///
Тео проснулся уже под вечер от того, что у него затекла левая сторона, и тихо простонал в подушку. Все это время он проспал в неудобном положении. Вдобавок на нем осталась одежда. Парень медленно перевернулся на спину, раскинувшись на кровати звездой, и устало открыл глаза. Было ощущение, что по нему пробежалось стадо. Кого — не важно. Главное, что их было много. Он попробовал сжать и разжать левую ладонь. Вышло намного лучше, чем вчера. Это обнадеживало. В окно сквозь тонкую полоску между плотными шторами настойчиво пробивался свет от уличного фонаря. И от него у Тео защипало в глазах, так что он снова их закрыл. Парень так и лежал, не шевелясь. Если б можно было, то он с удовольствием пролежал так еще как минимум сутки. Или всю оставшуюся жизнь. Только вот неожиданный стук в дверь заставил его дернуться и принять сидячее положение. — Ну, что? Выспался? — в дверном проеме показалась Мика. — Проснись и пой, проснись и… — девушка вошла в комнату и тут же притормозила у порога, в недоумении уставившись на брата. — Что с тобой случилось? «Понеслась». Тео чуть не захныкал от безнадежности. Ему так не хотелось ничего говорить. Ситуация ухудшилась, когда вслед за Микой вошел Леонардо. — Ух, какая красота! А я-то думаю, что это так светло тут вдруг стало? А это твоя начищенная физиономия. — Милый, пожалуйста, перестань, — попросила девушка, усаживаясь рядом с Тео. — Да, милый, завались. И без тебя тошно, — вторил Айгенхайт, только в отличие от сестры в его словах слышалась явная издевка. — Я на это очень рассчитываю, — даже и не думал уступать Леонардо и прошел к креслу, чтобы сесть на подлокотник. Тео не стал отвечать блондину и лишь скорчил гримасу, попытавшись передразнить его самодовольное выражение лица. — Ты ходил в город? — укоризненно спросила Мика. — Не смог удержаться, — на губах Тео появилась виноватая улыбка. — Да, с воздержанием у тебя всегда были проблемы. На этот раз на Леонардо посмотрели уже два укоризненных взгляда. Ради Мики блондин все-таки попридержал еще одну колкую реплику при себе. Хотя для него это оказалось ох как не просто. — Кто тебя так? — сестра аккуратно коснулась подбородка Тео, и тот заметил, как глаза Леонардо мгновенно вспыхнули недовольством. — Споткнулся. О камень, — вяло буркнул Айгенхайт, отстраняясь. — Тео, давай, пожалуйста, без этого. — Хорошо, ладно, если ты так хочешь узнать, — с неприкрытым раздражением ответил брюнет, но потом, поймав на себе злой взгляд Хартманна, смягчил тон: — В переулке на меня налетели какие-то парни. Понятия не имею, кто это был. — Может, их подослал кто-то из твоих многочисленных пассий? Которых ты поматросил и бросил, — тут же предположил блондин. — Я их в какой-то степени могу понять. После этих слов Тео с прищуром посмотрел на него, а потом повернулся к Мики. — Он все время был с тобой? Никуда не отлучался? Ты не заметила ничего странного в его поведении? — Поверь, если бы я захотел что-то с тобой сделать, то выбрал бы способ куда изощреннее, — надменно ответил Леонардо, а потом резко изменился в лице, когда его глаза скользнули вниз, в район туловища брюнета. — Подождите-ка… это что, моя футболка? И мои джинсы? Тео только сейчас вспомнил, как прошлым вечером действительно позаимствовал у Хартманна пару вещиц из гардероба. Он наивно полагал, что по возвращении ему удастся незаметно повесить их обратно, но события по итогу развернулись совсем не благоприятным для него образом. — Да ладно, — включил шутника Тео. — Тебе что, жалко? У тебя вон весь шкаф забит всякой всячиной. — Ты рылся в моих вещах? Знаешь, а я ведь могу тебе статью двести сорок семь уголовного кодекса впаять… — Да етить твою ж!.. — выйдя вдруг из себя, Айгенхайт встал с горем пополам и начал стягивать с себя футболку. Из-за руки это получилось не так быстро, как хотелось. Тут вмешалась Мика. — Милый, можешь, пожалуйста, оставить нас ненадолго? — Но!.. Мягкий взгляд, теплая рука на предплечье, и вот Леонардо из Бешеного Пуделя в одно мгновение превратился в послушного щенка, готового выполнять любые приказы своей хозяйки. Однако прежде чем выйти из комнаты, блондин все-таки посмотрел недовольно на Айгенхайта. И как только дверь за Хартманном захлопнулась, Мика тут же повернулся к брату и уставилась на него тем своим взглядом, который означал лишь одно — сейчас будет серьезный разговор. — Нет. Только не это, — взмолился Тео. — Меня и так уже отметелили. Хоть ты не добавляй. — Говори, что случилось, — не попросила, потребовала Мика. Айгенхайт обреченно захныкал, уронив голову на грудь. Если рассказать, откуда побои, то придется рассказывать и про Уве, а этого парню очень и очень не хотелось. Но деваться было уже некуда. — Я пересекся с Беккером. — Ты — что?! — Знаю-знаю, но это вышло случайно. — У тебя всегда так. Все случайно. В тот раз тоже? — Не начинай, а? Кажется, мы договорились благополучно забыть про тот раз. — Господи, — тихо простонала Мика, пряча лицо за ладонями и усаживаясь обратно на кровать рядом с братом. — Почему с тобой вечно что-то случается? На кой черт ты вообще куда-то пошел? — она принялась активно жестикулировать — привычка с детства, когда злилась, — а потом посмотрела на брата, который все еще сидел с опущенной головой. И сердце Мики сжалось от того, как он сейчас выглядел — взъерошенные волосы, рассеченные губа и бровь... Девушка шумно втянула носом воздух. — Собирайся. Я отвезу тебя в больницу. Нужно, чтобы тебя осмотрели. Тео резко вскинул голову. — Я никуда не поеду. — Не волнуйся, вы с ней не пересечетесь. Она не узнает. — Думаешь, ей никто не скажет? Я тебя умоляю. — И что ты предлагаешь, мне просто сидеть и смотреть на тебя вот такого? Вдруг у тебя что-то серьезное или… — Тыковка, я в порядке. И я не поеду ни в какую больницу. — Вот ведь! — прошипела Мика, замахиваясь в желании отвесить брату знатный подзатыльник, но вовремя остановилась. Он и так уже получил свое. К тому же Мика знала, что вразумить этого упрямого засранца, увы, лишь пустая трата времени. Чем больше на него пытались надавить, тем сильнее он сопротивлялся. Так всегда было. — Ладно. Я сама тебя осмотрю. Но сначала тебе нужно поесть. Сиди здесь, я все принесу. С этими словами Мика вышла. А Тео наконец облегченно выдохнул от того, что ему удалось избежать поездки в больницу и нравоучительно-воспитательной беседы. Парень медленно встал с кровати и поковылял в ванную комнату.///
То ли вода в этом доме лечебная, то ли что-то еще, но после душа Тео как будто стало легче. По крайней мере он больше не чувствовал тех тяжести и напряжения в мышцах, которые были до этого. И хотя ссадины все еще неприятно тянули, это уже не приносила того дискомфорта, как ранее. Похоже, вода помогла и с этим. Решив все-таки спуститься, на подходе к кухне Тео услышал возмущенный голос Леонардо. Брюнет приостановился у двери и прислушался. — На кой черт ты с ним возишься? — Лео, прекрати. Он мой брат. — Брат, от которого одни проблемы. Айгенхайт возмущенно фыркнул, а потом чуть приоткрыл дверь, пытаясь разглядеть, что происходило внутри. — Милый, его избили, ему нужна помощь. Юридическая в том числе. Он пересекся с Уве и… Мика резко замолчала и испуганно посмотрела на Леонардо — он не должен был этого знать. — Подожди, он сделал — что? Прекрасно. Просто прекрасно. Знаешь, я поражаюсь его способности постоянно вляпываться во всякое дерьмо. Это реально какой-то особый дар. — Пожалуйста, пообещай мне, что никому не скажешь. Особенно моей маме. Она не должна знать. — Я-то не скажу, но ты уверена, что кто-то другой не проболтается? Он ходил вчера по городу, Мика. Кто-то все равно мог его заметить и узнать. Девушка начала нервно покусывать губы. — И что тогда делать? Хартманн вздохнул. Потом подошел к девушке и обнял, ласково поглаживая по голове. — Надеяться, что никто об этом не скажет твоей матери, как ты и говорила. С Беккером я сам поговорю. Попытаюсь выяснить, не он ли подослал тех, кто избил Тео. «То же мне, рыцарь нашелся», — недовольно подумал Айгенхайт, продолжая подслушивать у двери. — И за что ты мне такой замечательный достался? — едва слышно проговорила Мика, щекоча кожу парня на шее своим дыханием, от чего тот слегка вздрогнул. — Любимая, если ты продолжишь в том же духе, боюсь, это приведет к определенным последствиям. Голос блондина стал заметно ниже и с характерной хрипотцой. Мика довольно улыбнулась. — Если это те самые последствия, о которых я думаю, то я очень даже не против, — она соблазнительно закусила нижнюю губу, а потом потянулась к Леонардо за поцелуем. Они простояли какое-то время, полностью увлеченные друг другом, пока Хартманн не почувствовал, как ему в бок упирается что-то твердое и острое. — Убери от нее свои грязные лапы, ты, похотливое животное, — послышался голос сзади. Это был Айгенхайт, приставивший к ребру блондина взятую со стола вилку. — От похотливого животного слышу, — в ответ огрызнулся Леонардо. — Перестаньте, — возмутилась Мика и отобрала у брата без пяти минут холодное оружие. — Он лапал тебя у меня на глазах! — Он меня не лапал. И вообще, он имеет на это полное право. — То, что он сделал тебе предложение, еще ничего не значит. — Ты что, ему рассказал? — этот вопрос уже был адресован блондину, который в ответ лишь невозмутимо пожал плечами. — Что это значит? Ты что, собиралась об этом умолчать? — Тео снова привлек к себе внимание сестры. — Собиралась сказать уже по факту, зная, как ты на все отреагируешь. — Прекрасно. Что ж, да, я против. Ты не выйдешь за этого белобрысого. Хартманн издевательски хохотнул и скрестил руки на груди, всем своим видом показывая, что здесь никто с мнением Айгенхайта считаться не собирается. — Ухмыляешься? А ну иди сюда! Тео попытался обойти разделявший их с блондином стол, но Мика успела преградить ему дорогу. — И ты еще будешь меня уверять, что он больше не распускает руки? Хах! Сказав это, Хартманн демонстративно покинул кухню. Мика проводила своего жениха виноватым взглядом, а потом грозно посмотрела на брата. — Что с тобой не так? — В смысле? — Почему ты так себя ведешь с ним? — Я веду? Да он ничуть не лучше. — Не переводи стрелки. Ты с самого первого знакомства к нему придираешься, огрызаешься и пытаешься высмеять. Почему? — Он тебя не достоин. — Обоснуй. Тео не мог. Потому что на самом деле Леонардо был идеальном партнером для Мики. То, как он ее защищал, оберегал, заботился о ней, как сильно любил… Тео все это видел. И знал, что Хартманн искренен по отношению к его сестре. И это раздражало. Но больше Айгенхайта бесило то, что теперь этот самовлюбленный павлин всегда был на первом месте у Мики. Этот блондинистый черт, а не он! Что его место совершенно наглейшим образом узурпировали, и даже шанса теперь не дают отвоевать обратно. — Ты просто достойна лучшего. — Лучшего? — Мика усмехнулась. — Да куда уж лучше, Тео? Если бы ты не был таким упрямым и ближе познакомился с Леонардо, то понял бы, какой он на самом деле замечательный, искренний и добрый человек… — Все, хватит. А то меня сейчас стошнит. Мика укоризненно посмотрела на брата и скрестила руки на груди. — А-а-а, — вдруг протянула девушка. — Теперь я, кажется, поняла. В тебе просто братская ревность взыграла. Я права? Тео хотел было ответить, что все это полная ерунда, но быстро осознал, что этим лишь подтвердит слова Мики. — Думай, как хочешь, — отмахнулся он. — И снова твой несносный характер. Сам-то от него не устал еще? — Как видишь, я в полной гармонии с собой. — Чего нельзя сказать об окружающих. — Окружающие сами виноваты. Не надо меня провоцировать. — Ой ли? Ах, провоцировать меня несложно, я сам провоцироваться рад. — К чему ты клонишь? — К тому, что тебе уже давно пора повзрослеть. И поработать над своим поведением. Да и характером тоже. Не подросток ведь уже. Скоро тридцать стукнет. А ум и ныне там. — И что же, по-твоему, не так с моими поведением и характером? — А ты не знаешь? — Если б знал, не спрашивал. Мика изогнула бровь. — Ты вечно вытворяешь то, что вздумается и никого не слушаешь. И не задумываешься о последствиях. — Не вижу в этом ничего плохого. — Это эгоизм, Тео. — Нет, бусинка. Эгоизм — это хотеть, чтобы все остальные жили так, как ты того хочешь. Вот что такое эгоизм. — Ах ну да. Совсем забыла, что у тебя на все всегда есть свое мнение. — Разумеется. Девушка недовольно вытянула губы. — Ладно. Тогда что насчет твоего распутного поведения? — Ах, сестренка, снова эта забытая песня. Просто завидуй молча. — Было бы чему. — Очень даже есть чему. Это свобода. — Свобода всегда идет рука об руку с ответственностью. А то, что ты называешь, это форменное распутство, Тео. — Фи, — брюнет невольно скривился, — когда ты стала у меня такой ханжой? Мика раздраженно закатила глаза, а Тео продолжил: — То, что другие люди не могут позволить себе то, что могу позволить себе я, еще не значит, что я как-то неправильно живу. Я не причиняю людям вред. Напротив, я дарю им наслаждение, — на лице парня появилась самодовольная улыбка. Тео, и правда, был хорош в постели. И это не пустые слова или выдумки самого парня, а утверждения тех девушек, которым Айгенхайт дарил «ночи любви и пылкой страсти». Что уж поделать, если их оказалось не мало. — Тогда что насчет драк? А вот тут Тео дернулся и настороженно перевел взгляд на сестру. — Что, скажешь это тоже проявление свободы? — Я никогда не дрался просто так, — уже немного потухшим голосом отозвался парень. — На то всегда были причины. — Так всегда говорят те, кто не умеет решать вопросы цивилизованным путем. — Иногда крепкий кулак лучше всяких увещеваний. — И как? Хорошо тебе помог твой крепкий кулак с Уве? Парень ткнул языком в щеку и отвернулся к окну, ничего не ответив. — Между прочим, чтобы договориться с Беккерами, маме пришлось… — Мне абсолютно плевать, что ей пришлось сделать для того, чтобы обелиться перед публикой. Я ее об этом не просил. Я вообще не просил ее вмешиваться. — Какой храбрый. Конечно, теперь-то ты можешь так говорить. Тебе ведь больше не грозит иск за принесение тяжких телесных повреждений. — Ты понятия не имеешь, что тогда произошло. — И что же? Не сошлись во мнениях у кого достоинство длиннее? — Этот разговор начинает терять всякий смысл. — Ну вот. Что и следовало ожидать. Уходишь от ответа. Сбегаешь. Как всегда. — Я не сбегаю, — уже не скрывая раздражения, ответил Тео. — Просто не понимаю, к чему ведет весь этот разговор. — Чтобы вразумить тебя. Чтобы ты наконец-то одумался и посмотрел, что ты творишь со своей жизнью. Ты тратишь ее ни на что, Тео. А мог бы уже давно управлять компанией отца… — Так, стоп. Ты начала все это только ради того, чтобы попытаться уговорить меня вернуться в компанию? Мика многозначительно промолчала. — Ха-а… Просто уму непостижимо. — Так будет лучше. — Для кого? Для кого лучше, Мика? Для той женщины, которую не покидает мания собственного величия? Ты же понимаешь, что это она подначивает отца каждый раз. Она ему уже весь мозг проела. — Не смей так говорить о маме. — Но это так. Ей плевать на меня, на тебя, на отца. Все, чего она хочет, это всегда быть в центре внимания, и чтобы все было так, как она скажет. Чтобы все вокруг плясали под ее дудку. Она и нас-то произвела на свет для своих корыстных целей, мы лишь часть ее… Тео не смог договорить. В воздухе раздался хлесткий шлепок, и в следующее мгновение правую сторону его лица будто стеганули крапивой. Они оба с Микой оторопели: она от того, что впервые в жизни позволила себе поднять руку на брата, да и вообще на кого-то, а он — от того, что его только что ударила младшая сестра — последний человек, от которого он ожидал подобного. — Тео… прости, я… — Мика дернулась в сторону брата, чтобы подойти, но тот резко отшатнулся. На какое-то время в кухне воцарилась гнетущая тишина. — Я знаю, вы все меня стыдитесь. Ты, отец… сама знаешь кто. Я как бельмо у вас на глазу. Вы бы хотели, чтобы я был прилежным сыном, заботливым братом, опорой. Тем, кто переймет бизнес, продолжит семейное дело и бла-бла-бла. Но вот он я. Такой, какой есть. Из плоти и крови. Со своими мыслями, убеждениями, желаниями. И я хочу жить свою жизнь так, как того хочу я. А не ты, отец и уж тем более та женщина. И если я не вписываюсь в чьи-то ожидания, то с какой стати это должно быть моей проблемой? Мика стояла, не в силах двинуться с места, и жевала губы. Ей было стыдно — и за то, что она подняла руку на брата, и за то, что вообще начала весь этот разговор. Только Тео принял ее молчание за полное несогласие, а также нежелание понять то, что он на самом деле чувствовал и пытался донести до нее. — Что ж, рад был повидаться, — после выдержанной паузы произнес Тео с еле скрываемой обидой и некоторой издевкой в голосе. Мика попыталась его остановить, но брюнет, не медля ни секунды, вышел из кухни, громко хлопнув за собой дверью.///
Считанные минуты на то, чтобы собрать вещи, и вот Тео уже шел вдоль дороги по направлению к вокзалу, мысленно ругая себя на чем свет стоит за то, что приехал. И на что он надеялся? Что хотя бы сестра будет ему здесь рада? Что у него все-таки еще остался хотя бы один близкий человек, на чью поддержку он мог рассчитывать? Что ж, сегодня все эти заблуждения рассыпались, как карточный домик. А еще Тео знал, что никогда больше не вернется в этот треклятый город. Такси вызвать не удалось — парень так и не зарядил мобильный, — автобусы тоже ходили редко, так что до вокзала Тео пришлось отправиться пешком. Когда он шел вдоль дороги, сзади неожиданно кто-то громко просигналил, а потом с ним поравнялся темный кроссовер. Затонированное стекло плавно опустилось со стороны переднего пассажира, и в окне показался Мориц — давний знакомый Тео из когда-то общей местной тусовки. — Йоу, Каспер, каким судьбами? — Уже никакими. Как раз сваливаю отсюда, — брюнет решил не утруждать себя вежливостью. Да и не сказать, что он был особо рад этой встрече. — Даже не потусим, как в старые-добрые? Запрыгивай. Машина продолжала ехать наравне с брюнетом, который даже и не думал сбавлять шаг. — Как-нибудь в другой раз. — Ладно, давай хоть подброшу. Тео чуть замедлился, услышав такое заманчивое предложение. Секунды на раздумье, и вот Айгенхайт уже запихивался в кожаный салон черного «Бээмвэ», который потом с ревом двинулся с места, как только захлопнулась передняя дверь. — Хреново выглядишь, — Мориц кинул на Тео короткий взгляд. — Да я и чувствую себя так же, — не скрывая своего плохого настроения, признался брюнет. — Хах, бурная ночка? На вот, взбодрись, — и Мориц с ухмылкой протянул Тео начатую бутылку коллекционного виски. Брюнет почувствовал, как у него засосало под ложечкой. А еще о себе напомнила жажда, но бутылки воды в салоне не оказалось. Так что пришлось довольствоваться тем, что есть. По крайней мере, виски лучше, чем ничего — хотя бы поможет снять напряжение и немного успокоиться. Тео взял бутылку и сделал пару глотков. — Ну и куда ты меня везешь? — спросил Айгенхайт, когда заметил, что за окном начали редеть дома, и все больше — появляться аккуратно выстриженные поля. — В «Тремор», дружище, — весело проговорил Мориц. — Бля, Крюрег, это не смешно, правда. Мне нужно на вокзал. У Тео совсем не осталось сил, чтобы спорить. Но и ехать на очередную вечеринку желания тоже не наблюдалось. Однако вот он, сидит в машине вместе со слегка навеселе знакомым за рулем и направляется в один из самых модных клубов города. Где без сомнений будут и другие его знакомые. — Да все нормас, успеется. А так посидим хоть, выпьем, расслабимся как раньше. У меня, кстати, будет к тебе одна просьба, раз уж ты здесь, — Тео хотел возразить и напомнить, что он, вообще-то, собирается уехать, но его перебили: — У Эльзы в следующую пятницу день рождения, и я хочу устроить ей шикарную вечеринку. Поможешь все организовать? — А я-то тут причем? — Как причем? Ты же у нас мастер по отвязным пати. Слышал, ты не хило так раскрутился в ночных клубах столицы. Связями обзавелся. Брюнет хмыкнул. «Ну да, связями». — Просто понимаешь, — снова начал Мориц, — я хочу предложить Эльзе встречаться. Прям на вечеринке. Ну, понимаешь, цветы там, хуе-мое, вот это все как девчонки любят. Чтобы красиво, пафосно, было что подругам рассказать-показать. Да и в целом хочу ее впечатлить. Ну ты понял короче, — Мориц слегка пихнул Тео в плечо, похихикивая. — Так что? Поможешь? Тео так хотелось ответить что-то грубое, вроде: «На кой хрен мне нужно это делать?» или «А не пойти ли тебе в одном очень известном направлении?», а еще «Отъе… от меня, пожалуйста». Но вместо этого он небрежно пожал плечами и, отвернувшись к окну, почему-то сказал: «Посмотрим. Ничего не могу обещать». Виски уже начал действовать, приятно расслабляя каждую мышцу в теле, и заставил обмякнуть на дорогом и мягком кожаном сиденье. — А что это у нас с настроением? — не унимался Мориц. — И чего ты такой помятый? Айгенхайт устало выдохнул. Ему не хотелось отвечать на эти дурацкие вопросы. — Отмечал день рождения. — О, а чей? — Мики. — А-а-а, виделся с сестренкой? Кстати, тоже видел ее тут недавно. Так похорошела. Прям конфетка стала. Если понимаешь, о чем я. — За языком следи, — угрожающе рыкнул Тео, резко повернув голову в сторону собеседника. — Да ладно-ладно, остынь ты. Это же просто комплимент, — засмеялся тот. — Кто мордашку-то подпортил? — Тебе какая разница? Вступиться хочешь? Мориц прыснул, но на этот раз промолчал, покачав головой, и сделал музыку в колонках погромче. Всю оставшуюся дорогу — к счастью для Тео — они ехали молча.///
Здание ночного клуба «Тремор» находилось на отшибе за городом. Такое расположение позволяло устраивать регулярные и разгульные вечеринки, не опасаясь жалоб на шум от соседей. И не только шум… Еще это было местом, куда съезжалась вся здешняя «золотая молодежь», чтобы как следует покутить и потратить денежки своих обеспеченных родителей. — Вот мы и дома, — довольно протянул Мориц, когда они с Тео вышли из машины. Крюгер сразу последовал внутрь, без труда пройдя мимо охраны. Айгенхайт же задержался на улице. С одной стороны ему не хотелось входить туда, с кем-то разговаривать, натягивать дежурную улыбку. С другой — ему было хреново. Очень. И с этим «хреново» надо было срочно что-то делать, пока оно не начало разрастаться и пожирать изнутри. А Тео знал только один способ справиться с таким состоянием — как следует напиться. На входе охранники пропустили Айгенхайта без лишних вопросом и косых взглядов. Зайдя в клуб, он ощутил, будто вернулся на пару-тройку лет назад. Из колонок слишком громко долбила музыка — как всегда, — но толпу в середине большого танцевального зала это совсем не заботило. Тоже как и всегда. Молодая публика — кто под чем — отплясывала так, будто никто из парней и девушек никогда не слышал об усталости, а то и вовсе не знал, что это такое. В общем, все как всегда. «Ну, хоть где-то стабильность», — подумал Тео. Мориц возник рядом словно из ниоткуда. И тут же потащил вяло сопротивляющегося Айгенхайта за собой в сторону VIP-столиков, где сидела небольшая компания. — Народ! Смотрите, кого я вам привел, — воодушевленно произнес Крюрег, чуть подталкивая вперед себя Тео. — Да ла-а-адно, — обалдело протянул Йохан, ставя в сторону бокал с содержимым, чем-то похожим на «Белый русский». — Никак наша местная Эмануэль вернулась? — Так, ребята, начинайте бдить, — подхватил второй парень, Ганс, — ибо мы сегодня рискуем остаться без спутниц. За столиком разразился дружный, язвительный ржач. Ганс приобнял сидящую рядом с ним девушку, которая прижалась к нему в ответ. Она была единственной, кого Тео не знал из этой компании. Он приземлился на свободное место у края стола. — Привет, — мягко прозвучало рядом. К нему сразу же подсела Эльза, вторая девушка за столом, и едва заметно коснулась его колена рукой. — Давно не виделись. Ты вернулся или?.. боже, что с твоим лицом? — обеспокоено проговорила она и протянула руку, чтобы коснуться щеки парня, но тот отстранился. — Ничего, просто царапины. И я здесь проездом. Были кое-какие дела в городе. — Я его у дороги заприметил. Сначала не поверил своим глазам, а когда подъехал поближе, аж охренел, — произнес Мориц, устроившись на противоположной стороне на диване. — И подумал, что будет обидно упустить такой шанс и не потусить нам всем вместе, — самодовольно добавил парень и откинулся на мягкую спинку, вальяжно раскинув руки в стороны. — Как в старые добрые, а? — включился в разговор Юрген, до этого разговаривавший о чем-то с официантом. — Совсем совесть потерял, Айгенхайт. Уехал и позабыл о своих друзьях. Не дело это. «Друзья, как же», — хмыкнул про себя Тео. Эти самые «друзья» говорили про него всякие гадости за спиной и отвернулись от него вместе с остальными после происшествия в доме у Микаэлы. Эти самые «друзья» знаться с ним перестали, когда он стал не у дел в собственной семье, и его выгнали из дома. Так что, познав, как люди хорошо умеют притворяться и лицемерить, а потом не хило так всаживать нож в спину, Айгенхайт уже мало кому верил из своей теперь уже бывшей компании «друзей». Исключением была здесь, пожалуй, только Эльза. Девушка продолжала относиться к нему как и раньше — с теплотой и заботой — и частенько защищала перед остальными, стоило кому-то начать распускать о Тео разного рода слухи. Вот и сейчас она — единственная, кто действительно была рада его видеть. И смотрела на него без язвительной ухмылки. — Ну, он же у нас теперь знатный перец в большом городе, — подхватил Йохан. — Откуда вдруг такая информация? — поинтересовался Тео, начиная заметно раздражаться от едких нападок. — Слухами земля полнится, друг. Так что наслышаны о твоих талантах. Тео почувствовал, как у него взмокла спина и вспотели ладони. Он же сейчас говорит не о… — Но мы только рады, что тебе наконец-то удалось выбиться в люди. Да еще и без помощи родителей. Лишь благодаря этим самым твоим, — многозначительная пауза, — талантам. Так что тебя, наверное, можно поздравить? — добавив последнее, Йохан высокомерно усмехнулся. — Кречман, прекрати, — вмешалась Эльза, однако ее слова проигнорировали. — Слышал, кстати, что Уве тоже вернулся, — перевел вдруг тему Юрген. — Вы с ним еще не встречались? — А должны? — Тео кинул на парня такой взгляд, который говорил, что его вопрос сейчас оказался вообще не в тему. — Ну, вы же, вроде как, близкие друзья, все дела. Или у вас что-то случилось? После этой фразу Йохан с Гансом истерически заржали, как пара гиен. Тео даже глазом не повел в их сторону. — Понятия не имею, о чем ты, — хладнокровно ответил он. Вдруг краем глаза Айгенхат заметил, как Ганс начал подавать Йохану странные знаки и кивать, словно подначивая на что-то. Тот подмигнул, а потом чуть поддался вперед, опираясь на край стола. — Слушай… а из-за чего все-таки вы с Уве тогда подрались? Ну, на вечеринке у Микаэлы. — Йохан, я же сказала, прекрати! — снова вступилась Эльза. Тео чуть сжал ее руку на своем колене, а потом окинул остальных, сидящих за столом, усмиряющим взглядом. Те заметно поутихли — в их глазах читалось нескрываемое любопытство. «И правда, шайка гиен». Айгенхайт плавно перевел взгляд обратно на Йохана, отзеркалив его позу, и небрежно кинул: «А тебя ебет?» Тот лишь ехидно оскалился, ничего не ответив, и откинулся обратно на спинку дивана. Мориц, почуяв накаляющуюся атмосферу, быстро перевел внимание на себя, дабы разрядить обстановку. И Тео в кои-то веки был ему благодарен. Не желая присоединяться к диалогу, он встал со своего места и, ответив на вопрос Эльзы «Ты куда?», что хочет покурить, направился в сторону выхода. Но потом вдруг передумал, решив сначала заскочить в уборную. В отражении длинного во всю стену зеркала над рядом умывальников из черной керамики на него посмотрело лицо с начавшей слегка проступать щетиной, ссадинами на переносице и чуть выше брови и слегка взъерошенными волосами. Красавец, что тут скажешь. А завершала всю эту эпичную картину немного мятая футболка. — Охрененный видок, чувак, — «похвалил» себя Айгенхайт и открыл холодную воду, чтобы умыться. Из-за шума напора Тео не услышал, как кто-то зашел за ним следом и тихо подошел сзади. Зато он почувствовал руки, которые обвили его талию, и тело, которое прижалось к нему со спины. — Я скучала. Парень узнал голос Эльзы, но промолчал в ответ. Лишь сжал руки девушки и ощутил, как она принялась оставлять длинные поцелуи на его шее. — У тебя тут такая веселая компания. Особо не соскучишься. Эльза медленно отстранилась, и Тео развернулся к ней лицом. — Да уж. Особенно Мориц. Проходу мне не дает последнее время. Все пытается приударить. — Зря отказываешься. Он жених видный. — Это же сарказм сейчас был, я надеюсь? Тео тихо засмеялся. Эльза за ним следом. — Будь с ним поосторожнее. Он не хотел особо лезть во все это, но девушка как-никак к нему хорошо относилась и всегда поддерживала. А зная Морица, тот мог наделать глупостей. Черт знает, что у него на уме и почему он вдруг решил приударить за Эльзой. — Волнуешься за меня? — на лице девушки расцвела улыбка. — Просто по-дружески предупреждаю. Тео решил особо не давать подруге улететь мыслями в дали дальние, где они женаты, с тремя детьми, в двухэтажном коттедже... Он не хотел давать девушке ложных надежд. И было видно, что слово «по-дружески» ей резануло слух. — Вряд ли он рискнет что-то сделать дочери главного прокурора. — Резонно. Однако ваши отцы крепко дружат, так что... — Ты надолго к нам? — Эльза резко переменила тему. — Утром уже уеду. Девушка поджала губы и отвела взгляд в сторону. А потом медленно и молча подошла к Тео. Встав совсем близко, она ощутимо прошлась ногтями по его груди, обтянутой хлопковой тканью. Парень толком и не понял, в какой момент его притянули за ворот и увлекли в долгий, ленивый, но в то же время довольно горячий поцелуй. Айгенхайт понятия не имел, сколько они так простояли, продолжая ласкать губы друг друга. Без каких-либо намеков на продолжение. Тео интуитивно чувствовал, что девушке сейчас это было нужно. Так что не стал ее останавливать, отдав возможность Эльзе самой вести и решать, когда разорвать поцелуй. — Рада была тебя увидеть, — тихо произнесла она, когда их губы наконец-то разомкнулись. — Я тоже, — так же тихо ответил Тео. Эльза закрыла глаза и прислонилась своим лбом ко лбу парня. Айгенхайт мягко поцеловал ее в висок. После этого девушка удалилась. Еще раз умывшись, Тео вышел на улицу. Свежий воздух с прохладным ветерком помогли ему немного прийти в себя и сбросить легкую усталость. Левая рука двигалась уже совсем как прежде, оставалась только некоторая ломота в теле. Неплохо было бы, конечно, бросить свои потрепанные кости на какую-нибудь мягкую и желательно теплую поверхность, чтобы как следует выспаться. Только вот Тео понятия не имел, куда ему ехать в такой поздний час — да и на чем — и где переждать до открытия вокзала. Вариант с квартирой в какой-то момент промелькнул в голове, но парень сразу же ее отбросил. Сейчас это было рискованно. Дико хотелось курить. Обшарив себя по карманам, Айгенхайт вспомнил, что вчера выкурил последнюю пачку, а новой так и не обзавелся. Оглядевшись в поисках автомата с сигаретами и не найдя его, Тео ничего не оставалось, кроме как вернуться в клуб и попросить там у кого-нибудь. Только прежде чем войти, брюнет заприметил неподалеку машину, а у раскрытого капота — девушку, что-то под ним внимательно рассматривающую. Он решил узнать, в чем дело. — Вечер добрый. Нужна помощь? — аккуратно, чтобы не напугать, спросил Тео, подойдя ближе к шатенке. Она повернулась на голос и слегка растерялась, когда увидела перед собой Айгенхайта. — Тео? — Лена? Какими судьбами? — Родителей навещала. А ты тут откуда? И что с твоим лицом? «Да епт». — Меня так, шальным ветром занесло. Завтра уже унесет обратно. С лицом долгая история. Что тут у тебя? — Да вот, не заводится. Не могу понять, в чем дело. — А бензин есть? — Я не настолько тупая. — Как ты могла о себе такое подумать? Я просто уточнил. Мало ли. Тео нырнул под капот и проверил внутренности под ним на предмет внешних повреждений. Не то, чтобы он был таким уж знатоком по части автомобилей, но кое в чем все же разбирался. На выяснение причины ушло чуть больше десяти минут. И когда Тео в очередной раз сел за руль и повернул ключ зажигания, мотор наконец поддался, недовольно заурчав, что его все-таки заставили работать. — Возможно, стартет заржавел, — отряхивая руки, заключил Айгенхайт, выходя из машины. — Лучше бы тебе завтра съездить в сервис, проверить свою старушку. Могу, кстати, контакт знакомого мастера подкинуть. Чинит как Боженька. — Спасибо тебе. Я уже подумала, что придется здесь заночевать вместе с ней. Ой, ты испачкался. Тео посмотрел на свои руки, которые оказались в машинном масле. — Да все норм. Не парься. — Знаешь… — взгляд девушки вдруг как-то резко поменялся, и она заговорила нарочито вкрадчиво, подойдя совсем близко к Тео, — мы можем поехать ко мне… Я могла бы помочь тебе, ну… почиститься. Нужно было быть полнейшим идиотом, чтобы не понять такого жирного намека на желание Лены продолжить вечер в более уединенной обстановке — хотя, на улице и так не было ни души, — а Тео идиотом не был. Он вообще такое щелкал, как орешки. Однако… он рассчитывал как раз от такого отдохнуть за три дня пребывания здесь. Но, видимо, не судьба. Похоже, последствия жизни в большом городе его еще долго будут преследовать (если отпустят вообще). Наплевав в итоге на муки совести — и отчасти смирившись с тем, как все складывается, — Айгенхайт решил не мелочиться. И уже спустя час они вместе с Леной переступали порог ее съемной квартиры, в то время как девушка настойчиво пихала Тео в рот свой язык, одновременно пытаясь снять с него футболку.///
Отработав смену в «Треморе», как и обещала Виму, Имке вернулась на такси домой под утро, когда солнце только-только начинало показываться из-за горизонта. Зайдя в квартиру, она пыталась издавать как можно меньше шума, чтобы не разбудить брата. В теле немного ощущалась усталость после насыщенного трудового дня, так что ей поскорее хотелось принять душ и лечь спать. — Ты долго, — послышался до ужаса знакомый голос, как только она вошла в свою комнату. Имке сразу же включила свет и увидела в противоположном углу комнаты Уве, по-хозяйски устроившегося в кресле у ее кровати напротив. — Как ты вошел? Клянусь, если ты тронул Макса… — С ним все в порядке. Он спит у себя, — парень не спеша поднялся и медленно подошел к Ромберг. Та замерла. Напряжение и страх сковали все ее тело. Она продолжила стоять на месте, даже когда Уве оказался совсем близко. — Как тебе цветы? Понравились? Так вот кто являлся тем отправителем. В середине смены в клуб приехал курьер с внушительных размеров букетом алых роз и вручил их Имке. В них не было записки, так что девушка подумала, что, скорее всего, кто-то просто ошибся. Ан-нет. — Я их выбросила, — соврала Ромберг. На самом деле она просто не смогла дотащить букет до дома, поэтому оставила в клубе. Но Уве об этом знать необязательно. — Ничего. Я куплю тебе новые. Имке ожидала что угодно, но только не такого приторно-ласкового тона. Это точно не предвещало ничего хорошего. Уве же, продолжая стоять рядом, принялся самозабвенно наматывать прядь ее темных волос себе на палец. — Мне ничего от тебя не нужно. Пожалуйста, уйди и оставь меня в покое, — проговорила девушка в надежде, что после этих слов Уве просто исчезнет, словно злой дух, которого отпугнули произнесенной в отчаянии молитвой. Но нет. Ее слова наглым образом проигнорировали. — Этот, как его, Вим, кажется? Мне сказали, он пытался с тобой заигрывать, — голос Уве продолжал звучать слишком ласково, учитывая предмет разговора. От этого у Имке по спине невольно пробежал холодок. — Идиот. Сам не знает, что тем самым роет себе могилу. Ромберг с трудом проглотила вставший ком в горле. Во рту пересохло, а сердце заходилось как бешеное. — Не трогай его, — совсем тихо произнесла девушка. Еще чуть-чуть и у нее потекут слезы. — А что? Решила к нему переметнуться? Глупая. Ты же знаешь, что это бесполезно. Ты только моя. — Я не вернусь к тебе. Мы больше не вместе. Мгновение и лицо Беккера вытянулось, приобретя непроницаемый вид, а его глаза загорелись яростным огнем. Резко взмахнув рукой, он обвил своими длинными пальцами горло Имке. — Решила поиграть в независимую девочку? Что ж, ладно, — со злостью прошипел Уве. — Я дам тебе месяц на это. Но потом ты прекращаешь весь этот цирк и возвращаешься ко мне, ты меня поняла? Последнее он процедил ей прямо в лицо, от чего Имке машинально зажмурилась, начиная хрипеть от того, что в легких начал кончаться воздух. Но Уве не спешил ее отпускать. Сжав пальцы чуть сильнее, он еще несколько мучительных секунд держал ее за горло и, только когда лицо девушки начало приобретать багровый оттенок, отпустил. Имке зажала рот рукой, чтобы не разбудить брата своим удушающим кашлем и соскользнула вдоль стены на пол, пытаясь привести дыхание в порядок. — Ты же прекрасно знаешь, веди ты себя послушно, такого бы не случилось, — снова ласково обратился к ней Уве, присев рядом на корточки. Он хотел погладить ее по голове, но Имке, дернувшись, отодвинулась. Парень недовольно изогнул бровь. — Я надеюсь, ты все же одумаешься. Поверь, это в твоих же интересах. Он вдруг схватил ее за волосы на затылке и, с силой оттянув назад, стал приближаться с явным намерением поцеловать. Имке снова зажмурилась и поджала губы, пытаясь отвернуться настолько, насколько ей позволяло положение. Уве замер. И усмехнулся. А потом отпустил девушку, перед этим все же пройдясь носом по ее волосам, вдыхая как следует их запах. — Завтра я заеду за тобой, чтобы поужинать, — парень резко встал. — Так что не выкидывай глупостей, поняла? Ответа Беккер не получил. Имке на него даже не посмотрела, оставшись сидеть на полу и держась за горло. И только когда он покинул квартиру, крупная дрожь сотрясла все ее тело, а в груди аж заклокотало от рвущихся наружу рыданий. Она не помнила, сколько еще просидела так на полу, пытаясь унять приступ готовой вот-вот разразиться панической атаки. В итоге, глаз Имке так и не сомкнула. А как только часы на прикроватной тумбочке показали девять утра, первое, что она сделала, — это вызвала мастера и поменяла замок у входной двери.