***
«Сейчас должна зазвучать какая-нибудь заезженная пафосная музыка из тех роликов в Инстаграм», — мрачно размышлял Тэхён, выходя из прокуренного подъезда, и парню даже кажется, что он её слышит — летящую над головами и привносящую некую нотку торжественности в унылую повседневность. Хотя кому играть посреди оживлённой улицы? Разве что каким-нибудь бродягам без гроша в кармане, любящим кочевать по проспектам и оккупировать своими картонками и коробками всё свободное место. Благо здесь таких не наблюдалось. Вот возле какого-нибудь бара или клуба — с радостью. И споют, и спляшут. И последние воны из кошелька вытянут, пока воронкой по сторонам щёлкаешь. Сам кто-то там велел облапошивать пьяных и невнимательных. Народа вокруг на удивление совсем немного — даже не наделённые магией смертные старались обходить его дом стороной. Видимо, какие-то отголоски глубоко внутри пытались уберечь от злачного места. Тэхён и сам не хотел, чтобы вокруг сновали любопытные, не к месту людишки. Мало ли чем он промышляет за закрытыми дверями своей квартиры. У него даже соседей практически не было, немногие отважные решались въехать, но обычно быстро съезжали, буквально задавленные мрачноватой энергетикой. Тэхён не жаловался, его такое положение дел более чем устраивало. Извечный его соперник, он же в этом миру Намджун, уже стоял напротив подъезда, опираясь поясницей на неизменный чёрный байк. Плаща белого, конечно, не наблюдалось, но от него, в любом случае, веяло чем-то настолько светлым, что хотелось шипеть, плеваться и ползти обратно в свой тёмный уголок с грехами по полочкам. — Ну, здравствуй, — улыбнулся Тэхён, доходя до своего автомобиля и облокачиваясь на него, — Всё же добрался, как я посмотрю? Он не знал, как выглядел сейчас, но надеялся, что не слишком потрёпанно. Чёрное свободное худи приятно скользило по почти обнажённому телу. Штаны, конечно, были на месте, но вот футболку парень решил не надевать. Почему-то прикосновение голой кожи к мягкой ткани худи приносило ему уверенность. Да и, по правде говоря, не было времени искать футболку после проведения ритуала, впрочем как и смотреться в зеркала в попытках привести себя в привычный, холёный вид. Да и перед кем красоваться? Этим светлым? Увольте. Не для него он перерождался тысячу тысяч раз. Нежную кожу рук ещё ощутимо саднило от многочисленных порезов, на спине ныла раскалившаяся во время кровавого ритуала татуировка, да и общее состояние после обильной кровопотери и выброса сил было где-то на уровне: «только бы не свалиться мешком прямо на улице». Быть тёмным магом иногда тяжёлое бремя. — А то ты не видишь, — Намджун довольно оскалился то ли в улыбке, то ли в усмешке. По нему никогда не поймёшь, — А я тебя помню, официантик. Тэхён поморщился — желая выведать больше о своём противнике в этом мире, он действительно пару месяцев тому назад устраивался в любимый бар Намджуна официантом. Ничего полезного, естественно, не узнал — тот, оказывается, не любил трепаться на отдыхе, но был безжалостно облапан за все места и не единожды и награждён сомнительным прозвищем «Эй, лохматый». — Смотрю, ты далеко зашёл, — маг наконец перестал держаться за машину и сделал плавный шаг в сторону Намджуна. Соблазнительно качнул бедром, скользнул пальцами по гладкой крыше своего Hyundai Equus, пытаясь заодно удержать тело в вертикальном положении. Он знал, что в скором времени будет уже не жилец, но почему бы не покрасоваться напоследок? — Далеко? — в голосе Намджуна появились какие-то не то порыкивающие, не то довольно урчащие нотки, — Поверь мне это ещё не далеко. Тэхён почувствовал, что сбивается с шага, и тут же вскинул руки, полностью отлепляясь от машины. Нельзя же было ударить в грязь лицом. Мир вокруг будто замедлился и замер. Незачем смертным знать, чем они здесь промышляют. Современность не терпела чего-то ей неподвластного, и такие, как он и сам Намджун, почти постоянно пребывали в тени. С той лишь разницей, что тень у каждого была своя. Они искали друг друга из века в век, сражались с переменным успехом, умирая, вновь перерождаясь и начиная заново свою бесконечную борьбу. Забавно, что в этом веке Тэхён нашёл рыцаря быстрее, чем тот его. Обычно форы ему не давали. Маг широко улыбнулся, удобнее расставляя ноги. — Далеко-далеко. И, пожалуй, хватит уже. Дальше не нужно. Стоило признать слишком мудрёное заклинание выбрал в этот раз Тэ. Намджун успел смазанной тенью рвануть вперед, и маг в ужасе понял, что просто банально не успевает дочитать. Обрывать процесс посередине, конечно, опасно, но оказываться рядом с Намджуном совсем безоружным — ещё хуже. Он помнил о его беспощадности. Шрамы, оставленные на теле мага во всех мирах, преследовали его, как и изощрённые способы умерщвления, которые применял рыцарь. И раз не получалось уйти красиво, то, может, хотя бы… Тэхён озадаченно уставился на возникший в руках деревянный посох, которым тут же попытался приложить Намджуна по растрёпанной маковке. — Что-то неласково ты меня всё время встречаешь, — фыркнул тот, небрежно отбирая у мага импровизированное оружие. — Ты что помнишь?! Ответом ему послужило глубокомысленное молчание и снисходительный взгляд, так смотрят на несмышлёных детишек спрашивающих почему небо голубое. Почему-то стало совестно. Внезапно стало очень интересно, что же такое успел принять Намджун, что стал таким быстрым. И сильным. И вообще. Говоря откровенно тёмный маг в этот раз тщательно готовился к смерти. Даже зачем-то заказал себе уютный склеп, хотя вряд ли бы туда попал. Подозревал, что хоронить будет в очередной раз нечего. Медленной или, если повезёт, быстрой и почти безболезненной смерти не ожидалось. У воителя света явно были свои мысли на этот счёт, и кончик отобранного посоха осторожно подцепил край худи, приподнимая его повыше. — Эй, — возмутился Тэхён, мгновенно растеряв весь зловещий пафос и отбирая полы худи обратно. — Ты меня убивать пришёл или издеваться? Давай уже скорее, убегать, придерживая юбки, мне сегодня лень. Гороскоп вообще говорит, что нужно поберечь силы. — Ни то, ни другое, — широко ухмыльнулся Намджун, сгребая Тэ за шиворот и небрежно конвоируя обратно в подъезд. В лифте ехали молча. Тэхён ощущал себя нашкодившим котёнком, которого за шкирку тащат на место его «преступления», чтобы натыкать в лужу или порванные обои носом. Намджуна, по всей видимости, не смущало ровным счётом ничего, и он тихо насвистывал в полголоса незамысловатый мотив. В квартиру Тэхёна практически впихнули, дверь с громким хлопком закрылась, отрезая от внешнего мира. На улице послышались голоса и сигналы машин — время снова набирало привычный ему ход. — Однако хреновая у тебя горничная, — почесал рыцарь подбородок, оглядывая разгром, который учинил сам же Тэхён, пока колдовал и собирался. Тэ недовольно завозился, попытавшись выскользнуть из крепкой хватки Намджуна, делая неловкую попытку вынырнуть из широкого ворота худи. — Куда намылился? — возмутился Намджун, схватив беглеца в охапку, и прошёл с ним по широкому коридору, заглядывая в комнаты. Отыскав более-менее жилую, втолкнул туда Тэхёна. — А ну давай переодевайся в нормальную одежду, а то взял моду — чуть что сразу раздеваться. Про себя мужчина добавил, что неплохо было бы ещё удостовериться, что маг ничего опасного не спрятал под одеждой, но озвучивать свои мысли благоразумно не стал. Тэхён, ворча себе под нос что-то о наглых сатрапах, нехотя стащил худи, выуживая из открытого шкафа-купе рубашку, но надеть её не успел. — Стой-ка, — Намджун подошёл, разворачивая парня спиной к тусклому свету льющемуся из-за не плотно задёрнутых штор, — Занятная татуировка, а ты оказывается, всё же что-то умеешь. Тёмный маг недовольно зашипел, попытавшись отодвинуться — сомнения в его компетенции задели. Намджун только хрипло рассмеялся, перехватив его одной рукой за шею, а другой с интересом обводя прохладными кончиками пальцев шероховатые края татуировки. Тэ оставалось только недовольно дёргаться — кожа была раздражена после ритуала и чужие прикосновения выходили довольно болезненными. Регенерация в 21-м веке работала, конечно, из рук вон плохо. На заживление уходили рекордные сутки, а такого с ним ещё ни в одном из миров не случалось. Видимо, сказывалось отсутствие у людей веры в чудеса, какими бы они ни были плохими или хорошими. — Не рыпайся, — рыцарь наградил пленного шлепком по заду, заставив дёрнуться, — Или она у тебя болит что ли? В молчаливое подтверждение, верхний край витиеватого узора на спине, где-то в районе лопатки, разошёлся, струйка крови поползла по направлению к пояснице. На мгновение замерев, Намджун проследил за ней задумчивым взглядом. Внезапно он понял, что красная струйка на спине этого парня его завораживает. Как-то некстати вспомнилось, что и задница-то у него очень даже ничего, тоже успел потрогать в баре. Минуя здравый смысл и слабые вопли рассудка о возможно подстерегающей его опасности, Намджун подался вперёд, и Тэхён почувствовал, как по его спине прошёлся горячий язык, собирая кровь с кожи. Щипало, конечно, да и растревоженная татуировка неприятно ныла, но отчего-то у мага всё равно позорно подкосились колени, и его извечный враг только и успел, что толкнуть парня к столу — чтобы тот опёрся руками. Мозг начал потихоньку проясняться. Тэ уже хотел поинтересоваться, что происходит, как почувствовал укус в загривок, и выяснять что-либо резко расхотелось. С шеи рука переместилась на живот, прижимая парня лопатками к чужой груди. Обжигающе горячее тело заставило зашипеть уже от смеси ощущений. Понять, приятно ему или нет, было сложно. Мысли вихрем проносились в голове, не задерживаясь ни на единую секунду. Что-то ощутимо выпуклое потерлось о ягодицы парня и шею обдало горячее дыхание, в следующую секунду же парня развернули, усаживая на стол, и нетерпеливо прикусили за выпирающий кадык. Длинные пальцы властно сжались на бёдрах, вжимая пахом в пах, заставляя возбуждённо выдохнуть и не думать о том, как сводило собственные руки, комкающие чужую рубашку. Чёрные волосы рассыпались по столу, удачно вписываясь между кувшином с остатками воды и пустым стаканом. Тэ только и смог, что прогнулся в спине, отстранённо слыша стон, затесавшийся в его же выдохе, когда Намджун, наконец, толкнулся бёдрами, проникая в него. Когда и куда подевались их штаны и нижнее бельё сообразить он уже не мог. Желание захлестывало с головой, не оставляя здравому смыслу ни единой возможности очнуться. Вздохи перерастали в стоны, а затем и в крики, гулко отскакивающие от стен и эхом разносящиеся по пустой квартире. И только когда всё уже было закончено и Тэ без сил лежал на столе, он услышал над затуманенной головой хриплое: — Пожалуй, можно тут и задержаться, — и показалось на одно мгновение, что, похоже, пленён он сильнее и намного глубже, чем думал в начале.***