандиозным событием в истории спорта в 2016 году. Найлу было плевать, групповые этапы и плей-офф он был готов смотреть по телевизору, сидя на диване со своим отцом. А еще ему хотел маминых вафель. Это все.    — Hola irlandés! — обратился к Найлу Альвара — запасной вратарь. Этот мальчишка всегда называл Хорана по его национальности, и черт знает почему. — Был на осмотре?   — Si, hermano, todo esta bien, — улыбнулся Найл. Альвара Минас был хорошим парнем и единственным, кто хоть как-то пытался сдружиться с первым гринго в их команде.   — Твой испанский все лучше и лучше! Как насчет поиграть в приставку у меня вечером?   — У меня самолет, amigo, — пожал плечами ирландец. — Как прилечу — сразу. Хорошо?   — Точно-точно, я и забыл. Хорошо, друг, — Альвара поднялся со своего места, подхватил спортивную сумку и перекинул через плечо вымокшее полотенце для лица. — Adiós!         Бразильский футбол предъявлял к спортсмену другой страны особые требования. Найла буквально каждую тренировку проверяли на скорость приспосабливания психики к разнообразным воздействиям. Это были долбаные пытки. К примеру, эти бразильцы могли отменить тренировку и даже не предупредить новенького игрока. А могли всю тренировку молчать и не отвечать на его вопросы. В первое время никто даже и не думал говорить с ним по-английски.          Тем не менее, Найл учился. Учился продуктивно, быстро. Самым интересным для Хорана оказалась тема предвидения замыслов соперника и партнеров по команде. Таких слаженных отыгрышей он не видел даже в «Роверсе». Тренер молодежной сборной —Хосе Мело — был посланником Господа, не иначе. Этот господин добился от малолеток высоких показателей тактического мышления, коллективной интеграции и дисциплины. Что уж говорить о владении эмоциональными переживаниями. Хосе делал из них идеальных игроков во всех смыслах.        На Найл, нежная душа, не выдерживал большой соревновательной напряженности и многообразного характера игровых действий и схем. Оказалось, что футбол — гребаная наука, а не развлечение. Оказал, что футбол — хреновая работа, на которой не дают и часа для личной жизни.       Хоран честно отсидел до конца тренировки, хотя ему было разрешено покинуть после еще в тот момент, как его заменили на поле. Но интерес к игре никогда не ослабевал.  — Хоран, — капитан Сантос окликнул сокомандника на лестнице, расходящейся в холле стадиона на выход и служебные помещения. — Возвращаешься на родину? — Si, — кивнул Найл, думая, что вот-вот и Сантос польет его помоями.  — Не вздумай сбегать, гринго, — Жилмар приподнял брови. — Мы еще не всему тебя обучили. До встречи!       Какого хрена это сейчас было? Жилмар, не дождавшись ответа, вышел из стадиона. Найл несколько секунд стоял на одном месте, анализируя ситуацию. Капитан только что не унизил его, а поддержал? Намекнул, что его будут ждать? Нелепость. Отмахнувшись от своих мыслей, Найл Хоран побрел в кабинет к тренеру, чтобы подтвердить свой отпуск и попрощаться.       Агент выкупил билеты для Найла на прямой рейс без пересадок. Слава всем святым морковкам, он был благодарен за это! Впереди его ждал долгий одиннадцатичасовой перелет, в котором Хоран решил, наконец-то выспаться.       Самолет поднимался вверх, оставляя позади живописные пляжи Рио-де-Жанейро и проплывая над безбрежным океаном. Пассажиры с нетерпением ожидали приключений, которые ждали их в Лондоне. Одни ехали в путешествие, другие в деловую поездку. Найл же возвращался в родной дом.         Пейзаж за окном менялся с каждым часом полета. Первозданные леса Амазонии уступали место зеленым холмам Европы, а горизонт протягивался до городских небоскребов Лондона. Наконец, самолет начал снижаться и в скором времени приземлился на лондонском аэропорту Хитроу.    Niall Horan «Мам, я в Лондоне. Я поеду на поезде, так быстрее.»   Mom «Мы ждем тебя, милый!»         Серьезно, он бы не выдержал еще четыре часа в положении сидя в тесном автомобиле, который можно было бы арендовать у аэропорта. Его ноги сильно затекли несмотря на то, что он все же вставал в самолете, когда это было разрешено, чтобы размыть мышцы. Поезд из Лондона в Донкастер курсировал каждые двадцать минут и шел без многого полтора часа. Там уже, от вокзала, можно было заказать такси. К счастью и вещей он взял не так уж и много: большая спортивная сумка, что летел в багажном отсеке, наполовину была заполнена сувенирами для родителей и друзей, с кем он еще не совсем потерял связь за два года. В рюкзаке, который он взял как ручную кладь, оставил документы и электронику.          Подключив наушники к своему телефону, Найл включил первую попавшуюся радиостанцию, мысленно расслабляясь. Он вот-вот будет дома, все скоро будет хорошо.   — Сынок! — мама налетела на Найла с крепкими объятиями, стоило юноше только открыть входную дверь. Скинув на пол сумку, Хоран крепко обнял мать в ответ, зарывшись лицом в ее плечо.   — Мам, привет, — пробормотал он. Майра отступила от сына и прикоснулась руками к лицу, ловя пальцами брызнувшие на щеки слезы. Бобби подошел вторым и тоже обнял сына. — Папа.   — Так рад видеть тебя, сынок, — Бобби похлопал сына по спине одобрительно. — Как ты добрался?   — Я ужасно устал, — улыбнулся Найл. — Но я все еще в состоянии подарить вам подарки и поужинать. Niall Horan «Привет, Луи!»   Louis Tomlinson «Привет.»   Niall Horan «Как насчет выпить пива завтра?»   Louis Tomlinson «Мы же выяснили, что видеосвязь — дрянь.»   Niall Horan «Я думал мы заглянем в «Черный бык» =) » Louis Tomlinson «Если ты хочешь сказать, что явился в Донкастер, я жду тебя исключительно на гребаной карнавальной платформе и в перьях.»   Niall Horan «Завтра в 19:00. Надень бикини в стразах, чтобы я чувствовал себя в своей тарелке.»   Louis Tomlinson «Увидимся, придурок.»   — Это просто восхитительно, — Найл указывал зубчиками вилки на тушеное мясо. — Мам, ты просто лучшая!   — Перестань, Найл, — закатила глаза женщина. — Это просто мясо.   — Мое любимое мясо, — с нажимом ответил юноша. — Как дела на роботе? Простите, я так давно не интересовался вашими делами.    — Перестань, — дружелюбно усмехнулся его отец. — Твоя карьера сейчас намного важнее, чем наши старческие дела.    — Пап…   — Да, все нормально. Была информация, что собираются устроить сокращение кадров, но эта волна настигла второй филиал.    — Думаешь, до вас не дойдет? — Бобби отрицательно покачал головой на вопрос сына. — Кто сейчас у тебя главный? Роджер, да? Ты говорил, что он та еще крыса.   — Не без этого, — фыркнул мужчина. — Всегда ищет выгоду для себя, но иногда у него бывают просветления.   — Хватит, Бобби, — Маура нахмурилась. — Он поднял тебе зарплату, когда ты попросил.    — Ты просил надбавку? Зачем? Я же высылал деньги.   — Просто подумал, что заслуживаю этого, — ответил отец, но все же переглянулся со своей женой. От Найла это не ускользнуло.    — Что это было? — Хоран младший был не в восторге. Было очевидно, что родители что-то скрывают от него.    — О чем ты, дорогой? — мать сделалась слишком милой и безучастной. Ее голос был буквально пропитан невинностью. Напускной невинностью.   — Все в порядке, сынок.   — Вы серьезно думаете, что я никогда не замечал эти ваши, — Найл указал пальцем на отца и мать. — Взгляды? Что происходит?   — Ничего, — в один голос сказали родители. Вот тут-то Найл и поймал их. Эти люди никогда не умели скрывать что-то серьезное. Юноша стукнул ладонью по столу.   — Я спросил, что происходит, и требую ответа.   — Прекрати немедленно, — Бобби был не рад такому поведению раздраженного сына и даже привстал со своего места. — Не смей повышать голос на меня и маму.   — Серьезно, пап? — Найл покачал головой. — Я думал, что уже достаточно взрослый, чтобы знать, что происходит в семье.   — Милый, сядь, — Маура положила свою ладонь на руку мужу. Тот повиновался, но не сводил свой грозный взгляд с лица Найла. — Найл, все в порядке. Просто…   — Просто что, мам? — наконец-то младший снизил тон и обратился к женщине. — Ты можешь сказать мне, мам.   — Мне нужна операция, — Маура глухо сглотнула слюну. — На щитовидной железе.   — И чем ты больна, мам? — под конец вопроса голос Найла стал слишком тихим. Маура промолчала. — Это рак, да? — Хоран младший взглянул на отца. Тот кивнул и сжал своей рукой ладонь жены. — Серьезно? Вы хотели скрыть это от меня? Так нельзя, пап!    — Все в порядке, милый. Это ранняя стадия. Операция не сложная, прогнозы просто прекрасные!   — Да плевать я хотел на прогнозы, мам! Почему ты не сказала об этом?!   — Мы не хотели тебя тревожить, сынок, — встрял Бобби, защищая Мауру. — Это не так важно, как твоя карьера.   — Чушь собачья. Мы — одна семья. Очнитесь! Неужели вы оба думали, что я махну на это рукой? О, мам, — Найл встал из-за стола, услышав, как всхлипнула Маура. Юноша обнял ее за плечи. — Я так тебя люблю, правда. И буду с тобой, когда будет проходить операция. К черту этот футбол и Бразилию! Я просто хочу, чтобы ты была здорова.   — И я тебя люблю, сынок.