«Когда мы счастливы, мы всегда добры; но когда мы добры, мы не всегда счастливы». © «Портрет Дориана Грея» Оскар Уайльд
***
— Дорианка! — позвал Дориану светловолосый мальчуган, с которым, на её беду, она училась вместе. — У-у-у, аф-аф! Дорианочка! Мальчишка громко загоготал, как гусь, и его поддержали ещё человек пять из класса. Парнями их называть ещё было рановато. Вели они себя, как дети, потому Дори бросила на них высокомерный взгляд и продолжила заниматься своими делами (доставать из портфеля нужные принадлежности). Но её терпение никогда не славилось твёрдостью и длительностью, потому сорваться на них она могла в любой момент, если те перейдут определённые границы дозволенного. — Фу, Дорианка, навоняла! — ляпнул смуглый коренастый пухлый пацан, проходя мимо и гадко улыбаясь. Конечно, эти слова не были правдой. Конечно, они расстраивали своей глупостью. И, конечно, они повторялись уже не один раз из уст этой неприятной личности с бесячим для Дорианы именем — Рома. Почему бесячим? Потому что Рома Дориану доставал давно, но всегда являлся «типом» на побегушках. Большим умом он, разумеется, не обладал. Никакими талантами тоже не отличался. Он напоминал назойливую надоедливую муху. Из-за этого Дори закатила глаза, после этого медленно повернулась к Роме и с нескрываемым раздражением решила подстегнуть его самоуверенность: — Алло, — Дори приложила телефон к уху, — психиатрическая клиника, знаете, я нашла вашего пропавшего умственно-отсталого мальчика, да… Ц-ц, беда какая, что он так далеко оказался. Да вообще не говорите, хуже дяди Фёдора сбежал! Ага, ну давайте, ждём вас. Она убрала телефон в карман и, задолбавшись, посмотрела на ржущих на полную катушку мальчишек. Устроенное представление им явно понравилось. А один из них (по имени Прохор) принялся подшучивать над Ромой, что тот умственно-отсталый. Дори добивалась этого эффекта. Теперь она не находилась в центре внимания, что позволило ей быстренько смотаться в коридор, пока к ней не прицепились с новыми тупыми насмешками неизвестно для чего и от чего тоже. Раньше её очень обижало поведение одноклассников, сейчас она старалась их игнорировать. В конце концов мальчишки! Что с них взять?! Но по какой-то причине её всё равно задевали их косые взгляды, сопровождаемые или хихиканьем, или тыканьем пальцами, или всем сразу. — Привет, Дори, — Дориане на плечо легла чья-то рука, она обернулась и на своё счастье увидела перед собой Мартина. — Как дела? — Приветик, — Дориана выдохнула и посмотрела за спину Мартина; возле кабинета, противно хихикая, стояли несколько одноклассников и, глядя в их сторону, перешёптывались. — Всё нормально? — Мартин слегка наклонил голову, пытаясь поймать взгляд Дорианы. — Ты какая-то взволнованная. — Я в полном порядке! — Дориана убедительно заулыбалась, пытаясь изобразить максимально счастливое выражение лица. — А ты как? — Я тоже неплохо, — Мартин обернулся через плечо и, криво усмехнувшись, посмотрел в сторону одноклассников. — Они снова задирались к тебе. — Ну и что? — пожала плечами девушка. — Это же пустяк. — Нет, ты правильно делаешь, что игнорируешь, — согласился с позицией Дорианы молодой человек. — Но всё же не лучше рассказать той же Татьяне Васильевне, чтоб справедливость восторжествовала? — А какой смысл? — развела руками Дориана. — Они усмирятся на какой-то недолгий срок, затем снова начнут. Да и Татьяна Васильевна считает нас всех хорошими — в её глазах они не более, чем проказливые детишки. — Тебе не станет легче, если ты будешь молчать, — заметил Мартин. — Поэтому если захочешь, можешь мне выговориться. — Ах-ха-ха, хорошо, возьму на заметку! Дори посмотрела на Мартина и мысленно в очередной раз поразилась тому, как тот легко читал людей. Он будто пронизывал насквозь и речью, и взглядом. Самым главным было то, что Дориана находила очень много общего с Мартином, и ей казалось, словно она знала его всю жизнь и даже больше (только как это…?). Ей нравились и его голос, и его мысли, и его душа. Почему-то они привлекали внимание Дорианы и тянули к себе страшной силой. Хотелось изучить и узнать их. «Я хочу общаться с этим человеком и в дальнейшем, — закрепила для себя Дориана, позволяя себе по неизвестной причине открыться ему. — А если я хочу дальше общаться, то пожалуй можно быть с ним гораздо откровеннее». — Ты после школы не занята? — спросил неожиданно Мартин, краснея. — Просто… эм… можно было бы прогуляться. Если ты не против. — Не против, я сегодня вечером свободна, — Дориана увидела смущение Мартина, которое у неё самой вызывало некое умиление. — Отлично! Тогда после школы жду тебя у крыльца, ок? — Ага, договорились!***
Дина вошла в кабинет. Там уже собрались несколько ребят. Денис был среди них. Он сидел за партой и не смотрел в сторону Дины, что-то увлечённо читая из газеты. «Опять с газетой… — у Дины на губах сама с собой возникла улыбка, когда она заприметила Дениса, но очень быстро улыбка стала болезненной и печальной. — Нет, мы больше друг другу никто. Надо расслабиться и успокоиться. Всё нормально. Веди себя естественно и воспринимай его обычно… Он тебе никто. Боже, кого я обманываю?» За спиной Дениса находились два сильных крыла, концы которых преобладали в салатовом цвете, основная их часть имела насыщенный сочный зелёный оттенок, а ближе к спине крылья были окрашены в коричневый. Маг растений и земли с абсолютно невозмутимым лицом (впрочем, как обычно) не обращал внимания на то, что творилось вокруг него. И когда Дина села на привычное место рядом с ним, он тоже даже не пошевелился. От него исходила сила, он имел огромную власть, но либо тщательно скрывал, что знает это, либо и вправду не понимал, каким могуществом обладает его энергия. С ним Дина чувствовала себя в защите, с ним было надёжно, но сейчас она не находилась в этой защите. Она ощущала себя выброшенным из гнезда птенцом, который ещё не научился летать, но уже вынужден выживать. Сперва, конечно, Дине показалось, что кончики перьев у него дрогнули то ли от страха, то ли стеснения, то ли от неловкости. Но понаблюдав за его эмоциями, девушка решила, что ей лишь померещилось и, достав из сумки книгу, попыталась сосредоточиться на чтении. Дина поприветствовала Дениса холодным: «Добрый день». Тот отозвался похожим отстранённым голосом: «Да, здоров». После этого девушка переключилась на книгу. Только вот переключиться совсем у неё вышло не очень хорошо. Присутствие Дениса рядом её заставляло нервничать. Она переживала. Они не виделись очень давно; они с ним были близки, как никто другой. А теперь они ведут себя так, словно являлись друг другу чужими, почти что незнакомцами. Дина случайно мимолётно вспомнила, когда и она, и он боялись быть незнакомцами и не хотели прекращать общение. А сейчас что? Сейчас в точности да наоборот? «Не мог же он мне врать, когда говорил, что будет скучать… — обливалось кровью сердце Дины. — Не мог он так поступить! Ну, сорвался, бывает! Я тоже ведь хороша была. Мы оба накосячили. Мы сможем быть вместе. Наверное… Или нет?» Девушка почувствовала, что её трясёт. Дрожь в теле к ней давно не возвращалась. Перепугавшись, что Денис это увидит, она бросила беглый взгляд на него, проверяя. Тот не смотрел на неё. Его сжатые в полоску губы и нахмуренные брови говорили об абсолютном равнодушии к ней. Наверное, Дину это ранило больше всего. Периодически Денис что-то бормотал себе под нос, говорил сам с собой. Никогда прежде Дина не замечала за ним такого, и хоть она сама была склона говорить сама с собой, в данном случае такое ей почудилось чем-то неестественным, едва ли ненормальным. — Как дела? — вдруг задал вопрос Денис, не убирая газеты, и Дина едва не выронила книгу из рук. — Лучше обычного в разы, — Дина подобрала крылья к себе, словно они могли скрыть дрожь (ага, и сами при том трепетали, как осиновые листы). — А у тебя как? — Да вообще шикарно! — Денис широко улыбнулся, так как это бывало раньше, когда он был очень доволен (ну, или пытался спрятать другую эмоцию). — Мы Леонтия из группы выгнали. — Как выгнали? — не поняла Дина, временно откладывая чтение. — В честь чего? — Да чисто по приколу, — он сморщил нос, не переставая улыбаться, и Дина поняла, что он нервничает ни меньше неё, но по привычке не стала доверять собственным убеждениям. — Он на нас всех обиделся и на письма не отвечает. Точнее он их даже отправляет нам обратно. Мы тоже теперь его игнорируем. — По приколу? — вздёрнув в недоумении бровь, уточнила Дина. — Да, по приколу. Это Калачик придумал, — гордо заявил Денис, и Дина не удержалась, чтоб не закатить глаза. — Как всегда, гений. — Ваш Калачик, — с презрением и даже отвращением произнесла Дина, — манипулятор, абьюзер, собственник и ревнивец. — Кто такой абьюзер? Я этих словечек вообще не понимаю! — парень посматривал через раз на Дину, и девушке показалось, что он остерегается смотреть ей в глаза (не уж-таки боится?). — Я же тебе объясняла, — фыркнула Дина, скрестив руки на груди и закинув ногу на ногу. — Сколько уже можно, а? — Я всё равно не запомнил, — тут он хихикнул, что Дина отметила для себя как несколько странноватое поведение с его стороны (переживает он что-ли?). «Господи, когда он поймёт наконец, что его друг ему вовсе не друг?!» — негодовала Дина, вскипая от внезапной злости внутри себя.***
Поздним вечером другого дня Дориана написала Меган сообщения, где в одном поинтересовалась положением её дел, а после принялась расписывать свой великолепный день. Меган ответила быстро, поведала о своём дне, рассказала про самостоятельную работу по биологии, Дори приободрила её, сказав, что она уверена в силах подруги. Меган с искренней теплотой поблагодарила Дориану за поддержку, а затем стала читать сообщение от Дори следующего характера: «Короче, первым уроком у нас была геометрия (её Оксана Валерьевна переставила первой, а алгебру последней поставила), поскольку была КР. Вот я и ходила вдоль по коридору с учебником и тетрадью по геометрии, будто бы учу и повторяю. На самом деле, я просто ждала, когда Мартин появится. Я его стала ждать ежедневно. Мне не терпится увидеть его и поговорить с ним. Это невероятно, я такого ещё не ощущала! Я краем глаза заметила, как он прошёл через центральные двери, и я тут же медленно развернулась, глядя в учебник, словно я действительно не заметила его и вовсе не ждала так. И Мартин ко мне подошёл сзади и таким бархатным голосом (боже-е-е-е, этот голос, он особенный, ты должна услышать!) произнёс: «Дориана, привет». Голос шикарный! Тихий и бархатный. И я повернулась к нему, и как будто неожидавшая радостно ответила: «Оу, Мар, привет». Можно сказать, что ничего такого в сообщении не было, но Меган мигом поняла, что к чему и сделала следующий вывод: — Змейка, да ты у нас похоже влюбилась! — Да с чего ради?! — возмутилась Дориана, краснея за экраном телефона. — Если мне нравится голос какого-то человека, то это не говорит о том, что он мне нравится. — А то, что ты его ждёшь ежедневно, разве не говорит о кое-чём? — продолжала цепляться Меган, вгоняя подругу в краску всё сильнее. — Признайся же! Что ты к нему чувствуешь? Когда свадьба? — МЕГАН! — крупными буквами написала Дориана и отправила мол обиженный и смеющийся смайлики. — Какая свадьба?! — Я буду крёстной! — торжествовала дальше Меган (ясное дело, что в шутку). — Придумали, как детей на зовёте? Если нет, то не страшно — я помогу. — Меган, придержи коней, я лопну от смеха! — ответила ей на то Дори. — Мне жаль тебя расстраивать, но я его жду, потому что мне он симпатичен и интересен, как личность. С ним здорово над чем-то рассуждать. — Ну-ну, оправдайся, — Меган отправила ухмыляющийся смайлик. — Так, ладно, ты мне лучше скажи: мы гулять идём? Дориана и Меган виделись часто. Почти каждый день! Они вместе ходили в школу, вместе гуляли во внеурочное время. Они получали удовольствие от такой формы досуга. Но ещё большей приятностью являлись взаимопонимание, искренность, открытость и честность двух подруг. Дориана доверяла Меган, а она — ей. Это создавало сильную связь между ними. — Разумеется, моя слизеринская змейка! — поддержала тут же Дори. — Во сколько? — Давай часика в два, я как раз освобожусь к этому времени. Я капец как соскучилась! — Я тоже очень соскучилась по тебе! — Дори от таких слов не смогла сдержать радостной мимики на своём лице. — Мы последний раз два дня назад гуляли! — Ага, — подтвердила Меган. — Это чёрт возьми, как давно было! Надо исправлять. — А да-а-а… Новости! Я сидела по итогу до трех ночи! — Дори! — Дориана представила, как Меган поставила руки в боки, негодуя. — Что за хулиганство?! Ты хоть выспалась, змейка? — Таких вещей у писателей не спрашивают, хи-хи, — ехидно отозвалась Дориана. — И главное, что я сделала: начала обработку милого момента! — Спокойной ночи! — естественно, сообщение сопровождалось кучей сердечек. — Э-э-э-эй! — подшутила Дориана, задерживая подругу ненадолго. — Крыса! Я думала, мы бухать ночью будем! — Ладно, хорошо, уговорила, — Меган отправила несколько весёлых смайликов. — Пошли бухать? — Гоу, — Дориана скинула изображение бокалов шампанского; шуткам девочек-семиклассниц могли позавидовать любые настоящие любители выпивки. — Выпей для смелости! — не прекращала воображаемого застолья Меган. — Спасибо! Ик, ой… Перебор… — Дори старалась не отставать, раскручивая вымышленную мини-вечеринку. — Ах-хах-хах! — Спасибо за поддержку! — Советы от бухой Меган! — Плюс теперь Дорианы… Уф, пора баиньки. Споки ноки, чмоки в щёки! — Дори напечатала несколько сердечек и поцелуйчиков для Меган, и та ответила взаимностью: — Спокойной ночки, змейка, без меня не пей! Дориане действительно было не жалко сна ради своего дела. Ей не жалко было и свободного времени ради подруги. Она была полна сил и энергии и порой даже не знала, куда это всё выплеснуть. Она абсолютно всё успевала: рисовала, писала, гуляла со всеми друзьями, путешествовала с семьёй, делала домашние задания, являлась активисткой в классе. Казалось, что этой девушке всё нипочём! Потому многие удивлялись, как Дориане удаётся укладываться везде, ведь это реально было на грани невозможного.