Дефект

Следовав обсуждённому плану, Инк не навещал Эррора около двух дней. На большее его ни хватило. И он давно так не удивлялся увиденному, как сейчас. Эррор сидел на кресле в одной из маленьких (даже тесных) комнат и что-то вязал. Было видно, что руки ещё не зажили и спицы держать ему не удобно, но он по какой-то причине упорно продолжал свое занятие со спокойным лицом. Завидев в дверном проходе гостя, дестрой даже не дернулся. Посмотрел, моргнул пару раз (взгляд, правда, показался Инку странным, может, от непривычки видеть глюка таким, или это так действуют препараты Ментала?) и вернулся к вязанию чего-то, напоминающего… единорога? Ладно, хорошо, если ему так угодно. Но у художника теперь достаточно вопросов, требующих незамедлительного ответа. – Инк? Не ожидал, то ты навестишь его так скоро. – За эти два дня журнал с записями об Эрроре пополнился новыми сведениями, догадками, списком уже примененных препаратов и методов общения, а также заметками о планах на дальнейшее лечение. – Как видишь, он спокоен, как ты и хотел, но он пока не готов ко второму шагу, нужно подождать пока он придет в себя. Или, нет, к нему можно вообще не приступать. Слова Ментала сбили Инка с толку. Он хотел, чтобы с Эррором все было в порядке, а не усмирить его (то есть, да, это хорошо, что он спокоен), и что, позвольте поинтересоваться, означает «придет в себя»? А сейчас с ним что? Весь поток вопросов художник разом вылил на психиатра. Сейчас, когда палитра эмоций в норме, хранитель в состоянии вести разговор. – Всё просто, Инк. Ты уже заметил, как он посмотрел на тебя? – Ментал стоял к собеседнику спиной, но складывалось впечатление, будто все наоборот и это художник ждет удара в спину. Получается, ему не показалось? Инк коротко согласился, чтобы врач продолжал, – Так вот, он просто не знает, кто ты. Сейчас не знает, вернее, не помнит, ха-ха, и думает, что в самом деле находиться здесь на лечении очень давно. – Погоди-ка, мы так не договаривались. Что значит, не помнит? Что ещё ты ему сказал? – Недоумеваю не было предела. Гремучая смесь красного и оранжевого действовала импульсивно, если хранитель не получит все ответы сию минуту, или услышит то, что его не устроит, то вести себя как псих станет уже он. – Отвечай! – Поубавь пыл, хранитель. Я думаю, тебе понравиться то, что я хочу предложить. – Ментал по-прежнему не оборачивался и даже не испытывал никакого волнения. – В первую нашу встречу, я задавал вопросы в первую очередь о тебе, помнишь? – Пускай это и было всего три дня назад (не забываем, сколько Эррор провел в перезагрузке и во второй раз тоже), отдельные фрагменты их разговора все же могли выпасть из памяти. Да, они разговаривали, и психиатр проявлял живой интерес к его краскам, когда увидел, как тот достает флаконы и дополняет недостающий цвет. Даже выпросил какой-то цвет для опыта, но при чем тут это? – Помню, и что? – Я не мог уснуть всю ночь, когда узнал, что ты бездушен, но живешь за счет существования АВ и заменяешь чувства краской. Ха-ха, я даже сам её попробовал, но она не действует на других, как на тебя, просто химия. – Ментал, наконец, повернулся к Инку лицом, захлопывая шкаф с журналом и таблетками на ключик, убрал тот в карман. – Но есть ещё кое-что. Именно из-за отсутствия души ты и страдаешь плохой памятью, я прав? – Инк передернул плечами. Разговор стал неприятен и между ними двумя росло напряжение. – Так, вот, у меня есть предположение, что если бы отказался от неё вовсе, то уже через два месяца, начал забывать каждый предыдущий день, ха-ха, можешь представить? – При чем здесь это? – А? Это? Ой, точно, отвлекся на другие мысли, не принимай на свой счет. Так вот, Инк. С твоей краской можно добиться похожего эффекта. Эмоции и воспоминания связаны очень тесной связью и если воздействовать напрямую, то можно добиться поразительного результата. – Ментал достал из кармана ту самую розовую таблетку. – Смотри, она не только цвет твоей краски приобрела, но и сильно действующее свойство на память. Точнее, сначала на разум, далее сознание и уже потом память, но не важно. Предполагаю, такой эффект может дать любая твоя краска, но не в сыром виде. Поэтому мне пришлось убрать все лишнее и добавить тот эффект, который при употреблении краски испытываешь ты, ха-ха, – Увидев выражения лица Инка, Ментал поспешил добавить, – совсем немного. Это создает диссонанс и после твой глюк все забывает. Это просто, одна таблетка в день, пережитое возбуждение и хоп, он ничего не помнит. Как тебе? – Спятил? Это неправильно, безрассудно и… – И это работает, Инк, перестань, не делай вид, что не заинтересован. Давай сделаем следующим образом, – Ментал подошел к Инку почти вплотную и вложил таблетку в его руку. – Сейчас ты заберешь его и, если хочешь, дождись, пока действие предыдущей закончиться, и сравнишь, как же все-таки лучше. Когда он беспощадный разрушитель, или, когда он тот, кем тебе хочется, чтобы он был. Раз в месяц будешь приводить его на осмотр и забирать новую порцию таблеток. Не успел Инк сообразить, как ответить, как Ментал уже тянул его за руку в комнате, где сейчас сидел Эррор. Тот по-прежнему покойно занимался своим делом, но когда увидел своего лечащего врача, заметно сжался, отложив игрушку в сторону и прижимая к себе колени, не поднимаясь с кресла, тихо спросил: – Время вечернего приема? – Нет, Дефект, время наступит позже. Помнишь, я говорил, что ты уже достаточно неплохо справляешься и можешь покинуть это место? – Эррор заметно оживился после этих слов, словно всем сердцем желал поскорее уйти. Что же произошло за те два дня? И почему Ментал называет глюка не его именем? – Так вот, это – Инк, твой старый друг, узнаешь? – Да, доктор Пси, что-то знакомое. – Стоило Эррору услышать реальное имя, как он тут же прищурился, осматривая художника с ног до головы. Значит, ответная реакция на знакомые имена, теперь понятно. – Он забирает тебя под свое крыло, а через месяц жду тебя для проверки твоего состояния. Я вас оставлю, выход вы знаете где. – Он ушел, закрыв за собой двери. Эррор сопровождал его подозрительным взглядом и успокоился только когда стих звук отдаляющихся шагов. Инк метался между тем, чтобы оборвать эту затею на корню и тем, чтобы вступить в игру. Ментал в чем-то прав, но можно ли так поступать? Инк хотел обойтись без травм, но можно ли считать полную потерю воспоминаний таковой? Определенно можно. Это, наверно, даже хуже. Ничего не вспомнит, пока принимает таблетки… Значит это можно остановить в любой момент, правильно? Но ложь затянется и когда Эррор обо всем узнает, то точно можно распрощаться с дружбой и доверием. А если не узнает… Инк принял решение. – Привет, Э… Дефект, ну что, идем домой?