Well Hey There, Neighbour

— Серьезно, ты плачешь? Хватит выставлять меня ублюдком, я столько знаков подавал. Я имею в виду.. Да ладно, когда я в последний раз отправлял тебе в ответ больше одного слова? Когда я в последний раз вообще писал тебе? Ты должна была понять. Неужели настолько тупа? Нет, ты просто отказалась замечать что-либо. — говорит он, и хуже всего то, что он абсолютно прав. Проигнорированные СМСки, звонки, отправленные прямо на голосовую почту, неубедительные оправдания, придуманные в последнюю минуту, когда ты уже была на месте запланированного свидания и ждала его. Последние четыре раза он сливался, а крайний раз вы виделись – может быть, месяц назад? Он опоздал на тридцать минут и все время провел, приклеенный к телефону, время от времени неохотно реагируя на тебя ворчанием или кивками. Однако это не помешало тебе прийти к нему на работу в коктейльном платье, которое ты купила на две трети зарплаты за этот месяц. Ожерелье Swarovski, которое ты взяла в дополнение к образу, внезапно становится слишком тугим, сдавливая шею, и ты почти уверена, что браслет, идущий в наборе с ожерельем, никогда не снимется с запястья, если только ты не отрубишь себе кисть. Вообще-то, его было очень больно надевать. Туфли телесного цвета были счастливой находкой из недр шкафа, но они остались еще с выпускного в средней школе и были меньше размера на два, а то и три. Тем не менее, ты впихнула свои ноги в эти чертовы туфли, потому что хотела выглядеть красиво для него. И.. может быть, для себя, потому что это была ваша годовщина, и ты не хотела, чтобы тщательно выстроенный фасад воздушного замка разлетелся на миллион осколков. Хотя, похоже, все усилия оказались напрасны.   Так что, да, он прав. Ты знала. «Неужели настолько тупа? Нет, ты просто отказалась замечать что-либо.»                   Что ж, теперь, когда ты стоишь посреди вестибюля в своем маскарадном костюме, слишком выбиваясь среди женщин в выглаженных белых рубашках и юбках-карандашах, наконец осознаешь, какой дурой была все это время. Большинство офисных работников проходят мимо тебя, желая убраться подальше отсюда, ведь их рабочий день уже закончился, но некоторые задерживаются, дабы понаблюдать за мыльной оперой, разворачивающейся в их обычно унылой страховой компании.   Ты чувствуешь себя чуть ли не злодейкой. Наверное, дело в том, как этот придурок стоит, расставив ноги на ширину плеч и выкатив грудь, будто ты-его злейший враг, которого он непременно должен победить. Скорее всего, эта женщина, повисшая на его руке,  в такой же форменной юбке..! Черт.. Ты знала, что это будет коллега!И у нее еще хватает совести спросить, не ты ли его психанутая бывшая?   Какая-то часть тебя, в которой осталась еще ничтожная капля гордости требует, чтоб ты проглотила слезы, хорошенько обругала его и вылетела из офиса, как сильная и независимая женщина, коей ты и являешься. Прямо как героиня какого-нибудь романа о взрослении, внезапно осознавшая, что ее самооценка не должна зависеть от мужчины, который ее ни во что не ставит.   Но, эй, твой парень бросил тебя только что, словно ты пустое место. Было слишком глупо считать, что он закончил бы отношения как порядочный человек.   Слезы неумолимо катятся по щекам, размывая собой макияж глаз, на создание которого было потрачено полчаса твоего времени и пять просмотренных видеороликов на Ютубе. Все это слишком, слишком больно для тебя, и ты начинаешь рыдать прямо посреди вестибюля, тщетно пытаясь прикрыть руками образовавшиеся черные полосы от туши, размазывая их по лицу. Разворачиваешься на пятках, пытаясь сбежать к выходу, но спотыкаешься и падаешь из-за этих адских приспособлений на ногах, которые Стив Мэдден называет обувью.   — Если собираешься уйти, хотя бы попытайся сделать это с неким изяществом. — слова бывшего звучат резко и грубо, когда он и его новая пассия подходят к тебе. Стук ее каблуков, истязающих кафельный пол, вызывает рвотные позывы. Когда они оказываются перед тобой, он на мгновение нависает, рассматривая твое жалкое тело, распластавшееся по полу. Нет сил встретиться с ним взглядом. Точно знаешь, что кроме смеси отвращения, жалости, веселья, возможно, снисходительности, ты в них ничего неувидишь.   В конце концов, стук каблуков затихает вдали. Вот так они и ушли?   Проходит несколько минут. Большинство любопытных зрителей ретировались, а те, кто остался, даже и не думают предложить свою помощь. Что ж, по крайней мере, слезы больше не застилают тебе взгляд.   Вздохнув, ты садишься, вытирая тыльной стороной ладони засохшие слезы и сопли, и с ноткой грусти снимаешь туфли. Встаешь бросаешь их в ближайшую урну, но уже с меньшим сожалением.   Выходишь из здания, постепенно переставая ощущать онемевшие ноги, и только когда чувствуешь холодные капли, падающие на голую кожу, осознаешь, что оказалась под ливнем без зонта и даже обуви.   Если бы мысли не были заняты тем, что твой уже бывший парень публично унизил тебя несколькими минутами ранее, ты бы определенно посмеялась над абсурдностью ситуации. Как будто вселенная сегодня внезапно решила, что вся твоя жизнь-сплошная шутка. И на данный момент, так и есть.   Забегая под навес какого-то здания, уже жалеешь о решении выбросить туфли, потому что оставшиеся на ногах капронки промокли и совсем не греют, лишь усугубляя ситуацию. Однако, когда копаешься в своей сумке в надежде найти проездной, мокрые ноги оказываются не самой страшной из твоих проблем.   Ты проклинаешь свою влюбленную душонку, переживавшую о сохранности укладки и макияжа в метро и так заботливо оставившую пропуск в общественный транспорт дома, предпочтя ему такси. Крупно облажалась, да?   Выходишь из-под безопасного навеса, размахивая руками в попытке словить такси. Машину за машиной. К слову, они упрямо не останавливаются. И ты не винишь их, полагая, что сделала бы то же самое, будучи водителем. Сейчас ты действительно похожа на бывшую-психопатку, с этим пугающим лицом, покрытым тушью, спутанными мокрыми волосами и босыми ногами.   И, ох, свежая волна слез тут как тут. На самом деле, их тяжело заметить, потому что все лицо покрыто каплями дождя, но ты-то чувствуешь соленый привкус, который они оставляют, скатываясь по губам. Все, чего хочется-это принять теплый душ и свернуться калачиком в постели с ведерко ммороженого в руках. В идеале, на всю оставшуюся жизнь. Может быть, тонны мороженого будет достаточно. Итак, ты продолжаешь сражаться с проливным дождем, попутно наступая на окурки сигарет и камни, чудом не задевая разбитую пивную бутылку на обочине дороги. А последние слова бывшего все еще свежи в памяти. «Хотя бы попытайся сделать это с неким изяществом.» Ты выпрямляешь спину и идешь с гордо поднятой головой, делая все, что в твоих силах, чтобы не замечать любопытные взгляды прохожих.

***

У Сакусы были некоторые сомнения насчет переезда. В конце концов, он очень привязался к своей прошлой квартире. Ну, может быть, не столько к самой квартире, сколько к ее чистоте. На протяжении трех лет он еженедельно проводил изнуряющую уборку, дабы очистить помещение от грязи, пыли, и самое главное, от всяких внешних микробов. Он был полностью уверен, что его жилье должно быть так же стерильно, как операционная, если не больше. Тем не менее, и он и тренер Фостер согласились, что будет гораздо комфортнее, если парень будет жить поближе к спортзалу. Так ему не придется каждый день просыпаться с рассветом, чтобы успеть на тренировку. И конечно, он смог бы оставаться допоздна с Хинатой, Бокуто и Атсуму, хотя он никогда и не показывал им, что чувствует себя обделенным. Так что, после трех месяцев поисков, бесконечных созвонов с риелтором, и гораздо-более-тщательных, чем необходимо осмотров помещения на наличие малейших признаков плесени, тараканов или грызунов, Сакуса наконец подписал договор аренды, твердо уверенный в своем решении. Вся уверенность куда-то исчезает, стоит ему увидеть мокрое, грязное и дрожащее существо, приближающееся к нему. Испорченный макияж и мокрые пряди волос делают ее похожей на героинь из глупых фильмов ужасов, которые так любит Атсуму. Должно быть, уже за полночь? В своем старом доме Сакуса всегда выносил мусор именно в это время, потому что по коридорам не бродили другие жильцы. Он хмурится под маской. Похоже, ему придется перепланировать свою ночную рутину из-за того, кто находится под этой копной мокрых волос. Твою мать, он знал, что стоило выбрать апартаменты в Синдзюку. Он корит себя за то, что легко соблазнился гранитными столешницами в этой квартире. Учитывая, сколько молодежи здесь живет, встреча с каким-нибудь чудаком была лишь вопросом времени. Кажется, время пришло. И когда кажется, что хуже уже некуда, ситуация становится критической. На этаже как минимум двенадцать квартир. Когда незнакомка приближается к нему, он думает: «Неужели я совсем обделен удачей?» Определенно, закон Мерфи реален. Или, может быть, он сделал что-то особенно плохое за прошедший месяц, чтобы разозлить вселенную настолько? Потому что ты останавливаешься прямо перед соседней квартирой. Ну здравствуй, сосед. Сакуса, мягко говоря, пребывает в ужасе, когда осознает, что ты тащишь грязь по коридорам. О, только поглядите: вода, капающая с тела, теперь образовывает грязную лужу прямо перед его квартиркой. А дальше? Ты чихаешь на него. Сакуса чувстует, как душа медленно покидает его тело, и после не остается ничего, кроме неподдельной ярости. — Прикрывай свой чертов рот! И тебе лучше следить за тем, куда с тебя капает, или поверь мне, пневмония, которую ты обязательно подхватишь станет меньшей из твоих проблем! Здесь по-любому куча таких же неблагодарных идиотов, как ты! Я знал, что надо было переезжать в Синдзюку, я знал это! Сакуса уже чувствует, как вены на его лбу пульсируют. Честно, он бы хотел, чтобы его первое общение с соседями прошло иначе, но, похоже, пути назад уже нет. Он сжимает переносицу в тщетной попытке успокоиться. — Скажи, в чем проблема носить обувь? Тебе стоит уповать на то, что ты не наступила на что-нибудь острое, потому что бактериальная инфекция только этого и ждет! Отвратительно. — последнее слово он произносит с презрительной усмешкой, морща нос настолько, что это видно даже из-под его маски. Сакуса собирается поберечь свои нервы и вернуться в квартиру прямо с мешком мусора в руке. Но он замирает как вкопанный, когда ты начинаешь... плакать? Внезапно ноги не стравляются с напряжением, и ты просто падаешь на пол, рыдая. И хотя Сакуса хорош во многих вещах, утешение плачущих людей никогда не входило в их число. Он ведь и не обязан помогать, не так ли? Вопреки здравому смыслу, он застывает, чтобы обдумать возможные пути выхода из этой ситуации. Но его мысли прерываются, когда ты кричишь, и голос трещит, как ваза за восемь миллионов йен в седзе-аниме: — Ты гермафобный засранец! Черт возьми, я ненавижу свою жизнь! Прежде чем он успел что-то сделать или даже подумать об этом, ты поднялась на ноги, открыла дверь, прошмыгнув внутрь, и захлопнула ее со страшной силой. Приглушенные рыдания теперь раздавались сквозь стены. Ему определенно стоило снять квартиру в Синдзюку.